Сгорай

      Совершенно непонятно, был ли это день или вечер…       Сегодня небо плакало. Хотя, оно даже не просто плакало, оно изливалось горькими слезами, оно кричало и бранило кого-то за какой-то непростительный поступок. Серые холодные капли падали на крыльцо, и с металлическим лязгом отскакивали от поверхности. Было неприятно холодно, хотя лето было в самом разгаре. На фоне черно-белой погоды яркая и сочная зелень смотрелась кричаще несочетаемо. Красные и розовые цветы — словно яркие прыщи на юношеском лице, а желтые и белые дома — неудачный макияж девчушки, которая первый раз попыталась накраситься мамиными тенями.       Девушка скромно сидела на открытой веранде дома и слушала шумную ругань дождя. Для нее это было чем-то вроде музыкальной терапии. Она была одета в тон погоде: серые спортивные штаны, серая толстовка и кепка с большим козырьком. Она не хотела, чтобы кто-то смотрел на нее, не хотела, чтобы смотрели в ее безжизненные глаза, хотя она сидела совершенно одна, поджав ноги. Она медленно вздохнула, ее легкие постепенно наполнились ароматом влажных листьев деревьев и цветов. Она медленно открыла глаза и ощутила зрительные галлюцинации: разноцветные кружочки поплыли из-под ее ног и полетели прочь. Она протерла уставшие глаза — без сна уже вторые сутки. Для нее время остановилось, для нее остановилось все. Где теперь была ее прежняя жизнь? Она осталась где-то в прошлом, она осталась где-то в прошлом году, где-то прошлым летом, где-то на море, где-то в воде, где-то в волнах… то есть нигде, она утонула, растворилась… Как он…       Ей даже было просто сложно думать, это было просто невыносимо. Неизвестно, сколько она еще сидела там. Через какое-то время она встала, вошла в дом, приняла душ и все-таки легла спать.       Когда она проснулась, было уже около полудня, по воздух все также был полон воды. Дождь, дождь, дождь, вечный дождь… Она оделась и снова вышла на веранду и села на деревянный пол. Воздух был все также полон грусти. Только вот было что-то не то. Чувствовалось чье-то присутствие. Она широко раскрыла глаза, сделала глоток воздуха и попыталась скрыть наступающую дрожь. Это было крайне трудно, но все же возможно.       — Зачем ты здесь? — казалось, ее голос прозвучал только в ее голове, но никак не вслух. Она хотела казаться максимально холодной и безразличной, но это вот-вот могло выйти из-под контроля.       — Я тебя искал, я долго тебя искал, дорогая, — его глубокий голос отозвался спазмом где-то внизу живота девушки, и она еле заметно вздрогнула. Он знал, что его голос — своего рода «наркотик».       Эта ситуация выглядела слегка странно. Он не появлялся в ее доме вот уже чуть больше года, оставив ее совершенно одну: слабую, израненную, всю в надеждах на будущую жизнь. Она болела им, словно самой тяжелой болезнью, болезнью не проходящей, а только с осложнениями.       У нее не было никого, он был ее единственной поддержкой и опорой. У него тоже никого не было — только он и его хладнокровие. Но, казалось, что она отогрела его. Хотя, видимо, лед снова затвердел.       Парень медленно подошел к ней: бесшумно, только легкие молекулы воздуха едва дрожали, пока он шел. Едва уловимый запах ее любимого аромата и запах тела. Девушка почти потеряла сознание, но тут рука легла на ее плечо. Ее ударило словно током. Она дернулась всем телом и вскочила, выбегая на лужайку, прямо под потоки дождя.       — Сумасшедшая, иди обратно, я тебе ничего не сделаю! — кричал парень, пробивая путь глубоким голосом через дождь до испуганной до полусмерти девушки. Ее каштановые волосы насквозь промокли и стали черными. Она медленно подошла к веранде, но не стала заходить. Шатенка медленно сняла кепку и посмотрела на парня ярко-зелеными глазами. Свет прямыми лучами падал на ее глаза, что они казались почти белыми. Парень приоткрыл рот и через мгновение закрыл. Он понимал, что полностью потерял ее доверие. Ему и так первоначально понадобилось три года, чтобы добиться ее поцелуя и еще два года, чтобы переспать с ней. И вот он разрушил все, что только можно. Доверия больше и быть не может. Брюнет медленно протянул длинную изящную руку в ее сторону, в его черных глазах чётко была затаена печаль и раскаяние из-за такого непростительного поступка, но девушка только дернулась и сделала небольшой шажок назад. Она уже насквозь промокла и начала дрожать. Парень сжал губы, покачал головой и вышел во власть дождя. Когда босые стопы коснулись мокрой холодной травы, он слегка поморщился, но медленно и уверенно зашагал к девушке. Она снова вздрогнула и попятилась назад. В ее глазах сиял страх. Тело еще больше задрожало, руки затряслись, губы зашевелились, что-то беззвучно произнося. Это было похоже на какие-то мольбы или просьбы, но парень не мог ничего разглядеть из-за дождя, застилающие его глаза и мокрые волосы, свисающие патлами на прекрасное лицо. Его глаза был чернее ночи, зрачок было невозможно разглядеть. Она любила эти глаза и одновременно боялась.       — Стой, прошу, — он остановился и девушка следом тоже. Ее костюм был насквозь мокрым, темно-серым и тяжелым. Ей было противно дышать, ей было тяжело стоять, хотелось сесть, а лучше лечь. Парень медленно вытянул руку прикоснулся к ее холодному лицу. Длинный изящный палец небрежно коснулся дрожащих губ. Девушка резко выдохнул. Она закрыла глаза и нервно сглотнула. — Я больше так не могу, останься, останься со мной навсегда, прошу. Я знаю, что я совершил ошибку, я…       — Молчи, ни слова больше. Ты разбил меня, разбил все во мне. У меня больше ничего и никого нет. Где ты так долго был? — она спрашивала, казалось бы, такие простые и легкие вопросы. Словно они расстались всего на пару недель. Но прошел год… Год… 365 дней… Ей было нелегко. Это были ее первые фразы за этот год. После случившегося она поклялась не разговаривать, она полностью погрузилась в себя и свои мысли. Она жила как отшельник — только в своей раковине. Все покупки она делала строго через интернет и все сразу оплачивала онлайн.       — Девочка моя, маленькая моя, милая, — этот голос растворял ее в дожде, не оставляя ничего, кроме соли. — Я так тебя люблю, я так по тебе скучал. Я не мог тебе сказать, куда я пропадаю, я не мог тебе ничего сказать. Прости, прости меня, прошу. Я как бы так смешно это ни звучало — не могу я без тебя.       Даже сквозь стену дождя девушка видела в его глазах горькие слезы. Парень был искренний с ней, он был чист. Она слегка улыбнулась — впервые за год, протянула изящную тонкую руку и коснулась холодной смуглой щеки. Шатен поднял голову к небу, блаженно выдохнул и закрыл глаза от удовольствия. Его губы изогнулись в приятной улыбке. Он слегка облизнул влажные от дождя губы и одними губами произнес: «Спасибо». Парень бережно прижал к себе девушку и поцеловал в макушку. В этот момент брюнетка заплакала. Она долго и неистово рыдала, закапывая его в проклятия, а он все стоял и улыбался небу. Он благодарил небеса, что она жива, он благодарил, что она еще что-то чувствует, что улыбается, а самое главное… что она все еще любит его.       — Я тебя убью, я обещаю… — девушка встала на цыпочки и нежно поцеловала парня в полуоткрытые губы, обвивая руки вокруг шеи. Парень слегка вздрогнул, по телу пробежала дрожь, разжигая неистовый огонь желания под ледяным дождем. Он обхватил ее руками и прижал к себе, чувствуя, как ее жар сливается с его в один огненный шар. Она слегка простонала в его губы и сжала волосы на затылке. Парень задышал сильнее и тяжелее. Казалось, он вот-вот взорвется от простого поцелуя: так сильно он ее хотел. Но он ждал, пока она не захочет этого. — Пошли в дом, я совсем промокла, мне холодно и…жарко одновременно.       Не произнеся и слова, парень подхватил ее и буквально в несколько шагов достиг дома. Девушка начала медленно снимать с него мокрую тяжелую одежду. Парень чувствовал, что она была в полном нетерпении, но старался не торопиться. Он сам ее хотел разорвать еще в тот миг, когда увидел, но сдержался. Он хотел ее буквально порвать на части. Она справилась с его одеждой и самостоятельно сняла свою. Она приложила указательный палец к губам и медленно улыбнулась. Потом ее в мгновение исчезла, и во взгляде появилось что-то животное и что-то отчужденное одновременно. Парень лег на ковер около камина и наблюдал за тем, как она медленно снимала с себя нижнее белье. В ее действиях было что-то торопливое, небрежное и неумелое, но такое сексуальное и горячее, что парень весь напрягся. Шатенка опустилась на колени и села сверху на парня. Она провела холодными руками по его изящному носу, розовым губам, шее, ключицам. Она положила ладони на его плечи и слегка начала массировать, потом ниже, она провела руками по торсу, ощущая напрягшийся пресс. Она видела, как его грудная клетка быстро опускалась и поднималась, его напряжение было поистине неистово. Он хотел взять ее за волосы, впиться в ее губы жадным поцелуем, а другой рукой сжимать ее ягодицу. Он хотел разодрать ее всю, а она, в свою очередь, совершенно не торопилась и просто наслаждалась его мучениями. Наконец, она наклонилась к нему, и их губы ощутили друг друга в полной мере. Они буквально слились губами, языками, телами. Из нее вырвался громкий стон. У парня почти снесло крышу. Он быстро снял с себя боксеры и медленно вошел в нее. Шатенка вскрикнула и на мгновение замерла. Парень издал низкий хриплый стон и сжал бедра девушки. Девушка начала двигаться на нем и громко стонать. Парень закрыл глаза и приоткрыл рот. Он блаженства он облизывал губы и кусал их до крови. Девушка то ускорялась, то замедлялась, а он контролировал процесс. Их тела были блестящие и липкие от пота, но они не останавливались и буквально поглощали друг друга, пока оба не упали без сил, тяжело дыша, дико уставшие, но довольные.       Не только их тела были удовлетворены в тот момент, их души снова вдохнули новую жизнь и сердце начало различать не только серые цвета, но и все остальные. Гостиная снова стала яркой и красочной, дождь уже не напоминал депрессию и запустение, а желтые цветы больше не говорили о разлуке и печали. Парень посмотрел на девушку, взял ее ладонь в большие теплые руки и поцеловал едва дрожащими губами.       — Лучше не гореть, лучше сгорать, прямо как сейчас, чтобы каждый момент был как последний, — он улыбнулся загадочной притягательной улыбкой, которая так сводит с ума девушек, но он любил только одну… Одну единственную, такую потерянную, такую хрупкую и в то же время сильную девушку. Которая, несмотря на всю боль и разочарования, нашла в себе силы продолжать любить лишь одного. Он был благодарен ей за все. За все терпение, за покорное и любезное молчание за сильные чувства, за уверенность в следующем дне. Он любил ее за все…       — Ты будешь чай? — спросила девушка и мягко улыбнулась.       — Конечно, буду, — парень поднялся с пола и подхватил девушку на руки. Та от неожиданности визгнула и начала болтать в воздухе изящными ножками. — Но сперва душ.       Впервые за этот год в доме прозвучал мужской и женский смех, такой детский, такой чистый и такой искренний. Кто знает, что будет дальше, но сейчас они самые счастливые и беззаботные дети на всей планете, которые снова обрели друг друга…