(Не)уверен

      Быть героем для Тошинори — обыденность, он готовился к этому чуть ли не с пеленок. Страх за свою жизнь пропал уже около полугода назад, ведь он же Всемогущий, символ мира и уверенности в завтрашнем дне. Он просто не имел права проиграть — его проигрыш равен проигрышу только установившегося, пока что шаткого мира. Тошинори двадцать и ему кажется, что у него впереди вся жизнь и перед ним открыты все двери. А если они закрыты — он сам их откроет. Всемогущему было двадцать три, когда он встретил её, подающую надежды героиню. Она называла себя Трансгрессией, как она потом объяснила её причуда напомнила ей способ телепортации — трансгрессию — из старой детской книжки про Гарри Поттера, вот она и решила не заморачиваться. Тогда она показалась ему самоуверенной — полезла под град пуль, вытаскивая его самого, хотя сама, казалось, только выпустилась из академии. Это весьма сильно напрягло мужчину и немного задело его самолюбие. Какой-то ребенок, а уже лезет в самое пекло. Ей бы сначала на слабаках каких-нибудь потренироваться, а потом уже лезть во взрослые разборки! Сам он активно запихивал мысль о том, что поступал абсолютно так же, куда подальше. Следующая их встреча состоялась через полгода, в этот раз уже он спасал её задницу (к слову, задницу очень даже неплохую). — Надо быть осторожнее, Трансгрессия. — На этих словах его улыбка становится еще шире обычного, хотя, казалось бы, куда уж больше. Почему-то мысль показать ей, кто тут сильнее казалась очень заманчивой. — Спасибо, Всемогущий, — она неожиданно лучезарно улыбается ему в ответ и, всего на долю секунды, ему показалось, что на улице стало светлее. — Прошлое наше знакомство было не слишком удачным, я думаю. Поэтому предлагаю начать сначала, как тебе такая идея? Мысль поставить её на место была заброшена далеко и надолго, спрятана под семью замками и похоронена где-то на дне Марианской Впадины, на её место пришла идея познакомиться поближе. И как-то так получилось, что именно она оказалась катализатором их дальнейшей дружбы (и не только), что самую малость смущало героя номер один. Казалось, будто она постоянно искала с ним встречи — с завидной регулярностью они стали появляться на одних и тех же миссиях вместе, а еще она будто ему на зло подала заявку на вступление в офис Гран Торино, так что периодически забегавший к своему (м)учителю Яги встречал её и там. Хотя в том, что она решила напроситься в ученики именно к нему не было ничего странного — его причуда специализировалась на скорости, её — на перемещении в пространстве, так что, обучаясь у него, девушка получала неплохую возможность развития своего истинного потенциала. Но Яги мысль о том, что она здесь ради него оказалась гораздо привлекательнее, и вообще пусть лучше эта малявка (ну да гордые метр семьдесят для неё, были жалкими для него) будет под его чутким присмотром. А то мало ли в какое дерьмо она снова вляпается — уж что-что, а проблемы находить она умела. Всемогущий был символом мира, чистого неба над головой и уверенности в завтрашнем дне. Вот только Тошинори Яги, обычный, уже двадцати четырехлетний, парень был не особо решительным, если дело касалось чего угодно, не связанного с геройством. И это было забавно, ведь он уже несколько месяцев пытался подойти и — хотя бы! — узнать её чертово настоящее имя, а не приевшееся геройское прозвище. Что уж говорить о неформальной встрече, без геройских костюмов и этой её дурацкой маски (маски в буквальном смысле слова, большую часть её лица закрывала ткань, открывая вид лишь на ярко-желтые глаза) — только одна мысль об этом отчаянно заставляла его щеки покрываться стыдливым румянцем. Черт! Где это видано, чтобы он огромный мужик (два метра неуверенности в себе и двадцать сантиметров силы), стеснялся сделать первый шаг? И именно в тот, момент, когда он уже взял яйца в кулак, открыл рот и собрался озвучить приглашение на свидание, из уст Трансгрессии раздалось, как бы невзначай: — Ты не занят сегодня вечером, может сходим куда? — её смущение выдавали лишь слегка заалевшие уши, что мужчина посчитал невероятно очаровательным. — Конечно, давай. Ты не против, если я зайду за тобой в восемь? — девушка что-то прикидывает и отрицательно качает головой. Взгляд мужчины невольно упал на забавно колыхнувшиеся пряди волос, которые всегда выбивались из её хвоста по краям, обрамляя лицо. — Лучше в полдевятого, мне еще нужно заполнить несколько отчетов, договорились? — Договорились, — он показывает палец вверх и счастливо улыбается, ему кажется, что он очень удачно зашел в офис. Хориучи Мичико. Красивый, мудрый ребенок. Когда они представились друг другу настоящими, перешагивая черту и делая огромный шаг в их отношениях, он на секунду задумался о значении её имени. Почему-то он ожидал, что в её имени обязательно будет кандзи «справедливость», что-то вроде Идэ Маса. Но имя Хориучу Мичико действительно было весьма говорящим, особенно, если знаешь её уже больше года, ведь суждения у неё весьма недетские, а выдержке позавидуют многие герои «старой» школы. Под маской скрывалось очаровательное личико, с высокими скулами, чуть пухлыми губами и милой родинкой под левым глазом. Всегда собранные в хвост или косу черные волосы были распущены и лишь передние пряди были уложены сзади в своеобразный пучок. То, что он видел ему бесконечно нравилось, а еще нравилась идея, что он один из немногих, кто видел её оба альтер-эго.  — Тошинори Яги, мне нравится твоё имя, — она улыбается уголками ярко-накрашенных губ. — Я хочу знать о тебе все, что только можно. — Взаимно, Хориучи Мичико, — он смакует её имя, пробует на вкус и ему определенно приятно произносить это имя, хотя Хориучи Яги звучало бы намного лучше. — я надеюсь, это будет не монолог о моей жизни, а полноценный диалог. В ответ она отсалютовала ему бокалом с вином и не сдержала звонкого смеха. Всемогущему показалось, что время остановилось. Быть героем — сложно, о тебе постоянно волнуются близкие (чем ближе ты к первому месту — тем опаснее, а Тошинори сам занимал первое место), могут вызвать в любое время, а еще периодически следят фанаты. И когда в семье лишь один герой — ты сам, все это воспринимается обыденно и легко, но когда вас, героев, двое мир будто переворачивается с ног на голову. Яги никогда бы не подумал, что любить героиню — сложно, особенно, если она входит в двадцатку сильнейших. Да, она мастерски владела причудой и саями, что делало её стиль боя уникальным, но был такой тип врагов, против которых она бы не выстояла. Например, против кого-то, владеющим контролем разума или расщепляющей причудой, или — о боже! — стихийников. В общем, волновался он невероятно сильно и каждый раз вздрагивал, когда слышал сводки новостей о погибших героях, ведь у него не всегда было время, чтобы защищать только её. Он нужен был не только, ей, но и всему миру. Тошинори Яги двадцать семь, и он снова переживает не только за чужую жизнь, но и за свою, ведь теперь его ждут дома, а кто он такой, чтобы расстраивать самого близкого человека? В тридцать два Всемогущий вздохнул свободно — его жена беременна, а это значит, что теперь она имеет полное право уйти из мира героев. Хотя они оба понимали, что случись что-то опасное, даже годовалый ребенок не сможет защитить от необходимости борьбы со злодеями. Но ключевое слово «случись» и он, номер один, сделает все возможное, чтобы его самые дорогие люди жили в мире, где их ничего не потревожит. Тошинори Яги все еще тридцать два, когда он впервые берет на руки свою дочку. Она смотрит на него небесно-голубыми глазами и беззубо улыбается. Рядом, пока что на больничной койке, лежит его дорогая супруга. Именно в этот самый момент мужчина чувствует себя по-настоящему счастливым, счастливым настолько, что из глаз льются слезы, а щеки уже свело от улыбки. А еще он чувствует себя по-настоящему сильным, теперь он действительно уверен, что перед ними откроются все двери, а если нет, то он их сломает к чертям собачьим… ну или ему откроет изнутри его милая Хориучи.