Оскар или почему всё опять пошло не по плану

— И Оскар в номинации «Лучшая женская роль» вручается… — ведущий, держа в руках небольшой конвертик ухмыльнулся, и, взяв в руки небольшие ножнички и вскрыв его, произнес, — Барбаре Риччи за фильм «Этюд в багровых тонах», — шампанское, которое я попивала из удлиненного бокальчика, я выплюнула на рубашку Шеннона. Тот возмущенно посмотрел на меня, пока Джаред и Энн пытались не засмеяться (что у них получалось крайне плохо). Киллиан, у которого статуэтка стояла в подстаканнике, всё это время наблюдающий за нашей вакханалией, уже давно сидел с выражением «Я не знаю этих людей». Он даже попытался отодвинуться, но, я, сама грация и леди, попросила пригрозила отсечением его прекрасной головы побыть рядом со мной, пока шла эта церемония. Так вот, меня зовут Барбара Риччи, мне двадцать три и я люблю пингвинов. Шутка, мне пока что двадцать два. Про то, что я номинирована на Оскар, я узнала недавно и совершенно случайно. Просто услышав, как Джаред что-то щебетал по поводу церемонии, пока я убиралась в свинарнике, который наша компашка с теплой улыбкой на губах называет «домом» и, мать моя женщина, в его рассказе мелькало мое имя. После этого я подошла к музыканту и спросила устроила допрос с пристрастием, что в рассказе про Оскар, вдумайтесь — Оскар! — делает моё имя. После этого мне пришлось срочно выбирать себе платье (точнее выбирал-то Джаред, пока Шеннон и Энн смотрели мемчики (а про меня совершенно забыли), а Киллиан рассеяно смотрел в пустоту, изредка поглаживая меня по волосам) В итоге, на мне красовалось поистине чудесное шифоновое, сиреневое платье (к слову, после того, как Джаред предложил одеть мне лосины с принтом зебры, мне пришлось взять это дело на себя) с воздушной юбкой, создавая эффект некоторой волшебности. Минимум макияжа, только немного теней на глазах и блеск для губ, а на голове у меня имелся небольшой венок… Волшебно не правда ли? Вся шутка была в том, что вместо аккуратных балеток я надела мужские армейские сапоги. Нет, не так. Грязные, насыщенно черные, брутальные армейские сапоги. Вооот, так лучше. После этого мы очень долго откачивали Джареда… Так вот, к речи я так и не подготовилась, моё платье сейчас немного намокло из-за пролитого мной шампанского, а щеки раскраснелись. Я была абсолютно готова к этому… ага, как же. — Будь добра, не убей никого статуэткой, пока мы будем, — Киллиан напоследок схватил меня за руку, примерно отмерил глазами расстояние до сцены, — в семи метрах от тебя. — Чувак, как ты вообще мог такое обо мне подумать, — я картинно приложила руку ко рту и раскрыла глаза, — да я же сама невинность и нежность… — Ага, а ещё привлекательность и очаровательность. — Всё схватываешь налету, Килли. Держи с полки пирожок, — протянула ехидно моя персона. Мужчина обреченно вздохнул. — Я до сих пор удивляюсь, как Нолан тебя вообще терпит… — Что ты только что вякнул?.. — Дуй на сцену, говорю, — снова обреченный вздох. Я ухмыльнулась. — Люблю тебя, сооолнышко, — издевательски протянула я, чмокнув его в щечку. Мужчина, в который раз за день закатил свои голубые очи, но тоже поцеловал меня в ответ, слегка приобняв. — Харе тут нежности разводить, — фыркнула Энн, уже подвыпившая на пару со старшим Лето, — а то я сейчас за плаааачу… — из глаз девушки потекли слезы. Спустя какое-то время к ней присоединился Шеннон. — Ну вот опять, — закатил глаза Киллиан, — два придурка, ведите себя тише. — Мы не мооожем, — девушка покрепче обняла пускающего сопли музыканта. — Оооо, ребята, идите я вас тоже обниму, — я раскинула свои руки в стороны и сделала шаг, но в тот же момент оступилась и упала носом прямо перед ногами ребят. Тайка Вайтити, сидевший позади нас, тихо заржал и показал мне два больших пальца. Я отзеркалила жест. Сзади кто-то подхватил меня и, взвалив на плечо, куда-то пошел. Я в это время могла только наблюдать за шикарной спиной в синем костюме. Точняк, это ж Киллиан. Я провела пальцем по его спине. — Ты знаешь, что у тебя шикарная спина? — промурлыкала я, проведя линию от шее до пояса. К слову, всё это время я висела вниз головой. — За что мне такое наказание… — мужчина стал подниматься поступенькам, изредка заставляя покачиваться моё тело из стороны в сторону. — Кстати, насчет наказаний, — я повернула своё тело настолько, что могла увидеть макушку актера, — как насчет секса после афте-пати? Прям как в пятидесяти оттенках… — Прошу прощения, — он к кому-то обратился, — у вас не найдется смирительной рубашки?.. — Ты, блять что, намекаешь на то, что я псих? — Милая, я не просто намекаю, я говорю это прямым текстом, — со спокойным видом ответил мужчина. Я попыталась пнуть его ногой, но получилось как-то… не очень. — Мистер Мёрфи, вам мне кажется, что стоит отпустить эту… леди, — ведущий с трудом произнес это слово. Я широко улыбнулась. Мужчина странно посмотрел на меня, а потом отвернулся и, прошептав что-то (скорее всего, молитву), перекрестился. Ну-ну. — Зачем? — Действительно, зачем, — саркастично заметила моя персона, — поставь меня на землю родную. А то я чувствую себя, как герой гребанного «Интерстеллар». Мерфи спокойно опустил меня наземь, и я практически ровно встала на ноги. Практически потому что меня жестко штормило с моей-то вестибуляркой. Я уже готовилась во второй раз за день грохнуться носом в пол, однако меня снова удержали пара рук, которые тут же подхватили меня. Обожаю этого парня. Я важно кивнула парню и подошла к микрофону. — Етить-колотить, мам, смотри, меня снимают, — по залу прокатился дружный смешок. И да, это действительно первое, что я сказала. И да, я идиот. Киллиан чуть сильнее сжал мою талию. Нервничает, скотина. Я бы хотела сказать, что я спокойна, как бык, но… нет. Если бы меня не снимали, я бы начала истерически смеяться. А нет, уже начала. — Успокойся, дура, — прошипел мне на ухо мужчина, наклонившись к моему уху. Я немножко пофырчала так, для проформы, но успокоилась. — Окей-окей, остынь, парниша, — я ехидно усмехнулась, — а то я могу обжееечься, — получив в ту же секунду толчок под ребра, я недовольно цокнула, — до успокоилась я, правда, — я глубоко вздохнула и спокойно обвела взглядом зал. А потом, зацепившись взглядом об очень забавную картину снова заржала. Киллиан посмотрел на меня самым убийственным взглядом, на который он вообще был способен. Что же привлекло моё внимание? Ну, всего лишь пара неадекватных братцев-кроликов и Энн в придачу, раздобывших откуда-то плакат с One Direction, сейчас на пару с Тайкой пели песню «Kiss you», попеременно показывая мне и Мерфи нецензурные жесты. Придурки. — Киллиан, — моя перекосившаяся от смеха рожица сменилась на выражение лица a-la «кирпичик», — ты тоже это видишь? — Вижу что? — прошептал он в ответ. Я аккуратно повернула его голову в сторону четырех придурков, — вот блять. — Ага, — прошептала я и сделала выражение лица «Я не знаю этих людей», после чего повернулась к ведущему и с улыбкой сказала, — я могу начинать, — мужчина сглотнув, часто закивал, кинув в меня мою статуэтку, и чуть ли не попятился со сцены. Неужели я такая страшная? Я снова повернулась к залу. Это, что, Ди Каприо? Мне срочно нужен автограф Ди Каприо… — Хорошо, наверное, мне стоит начать с того, что я никогда не смогла бы получить эту награду, если бы не режиссер, мой старый друг и просто человек, который меня терпит. Да, я сейчас говорю о Крисе, которого я не вижу в зале… — я порыскала глазами по залу. Нолан обнаружился возле фуршетов, — ооо, старый распиз… кхм, друг, рада тебя увидеть на этом празднестве добра и благополучия! — я почувствовала, как Киллиан смачно ударил себя по лицу. Я надеюсь, синяка не останется… — также, я хотела бы отметить несколько людей, которые сыграли немаленькую роль не только в моей победе, но и, черт тебя подери, во всей моей жизни. Начну я, наверное, с Киллиана, — я повернула свою голову на мужчину, который немного удивленно таращил своими небесными зенками прямо на меня, — я, честно, до сих пор не знаю, почему и как ты меня вообще терпишь. Потому что моих подъеб… кхм, издевательств и шуток, а также моего хронического раздолбайства не выдерживала даже родная мать. Которую я также не вижу в зале… — я положила руки на ладони Киллиана, державшего меня за талию, и сжала их, — Перейдем к другим личностям. Братишки Лето и Энн. Три придурка с шилом в одном месте, я хочу так же выразить вам свою благодарность, за ваш вечный идиотизм, вселяющий в меня веру, что я не самый большой придурок в этом мире. И да, Энни, я вижу что ты говоришь, — Энн, одними губами шепча что-то наподобие «Да засоситесь вы уже» улыбнулась и послала мне воздушный поцелуй. Я хмыкнула. Обожаю эту девушку, — так же я хотела сказать вам спасибо за поддержку, да, своеобразную, но всё же поддержку. Я это очень ценю, — под конец моей тираду я даже пустила слезу. Нет, ну я же должна была доказать, что достойна Оскара? Зал всё это время молчал. Возможно, слушал, возможно, просто боялся перебить эту психованную (о нет, я стала говорить о себе в третьем лице), но, тем не менее они молчали. Моё тело немножко трясло. Мёрфи всё это время поддерживающе обнимал меня сзади. Мне даже стало как-то стыдно за постоянные подъебы над ним. Это совесть? А нет, это голод и шампанское. — Спасибо, — это было последнее, что я сказала, после чего я быстрым шагом направилась лестнице. *** — Пойдем поговорим, — я буквально свалилась на Мерфи, спокойненько стоящего в углу. Афте-пати уже во всю шло. Братья всё ещё бухали на пару с Энн, а я, изрядно истрепавшаяся, всунув подруге свою награду, которую я могу сломать, пошла искать Киллиана. Который нашелся довольно быстро. С бокалом «Кристал» возле стенки. Мда, даже сейчас он старается не изменять своим привычкам. Так вот, я подлетела к нему, чуть не врезавшись в его идеально выглаженную рубашку и потянула его за рукав в сторону балкона. Мужчина, посмотрев на меня расфокусированным взглядом, кивнул и пошел за мной. На балконе никого не было. Теплый ветер колыхал подол моей юбки. А Киллиан всё также стоял и смотрел на меня. — Послушай, то что я сказала на Оскаре, — почему-то именно сейчас мне было страшно. Я сжала в руке небольшое напоминание о нашей первой встрече — фотку с раздачи автографов на каком-то из комиконов. Нам с Энн тогда повезло оказаться на панели Киллиана, — в общем, это всё было правдой. Я… правда очень ценю твою заботу и твою терпеливость… я, блять! — я матернулась и оперлась на перила, — чувак, я не знаю, как это объяснить, просто, давай забудем о том, что я только что ляп… — я почувствовала, как чьи-то руки опустились на меня со спины, а подбородок уперся в мой затылок. Сверху послышался вздох. — Ты знаешь, что ты невыносимая? — вопрос был риторическим, потому что в ту же секунду Киллиан развернул меня к себе и прикоснулся к губам, оставляя на них послевкусие шампанского и мятной жвачки, которую он часто покупал. Я ответила ему, совершенно забыв об обстановке, прижавшись к его изящному тело, впитывая в себя аромат ирландского виски, «Sauvage» и чего-то ещё. Родного такого… И пусть весь мир подождет. — Ты будешь моей женой? — вопрос был задан неожиданно, но почему-то я была готова к нему. — Да, — я оторвалась от его губ и посмотрела прямо в чистые глаза актера, — а то, кто тебе ещё будет выносить мозг? Мужчина усмехнулся и снова прикоснулся к моим губам. В это же самое мгновение дверь балкона отворилась и нашему вниманию была представлена Энн, почему-то испугано таращившаяся на нас. — Что случилось? Неужели Джаред испачкал свои брюки от Гуччи?.. — Б-барри, — испуганно протянула Энн, — мы же с тобой подруги, вот уже лет восемь дружим… — К чему ты ведешь? — я посмотрела на неё недоуменно. Энн явно что-то натворила. — Понимаешь, — Энн нервно облизнула губы и хихикнула, — в общем, мы с Шенноном решили провести эксперимент, сможет ли Оскар выдержать наш вес… — Только не говори мне, что вы… — М-мы именно это и сделали, — девушка сглотнула и попятилась назад. Всё это время я стояла с непроницаемым, — н-но Бар, Барбара, Барбарусик, мы же не специально, тем более, зачем тебе награды, если ты итак доказала, что ты прекрасный актер… ты же не убьешь меня? — Я? Нет, что за глупости, — я фыркнула. Девушка облегченно вздохнула, — ты умрешь сама, — я повернулась к теперь уже моему мужу, — пойдем копать могилу, милый? — Конечно, me amo (прим. По исп. — любовь моя), — протянул Киллиан, беря меня под руку. Энн на первой космической выбежала с балкона. А мы так и продолжили стоять на площадке, а наши губы расползались в улыбках. Месть подождет и до завтра. А пока мы подождем.