Просто

      Он осмотрелся по сторонам и уткнулся в свою чашку с кофе, потянулся за ручкой, взял салфетку и прикусил губу. В голове роились тысячи мыслей, но сформулировать и записать хотя бы одну из них он никак не мог. Он кинул ручку на стол, тяжело выдохнул и сжал голову руками. Затем бросил кепку на диван рядом с собой, потёр виски и снова сжал голову.       — Простите, пожалуйста.       Он вздрогнул от неожиданного обращения, поднял взгляд и увидел перед собой молодую девушку. Он положил руки на стол перед собой, изучающе осмотрел её — вроде адекватная — и склонил голову в ожидании её дальнейших слов.       — Просто Вы выглядите таким уставшим и грустным… Я только лишь хотела сказать, что Вы очень красивый. И особенно, когда улыбаетесь.       Уголки его губ приподнялись, и, когда девушка уже почти прошла мимо, он осторожно сжал её запястье.       — Может, выпьете кофе со мной? Или Вы спешите?       Он прищурился, поднимая голову и снова изучая её лицо. Девушка кажется даже беззвучно ахнула от удивления.       — Я хотела… выпить кофе, — она посмотрела на пальцы, мягко касающиеся её кожи.       — Тогда составьте мне компанию, пожалуйста, — он кивнул на диванчик напротив себя, с откровенной для себя (и этому он даже удивился) неохотой убирая руку. — Просто одной фразой Вы так подняли мне настроение, что очень захотелось чем-то Вам ответить. Угостить кофе с пирожными, например.       Просто… Одно слово — «Просто» — будто окружило его собой, втягивая в абсолютно авантюрную историю, которую он ещё не мог окончательно осознать. Он жестом подозвал официанта, взял у него меню и продвинул девушке. Так же жестом отогнал его прочь и, как ему показалось, глупо уставился на девушку. Она глубоко вздохнула, перелистывая страницы.       — Кажется, Вас смущают цены, — предположил он, сложив руки замком под подбородком. Согласие с этим предположением она подтвердила одним только взглядом. Он тихо засмеялся. — Я Вас угощаю. Моё хорошее настроение дороже любого Вашего выбора.       — Тогда латте и вот это, — она указала на кусок «Наполеона».       Он снова усмехнулся и подозвал официанта.       — Латте и «Наполеон», пожалуйста. Два. И того, и другого.       Официант кивнул гостям и быстро удалился.       — Вы странная, — неожиданно протянул он. — Простите, просто сказали, что я красивый. Но не просите автограф или фото со мной. Видимо, я всё же недостаточно красив.       Он снова рассмеялся, заметив её розовеющие щёки, пытаясь скрыть своё волнение. На самом деле, даже имея прозвище «Красавчик» половину своей сознательной жизни, он сомневался в этом особенно сильно, когда это говорили девушки. Словам же этой девушки он будто бы поверил, совсем не зная её.       — Идите сюда, — он махнул ей рукой и включил камеру на телефоне. Она замялась. — Ну, давайте же! Селфи с красивым мужчиной…       Он удивился собственной решимости и какой-то подсознательной необходимости сделать эту чёртову фотографию. «Андрей, вот зачем тебе смущать девушку снова и снова?» — произнёс кто-то с интонациями Сердючки в его голове, но он быстро отмахнулся от этого голоса, проматерившись про себя.       Девушка нерешительно кивнула и пересела к нему на диванчик. Он приобнял её, умело скрывая вечно мучающий его тремор, и сделал несколько кадров. Не убирая руки с её спины, он начал просматривать фото.       — Вам какое нравится? — он посмотрел на неё и закусил губу. Серые глаза её не мигали, щёки розовели всё больше, а язык, кажется, жил своей абсолютно свободной, независящей от хозяйки жизнью и беспрестанно облизивал губы. Он рефлекторно повторил её движение, рассматривая уставившиеся на него глаза. Наконец он произнёс: — Мне всё нравится, например. И, если Вы позволите, то я хотел бы разместить фото у себя в Инстаграме.       Она кивнула.       — Давайте я Вам тоже скину. Или отметьте себя, — он протянул телефон. Не больше пары минут она делала что-то, он не обращал внимания, лишь рассматривая её пальцы. — Вы играете на инструменте?       Она протянула телефон обратно, снова глядя на него.       — Знаете, я обычно не очень много разговариваю, и поэтому сейчас со всей откровенностью чувствую себя незамолкающим кретином, который решил Вас довести.       Она засмеялась, искренне и откровенно, а он растерянно открыл рот, поражаясь смене настроения девушки. В любой другой ситуации его бы это разозлило или даже взбесило, и он даже пробормотал бы что-то вроде «О, женщины», но он только улыбнулся ей в ответ, рассматривая теперь её волосы.       — Я играю если только в компьютерные игры. Это было очень давно. Я имею в виду фортепиано. И не долго, три года в детстве.       — Вам нужно было продолжать, — он снова уставился на длинные тонкие пальцы девушки.       — В детстве мы все совершаем те поступки, о которых потом жалеем. Затем в юности, затем в более зрелом возрасте.       — Вы ошибались? Мне показалось, что Вы не способны на это, — он отвёл взгляд всего на полминуты, пока официант выставлял их заказ на стол, благодарственно кивнул ему и снова загляделся на её пальцы. Мышцы лица свело, когда он представил, как незнакомка касается ими его щеки, шеи, как проводит маленьким ноготком по венам на руках.       — Все ошибаются. Или ошибались, — она вздохнула, сжимая чашку в руках. — Вы нет? Простите, плохой вопрос.       Он усмехнулся и тоже сжал свой кофе.       — Ну, Вы вроде и не журналист, чтобы задавать хорошие вопросы. Скажем так, я не сожалею даже о совершённых ошибках. Времени не вернуть, а корить себя ежедневно за то, что ты сделал или нет — у меня было такое время, и это худшее, что со мной происходило.       Она сделала глоток кофе и повернулась корпусом к нему.       — А вдруг я журналист? Сижу тут с диктофоном и выведываю Ваши тайны? Есть же категория людей, которая, при своей внешней нелюдимости, может запросто открыться тому, кого совсем не знает.       — Даже если Вы журналист, я только порадуюсь этому. Но, знаете, Вы совсем не похожи на человека, который пойдёт продавать информацию. Мне не кажется, я убеждён в этом.       Распитие кофе с пирожными продолжилось в полной тишине. Он изредка смотрел на её пальцы снова и тут же отводил взгляд, спасаясь от навязчивых фантазий. Хотелось вот этого самого «просто» — просто сидеть, просто молчать. Просто дать волю себе и даже этим фантазиям, терзающим его. Он мотнул головой, стараясь сбросить наваждение, но казалось, что всё лишь только усугубилось — голова закружилась, как в приступе эйфории, а где-то в груди стало так легко, как не было уже несколько лет. Кофе был выпит, но бодрости ему это не придало. Он посмотрел на девушку снова — она уткнулась взглядом в пустую чашку.       — Ещё кофе? — безнадёжно предложил он, сразу же коря себя за это — нужно было быть немного оригинальнее. Она улыбнулась и отрицательно махнула головой. Он тяжело выдохнул носом и уткнулся им в сложенные руки. — Кажется, мужчины всегда будут говорить и делать глупости, если девушка им нравится.       Её глаза широко распахнулись, но она взяла себя в руки быстро — взгляд смягчился, и он почувствовал в них какую-то снисходительную улыбку. Так улыбаются глядя на детей или душевнобольных. К кому себя причислять он не знал.       — Мне пора, — произнесла она негромко, не шевелясь при этом. — Спасибо за кофе.       — Спасибо Вам, — пробормотал он, в отчаянии закусывая губу, шумно выдыхая. — Спасибо, что составили компанию.       Она благодарно кивнула и поднялась с диванчика. Он посмотрел вслед удаляющейся девушке, улыбнулся сам себе и, сложив руки на столе, уткнулся в них лбом.       Он совсем не помнил, как добрался до съёмной квартиры, не помнил, что делал и как уснул на столе. Очнувшись глубокой ночью, он обнаружил перед собой десятки исписанных листов, включая нотные. Перечитав всё, он впервые после подобного провала в памяти ничего не уничтожил. Только улыбнулся. Самому себе. Своим странным ощущениям. С этой улыбкой он быстро перекусил и с ней же улёгся спать глубоко за полночь.       Утро по какой-то невообразимой причине показалось ему самым прекрасным за последние двадцать пять лет. Он просидел на кровати добрые тридцать минут, предже чем подняться и одеться. Варить кофе совершенно не хотелось, и он, взглянув на часы, решил пойти в кофейню.       Подходя к ней, он почувствовал, что сердце застучало сильнее. Он прищурился, всматриваясь в окно, и улыбнулся шире, чем прежде. Прочистив горло и стараясь выглядеть как можно серьёзнее, он вошёл в кофейню и уверенно продвинулся к одному из столиков.       — Простите, пожалуйста, — со всей серьёзностью произнёс он, осматривая девушку. — Просто Вы такая красивая. И мне очень хотелось бы вновь увидеть Вашу улыбку.       Вчерашняя незнакомка подняла голову, склонила её и улыбнулась.       — Может, выпьете кофе со мной? Или Вы спешите? — она дословно повторила его слова, чем неимоверно потешила его самолюбие.       Он молча сел напротив и протянул руки на столе, бережно сжимая её пальцы. Он задумчиво погладил фаланги, перевернул ладони, провёл пальцами по линиям на них и поднял взгляд.       — Может, Вы поужинаете со мной сегодня?       — Сегодня? — она снисходительно улыбнулась.       — Можно завтра. И ещё послезавтра. А можно и позавтракать.       Он смутился и погладил безымянный палец её правой руки.       — Вы не знаете даже как меня зовут…       — Зато я знаю, что у Вас скоро будет моя фамилия.       Она закрыла глаза и засмеялась.       — Вы романтик, — произнесла она, сжимая его пальцы в ответ. — Тогда может к чёрту кофе? Пройдёмся?       Он активно закивал и поднялся с диванчика, не выпуская её рук, осторожно вытягивая на себя.       — Меня зовут Андрей, — произнёс он, подставляя локоть.       — Я Татьяна… — она сжала подставленную руку и улыбнулась.       Просто. Всё оказалось настолько просто, что Андрею стало настолько хорошо и тепло, что хотелось кричать об этом на весь город. Он остановился на набережной, притягивая её к себе. До невозможности близко, теряя последние сантиметры между ними. Он глубоко вдохнул и сжал её лицо в ладонях.       — Если я сейчас упаду в обморок, то знайте, что это от восторга, — пошутила она, как ей показалось, не вовремя.       — Я удержу тебя, — прошептал он прежде чем поцеловать.       Поцелуй был долгим, мучительно затягивающим. Она жадно вдохнула, облизала губы и, глядя прямо в его глаза, накрыла ладони своими.       — Я очень сложный человек, — прошептала она, когда большие руки, поглаживая пальцами, опустились на её талию.       — Я тоже не новогодний подарок, — он размял шею и прижался щекой к её ладони на своём плече. — Не такой сладенький парнишка, которым могу казаться. Я хочу, чтобы всё было просто, к чему ты, в принципе, можешь быть не готова. Другая сторона этой простоты — я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы тебе тоже было просто со мной.       — Значит, просто?       — Просто. Просто вместе. Надолго, окей?       Она смогла лишь улыбнуться и кивнуть, подсознательно чувствуя, что именно так оно и случится.       Он поцеловал её так неистово и жарко, что ноги подкашивались, а в голове пульсировала шальная мысль о том, что наутро её губы будут просто бордовыми от его поцелуев.