Галактика

Чимин дышит загнанно, испугано. Он пытается сохранять спокойствие, но в его голосе проскальзывает дрожь, и это до смерти пугает Тэхена. Парень пытается разобрать смазанные слова, которые Чимин выкрикивает в трубку, но из всего слышит только: «Гукки пропал, помоги». Это именно тот момент, когда повторять дважды не надо. Тэхену плевать на время, на его внешний вид, на всех прохожих, которых ему придется толкнуть в спешке. Все это неважно, все это потом. Сейчас где-то его дорогому младшему нужна помощь, он должен быть рядом. Волосы Тэхена растрепаны, падают на глаза, мешая смотреть под ноги. Он несколько раз спотыкается, даже падает, но упрямо поднимается каждый раз, игнорируя боль в разодранных коленях. Он знает Чонгука хорошо, даже слишком. Заранее представляет, что тот мог подумать, на что решиться. Это ведь так тяжело – быть самым младшим, но уже нести такой груз ответственности. Сейчас только Америка – перелет – концерт – опять Америка. Чонгук хочет всегда казаться сильным, но ведь на самом деле внутри он все тот же маленький мальчик, что и в далеком четырнадцатом году. И Тэхен это знает, чувствует. Парень стучит в знакомую дверь несколько раз, но в ответ – ничего. Дрожащими руками достает запасные ключи, которые когда-то младший вручил ему «на всякий случай». Медленно открывает, но там темнота и звенящая тишина. Пусто. Он забегает в коридор, несколько раз поскальзываясь на разбросанной обуви, и включает свет. Внутри полный беспорядок: книги валяются на полу, виднеются осколки от побитой посуды, содраны шторы. Тэхен машинально разувается, когда решается пройти в этот хаос, не замечает, как сам же и натыкается на маленькие стекляшки. Он шипит сквозь зубы, но упорно двигается дальше, вглубь. В спальне разбросаны листы бумаги: некоторые скомканные, остальные же либо полностью закрашенные, либо порванные. И единственный источник света здесь – включенный компьютер в углу. Тэхен щурится от яркого света экрана, пытается прочитать мелкие буквы, но это не похоже на слова, даже на английские. Он судорожно проводит руками по кровати, пытаясь отыскать хоть что-нибудь, пока его ладонь не натыкается на блокнот под покрывалом. Парень машинально пролистывает его, обнаруживая на некоторых страницах пометки, понятные только Чонгуку, но ничего не найдя внутри полезного для себя, закрывает его со вздохом разочарования. Он уже собирается положить его обратно, как цепляется взглядом за неровные буквы на обложке «хен, помоги». У Тэхена срывает тормоза, парень буквально кидается обратно к телефону, оставленному в коридоре, и снова и снова набирает номер Чонгука. Он слышит то же знакомое «перезвоните позднее» и в какой-то момент, отчаявшись, со всей силы кидает его об стенку. Ведь какая уже разница – бардак все равно потом убирать придется. Он выходит на улицу, чувствуя, как прохладный ветер забирается ему под кофту. Сейчас лето, но вечер все равно холодный. Парень поднимает глаза к небу, стараясь сдержать слезы. Солнце уже почти село, но небо все еще прекрасного фиолетового оттенка. Тэхен оглядывается вокруг себя, надеясь увидеть то, чего не заметил раньше. Но все на своих местах, все ровно так как должно быть, за одним исключением: Чонгука нигде нет. Он плетется медленными шагами к своему дому, подходит уже к двери, когда что-то заставляет его обернуться. Но за спиной ничего и никого. Эта навязчивая идея, что Чонгук где-то рядом, никак не отпускает Тэхена. У парня нет предположений: он не знает, что ему сейчас делать. Но домой возвращаться не хочется, особенно когда на душе так тяжело. Поэтому, не доставая ничего, он разворачивается и идет к близлежащему парку. Народу сейчас там мало, скоро почти всем на работу. Поэтому встречает его там только шум листвы и тихие завывания ветра. Вся аллея украшена фонарями, они светят слепяще ярко, показывая дорогу вперед. Парень доходит до конца, когда цепляется взглядом за самый последний фонарь. Тот слегка заметно мигает, светит не так, как остальные. Он напоминает ему звезду ночного неба: они также красиво переливаются, отражая свет луны. Тэхена словно осеняет: звезды, Галактика, крыша. Если Чонгук попросил его о помощи, то он должен быть там, где есть небо и все то, что так отчаянно любит Тэхен. Он вновь срывается на бег, снова поднимается до двери Чонгука, но в этот раз минует ее, забираясь выше. В этот раз Тэхен почему-то уверен, что найдет младшего здесь. Он приоткрывает железную дверь, замечая маленькую фигуру на краю. Чонгук не пытается спрыгнуть, он просто смотрит наверх точно также, как это делает Тэхен, когда приходит сюда. — Ты нашел… — Нашел, — шепчет Тэхен в ответ, подходя ближе. Он садится совсем рядом, но уже молча. И тоже поднимает голову. Небо полностью затянуто мглой, но где-то там светится маленькая одинокая звезда. Такая яркая, и такая недосягаемая. — Хен, я не вижу той Галактики, про которую ты говорил в прошлый раз, — Чонгук не поворачивает головы, но его голос все равно звучит громко, звеня в голове Тэхена. — А ты присмотрись, — Тэхен поднимает руку, указывая над собой, — вон она, прекрасная Серебряная Галактика. — Но там ничего нет… — Ты просто невнимателен, Чонгук — он разворачивается к младшему в пол-оборота, вглядываясь в знакомые очертания, — ее можно увидеть, когда ты находишь себя. Пока ты будешь гнаться вперед за бесконечной славой – перед тобой будет только темное небо. — Но как же так, хен… — Отпусти его, это желание, — Тэхен нежно приглаживает чужие волосы, улыбаясь, — я изменился, увидел все то, что раньше мне казалось ненужной мелочью, теперь и тебе нужно. Мы должны попытаться измениться вместе. Чонгук неуверенно улыбается, боясь посмотреть на Тэхена. Ему и самому кажется, что он застрял в этом времени и в этом месте. Ощущение, будто это та самая конечная точка, после которой больше некуда двигаться. А Тэхену кажется, что его сердце разрывается на много маленьких кусочков. Что его время идет слишком быстро, заставляя забывать о вот таких вот моментах. Он тянется к Чонгуку, заключая его в объятия. Закрывает глаза, и медленно вдыхает родной запах. — Ты чего? — Слышится приглушенное рядом. — Хочу забрать все твои страхи, Гукки, — тянет в ответ Тэхен, — ты ведь словно прекрасная роза с острыми шипами, но ранишь почему-то не тех, кто хочет к тебе прикоснуться, а самого себя. Поэтому я просто хочу забрать твою боль себе. — Хен… — Чонгук чуть слышно выдыхает, сжимая в ответ футболку на чужой спине. Он чувствует теплое дыхание на своей шее, слышит, как быстро бьется сердце рядом. Теплая волна в миг проходит по его телу, заставляя и собственное сердце сбиться с привычного ритма. Младший слегка отстраняется от чужого плеча и заглядывает в глаза напротив. Взгляд Тэхена неподвижен, но он не суров, нет, наоборот, светится от счастья. Причем столь откровенно и искренне, что никакие слова не могли бы этого заменить. — Почему ты улыбаешься? — Потому что ты тоже улыбаешься, Гукки. Когда я вижу тебя таким, то не могу сдержать своей радости. Тэхен отсаживается подальше, вновь устремляя свой взор к небу. Он протягивает Чонгуку руку, а потом чуть заметно краснеет, чувствуя, как ее сжимают чужие теплые пальцы. — Посмотри еще раз, — просит Тэхен, — всмотрись. Чонгук возвращает свой взгляд к небу и ахает от удивления. Ведь на иссиня-черном небе сверкают белоснежные звезды, а прямо над ними виднеется Серебряная Галактика. — Ну как? Видишь? — Чонгук только кивает. Он не замечает, что Тэхен уже вновь смотрит на него, поэтому даже не пытается скрыть своего восторга. А Тэхен только радостно смеется, находя того самого ребенка в чужих глазах, которого когда-то полюбил всем своим сердцем. — Ты был прав, — выдыхает Чонгук, — я нашел себя, наконец-то понял, где мое место. — И где же? — Рядом с тобой. В твоем мире.