Змей

Стряхивая пепел прямо на пол, я наблюдаю за ходом его мыслей Нелепый На фоне тяжёлой дубовой мебели, среди идей художников, терпких сигар и мегаполиса, смотрящего в панорамные окна кабинета, молодой детектив выглядит обычным солдатом среди офицеров. Белая рубашка парусом оседает на худом теле, она покрылась складками и частично выправилась из брюк, а одна из подтяжек давным-давно свалилась с плеч. Его взгляд настолько серьезный, что кажется наигранным, однако я знаю: он такой и есть, серьезный, но при этом спокойный. Снежный шар с фигуркой внутри. Трясешь его со всей силы, блёстки за стеклом мечутся во все стороны, беспокойно пытаются преодолеть сопротивление воды с глицерином, а фигурка как стояла намертво приклеенной к подставке игрушкой, так и стоит себе спокойно, будто издевается. Я не могу выйти на дилера уже несколько месяцев, мне грозит увольнение, число погибших от передозировки растёт, дела идут хуже некуда, а мне подсовывают помощника. "Макс, ты не справляешься! Или вы с напарником продолжаете расследование, или я снимаю тебя с дела!" - Гордон откидывается на спинку кресла в этом же кабинете и демонстративно вздыхает "Проси что хочешь, но в одиночку ты работать не будешь." И я попросил у него этот кабинет. Он не особо то и был мне нужен, но как же приятно было видеть, как Гордон набухает от злости, готовясь прямо сейчас выгонять меня вместе с моим новым напарником. Но он человек слова. Теперь кабинет комиссара принадлежит мне. Да и для меня всегда было проще расставлять факты по местам, когда тебе открывается вид на город. Сейчас его загораживает Рональд. Мечтаю столкнуть его отсюда прямо в пропасть городской автострады и не вспоминать об этом никогда. — Детектив, вы позволите мне ознакомиться с информацией о жертвах? Возможно я смогу выявить основные точки, в которых змей чаще всего толкает наркотики. Голос Рональда окончательно разбивает весь правильный настрой на работу. Если на внешний вид можно закрыть глаза, то столь высокий, несколько детский голос никак не вписывается в эту атмосферу. Где его Гордон вообще нашел? —Ладно, только не падай в обмороки, фотографии неприятные. — вытащив из компактного архива две тяжёлых папки с бумагами, я кинул их на стол. Пускай разбирается если хочет, у меня нет на это сил. Буквально обняв документы, которые весили чуть ли не больше него самого, он не сводил с меня глаз, пока я расстёгивал рубашку, закинув ноги на стол. Промямлив неразборчивое "спасибо", он спешно отвернулся и занял кожаное кресло рядом с окном. Из другого мира. Под израненным освещением соседних небоскребов, в окружении фотографий изувеченных трупов и описаний подростков, найденных со шприцем в вене, он чувствовал себя отлично и даже выглядеть стал солиднее. Как бы он не старался зачесать волосы назад, челка постоянно выбивалась и падала на его лицо. Рональд лишь с невыносимым спокойствием заправлял черные пряди назад и продолжал изучать подробности дела о змее. Снежный шар, внутри которого - штиль и Рональд ~ Портсигар, лампа, пепельница и кипы бумаг с грохотом падают на пол. Рональд ёрзает на столе, обнимая меня за шею. В кабинете горит свет, а это значит, что нас может увидеть кто угодно в диапазоне между шестьдесят пятым и семьдесят третьим этажами. Подливает масла в огонь. Неделю назад, в этом же кабинете, я мечтал поскорее избавиться от Рональда, а сейчас готов выебать его прямо на столе начальника. Искусственный снег плавно взмывает ввысь, кружась в изящном вальсе Парень целует робко, то и дело отрываясь, нежно касаясь пухлыми, с привкусом никотина, губами скул. Холодные пальцы ныряют под рубашку, медленно оглаживают торс, будто боясь разозлить, будто спрашивая разрешения. Столь неопытен и вежлив, что злит до ужаса, заставляет, грубо вцепится в губы, перекрыть доступ воздуха в лёгкие и полностью подчинить себе. На укусы Рональд реагирует сильнее всего, наполняя кабинет сладкими стонами и требуя большего. Слишком узкие брюки юного детектива оказываются на полу, стройные ноги обнимают за талию. Он не знает, что его ждет Погода в маленьком ненастоящем мирке превращается в настоящую снежную бурю. Мне не удаётся контролировать самого себя, сложно именно рядом с ним. Я совсем не жалею его, разрешаю себе входить практически без растяжки, разрешаю душить его и связывать хрупкие запястья галстуком, а он все терпит. За такой невинностью прячется мазохист, позволяющий делать с ним все, что захочешь. Или он безрассудно влюблен? Рональд кричит от боли, по щекам стекают слёзы, а я только сильнее вдалбливаюсь в него. Малыш такой послушный и нежный, даже сквозь слёзы он тихо стонет моё имя и сдерживает оргазм, ведь я запретил ему кончать без моего разрешения. Лишь когда его руки были освобождены от черного галстука, напарник сделал пару движений рукой и протяжно простонал: —Детектив... Теперь, в разорванной рубашке, с покрытым засосами телом, растрепанными волосами и заплаканным лицом, парень идеально вписывается в общую атмосферу роскоши и разврата. Шлюха, снятая на одну ночь - то, чего не хватало для полноты образа. Забирая со стола последнюю оставшуюся в живых сигару, я прикуриваю. Бедра кубинских красоток. Приятная горечь. Снежный шар разбит. Блёстки бесполезным мусором растекаются по полу, все ещё целая фигурка стала совершенно некрасивой после того, как буря внутри все разрушила. Или это я постарался и с размаху кинул его на пол, чтобы узнать, что там внутри? Я ухожу из кабинета Дело закрыто