В твоих объятиях.

Pov Сара       Просыпаюсь и остаюсь лежать в постели, прислушиваясь к тишине, и впервые за столько лет я чувствую покой. С похоронами я разобралась как можно быстрее, но сделала всё так, как заслуживает каждый человек, даже не смотря на то, что Дэвид был, скорее, исчадием ада. Но я не смогла иначе и наконец окончательно закрыла эту страницу своей жизни.       Теперь я сосредоточилась на своих детях, Сэм безгранично счастлива, она уже втихаря называет Кэла папой, и я вижу, как парень сияет от их с Фоксом любви к нему. Но почему-то я до чёртиков боюсь сказать ему, что беременна. Не понимаю, как ему признаться, вдруг он решит, что это ребёнок Дэвида?       Отгоняю эти мысли, решаю, что у меня ещё есть время, с ним поговорить, тем более, что мы наконец уладили наши разногласия и уже неделю, как он практически живёт у меня. Я безгранично счастлива, наслаждаюсь каждым днём, проведённым с ним. Кэл каждое утро отвозит малышей в школу, даже когда у него выходной, а я занимаюсь домом, готовлю и жду их домой. Ловлю себя на мысли, что я очутилась в своей самой смелой фантазии.       Поднимаюсь с постели и иду в ванную. Мысль о том, что мне всё-таки нужно ему сказать про малыша, уже практически душит меня, и по этому, приняв быстрый душ и одевшись, я спускаюсь вниз, решив, что сейчас самое время, чтобы признаться. Дети в школе, а у него выходной.       Нахожу Кэла рядом с диваном, он стоит в моим мобильником в руке, и когда поднимает на меня взгляд, почему-то я чувствую мурашки, что пробегают по всему телу.       — Твой гинеколог звонил, — говорит он так тихо и таким странным голосом, что я сразу лихорадочно начинаю перебирать варианты, что же именно мой гинеколог сказал ему.       — Да? Я на днях была на приёме, — говорю откашлявшись, но ком в горле всё ещё меня душит.       — Что-то случилось, или ты была просто на профилактическом приёме? — спрашивает он, и теперь мне кажется, что его тон напоминает скорее допрос, чем просто беспокойство.       — Я, — замолкаю, соображая, что сказать, и наконец решаю, что скрывать уже нечего. — Я беременна, — говорю на одном дыхании и вижу, как его брови ползут ко лбу.       — Ты беременна? — он кладёт телефон на стол и подходит ко мне. — И давно ты знаешь? — спрашивает испытующе, и мне совсем не нравится его реакция.       — Неделю, это что-то меняет? — начинаю злиться, хотя и знаю, что парень уж точно не заслуживает моей злости, он заслуживает, скорее, всего самого лучшего.       — Нет, не меняет, но почему ты мне не сказала сразу? — спрашивает, касаясь моего плеча.       — Какая разница, когда я это сказала? — отвечаю, глядя куда угодно, но только не на него.       — Сара, почему ты злишься? — Кэл пытается меня обнять, но я не позволяю.       — Мне кажется, ты меня допрашиваешь, — отхожу к окну.       — Я не допрашиваю, просто пытаюсь понять, почему ты не сказала мне сразу, — его спокойствие ещё больше меня злит. — И сколько недель? — кивает на мой, ещё плоский, живот.       — Ты думаешь, это не твой ребенок? По этому вместо того, чтобы сказать, что чувствуешь, ты просто допрашиваешь меня? — киваю головой, пытаясь удержать слезы от обиды.       — Милая, успокойся, я даже не думал об этом. Ты же знаешь, мне всё равно, если даже это был бы не мой ребёнок, я любил бы его так же, как и Фокса с Сэм.       — Вот, значит, какого мнения ты обо мне? — ухмыляюсь, наконец глядя в его, такие красивые, глаза. — Ты думаешь, я бы могла спать с вами обоими одновременно?       — Боже, милая, что ты несёшь?! Ты не призналась сразу, и я просто…       — Решил, что я хочу навязать тебе чужого ребенка, — не даю ему договорить.       — Сара! — наконец его спокойствие испаряется, и, кажется, мне от этого становится легче. — Успокойся, пожалуйста. — цедит сквозь зубы, подходя ко мне, и я пячусь назад, упираясь в стену и рефлекторно подняв руки перед собой. — Сара, — осторожно касается моих плеч.       Смотрю на него и вижу в его взгляде боль. Кажется, он понял правильно мою реакцию .       — Мне лучше уйти, — Кэл опускает руки и делает шаг назад.       — Прости, — не знаю, что ещё сказать, только я могла испортить такое важное событие. — Это твой ребенок, — говорю ему в спину, когда Кэл уже выходит. Он на секунду замирает на пороге, но, не сказав ни слова, выходит и закрывает дверь. Pov Кэл       — Думаю, вам нужно перестать уже страдать хернёй и наконец помириться, — говорит Скотт, проследив мой взгляд на детей, играющих на площадке. — Ты так совсем себя изведешь.       — Я скучаю по ним. Вижу каждый день, отвожу детей в школу, но всё равно скучаю. Они не рядом, — откидываюсь на спинку и делаю глоток давно остывшего кофе. — Наверное, отчасти, и моя вина в том, что она боялась сказать мне про ребёнка. Но, видит Бог, как я хочу его!       — До конца смены остался час, — напарник смотрит на часы. — Сразу езжай к ней и не парьте друг другу мозги, — улыбается и хлопает меня по плечу.       Собираюсь ответить, как вдруг нас вызывают по рации. Очередной случай семейного насилия, но на этот раз соседи услышали выстрел. По этому адресу мы уже ездили не однократно. Там живёт семья, в которой муж — бывший коп. Он довольно нередко поколачивает жену и сына, но всего один раз дело дошло до суда. Видимо, у сволочи остались какие-то связи в полиции.       Быстро завожу машину, кинув беглый взгляд на детскую площадку, и, включив сирены, мы выворачиваем в нужном направлении.       — Не понимаю, почему его до сих пор не лишили права на владение оружием, — напарник качает головой.       — Потому, что где-то в полиции сидит такая же тварь, как он, — криво ухмыляюсь и останавливаюсь по нужному адресу.       Едва успеваем выйти из машины, как слышим детский крик и звук выстрела, доносящийся из дома. Сердце сразу пропускает удар, и мы со всех ног несёмся к дверям. Держа оружие наготове, заходим в дом и прямо в гостиной видим хозяина жилища, который сразу целится в нас из девяти миллиметрового Глока.       — Джастин, где твои жена и сын? — стараюсь говорить спокойно, чтобы не спровоцировать его. Он рефлекторно кидает короткий взгляд в сторону, и проследив его, я вижу мальчика, который лежит в углу комнаты. Ребенок ещё жив, но истекает кровью от ранения в живот. — Позволь мне, помочь ему, — поднимаю руки вверх, перестав целиться в него. — Пожалуйста, Джастин, он ещё жив.       — Ты ни чем ему уже не поможешь, — усмехается. — Эта чертова сука хотела уйти от меня, и забрать сына, а мелкий засранец пытался её защищать.       — Прошу, просто позволь мне подойти к мальчику, — развожу руки в стороны, и вдруг пистолет выскальзывает из вспотевших пальцев и с грохотом падает на пол. Джастин дёргается, на миг перестав целиться в меня, и тут же получает от Скотта пулю между глаз. Не успевает его тело полностью осесть на пол, как я в один миг оказываюсь рядом с мальчиком.       — Макс, ты слышишь меня? — сажусь на пол и кладу его голову к себе на колени. — Потерпи, малыш, сейчас будет немного больно, но так нужно, — забираю полотенце из рук Скотта и с силой зажимаю им рану мальчика. Кинув взгляд на тело женщины, смотрю на напарника, и тот отрицательно качает головой.       — Я ведь тоже умру? Как моя мама? — тихий голос Макса заставляет меня вздрогнуть.       — Конечно же нет! — сильнее прижимаю рану насквозь пропитавшимся кровью полотенцем.       Мальчик стонет, но его стон вскоре стихает, и он обмякает на моих руках и начинает дрожать, как будто его бьёт озноб. А вместе с ним начинает трясти и меня. Наконец мы слышим звук подъехавшей скорой, и спустя минуту в дом заходит напарник с медиками.       — У него шок. Проникающее ранение в брюшную полость из девяти миллиметрового револьвера Глок семнадцать, — говорю дежурные фразы потухшим голосом, сжимая ледяную руку мальчика, когда его осторожно перекладывают на носилки.       — У него есть родственники? — спрашивает фельдшер, пока мы выходим наружу.       — На сколько я знаю, теперь нет, — отвечаю хрипло. — Если можно, я хотел бы поехать с ним.       В больнице я заполняю все нужные бумаги и прошу знакомого доктора, сразу позвонить мне, как только закончится операция. Заскочив на работу и сдав смену, наспех мою руки от крови и переодеваюсь в чистую форму из своего шкафа. Сломя голову мчусь домой, пару раз проскочив на красный. Припарковавшись и бросив ключи в зажигании, прямиком поднимаюсь и стучу в дверь Сары.       — Кэл? — она смотрит на меня смущённо, но, видимо заметив мое состояние, сразу отходит в сторону, приглашая меня войти.       — Прошу, скажи, что дети дома, — потираю вспотевшие ладони.       — Конечно дома. Фокс, Сэм, милые, идите сюда! — зовёт она детей, но я, не дожидаясь, пока они спустятся, поднимаюсь на верх через две ступеньки.       — Кэл! — кричит малышка и сразу запрыгивает мне на руки. — Ты пришел за нами?       — Да, принцесса, — присаживаюсь с ней на корточки и обнимаю их обоих. — Я пришел за вами всеми.       Во время ужина мне звонит доктор и сообщает, что операция прошла успешно. Жизненно важные органы, к счастью, задеты не были, поэтому скоро Макс пойдёт на поправку. Обещаю, что приду утром его навестить, и отключаюсь. Улыбаюсь, глядя на телефон, и из глаз катятся слёзы облегчения.       — Кэл, ты плачешь? — Сэм встаёт из-за стола и подойдя ко мне, в один миг оказывается на моих коленях.       — Это от радости, малышка, — говорю тихо, уткнувшись в её пушистую макушку. — Один, очень хороший мальчик сильно заболел. Но сейчас мне позвонил доктор и сказал, что он поправится.       — А ты нас с ним познакомишь? — смотрит на меня своими огромными глазками, и в моей груди сладко ёкает.       — Конечно, родная, завтра мы вместе навестим его в больнице.       — Ты лучший папа на свете, — обнимает меня и звонко целует в щёку. — Мам, я уже поела. Могу я идти? — спрыгивает с моих колен.       — Конечно, милая. У вас ещё есть время, немного поиграть. Потом Кэл поднимется и уложит вас спать.       Дети поднимаются на верх, а Сара подходит и обнимает меня сзади, положив голову на плечо.       — Что случилось с этим мальчиком?       — Отец застрелил его мать и выстрелил сыну в живот.       — С ним правда всё будет в порядке? — шмыгает носом, и я понимаю, что она плачет.       — Его прооперировали. Доктор сказал, что угрозы для его жизни больше нет, — тяну её за руку и привлекаю к себе на колени.       — Ты самый добрый человек на свете, — Сара смотрит на меня заплаканными глазами, и я собираю поцелуями слёзы с её лица. — И будешь самым лучшим отцом для наших детей.       Уложив детей спать, иду в комнату и нахожу Сару, стоящей на четвереньках и роющейся в гардеробе. Стою в дверном проёме, прислонившись плечом к косяку, и любуюсь обворожительным зрелищем её сексуально отставленной попки, и напряжение в паху растёт в геометрической прогрессии. Не могу удержаться от шумного вздоха и подхожу ближе, снимая китель. Почувствовав моё присутствие, девушка поднимается на ноги и заливается краской.       — Пожалуйста, вернись обратно, — говорю хрипло, нетерпеливо расстёгивая ширинку.       Сара судорожно вздыхает и подчиняется, вернувшись в исходное положение. Встав на колени, позади девушки, поднимаю подол её платьица, и освобождаю свой изнывающий стояк. Спустив её трусики, сразу вхожу в неё, толкаясь глубоко с глухим стоном, и девушка с наслаждением вскрикивает, сильнее отставив попу. Двигаюсь внутри такого сладкого, желанного тела, лаская руками упругую попу.       Я так изголодался по ней, что сейчас готов выть от наслаждения, которое разливается по всему телу жидким огнём. Сара стонет, подаваясь навстречу моим движениям, и я начинаю стонать вместе с ней, толкаясь всё глубже и умирая от удовольствия. Почувствовав, что близок к развязке, ускоряю движения и наклоняюсь, повернув к себе её лицо, и найдя её губы своими. Заглушаю её крик поцелуем, когда она приходит к пику, и кончаю с глухим стоном, сминая её грудь сквозь ткань платья и прижимая её к себе.       — Я так соскучился! — шепчу, снимая с неё одежду.       — Я тоже. Прости меня, родной, — Сара обнимает меня за шею и начинает покрывать поцелуями моё лицо, и я, подхватив её на руки, несу девушку в душ.       — И ты меня прости, маленькая. Я так люблю тебя! — поставив её на ноги в душевой, встаю перед ней на колени и поцеловав её животик, прижимаюсь к нему щекой. — Люблю вас всех, — поднимаю на неё взгляд и беру её маленькую ладошку, надевая на неё кольцо, которое успел прихватить из кармана. — Ты выйдешь за меня?       — Боже, Кэл! — она всхлипывает, и слёзы катятся по её щекам. — Да! Конечно да!       Поднимаюсь с колен и включаю воду. Приподняв девушку и прижимая её к стене, вхожу в неё, срывая стон наслаждения с её сладких губ, которые сразу накрываю своими. Вдруг останавливаюсь и смотрю в её затуманенные глаза.       — А что ты искала ночью в шкафу? — улыбаюсь, и Сара тихо смеётся мне в ответ.       — Начала собирать вещи. Мы ведь скоро переезжаем.

***

      — Привет, Фокс, — Макс сидит на постели и на его лице сияет улыбка. — Привет, Кэл.       — Привет, малыш, — сажусь рядом с кроватью и сжимаю его маленькую, но крепкую ручку.       Прошло уже две недели, как всё случилось. Фокс был немного знаком с Максом по школе и захотел поддержать парня в трудный для него период. Мы постоянно приходили к нему только вместе, и мальчишки быстро подружились. А малышка Сэм в присутствии мальчика всегда начинала быстро тараторить и взволнованно рассказывать ему разные истории, стараясь перебить брата.       — Макс, я хочу тебя кое с кем познакомить. Ты не против?       — Конечно нет, — улыбается.       — Вот и отлично, — поднимаюсь на ноги и открываю дверь, впуская двух новых посетителей.       — Привет, Макс. Меня зовут Клара. А это Егер. Мы много о тебе слышали и очень рады знакомству. Эпилог.       Открываю глаза и не могу понять, что происходит, Сэм тянет меня за руку.       — Мам, подвинься, — говорит сонным голоском, и я двигаюсь, приподнимая край одеяла, но она не спешит ложиться, поднимается ножками на кровать и начинает дергать за плечо Кэла, — Пап, отойди, — продолжает она, и наконец Кэл, проснувшись, и кажется находясь в таком же ступоре, подчиняется маленькой. Он отодвигается, тоже приподнимая край одеяла, но Сэм смотрит в сторону двери.       — Фокс, я освободила место, — говорит довольно, и в дверном проёме показывается сынок, который держит на руках нашу малышку Лили.       — Она проснулась? — приподнимаюсь на локтях, чувствую себя виноватой, ведь я не услышала плач, и в очередной раз Фокс с Сэм поднялись, чтобы понянчиться с малышкой. — Прости, милый, — тянусь к нему, чтобы забрать малышку.       — Ничего, я уже не спал, — Фокс протягивает мне сестрёнку, а Саманта, тем временем, уже во всю воюет с Кэлом. Тот изо всех сил, якобы, пытается удержать подушку, пока дочка тянет её на себя.       После возни он хватает Саманту и, чмокнув в носик, укладывает между нами, куда забирается и Фокс, и наконец между ними я укладываю Лили.       Лежим и все четвером смотрим на маленькое чудо с серыми глазками, которые уже прекрасно понимают, как её все обожают.       — Так, у нас час, чтобы приготовиться, — говорю, нехотя поднимаясь с кровати.       — Куда мы собираемся? — спрашивает Кэл, тоже вставая с другой стороны.       — Кто ещё не помнит, куда мы сегодня идём? — спрашиваю нарочито строго.       — Я помню, — Сэм вскакивает в след за нами. — Сегодня мы идём на пикник, и там будет Макс, — говорит довольно, и, задумавшись немного, добавляет, — Можно, я надену новое платье?       — Можно, дорогая, — улыбаюсь ей, и она сразу убегает в свою комнату.       Фокс что-то лепечет себе под нос и выходит вслед за сестрой.       — Что это было? — Кэл подходит ко мне, приобняв.       — Кажется, наша девочка влюбилась в сына Егера и Клары, — говорю, поднимая на него взгляд, он секунду переваривает сказанное мной, и вдруг его красивое лицо принимает серьезную гримасу.       — Нет, она ещё ребёнок! Никаких мальчиков!       — Милый, успокойся, — смеюсь, приподнимаясь на цыпочки и целуя его в шею. — конечно ещё рано, но рано или поздно, наши девочки вырастут. — смотрю на сторону кровати, где лежит Лили, теребя в ручках пустышку. — И они будут встречаться с парнями.       — Кажется, у меня сердечный приступ, — шепчет он, но когда я сжимаю его член сквозь ткань штанов, судорожно вздыхает, накрывая мои губы своими.