План "B"

— Почему? Я не могу точно утверждать: ненавидит он меня или нет. После всего того, с чем ему пришлось столкнуться после моего ухода, я бы на его месте ненавидела себя больше всех. Вопрос остается открытым: почему же Даби, который с легкостью сжигает других, не может убить меня? — Мне жалко тратить на тебя свое пламя, — при разговоре его грудь вибрирует, от темного пальто приятный и родной запах, а от тела тепло. Продолжая стоять и утыкаться ему в плечо, сжимаю футболку и пальто на его груди в своей ладони в крепкий кулак. Почему же? Почему, Даби? Его слова заставляют чувствовать себя ещё ужасней, чем несколько секунд назад. Ничего не говорю, мы стоим молча и продолжаем мокнуть под проливным дождем. Резко вспоминается наша первая встреча. Почему — не известно. В тот день не шел дождь, но я крупно поссорилась с отцом. «Рана сильно кровоточит и я чувствую, как нога начинает понемногу отниматься. Судорожно выдыхаю и пытаюсь подняться, но слабость полностью овладела телом. Всё-таки гулять по переулкам в темное время суток опасно. И почему я вновь не послушала отца? — Твою мать, — ругаюсь и вновь оседаю. Дурацкая особенность с болью играет не самую приятную шутку на данный момент. Самое противное то, что злодеи не дремлют и могут напасть в любой момент. Замираю и перестаю ёрзать на земле, прислушиваюсь и сглатываю, заметив подозрительный силуэт. — Папа? Глупо звать отца, когда на все сто процентов уверена, что это не он. Слышу ехидный смешок и тихие шаги, лица не видно. А затем темное пространство освещается синим пламенем, и перед глазами предстает долговязый парень с фиолетовыми участками кожи. Сглатываю. Слишком опасно. — Ты кто такая? — спрашивает любопытно да ещё таким тоном, будто незаконно пробралась на его территорию. К счастью, я гуляю там, где проверено. — Интересно, что ты здесь делаешь, — усмехаюсь и подтягиваюсь, прижимаясь спиной к кирпичной стене. Все тело пронзила колющая боль и я громко шиплю. — Как мне известно, это территория Пятна. — Пятно гуляет по всей стране, — парень подходит ближе и отпинывает мертвое тело злодея, что недавно напал на меня. Задерживаю дыхание и смотрю вблизи на лицо незваного гостя. — А тебе то самой не страшно? Раненая сидишь тут, безмозглая, даже позвонить некому? Одновременно с ним кидаю взгляд на продырявленную ногу. Сильно же мне досталось от быстрого ножевого удара злодея, но он также быстро отплатил мне за это своей жизнью. Откидываю голову назад и закрываю глаза. — Если хочешь убить, так убивай. Мне терять нечего, — говорить данные слова сложно. Задерживаю дыхание и стараюсь не открывать глаза, чтобы принять смерть, как должное. Но ничего не происходит ни через минуту, ни через две, когда я уже вновь запустила дыхательный процесс. — Ну и чего ждешь? — Ещё чего. — Фыркает тот, а я открываю глаза и возмущённо смотрю на него, радуясь внутри. Я смогу прожить ещё один день. — Жалко тратить на такую бездарность свое пламя. Молчу. Перевариваю слова незнакомца, в который раз услышав в них обзывательство. И с чего он сделала такие выводы? Из-за того, что сижу тут с раненой ногой? Или из-за того, что не смогла одолеть злодея без собственной крови? — Если убивать не будешь, — вновь начинаю, но менее уверено. Боюсь, после такого он точно уничтожит меня, — может, тогда поможешь? Закусываю губу, после обречённо вздыхая. Парень усаживается рядом; из-за его шрамов такое чувство, будто он постоянно улыбается. На самом же деле, он вряд-ли рад меня видеть. Но тогда почему не уходит? Морщусь, когда парень зажигает сигарету и начинает курить. Внимательно смотрю на его профиль, на кадык, что дёргается во время каждой затяжки и сглатывания. Одергиваю себя и смотрю на ноги. Испытывать симпатию к злодею нельзя, иначе отец убьет меня. Звук рвущейся ткани разрезает тишину. Крепко перевязываю ногу выше раны полоской футболки. Если потрудиться, сжать волю в кулак, то я смогу встать и дойти до дома, где меня уже вылечит отец. Но вставать не спешу. Собираюсь с мыслями. А вдруг отец, увидев свою дочь в таком состоянии, скажет самой разбираться и выгонит из дома? Идти до больницы придется долго, а в моем случае слишком долго, ведь я обязательно куда-нибудь, да врежусь. В итоге встаю, морщусь и держусь за стену. — Как ты тут оказалась, безмозглая? — не успеваю сделать и пару шагов, как оказываюсь на чужом плече. Шокировано смотрю вперёд, при этом ничего не вижу, но отчётливо слышу насмешливость в грубом голосе. — С отцом поссорилась. Решила прогуляться, а тут этот… придурок, — и спрашивается зачем я ему все это говорю? Возможно, осознание того, что он незнакомец играет решающую роль, — чуть не убил. — Лучше бы убил. Может быть опыта набралась, чтобы не гулять, где попало. — Вообще-то, — деловито начинаю и вздергиваю указательный палец вверх, после чего позорно закрываю рот ладошками, — я будущий герой и учусь в Академии Ю… Ой. Злодей молчит. А мое лицо опаляет свет голубого пламени, что сжигает тело мертвого человека. Заворожено смотрю на сгораемую плоть и случайно вдыхаю ее запах. Мерзко и противно. Оставшуюся дорогу молчу. Равномерные шаги и скачущие плечи брюнета неприятно давят на живот, ногу я совсем перестала чувствовать. Все, на что надеюсь, это чтобы не нужно было ампутировать, а в больнице могут только так и сказать. А, кстати, куда этот парень несёт меня? — Пришли. — Парень скидывает меня с плеча, как мешок с песком, и поправляет волосы. — Дальше сама. И старайся больше не гулять так поздно, безмозглая. — Как тебя зовут? — спрашиваю и сажусь на ступеньку рядом с кнопкой вызова медсестры. Меня всё-таки принесли к больнице, чему я рада. Перевожу взгляд на брюнета. Тот колеблется и молчит, но отвечает и хмурится. — Даби. — А я Рей. Спасибо за помощь, Даби.» Даби. А я и не поняла, что он повторил те же слова, что и тогда. Не значит ли это то, что он все помнит? Сомневаюсь. — Если убивать не будешь, может, тогда поможешь? — шмыгаю носом и ломанным голосом повторяю свои же слова. Слышу, как сердце парня пропускает удар и тот на секунду перестает дышать. — Прости. Извиняюсь и отстраняюсь, отступая на шаг. Вытираю соленые слезы с щек и смотрю на парня. Тот совсем не изменился; кажется, он хочет лишь быть суровым, ведь недавняя реакция не была фальшью. Обхожу парня и ухожу. Ответ на собственные вопросы о своем мучении я только что получила, а это значит, что больше мне нельзя находиться в одной компании с брюнетом. Я сама отравляю себе жизнь. Своими поступками, своими словами. Своей слабостью. — За что именно? Останавливаюсь на приглушённый дождем голос. Прислушиваюсь и задерживаю дыхание от известного чувства страха. Даби — приблизившись очень близко — вновь шепчет на ухо, горячо выдохнув. Волна мурашек от пронизывающегося тепла разносится по телу, и я вздрагиваю. — Ну же, не молчи. — За все, — выдавливаю. Ноги подкашиваются, чуствую, что скоро упаду в обморок, как неделю назад в Академии, но глубоко вдыхаю, возвращая самообладание. Парень цокает и отходит назад, со спины сразу становится холодно и неуютно. Шмыгаю носом и жду окончательного слова брюнета, но он молчит, с чем-то копается, а потом это «что-то» кладет мне в карман куртки. — Лучше бы я убил тебя тогда в том переулке. Говорит и уходит. Даже не оборачивается, пока я смотрю ему в след и кусаю губы. Во рту отчётливо ярок металлический вкус крови, губы саднит от снова начавшихся слез. Я всё-таки поддаюсь силе притяжения и падаю на колени. Земля сырая, на джинсах останутся грязевые разводы, но меня это не коробит. Склоняюсь к земле, прижимаю руки к груди и протяжно стону от пустоты внутри. Будто всю душу выскребли десертной ложкой. Теперь я навечно потеряла двух самых любимых мне людей. Сначала отца, что угодил в Тартар, а теперь и Даби. Ну почему он не мог подождать еще неделю? Тогда бы мы смогли, наконец, убежать и зажить, как раньше. Последние слова парня проносятся в голове и я вспоминаю о вещице в кармане. Дрожащей рукой вытаскиваю из кармана вещь и слезы начинают течь с новой силой. Крепко зажмуриваю глаза и кричу, пытаясь унять таким образом ненужные в такой момент воспоминания. «— Опять ты, бездарность, — черноволосый закатывает глаза и соскакивает с бордюра, намереваясь уйти. Быстро среагировав, опережаю его и встаю перед ним. — Я пришла поблагодарить, — закусываю губу и заламываю пальцы, — и в общем-то, спасибо. — Ты говорила в прошлый раз. А теперь дай пройти, бездарность, — новый знакомый фыркает и отодвигает меня в сторону, проходя вперёд. Слышу от него цоканье, когда вновь встаю у него на пути. — Что ещё? — Нет, ты не понял. В тот раз я благодарила за то, что донес до больницы. Но тогда ты ещё кое-что сделал, что очень спасло мою душу, да и тело тоже. Ты сжёг того придурка, который напал на меня в том переулке. Понимаешь, героем нельзя убивать з-людей, а я как раз это и сделала. И, так смешно, им будет совсем начхать на то, что я оборонялась. Меня после этого выгнали бы из Академи и поставили на учёт в полицейском участке, а так все хорошо, — глубоко вдыхаю и опускаю взгляд, хрустнув суставом пальца. — Поэтому спасибо, что сжёг его. — Послушай, я… — Я прекрасно понимаю, что, возможно, ты и не задумывался тогда о моем спасении и думал только о себе. Но ты все-равно сделал это, а я не могу стоять в стороне, поэтому все эти две недели ждала нашей встречи, чтобы сказать тебе об этом. И… Спасибо. — Ты такая балаболка, — протяжно выдыхает парень и треплет меня по голове, одаривая хмурым взглядом. Я улыбаюсь. Всё-таки он добрый.» Ничтожество. «Слышу шаркающие шаги и судорожно вытираю слезы и нос, поднимаясь на ноги. Оглядываюсь и натыкаюсь взглядом на долговязую мужскую фигуру. Сразу узнаю в ней старого знакомого, с которым уже раньше пересекалась, и горько усмехаюсь, надевая капюшон на голову и уверенно проходя мимо. — Что же герой снова тут забыл? — парень ловит за руку и останавливает. Молчу, ведь если начну говорить, то сдам свой заплаканный голос с потрохами. — Чего молчим? Или в Академии язык вырывают? — Ничего не вырывают, — бурчу обиженно и шмыгаю носом. — Опять ревела? Я думал, что герои всегда улыбаются, а оказывается это ложь. А может ты не герой, а? Даби стягивает капюшон и цокает, треплет по голове и по-доброму улыбается. С каждой нашей случайной встречей он становится лучше в моих глазах. Хоть по новостям и крутят репортажи о сожженных телах, Даби хороший человек. Это я знаю. — Не реви, герой, — с щеки смахивают слезу, — тебя это не красит. Признавайся, кто обидел — всех сожгу. Улыбаюсь и киваю. Я больше не бездарность в его глазах, и это явное продвижение в наших незамысловатых отношениях.» Я вовсе не герой. «— Держи, — брюнет протягивает мне горячий стакан с кофе. Садится рядом и начинает курить, отчего я кашляю. За пару месяцев так и не привыкла к этой его особенности. — Снова отец? — Спасибо. — Медленно киваю на вопрос и большими глотками пью черный напиток. Уснуть сейчас не самый отличный вариант, нужно ещё вернуться домой до возвращения отца. — И что на этот раз? — смотрю на его профиль. По выражению его лица невозможно точно определить, о чем он думает, интересно ли ему вообще в моей компании и хочет ли он слушать все мое нытье. Но если он спрашивает, значит, хочет знать. — Все так же. Он не хочет, чтобы я училась в Академии. Хочет, чтобы я занималась другим, а когда я начинаю оспаривать его аргументы, то мы оба срываемся и убегаем из дома. — Твой отец герой? — друг забирает стакан и отпивает немного, возвращая обратно. Возмущённо качаю головой и улыбаюсь. — Я бы не сказала. Но он всегда будет героем номер один для меня. — Голос становится совсем тихим, через секунду я полностью закрываю глаза и бурчу под нос, надеясь, что Даби не услышит этого. — А ты мой самый главный герой.» «— Хей, Даби! — восторженно зову друга, что лежит на диване. Тот поднимает на меня свой взгляд и вздергивает бровь, я сажусь рядом. — Чего тебе, герой? Ты сегодня слишком активная. Закусываю губу, раздумывая, как удобнее всего задать вопрос. Почему-то сейчас все слова, что я приготовила ещё дома, вылетели из головы, как знания по современной литературе у учителя Ишиямы. — Когда у тебя день рождения? — вопрос в лоб заставляет брюнета потерять дар речи. Но он не собирается отвечать и возвращает все свое внимание в гаджет. — Ну, Даби, скажи, иначе не отстану. — Это ненужная информация, которую знать тебе не обязательно. — Ты можешь просить, что угодно, — широко раскрываю глаза и прикрываю рот ладонью. На любопытный вопрос парня: «Все что угодно?» — мотаю головой. — В пределах адекватного. — Так не интересно. — Закатываю глаза и встаю, собираясь уходить. Времени уже достаточно и пора возвращаться домой. — Восемнадцатого января, а теперь брысь из моей квартиры. Широко улыбаюсь, подавляя писк восторга и убегаю из чужой комнаты, а затем и из квартиры.» А теперь и из жизни… «— Ну и чего ты снова ноешь? — рядом садится брюнет и стягивает мой капюшон с головы. — Ничего. Это мои проблемы, — я снова пришла на крышу, где мы обычно встречаемся. Тут тихо, а значит и классное место, чтобы изливать душу. Вот только каждый раз приходит Даби. Сегодня он какой-то побитый и довольный. — Ну и не говори. Я все равно уже побил тех идиотов. Тебе стоит стать сильнее, ты ведь тогда убила того придурка в переулке, что случилось сейчас?» Ничтожество. «— Ну и кто он? — Даби встречает меня около дома, весь серьезный и вдумчивый, а ещё хмурый пуще прежнего. — Ты о чем? — не понимаю. Подхожу к парню и скептически вздергиваю бровь, требуя объяснений. — Этот ушастый. Он выглядит подозрительным, — закатывает глаза и пристально смотрит в глаза. — Того и гляди трахнет где-нибудь. — Ты о Тамаки? Он мой друг и он слишком стеснительный для этого, — жму плечами, а через секунду морщусь от болючего удара об стену. — А ты и не против я смотрю? Неужели за каждым мужиком так бегаешь? — Что с тобой такое? — отталкиваю друга и отступаю. Брюнет выглядит слишком возбуждённым и напряжённым, зрачки его глаз темнее и холоднее прежнего. По коже проходит лёгкая дрожь страха. — Амаджики мой друг, мы с ним учимся в одном классе уже второй год, он мне ничего не сделает. Не смей трогать его, Даби. Парень уходит через пару секунд, оставив после себя гореть синим пламенем куст вишни и меня ничего не понимающую.» «—Парам-пам-пам, — широко улыбаюсь и восклицаю, протягивая кекс со свечкой, — с днём рождения, Даби! В ответ на теплые слова получаю скептический взгляд. Фыркаю и вместо него задуваю свечу, вложив в руку массивный плетёный браслет. — Что это? — пассивно спрашивает, я жму плечами, разгребая беспорядок на столе в его квартире. Надо как-нибудь позвонить в службу уборки, но в тайне от брюнета. — Подарок. Ты не обязан его носить, но я должна была хоть что-то подарить на твоё день рождение в знак моей любви к те… Блин. Забудь все, что я сказала. Закусив губу и закрыв лицо ладонями, бегу на выход из квартиры. Стыдно, очень стыдно за правду. В носу начинает щипать, а по щекам уже текут предательские слезы. — Отпусти, — пищу, пытаясь вырваться из крепкой хватки злодея, но меня нагло прижимают к груди. — Любишь меня, значит, — замолкаю, вслушиваясь с самодовольный голос Даби, и теряю дар речи. — А я тебя, Рей. Будешь только моей?» Я не заслужила твоей любви. «— Как ты относишься к предательству? — Никак. — А? — Я ненавижу предателей. Какая бы у них не была причина — они предали.» Предала. Я ничтожество, пора мне уже это понять окончательно. Предать человека, который был готов на все ради меня, могу только я. Я не заслуживаю прощения ни от кого в этом мире. Но заслуживаю ли я жизни?