небо казалось до ужаса тусклым и бессмысленным под тяжелым взглядом мелани, которая бредёт по едва освещаемой аллее к какому-то клубу на конце города. ноги едва могли держать девушку, но она не отчаивалась и шла посмотреть выступление друга. мартинез прокляла эту чёртову пятницу, этот чертов клуб, своего друга, который выбрал именно это помещение из всех в ньюарке. она возненавидела этот город всей душой. теперь он самый первый в списке мелани
«места, куда я никогда не вернусь, даже под дулом пистолета у виска».
ей нужен был отдых, чертовски необходим. да, она ничем не занимается, только изредка работает, поет на улицах и потом покупает самые дорогие сигареты, выкуривая каждую с важным видом, представляя, что она — та самая крутая девчонка, которая может себе позволить многое и это будет обыденностью.
мелани мартинез была не крутой девчонкой.
завернув за угол, который находился около клуба, она надеялась, что ее просто убьют и все будет гораздо легче. мелани рвано дышит, пытаясь достать надоевшие сигареты из-под пояса юбки, куда она складывает все из-за отсутствия карманов. тонкие пальцы дрожат, доставая розовую зажигалку с красивым цветочком, губы слишком сильно зажимают эту гадость, а мел пытается не обжечь себе лицо.
дверь хлопает так же неожиданно, как и сигарета поджигается.
мелани все стоит и не шевелится, облокачиваясь на кирпичную стену, вдыхая никотин. мурашки бегут по коже от холодного ветра, но она все равно остаётся здесь с прикрытыми глазами. и все же шуршание напротив заставляет её открыть глаза.
— парень, все окей? — мел выглядела взволнованно самую малость, но незнакомец казался интересным.
— всё просто... круто! — он улыбается, но по щекам продолжают бежать слёзы, а столь жалкий взгляд заставляет сердце мелани обливаться кровью. она не может переступить через себя и не помочь этому парню.
— хей, если бы все было действительно хорошо, я не думаю, что ты бы ревел в переулке.
— да все катится к чертям! этот глупый джерард со своим «следи за метрономом, иначе скоро вылетишь, придурок!», фрэнк со своей икотой, которому, кстати, джерард ничего не сказал! боб ещё со своими глупыми подколами, — парень злился, морщился и топал ногами, невзначай ударял себя по ним и снова плакал. «действительно жалкое зрелище...» – пронеслось у мелани в голове, но она быстро отогнала эту мысль, просто потому что это грубо! — так джерард ещё отругал за то что я накурился до выступления. а сам-то! — фыркнул он.
— ты выступаешь? — она изумлённо посмотрела на него, бросив сигарету, вдоволь отравившись, и притоптала её.
— да, — хмыкнул парниша. — это так ужасно.
— почему?
— я не чувствую себя там
нужным.
это звучало так отчаянно и разочарованно, в груди у девушки вновь что-то защемило.
— не стоило накуриваться. это нехороший способ почувствовать себя нужным.
— но это так соблазнительно!
повисло молчание. до сих пор не представившийся парень громко дышал, как делала мелани, только завернув сюда. пересилив свою усталость она отталкивается от стены и налетает на него с объятиями.
— что? — он ошарашено посмотрел на неё, в глазах даже появилась какая-то трезвость, но лишь на секунду, после чего он уткнулся в крашенную макушку мартинез, вдыхая вишневый аромат её шампуня и становясь пьяным от одного лишь этого запаха. — как тебя зовут?
— мелани. а тебя?
— майки. у тебя красиво имя. ме-е-елани, — смакуя имя новой подруги, прошептал майки, все ещё уткнувшись в её волосы.
— ты правда обкурен, — звонко засмеялась мел.
они бы простояли так ещё очень долго, если бы не какой-то темноволосый парень, чуть не прибивший их дверью, забрал майки.
,/
мелани сидела в душном прокуренном помещении и ждала выступления майки, несмотря на то, что изначально пришла вовсе не к нему. а в этом маленьком клубе действительно пахло ужасно: дешевым алкоголем из бара, удушающий сигаретный дым окутывает с головой, а это очень не нравится мелани, ведь на ней её любимая постиранная юбка и был большой риск, что от неё самой будет нести всей этой дрянью за километр.
— ты приторно сладкая для таких заведений, — раздался голос на ухом. мелани резко повернулась, испугавшись. рядом к ней сел какой-то низкий брюнет с очень красивым голосом.
— боже, избавь меня от этих подкатов! — поморщилась она.
— окей. я играю на гитаре и планирую завоевать все сердца этого мира!
— большие планы, удачи, — мартинез фальшиво улыбнулась, надеясь, что парень отвалит от неё. от него слегка веяло выпивкой, но приличнее, что была тут. по крайней мере, так казалось.
— а я выступаю здесь.
— сочувствую.
— эй! это крутое место! — мелани невольно засмеялась, забавно хихикая и прикрывая рот рукой, стесняясь своей улыбки.
— я что, магнит для музыкантов-ноунеймов? — слегка успокоившись, она продолжила говорить.
парень недовольно застонал.
— неужели кто-то ещё к тебе подкатывал?!
вновь повернувшись к нему, мелани откровенно начала пялиться на него. пусть она и ругает себя за такие мысли, но этот фрэнк был довольно-таки ничего. на вид слегка спутанные волосы, теплые карие глаза, в которых играли огоньки отвратительного клуба, приличное количество татуировок. из кармана потрепанной джинсовки виднелись дешевая пачка сигарет, которые мелани, скорее всего, умело украла бы, если их цена была б чуть выше.
вечер только начался, но ей уже хотелось пройтись по карманам незнакомых мужчин, очаровательно улыбнувшись, прикусив губу и заводя их в откровенный танец. вот и вся схема.
но, пожалуй, она слишком устала чтобы стараться для чего-то. ей просто хотелось услышать майки сцене и уйти в отель.
— прости, мы скоро выходим на сцену.
«мы» прозвучало как-то странно. слишком приятно и мягко. мелани лишь кивнула, приподняв уголок губы.
обкуренный майкл из переулка не давал спокойно сидеть, она так хотела его услышать снова. хотела увидеть его пьяную улыбку и интерес в глазах. она желала увидеть вновь его растрепанные темно-русые волосы, которые были подобны кукольным; такие ломкие и, казалось, если подуешь, то они всерьёз сломаются или разлетятся.
все эти мысли были не более, чем глупостью, но этот загадочный не соображающий мальчик занял место в голове мелани.
она даже забыла к кому пришла. питер? нет, питер у неё один, а он, как известно, не выступает в таких развратных клубах. тимоти пошла к черту, а тимоти-очаровашка-кудряшка-шаламе мог пригласить только в театр. кто ещё? мелани потерялась в бесконечном количестве её ”полезных” связей.
зачем ей кто-то, если есть майки?
— о да, любимая публика, мы снова здесь! — огни начали гореть по-другому, привлекая внимание на сцену. да, мартинез была разочарована, увидев того темноволосого парня, который чуть не убил её и майки дверью. — многие стали задавать вопросом: «кто же эти придурки?», не так ли? — небольшая толпа загудела, кто-то у барной стойки поднял кружку пива в виде тоста. — и мы готовы представиться!
он казался мелани высокомерным. темноволосый отталкивающе выглядел, несмотря на его широкую улыбку, красивые черты лица.
— мой химический роман! — и тут мел прыснула от смеха, ловя на себе странные взгляды.
она всё выступление не спускала взгляд с майки, будто на сцене выступает только он. он выглядел чертовски сосредоточенным и не скажешь, что этот парень обкурен или пьян. этот человек казался идеалом; как в свете софитов, так и рядом.
под конец выступления майкл поднял голову от баса, зажмурился от света, направленного на них и обыскивал глазами толпу. и только через мучительные минуты две он распознал новую знакомую, которая улыбалась и смотрела на него. майки невольно также заулыбался, обнажая ровные зубы и даже помахал рукой. но вокалист группы не оценил такой жест.
майки подходит к нему ближе и спрашивает что-то, умоляюще смотря на него. брюнет закатывает глаза и кивает. это вызывает смешанные чувства у девушки, но она не перестаёт пристально наблюдать за ними из дальнего угла.
«о боги, майки подходит к микрофону!» — проносится у мел в голове.
— дорогая мелани, что сидит в темном уголке, можешь пройти к нам после выступления за кулисы? окей, можешь не отвечать, — в голосе, похожем на самый лучший бархат, правда, с несколькими иголочками, мелани уловила пьяные нотки. майки был расслаблен как никогда, улыбался также.
он стал походить на целый космос для мелани.
/-/:
— мелани,
моя маленькая девочка! — зайдя в комнатку, в которую её отвела немногочисленная охрана этого клуба, она вскинула брови от удивления, а майки налетел на неё, едва не сбивая с ног, заключив в объятия; такие же тёплые и уютные, подобные чувству нахождения в мягкой кроватке с утра, как было при первой встрече.
— а мне она не сказала своё имя, — буркнул парень, с которым она познакомилась ранее, и сидевший на диванчике в обнимку с гитарой.
мелани уткнулась в влажную футболку майки, немного потеревшись о него.
вскоре они разорвали этот тесный контакт из-за ввалившегося в помещение солиста.
— окей, обнимайтесь вы другом месте, я в плохом настроении.
— джи, а ты когда-нибудь бываешь в другом настроении? — усмехнулся майкл.
— ты, ублюдок, ещё получишь и за это, и за метроном!
— завались, мудак, — он огрызается, в глазах мелани видит неописуемый гнев и неприязнь.
«почему они ведут себя как кошка с собакой? хах, даже хуже.» — дома не жди.
джи что-то ворчит в ответ, но слишком тихо для расстояния, которое их уже разделяло. майки схватил мелани за тонкую руку, возможно, слишком резко, и потащил на улицу, через тот служебный вход, который сейчас послужит им выходом. он не хотел делать больно мел, ни в коем случае. по крайней мере не сейчас.
ледяной воздух тусклого вечернего мая окутывает их с ног до головы, заставляет поёжиться, мелани лишь крепче сжимает подол юбки.
— тебе холодно?
глупый вопрос.
— нет.
глупый ответ.
но майки без слов опускает её руку, снимает рюкзак с плеча и начинает рыться там.
— эм, у меня есть плед и домашние штаны. из такого набора я могу тебе посоветовать зайти обратно и переодеться, — он неловко опускает голову, потирая затылок и мелани удивляется тому, как он может трезво мыслить, будучи под какой-то травкой или ещё чем-то.
— брось, это не ноябрь. мы сядем на ближайший автобус до метро и всё.
— у меня нет денег, — он поджимает губы, всё же приподняв голову. — мы можем взять машину моего брата.
— а где твой брат? — какой-то вздох вперемешку со смехом срывается с губ парня, но он быстро одергивает себя, боясь поставить новую знакомую в неловкое положение.
— внутри, там. джерард уэй – мой любимый брат, — все, что может сказать мелани это тихое «а». — не будем? — она качает головой.
— у меня нет прав, а ты, черт возьми, обкурен.
— уже нет. ну, самый пик был до того, как я вышел к тебе. джерард накричал на меня из-за того что я лыбился и чуть не упал на задницу во время песни. но мне правда стало так плохо! сейчас я вполне трезвый, между прочим.
— не верю все равно.
под косые взгляды взрослых людей, поздно возвращавшихся с работы мелани и майки обнимались в автобусе, а потом и в метро. между ними царило молчание, но вовсе не неловкое. уэй просто вдыхал аромат вишневого шампуня, поглаживая плечо девушки и прижимая к себе, чтобы согреть. а мелани не было холодно, она просто наслаждалась его нежными прикосновениями, будто мартинез — самый дорогой фарфор, а в целях майкла было лишь оберегать её. лёгкий запах алкоголя от джинсовки майки бил прямо в нос, впрочем, её одежда оказалась ничем не лучше, но в данный момент им было сказочно поебать.
— а динозаврикам было больно, наверное, — прошептал светловолосый, шмыгая носом.
мелани лишь кивнула, отметив, что майки напоминает ребёнка.
но печальнее всего в этой жизни оказалось то, что майкл уэй — просто жалкий
наркоман парень из группы со странным названием.
и, казалось бы, что может случиться с мелани такого ужасного в компании майки? попытка его суицида с утра пораньше, конечно. возможно, она поступила глупо и необдуманно, пустив ночевать странного парня, с которым знакомы от силы несколько часов, но на то была веская причина! у мелани мартинез чертовски маленькое тело для её чертовски большого сердца. и, окей, пустить к себе на кровать в номере? ха! да без проблем! где-то внутри себя она отдавала отчёт своим действиям: «это странно! это глупо! это опасно!». запретный плод сладок, а не такой уж и запретный майкл уэй был в миллионы раз слаще.
— майки? — в постели резко стало холодно, не было тёплого дыхания в шею и длинных тощих рук, что прижимали к себе. осталась лишь сонная мелани с остатками сладкого сна, тяжелым вздохом на губах и шорохом на небольшой кухне. она поднимается, оглядывается и пытается сообразить, кто она, с кем и зачем. после небольших флешбэков, которые не заняли так много времени, девушка надевает свои носки, чтобы хоть как-то спастись от холода, пробирающего её всю.
майки уэй не был хорош в чём-то, чем можно было гордиться. он был хорош в выкуривании нескольких пачек дешёвых и поистине отвратительных сигарет, а также в выкуривании какой-то травки и принятии различных таблеточек. и в этот список никак не входила готовка. зачем готовить, если есть деньги и, на крайний случай, старший брат, которого мама прибьёт?
вся эстетика прошлой ночи чудесным образом исчезла, оставив у майка лишь помятое состояние, головную боль и слабую улыбку на губах при воспоминании о той самой девочке, что ‘приютила’ на ночь.
с великой осторожностью майки разбивает яйца ножом в сковородку, тут же отпрыгивая, боясь, что она зашипит. услышав легкое хихикание за спиной, он оборачивается.
— привет, — сладко-сладко, подобно сахарной вате, говорит мелани. её слова таят в комнате, как та самая вата, а майки наслаждается ею.
— доброе... добрый день! — мартинез, как и уэй, поглядывает на часы и видит, что сейчас всего лишь двенадцать часов её утра, именно поэтому изогнула бровь. — ты такая соня! — он смеётся, так по-доброму, по-домашнему. мелани казалось, что все его действия переполнены любовью и заботой, безумной теплотой, которых она не увидела при первой встрече.
и день их начался со скудного завтрака, — майки, кстати говоря, не особо умел готовить, как оказалось, но даже слегка пережаренная яичница вышла у него прекрасно — а продолжился совместным просмотром фильмов. и что-то внутри мелани кричало: «брось! уходи! он наркоман!» и ей было действительно стыдно за такие мысли, ведь она, считайте, заклеймила его.
вечер настал довольно быстро. солнце заходило за горизонт, а небо отдавало бледными фиолетовыми оттенками; на нем, как веснушки на лице, рассыпались звёзды. такие яркие-яркие, которые порой мелани путала с самолетами.
— эм, я думаю, тебе пора?
— ах, — резко дернулся майкл, — да, прости, я
немножко перешёл границу дозволенного. а вообще, спасибо тебе. это была лучшая ночь и день.
и он как-то подозрительно спешно оставил мартинез одну, не оставив свой номер телефона или любой другой способ связи с ним.
а мел его не останавливала; она была занята рассматриванием его светлой макушки, которая удалялась всё дальше и дальше от порога.
///
майки уэй ненавидел эту жизнь за всё. за своё существование и за глупость, которой от него веяло. в ушах по-прежнему отдавался эхом смех мелани, нос ‘забился’ ароматом её шампуня, а тонкие холодные пальцы буквально могли ощущать предельную невинность девушки. образ новой знакомой в тысячный раз пробегал перед глазами; и в тысячный раз он влюблялся в неё, в дорогие сигареты, плотную юбку и красивую пижаму, безумный блеск в глазах, но также и в сознательные решения. подушка с утра была пропитана её парфюмом: он был сладок, ощущался в воздухе как таяющая карамель на языке.
мелани мартинез была удивительна, красива, добра. ну и самое удивительное в ней было то, что даже забытый всеми майкл приглянутся ей не всем тем, что он имел, — хоть он и не ощущал важность этого всего, ведь уэй не понимал, что такое любовь, так что жизнь казалась бессмысленна — а собой.
была бы мелани предельно честна с собой, как честна с другими, её жизнь сложилась бы иначе, даже сейчас. в груди тяжело что-то упало, в низу живота затянулся непривычный узел от желания новой встречи с майки, но она понимала — это бред. можно было бы навестить его в том же баре, но приехать туда только ради одного парня, который, возможно, не выступает сегодня, было крайне глупо и наивно. но мел так желала встречи с ним, увидеть его скромную улыбку и богоподобные черты лица. она хотела чтоб в её ушах звенел его прекрасный смех, а в глазах рябило от блёсток уэя.
но такого распрекрасного, чудесного и милейшего обкуренного майки уэя не было в её жизни.
мелани не верила в свою удачу, судьбу и этот мир. но в глубине души все равно было что-то, что давало надежду на очередную встречу. в конце концов — майкл знает адрес девушки, а, значит, может запросто прийти к ней с: «хей, детка, мы можем прокатиться до моей общаги и залпом выпить парочку бутылок дешевого вина, которое я украл у брата, ты только моргни!» и мелани бы часто-часто заморгала, а потом закрыла бы глаза, ущипнув и убедив себя, что это не сон.
но это не могло быть даже сном.
и весь такой красивый и стильный майки уэй шагает по улице ньюарка в диком желании накуриться. его тело отчаянно нуждается в притуплении этих глупых чувств. сердце бешено колотится, на глазах стоят до сих пор слезы, а ноющая боль в груди все ещё даёт о себе знать. ох! вы бы знали, как майки сейчас хотел наглотаться белых колёс, напиться до потери памяти (желательно до того момента, когда он встретил мелани, и безвозвратно). это чувство было сильнее всего сейчас.
встречает джерард с очередной ухмылкой и засосом на шее, за что майклу хочется ему вмазать и с правой, и с левой.
«да-да, у кого-то был секс, а у тебя лишь безответная влюблённость, от которой хочется вскрыться!» — твердил ещё трезвый разум. майки хватается за волосы, оттягивая их до стона. соленые капли прыснули из глаз; он проиграл эту вымышленную игру — младший уэй проявил чувства до пьянки.
/:://
да! какая соблазнительная вещь — наркотики, секс и алкоголь, особенно если это чередовать между собой, а то и сочетать.
мелани и проверяла эту мысль в баре, достаточно приличном, и куда точно не сунется м...майки? с тяжёлым вздохом она рассматривает бурбон в стакане, после чего потягивает.
на ней была та самая юбка, мартинез молилась на удачу хотя бы этой чертовой вещицы. и она подвела. за весь вечер она не увидела ничего похожего на ту светлую макушку и хрупкое тело, подобное кукле.
«мы бы могли жить в своём кукольном домике, да. ты напоминаешь мне невинную куколку, которая не является любимицей хозяйки. ты — произведение искусства. я бы с радостью стала твоей куколкой, только твоей, а ты был бы моим, только моим. готова клясться на мизинчиках, что буду любить твои светлые волосы, карие глаза, полные безумства, блёстки под глазами и чёрный лак на твоих ногтях. клянусь, если встречу тебя ещё раз — пойду под чертов венец, лишь бы не разлучаться. а на что готов ты, майкл уэй?
готов ли ты подарить мне себя, может и худшего, но без наркотиков? ты достоин быть любимым, достоин быть признанным и считаться лучшим.
впусти меня в свой мир, я ничего не разрушу. я готова починить неисправности там.»
мягкие руки касаются талии мелани, разворачивают к себе и она видит тонкую ниточку, что может связать их.
— джерард?
— черт, мы что, знакомы?
мелани адель мартинез только что была благословлена господом, а майкл джеймс уэй буквально трясся от удовольствия.
и вовсе не от таблеток.
«ньюарк — город, из которого я никогда не захочу уезжать»
