Но истина дороже

Зал суда, полный гомонящей публики. Из задних рядов прорываются ушлые молодцы с увесистыми фотокамерами. Судья нервно обмахивается протоколом, мысленно проклиная лето, публику и свой жаркий парик. В первых зрительских рядах расположились: инспектор Уильям Мердок, его невеста Джулия Огден, красный от духоты Томас Брекенрид и задумчивый Джордж Кребтри. - Все еще не в курсе, зачем нас всех потащили на суд? - ежеминутно вопрошает он, нервно косясь на молодцев с фотокамерами. - Вы прекрасно знаете, Джордж, что нет, - в десятый раз устало повторяет Мердок. - В повестке было указано "В качестве свидетеля", - нежным голоском напоминает доктор Огден, обмахиваясь маленьким веером. - Черт знает что творится, - в сердцах бормочет Брекенрид, отчаянно мечтая о порции старого доброго виски. Судья стучит молотком. - Тишина в зале! Галдящая публика постепенно и с явной неохотой умолкает. Судья утирает лоб взмокшей ладонью: - Именем закона! Слушается дело о защите чести, достоинства и деловой репутации. Обвиняемый: мистер Лесли Гарланд. Измученный жарой констебль вводит растерянного Лесли. - Позвольте! - Лесли пытается выдернуть локоть из цепких пальцев закона, за что получает легкий тычок в бок. - Порядок в зале суда, - нервно предупреждает судья. Прежде чем продолжить, он стягивает с головы парик и вытирает лоб и щеки. - Истец... Открывается боковая дверь, и медсестра с фигурой профессионального борца вкатывает в зал кресло на колесиках. Из кресла обаятельно улыбается... - Гиллис! - в один голос восклицают Мердок, Джулия, Брекенрид и Кребтри. Репортеры взводят свои фотокамеры. Зал наполняется дымом. Публика возбужденно переговаривается. Кто-то из особо впечатлительных падает в обморок. Судья, устало: - Джеймс Гиллис, бывший студент, бывший арестант, бывший беглец из тюрьмы и признанный виновным убийца. Гиллис, улыбаясь во все 32 зуба: - Приятно знать, что тебя не забыли. Подмигивает сидящему в первом ряду детективу Мердоку. Тот, внезапно припомнив некоторые обстоятельства ночного побега Гиллиса, смущается и розовеет. Констебль Кребтри тоже розовеет, хотя ему никто не подмигивал. Судья стучит молотком. - Тишина в зале! Итак, мистер Гиллис... - Простите, судья, - детектив Мердок встает со скамейки. - Вы уверены, что мистер Гиллис снова не сбежит? Судья, устало: - Не сбежит. Здание окружено ротой констеблей, а еще одна рота стережет первую. Детектив успокаивается было, но тут Гиллис одаривает публику весьма глумливой усмешкой. Детектив Мердок, снова вскакивая: - А вы точно уверены, что там, снаружи, именно констебли? Джулия Огден, стараясь не смотреть в сторону Гиллиса: - Уильям, дорогой, прошу тебя... - Совершенно уверен, детектив, - судья снова проделывает номер с париком. - А после заседания мистера Гиллиса препроводят куда полагается и там наконец повесят. Гиллис, высокомерно: - Ну это мы еще посмотрим. Подмигивает Мердоку. Тот розовеет и обмахивается шляпой. Лесли Гарланд со скамьи подсудимых: - Так я могу идти? Судья, сурово: - Слушается дело о защите чести... Гиллис, почти нежно: - Могу я..? - подает знак медсестре, чтобы та повернула его лицом к залу. - Леди, джентльмены, а так же присутствующий здесь детектив Мердок! Особенно детектив Мердок... Как вам известно, я убил, - Гиллис опускает голову в притворной скорби. - Причем, не единожды. Джулия Огден яростно обмахивается веером. Сидящий рядом Томас Брекенрид отчетливо слышит скрип зубов. - Я убивал, - продолжает тем временем Гиллис. - Но убивал не просто так! Будучи в свое время подающим надежды студентом-физиком, разве опускался я до банальной поножовщины или, к примеру, глупого подмешивания крысиного яда в чужой виски? - подмигивает Брекенриду. - Нет, дамы и господа, каждое мое преступление суть произведение искусства, к тому же, с использованием технических изобретений, опередивших, не побоюсь этого сказать, свое время. Уильям Мердок, живо припоминая многочисленные поделки Гиллиса: - Да уж. Гиллис, вдохновенно: - Вы слышите, дамы и господа, детектив подтверждает! - дает знак медсестре и та разворачивает Гиллиса лицом к судье. - Попрошу занести слова дражайшего Уиль... э-м, детектива Мердока в протокол! Джулия Огден, встрепенувшись: - Что это вы фамильярничаете с моим женихом, Гиллис? Гиллис, вкрадчиво: - У него и спросите, милейшая Джулия. Мердок и Кребтри дружно краснеют. Брекенрид, дергая свой галстук: - О чем это он, а, Мердок? Ну и жарища... Бравый детектив не отвечает, пытаясь подавить непрошенные воспоминания. Лесли Гарланд: - Ну да, Гиллис это Гиллис, но я-то при чем? - При том, - заявляет Джеймс Гиллис с некоторым пафосом, - что вы, милейший, пользуясь тем, что кое-кто, - кивок в сторону д-ра Огден, - пустил слух о моей безвременной кончине... А я, дамы и господа, как видите, жив, пускай и не вполне здоров. Джордж Кребтри, себе под нос: - А нечего было с моста скакать, еще и в такую темнотищу. Гиллис: - ...и, преступным образом используя мое честное имя... Половина зала, заходится в возмущенном кашле. Другая половина - в смешках разной степени нервозности. Джеймс Гиллис хмурится: - Я, между прочим, дорожу своей репутацией. Томас Брекенрид: - Давайте уже повесим его, и дело с концом! Заодно выпьем за упокой... Судья, обмахиваясь париком: - Решение по текущему делу все еще не вынесено. - Прошу вызвать свидетелей! - заявляет Гиллис. Судья вяло машет насквозь пропотевшим париком в знак согласия. - Итак, мистер Гарланд, вы подтверждаете, что письмо угрожающего характера, отправленное доктору Джулии Огден, вы подписали именем мистера Гиллиса, и сделали это намеренно? - Ну да. А чем ее еще напугаешь? - Ах ты... - д-р Огден запускает веером в Лесли. - Вот видите! - Гиллис укоризненно качает головой. - Милейшая все-таки дама! А вот если бы я взялся за дело, дорогая Джулия уже готовилась бы к самоубийству. - Пожалуй, - задумчиво бормочет детектив Мердок. - Уильям! - негодующе восклицает Джулия. Гиллис широко улыбается. - Если вспомнить, как он подошел к делу с теми куклами..., - бормочет теперь уже констебль Кребтри. - Джордж! - Как ни крути, а Гиллис прав, фантазия у него та еще, - подтверждает Томас Брекенрид, утирая шею платочком. - Признавайте уже Гарланда виновным, я умираю от жажды. Судья, очень устало: - Чего же вытребуете, мистер Гиллис? Гиллис, поправляя свой любимый галустук-бабочку: - Извинений, десять тысяч и поцелуй детектива Мердока. - Чт-то?! - д-р Огден вскакивает с места. Гиллис, смеется: - Он так и не рассказал вам, Джулия? Мердок, потупив взор: - Гм. - И ваш бурундучок-констебль не проговорился? Джордж Кребтри, цветом лица напоминая спелый помидор: - Ну-у, было темно, я решил - показалось. Томас Брекенрид, с интересом: - Что-что вам тогда показалось, Джордж? Публика: ахает, охает, хихикает и так далее. Репортеры строчат в своих блокнотах. Судья, торопливо: - Иск удовлетворен. С облегчением швыряет парик на пол: - Констебли, увезите мистера Гиллиса в камеру. Гиллис: - Детектив Мердок, извольте выполнить решение суда. Уильям Мердок, краснея, бледнея и отводя глаза - выполняет. Джулия Огден скрипит зубами и тоскует о любимом скальпеле. Джеймс Гиллис, торжествующий и наглый: - Деньги отправите на банковский счет, сестра вам продиктует. А извинения... Да вот хотя бы представителю "Торонто таймс" изложите. Щелкает чем-то на ручке своего кресла. Кресло натужно фыркает, после чего начинает гудеть и выпускать струи дыма из-под колес. - Еще увидимся, дорогой Уильям, милая Джулия. Я с вами еще не закончил. Джеймс Гиллис (точней, переделанное им кресло) поднимается вверх и, совершив торжественный круг над лысиной судьи, вылетает в окно. Томас Брекенрид, протирая глаза: - И не пил ведь с утра, а вот чего мерещится...