Особенности эксперимента

Вечеринку назначили на послезавтра. Причем Тил’к и Даниэль задумали план по устройству личной жизни своих коллег. Точнее, Джека и Анны. У Виталия тоже были планы, а вот Саманта шла на вечеринку нехотя. Ей не очень-то нравилось, каким взглядом Джек смотрит на Анну. Сэм его все еще любила. И Виталию было больно, что он ничего с этим поделать не может. Но все же он решил, что попытается. Русские сняли небольшой зал ресторана в городе, заказали много закуски и, конечно, водку. Главное русское блюдо, как скептически прокомментировал Джек. На что Анна парировала, что не всякий американец сумеет правильно его употребить. Джек возразил, что в этом ничего сложного нет. Даниэль переглянулся с Тил’ком и предложил пари, кто кого перепьет – Джек или Анна. Анна сначала отказывалась, но Виталий ее уверил, что ей не придется никого спасать на этот раз, можно расслабиться. Джек уповал на свой жизненный опыт, он был уверен, что, несмотря на особенный метаболизм, молодая девчонка не сможет выпить больше, чем взрослый мужчина. Впоследствии оказалось, что свои силы переоценили оба. Они сидели друг напротив друга и пили стопку за стопкой, при этом не забывали обмениваться колкостями. После очередной стопки уже изрядно пьяный Джек вдруг сказал: - Эй, у нас вечеринка, а почему никто не танцует? Действительно, все столпились в ожидании, чем закончится пари. Джек решил подать пример, встал и сказал Анне: - Разрешите пригласить вас на танец, мисс язва? Он сделал всего лишь один шаг в ее направлении, как вдруг упал прямо рядом со столом. Анна удивленно на него посмотрела, а потом тоже встала и сказала: - Кто бы говорил, господин хвастун. Позвольте вам помочь. – Она склонилась над ним, намереваясь поднять, но неожиданно тоже свалилась рядом с ним. Тил’к подошел, посмотрел и сказал: - Похоже, ничья? - Эй, я не согласен! – возмутился Даниэль. – Джек вырубился первый. Анна победила. - Нет, на этот раз ей придется согласиться на ничью. – Поддержал Тил’ка Виталий. Саманта покачала головой и сказала: - Надо теперь проверить, кто первый проснется, тот и победил. - Да, именно. – Согласился Тил’к. – Надо их поднять. - А я, пожалуй, пойду домой. Спасибо за вечеринку, Виталий. - Саманта, позвольте вас проводить? - А разве вы не займетесь Анной? - О, не сегодня. Думаю, Тил’к и Даниэль справятся, правда? Те согласно закивали, мол, сделаем все в лучшем виде. Сэм пожала плечами, попрощалась с ними и в сопровождении Виталия вышла из зала. Они добрались на такси до ее дома, он проводил ее до дверей. Оба молчали, не решаясь что-либо предложить. Наконец, Виталий взял ее руку и поцеловал. Он сказал, глядя ей прямо в глаза: - Угостите меня чашкой чая, Саманта. – Она смотрела на него и понимала, что ему нужен вовсе не чай. Она сначала хотела отказаться, но потом еще раз вспомнила, с какой любовью Джек смотрел на Анну, и приняла другое решение. Она улыбнулась и сказала: - Конечно, Виталий, может, у меня даже найдется парочка пирожных. – И явственно почувствовала волну радости, исходящую от него. Его глаза заблестели, и он отпустил ее руку со словами: - Да, точно, десерта же еще не было. Ей вдруг стало легко и свободно с ним. Этот полушутливый тон, который он принял, был как нельзя кстати сейчас. Он позволял расслабиться и ни к чему не обязывал. Саманта открыла дверь и пригласила его войти. Они прошли на кухню, он хвалил обстановку, планировку дома, вспоминал свою прежнюю квартиру в Омске. Сэм включила чайник и стала заваривать чай. А когда она налила и подала ему чашку, он взял ее и поставил обратно на стол. Затем взял обе руки Саманты, прижал к своему лицу и сказал с улыбкой: - А как же пирожные? – и, не давая ей возразить, поцеловал. Саманта даже не успела ничего сказать, как вдруг почувствовала, что в ней разгорается страсть. Поцелуй был таким долгим и нежным, что у нее начала кружиться голова. Его руки лежали у нее на талии, он крепко прижимал ее к себе. А когда он прервал поцелуй, она сама к нему потянулась за следующим. Виталий подхватил ее на руки и понес, безошибочно угадав, где находится спальня. И оба понимали, что слова им не нужны, они стремились друг к другу. Сэм жаждала его прикосновений, поцелуев, умело раздевающих ее рук. Он наслаждался прикосновением к ее коже, ощущением нежного тела в его объятиях. Они были нужны друг другу, эта ночь была их подарком. Такой искренней страсти Сэм никогда не испытывала. Виталий мог быть любым: нежным и заботливым, и властным и сильным, веселым и печальным одновременно. Но он всегда выбирал то, что ей нравилось больше всего. Она поистине наслаждалась каждым мгновением их близости. Ближе к утру Саманта заснула, лежа в кольце его рук и слушая нежный шепот. Она как никогда чувствовала любовь и заботу сильного и страстного мужчины. "Он все же оказался идеальным партнером", - подумала она, засыпая с улыбкой на губах. Виталий тоже провалился в сон, не размыкая объятий. Он хотел держать и не отпускать ее никогда, это была ЕГО женщина, и ему не хотелось ее терять. Он решил, что добьется ее любви, во что бы то ни стало. Что касается остальных членов компании, то Тил’к и Даниэль решили осуществить свой коварный план в отношении Анны и Джека. Они отвезли их домой к Джеку и положили в его кровать. Даниэль сначала предложил остаться и посмотреть, кто первый проснется, но Тил’к так выразительно выгнул бровь, глядя на него, что Джексон отказался от этой идеи. Они просто тихо вышли и закрыли за собой дверь. Когда в окнах забрезжили первые лучи рассвета, Джек открыл глаза. Потом снова закрыл, потому что увиденное показалось ему продолжением сна. Рядом с ним мирно спала Анна, положив руку под щеку. Она улыбалась во сне и была такой юной и беззащитной, что его сердце сладко вздрогнуло. Он снова открыл глаза и долгое время просто лежал, любуясь на нее. Джек даже не решался прикоснуться к ней, боясь спугнуть ее сон. Казалось, он готов был провести так целую вечность. Постепенно он почувствовал, что засыпает снова. Джек улыбнулся и закрыл глаза, почти неосознанным движением обняв и притянув ее к себе. Она от этого даже не проснулась, но слегка завозилась в его руках, устраиваясь поудобнее. Ее голова легла ему на плечо, дыхание грело шею. Их сон стал поистине более гармоничным. Следующее пробуждение Джека было иным. Когда он проснулся, она смотрела на него своими большими глазами. В этих глазах четко значился вопрос: что, собственно, происходит. Он с грустью понял, что она, наверное, не потерпит банальных сантиментов в такой ситуации, и решил вернуться к старому доброму сарказму. Он покачал головой и сказал: - Я сам ничего не понял. Как вы оказались в моей постели, мисс? Она немного смутилась и пробормотала: - Не помню. Надеюсь, я вас не очень стеснила, полковник? Он улыбнулся и попросил: - Просто закрой глаза и помолчи, не порти такое чудесное утро. – И еще крепче прижал ее к себе. Он подумал, что она вот сейчас отстранится, и этот сладкий сон окончательно прервется. Но, к его удивлению, этого не случилось. Она снова закрыла глаза и засопела ему в шею. Он не мог поверить своей удаче. Сна больше не было, поэтому Джек мог полностью наслаждаться этим неожиданным счастьем. Интересно, кого ему надо за это благодарить? Виталия? Нет, он бы не стал. Сэм? Нет, только не она. Тил’ка? Даниэля? В любом случае, он им за это только скажет спасибо. И тут он с ужасом подумал о том, как эта ситуация видится девушке. Она же терпеть его не может. И она может решить, что ее подставили. Он, все-таки, эгоист. Думал только о себе, вместо того, чтобы успокоить Анну, попытался свалить всю вину за произошедшее на нее. Надо извиниться. Так, стоп. А за что извиняться? Что произошло? Он похолодел: он же не позволил себе ничего лишнего этой ночью? Они же просто спали, так? Все нормально, была дружеская вечеринка, потом он вырубился. И, кстати, раньше, видимо, чем она, потому, что он твердо помнил, как встал из-за стола, чтобы пригласить ее на танец. А потом – провал. Выходит, он проиграл пари? Тут Анна подняла голову с его плеча, и он открыл глаза, приготовившись к обвинениям. Но вместо этого услышал жалобный голос: - Голова просто раскалывается. У вас не найдется аспирина? Вопрос настолько выбил его из колеи, что он сказал: «Да, конечно», встал и принес ей таблетку со стаканом воды. Она выпила, поблагодарила его и снова свернулась калачиком на его постели, пробормотав: - Я сейчас полежу пять минут, и пойду. Джек стоял и умилялся на это зрелище, а потом сказал: - Никуда я тебя не отпущу в таком состоянии. У тебя всегда такое похмелье? - Первый раз, не поверите? - Поверю, в твоем возрасте все бывает в первый раз. - Опять намекаете на отсутствие опыта? Ерунда, просто вы, американцы, не умеете делать нормальную водку. - Так что, признаешь, что проиграла пари? - Не помню, точно проиграла? - Да нет, если честно. Я вырубился первым. - Точно. Но я – почти сразу после вас, так что предлагаю боевую ничью. - Идет. А ты не помнишь, кто нас сюда доставил? - Я могу точно сказать, кто этого не стал бы делать ни при каких обстоятельствах. - Картер и твой Виталий? - Да, а вот Даниэль с Тил’ком – вполне могли. - Зачем им это? - Надо у них спросить. Кстати, они и пари предложили. Но я им отомщу, это точно. Вот только приду в себя. - Лежи, лежи. Кофе хочешь? - Нет, не хочу. Можно, я посплю? - Тогда подвинься, я тоже не выспался. Джек прилег рядом, снова обняв ее. И она снова не возражала. Это было поистине удивительно. Анна быстро заснула, только на этот раз ему пришлось ее разбудить, потому что она плакала и стонала во сне. Он успокаивающе гладил ее по голове и прижимал к своей груди. Она всхлипывала, уткнувшись в его плечо. Наконец, она успокоилась, и он смог спросить: - Приснилось что-то плохое? - Вроде того. Спасибо за поддержку. - Не за что, не все же тебе меня спасать. - Да я не возражаю вас спасать. Кстати, должна сразу сказать, что после дозы наквадаха я ничего не помню. И еще Вик говорит, что в это время у меня начисто пропадает чувство юмора. - Да? То есть ты не всерьез сказала, что тебе жаль, что именно ты меня вынуждена спасать? - А я так сказала без всякого повода? - Да почти. - Пользуетесь тем, что я ничего не помню, и утаиваете информацию? - Ты меня раскусила. Мы должны были бежать к Вратам под прикрытием твоего щита, ты велела тебя обнять, а я неудачно пошутил, что ты ко мне пристаешь. Вот и получил отповедь. - Понятно, значит, заслужили. Имейте в виду, полковник, русские девушки не пристают к посторонним мужчинам. – Сказала это и прижалась к нему еще крепче. - А я для тебя все еще посторонний? - Какая сейчас разница? - Нет, ты скажи! - Конечно, не посторонний. - А не посторонним можно к тебе приставать? Она посмотрела на него своими огромными глазами и медленно расплылась в улыбке: - Ну, если они не боятся… Больше Джек не мог терпеть. Он сдавленно вздохнул и поцеловал ее. Она отвечала на поцелуй, и делала это страстно и самозабвенно. Джек почувствовал, что его охватывает дикое необузданное желание обладать этой строптивой и нежной девчонкой. Она была нужна ему, как воздух. Он оторвался от ее губ, начал целовать глаза, лоб, щеки, спустился к шее. Его руки гладили ее тело, она жарко стонала от его прикосновений. Он прошептал: - Что же ты со мной делаешь, Энн? И почувствовал счастье, когда услышал ответ: - То же, что и ты со мной, Джек. Умоляю, не останавливайся. Он посмотрел ей в глаза и прерывающимся от страсти голосом выговорил: - Я люблю тебя, и ты знаешь это. Она всхлипнула и пробормотала в ответ: - Я люблю тебя, Джек, всегда любила. Он снова впился поцелуем в ее губы, его руки избавляли ее от остатков одежды. Он стонал, прикасаясь к ее прекрасному обнаженному телу, она почти кричала, сгорая от желания. Он целовал ее грудь, языком теребил соски, вызывая острое наслаждение. Его рука спускалась все ниже, пока не нашла ее маленькое средоточие страсти. Она издала гортанный стон и дернулась ему навстречу. Он больше не мог сдерживаться и медленно стал проникать в нее. Неожиданно Джек почувствовал препятствие, а девушка распахнула глаза не то от боли, не то от удивления, что это все-таки происходит. Джек на мгновение замер, как-то растерянно глядя на нее, но Энн дрожащим голосом попросила: - Только не останавливайся, умоляю. – И он резко двинулся вперед, разрушив тугую преграду. Она вскрикнула, но он замер и стал легкими поцелуями покрывать ее лицо, повторяя: - Прости, прости, я не знал, я сделаю все, чтобы ты была счастлива. – Она прошептала в ответ: - Ты уже делаешь, лучшего мне не надо. Пожалуйста, дальше. И Джек начал двигаться в ней. Постепенно она вновь почувствовала нарастающее желание, а потом услышала его сдавленный возглас: - Энн, моя малышка, ты – само счастье. Я так люблю тебя, моя милая. – И тогда она почувствовала сладкую пульсацию внизу живота и, уже не сдерживаясь, закричала. Горячая волна наслаждения накрыла ее с головой, и она потеряла связь с реальностью. Джек затуманенными глазами смотрел на то, как его любимая стонет от наслаждения в его объятиях, и сам содрогался от конвульсий оргазма. Никогда еще он не испытывал такой радости от того, что получил желаемое. Он любил и был любимым. Он верил и не верил своему счастью. Теперь он не отпустит ее, ни за что на свете. Никаких целей, никаких инъекций, никаких… и тут он остановился. Что, Джек, опять думаешь только о своем спокойствии? Ты спросил, что нужно ей? Ты снова принимаешь за нее решения. Так нельзя. Доверяй ей, и малышка не подведет. Ты же не думаешь, что она мыслит свое будущее домохозяйкой и многодетной матерью? Черт! Они же не предохранялись. Так что дети вполне могут быть. Нет, главное – это она. Он сделает все, чтобы она была счастлива, чего бы ему это не стоило. В конце концов, у них впереди почти целая неделя отпуска. За это время все можно решить. И сейчас можно не думать о том, что произойдет потом. Джек нежно поцеловал ее в макушку, вдохнув тонкий аромат волос. Она пошевелилась и подняла на него полные счастья глаза. Он улыбнулся и сказал: - Привет! - Привет! - Как самочувствие? Похмелье прошло? - Да, твое средство – это нечто. Жаль, у меня редко болит голова. - Его можно употреблять и в профилактических целях, когда ничего не болит - С удовольствием, доктор. Готова хоть сейчас. Они рассмеялись, и Джек сказал: - Ты простишь меня, Энн? - За что, Джек? - Я никак не мог предположить, что буду первым. - Я ведь тоже не рассчитывала, что это случится. Но я ни о чем не жалею. Ты подарил мне счастье быть любимой, это – незабываемо. - Но почему ты не предупредила? - А что бы ты сделал? Остановился бы и отправил меня на базу? - Не злись, я бы просто был осторожнее. - Ты был великолепен, мне не нужно ничего другого. - Я так люблю тебя, моя Энн. - И я люблю тебя, Джек. Я так счастлива. - Останешься со мной? Хотя бы на эту неделю? - Хорошо. Джек удивленно спросил: - Так просто? Я думал, придется тебя уговаривать. Она рассмеялась. - Почему я должна отказываться от счастья? Да и, потом, может, ты сам пожалеешь, что оставил меня. Зная мой характер… - Обожаю твой характер. Мой – не лучше, между прочим. Только давай договоримся, что не будем говорить о работе. - О спасении мира и так далее? Давай. А о чем будем? - О нас, о тебе, обо мне. - А ты меня собираешься кормить, как гостеприимный хозяин? - Ты проголодалась? Конечно, что это я? Только с едой у меня не очень, готовить не умею, да и дома почти не бываю. Может, закажем что-нибудь из ресторана? - Ну, не знаю, я блины напеку быстрее. - Ты умеешь готовить? - Конечно. - Все равно как-то неудобно заставлять тебя готовить в гостях. - Ладно, пока я делаю блины, ты варишь кофе, идет? - Кофе – это я могу. У меня есть кофеварка. - Вот и славно. Только мне надо в душ. Джек наклонился к самому ее лицу и сказал: - Может, вместе сходим? Она хихикнула и ответила: - Давай попробуем. Они встали и пошли в ванную. Выходя из спальни, Джек подхватил Анну на руки, поцеловал ее и понес. Она радостно смеялась, обнимая его за шею. Он поставил ее под струю воды и встал рядом с ней. Потом не выдержал, прижал ее к себе и втянул в страстный поцелуй. Она ответила ему, и вскоре они совсем забыли, зачем, собственно, пришли сюда. Он взял ее за талию, приподнял и насадил на свой член, прижимая к себе. Она была столь гибкой и худенькой, что все получилось очень гармонично. Он, держа ее на руках, прижал к стене и начал двигаться, стараясь действовать очень осторожно. Она откинула голову назад, обхватив его ногами и вжимаясь в него бедрами, и он получил возможность ласкать губами ее шею и грудь. На этот раз боли не было, и Анна быстро почувствовала уже знакомую горячую волну наслаждения, разливающуюся по всему телу. Однако Джеку этого оказалось мало, он не мог насытиться ее восхитительным телом, которое было таким чувствительным и возбуждало его сверх всякой меры. Он терпеливо подождал, пока Энн придет в себя после оргазма, и вновь начал двигаться в ней. Но неожиданно она отстранилась, спрыгнула с его рук, а потом вдруг опустилась перед ним на колени и взяла в рот головку его члена. Тут Джек не выдержал и застонал в голос: - Энн, любимая, да! Что же ты делаешь! Само осознание того, что происходит, казалось, подводило Джека к пику удовольствия быстрее, чем ее действия. И вот уже вскоре он содрогался в конвульсиях оргазма, а она слизывала с головки последнюю соленую каплю. Джек в изнеможении опустился рядом с ней на пол душевой и прижался лбом к ее коленям. Некоторое время они были в таком положении, а потом он с трудом произнес: - У меня просто нет слов. Спасибо тебе. Зачем ты то сделала? - Ну, мне захотелось. И, потом, когда еще блины будут готовы… - При чем тут блины?... Нет, ты все-таки язва. Это – намек на то, что это – единственное, чем я могу тебя накормить сам, да? - Что, правда? И она весело рассмеялась. Он горестно покачал головой. - Вообще-то нет, но если это тебе нравится больше… И они рассмеялись вместе. Потом все-таки приняли душ, накинули халаты и направились в кухню. Она действительно испекла блинчики, у Джека нашелся джем в холодильнике, кофе тоже получился отличный. Утро прошло не зря. Но вот потом встал вопрос, чем заняться дальше. За этими размышлениями их застали пришедшие проведать их Тил’к и Даниэль. Они очень смутились, застав Анну в халате на кухне у Джека. Она сказала, нимало не смущаясь: - Вот как вам не стыдно, а? Как вы могли так меня подставить? Даниэль побледнел и с ужасом сказал: - Прости, пожалуйста, мы не думали, что все закончится плохо. - Да, доктор Джексон, мне было очень плохо сегодня утром, и все – по вашей с Тил’ком вине. – Она уже видела, что Даниэля мучили очень сильные угрызения совести. Джек беззвучно потешался над другом, а вот Тил’к и бровью не повел. Он снисходительно посмотрел на Даниэля и сказал Анне: - Прости, что предложили это пари с водкой. Она была, как мне кажется, не лучшего качества. Анна заулыбалась: - Прощаю. – И повернулась к бледному и ничего не понимающему Даниэлю: - И это – единственное, за что я на вас обижалась сегодня утром. Даниэль неверяще посмотрел на нее, потом на остальных и понял, что она его «сделала». Он уронил голову на руки и пробормотал: - Да, я это заслужил. – А потом они все вместе рассмеялись. Анна сказала: - Хотите блинчиков – тесто еще осталось? Оказалось, что хотят. Они повторили завтрак. Затем Анна спросила, как дела у Виталия. Тил’к и Даниэль переглянулись, и сообщили, что он пошел провожать Сэм, и больше их никто не видел. Анна глянула на Джека, который облегченно улыбался, и поняла, что он, действительно, любит только ее, а не Саманту. Сердце пело. В конце концов, они решили устроить пикник прямо во дворе у Джека и занялись его подготовкой. Дело на третий день отпуска было придумано.