Гаальцы говорят, что Абсолют недостижим, как минимум в данный момент и как минимум его расе; аналитики подтверждают их слова пресловутыми «95-тью» процентами. Ещё утверждали, что из любого правила есть исключения, тем самым их подтверждая. Что раз в год и палка стреляет, что ничто не вечно под луной. Рейнджер, позывной которого был известен как «Бродяга», слал этих болтунов к херовой матери.
План был достаточно прост в своей эффективности — он навязывает близкий контакт противнику, провоцирует на агрессию, в то время как она на достаточном расстоянии заряжает все четыре ракетомёта и обрушивает на врагов всю мощь ракет, даром, что «Ушастик» имеет заточенное под их применение оборудование. Это даже вызывало с его стороны смешок — «дождь в космосе, хоть и из металла и взрывчатки, но против всех законов физики». А в случае попытки противника сменить курс и приоритет цели она на форсаже разрывала дистанцию. И так раз за разом.
Срабатывало не единожды, и в этот раз должно было сработать. Но не взлетело…
Целая группа бамбаев и лякуш заявилась в сектор Цуфай, всё ещё принадлежащий Коалиции. «Пиратский клан», так они себя называли, вызывая с его стороны лишь усмешку: «пиратское братство» вызывало у него аналогию и сравнение с «братством стервятников, как только так сразу же готовых вцепиться друг другу в глотки». Военные двух малокских планет и одной пеленгской быстро сдулись и многих удивляло, что последние вообще противостоят синдикату. Только не для него: никто не хочет делиться вкусным куском, никто не захочет по своей воле покинуть нагретое место.
Вдвоём они насели на лякушу, ощетинившегося осколочными орудиями и кафаситорами по заранее отработанной тактике. Его юркая Молния кружила вокруг пирата, пока гряд ракет врезался в обшивку корабля; пеленг не успевал сбивать их все и отвечать на агрессивный напор рейнджера.
— Мне дадут очередное звание! — на экране связи мелькнула ещё довольная физиономия. — Чур, половина уцелевшего обвеса моя!
— Только давай не как в прошлый раз, — попросил он. — Малок чуть лужей милоты не…
Он резко замолчал, обратив внимание на радар — с самого края дуги стремительно приближалось несколько красных точек, а более детализированный обзор показал, что это не гражданские суда…
— Тебе сели на хвост, лети сюда! — прохрипел Бродяга насколько позволил ему синтезатор речи.
— Смещаюсь к границе сектора, босс, — сообщила блондинка со способным показаться забавным позывным «Звёздочка» и, не прекращая ракетного обстрела, надавила на штурвал.
Последние выстрелы и корабль лякуши бесшумно взорвался в космосе. А затем его сканер перехватил сообщение между двумя бамбаями, преследовавшими спецагента:
—
Я подрезал нашей пташке крылышки. Теперь займёмся её прожаркой!
Что-то внутри упало, заныло под ложечкой, а пальцы нервно дрогнули на штурвале.
— Звёздочка, приём, что происходит? — синтезатор речи не мог скрыть дрожащего голоса. — Проскочило сообщение…
— Тритон и электронный резак… они бьют по движку, — впервые за время их знакомства он видел её такой… испуганной.
— Уходи на форсаже, я сейчас!
— Двигатель на ладан дышит… или как его… в общем, форсаж его окончательно угробит, и тогда…
— Ползи, как можешь, пытайся прыгнуть в Авиор, они за тобой не полетят, там тебя подлатают, я уже!..
Активировав форсаж, он почти мгновенно догнал насевших на Ушастика пиратов и обиженным от волнового фазера не ушёл никто.
— А ну-ка, убери от неё лапы, скотина. — Угрожал он одному из малоков, чей корабль был больше, а с высокой вероятностью и авторитет, — а иначе Гралгар покажется тебе прогулкой по пляжу!
— Ух ты, зырь, у нас тут рыцарь на жёлтом истребителе! — обозначенный как Деданга расплылся по всему экрану в мерзкой ухмылке. — Ща мы твою тёлочку-то в космос подышать отправим, если, конеш, останется от неё чё.
Под градом плазменной картечи и ионов корабль спецагента медленно приближался к гиперпространственному туннелю, вот-вот готовый к прыжку, а бамбаи, словно не обращали внимания на разрывные снаряды потокового бластера, те же ионы кафаситора и волнового фазера.
— Давай! Ну же!
Тоннель раскрылся кольцом, прорезая ткань пространства. Вся часть скрылась в схлопывающейся крышке, когда в захлопывающемся кольце бесшумно проявилась яркая вспышка.
— Ха, кранты ей! — пронеслась в эфире довольная речь малока.
Ком застрял в горле. Рейнджер не мог поверить своим глазам, показаниям приборов и лишь безмолвно таращился в экран, когда внутри всё резко оборвалось.
Ты ни на что не годный кусок дерьма!
— Лады, кончай этого, я погнал, помогу остальных кончить, — заявил Деданга, разворачивая корабль.
Тебя не то, что в армию — в мойщики сортиров не возьмут, придурок!
Боль, горечь обиды сдавила грудь, а пальцы титановой хваткой вжались в рукоятку штурвала.
— Кранты вам всем… урою нахер…
Быть может, ещё какое-то время назад это упоминание «пиратского братства» снова бы вызвало у него усмешку. У людей была поговорка — «гуртом хорошо и батьку бить», но малоки, как минимум воины пиратского клана с ней явно не были знакомы. А может, им не была знакома тактика, или же они посчитали, что сопротивление кончилось. Рассыпавшись на малые группки одиночек-двоек вместо того чтобы общей массой завалить каждого встречного они перестали быть единым целым.
— Внимание всем, срочно покинуть сектор! — оповещал всех стремившейся к краю для гиперпространственного перехода эвакуационный лайнер, — рейнджер! Силы не равны! Срочно покиньте…
Ответ был груб, хрип и достаточно прямолинеен:
— Да пошёл ты!..
Пираты не замечали, как их ряды редеют. Как жёлтый звездолёт вычленяет их по одному и так же выбивает, а затем и уничтожает, не обращая внимания на обломки. Медленно, методично, как по учебнику.
Деданга наслаждался предвкушением будущей наживы — как рассыплется груз из этого феянского торгового судна, как он станет атаманом, захватив для барона в частности и для клана в целом Цуфай, как получит авторитет, почёт и гешефт.
— Алё, братаны, а чё за дела? — радость сменилась негодованием, когда малок обнаружил себя в полном одиночестве, — вы куды делись, а?
В эфире повисло напряжённое молчание. Он поклацал по кнопкам новенького радара, проверил канал связи; лишь помехи и чернота в зелёном эллипсе… и прорвавшаяся сквозь него синего цвета точка. На экране вылезло оповещение о выходе на прямую связь. У Малоков не принято бояться, даже смерти, даже собственного командира. Подчинение идёт от уважения, от качеств, от понимания, что если «не по уставу — значит будет бардак». Но увидев остекленевших чёрных как сам космос взгляд двух глаз рейнджера, Деданга ощутил на себе то самое постыдное, мерзкое чувство, особенно когда синтезатор речи прохрипел лишь одну фразу:
— Тебе конец, сукин сын…
Бамбай прикинул, что надо рвать когти на форсаже и плевать, что не все поймут, тут жопу надо спасать, а то этот мудак ей не даст ни на один из стульев приземлиться. Надо было рвать в Хамаль — ближайшую «клановую» систему, там зализать раны и выследить противника. Вот только человек не дал малоку это сделать — выстрелом картечи дрону оторвало плазменный резак, а вскоре ионизация заставила корпус трещать по швам. На планету соотечественников пират садиться не рискнул — те за предательство своей расы на малокский флаг порвут, даже вякнуть не успеешь. Надо было к пеленгам уматывать; те за бабки и клановца укроют, эти зеленомордые такие.
Посадка, правда, подкачала и оказалась совсем не мягкой — держащееся только на честном слове корыто от удара корпуса о корпус повело далеко от космопорта, и Деданга приложил колоссальные, даже для малока усилия, чтобы не вклиниться в зыбку, болотистую почву. Задыхаясь, весь в крови он выбрался из-под обломков и по наитию хотел рвануть подальше от кораблекрушения, к посольству или чему-там было у пеленгов, когда серия выстрелов из лазерной винтовки наделала в его боку дырок. У малоков не принято показывать свою боль, но кто в этом проклятом болоте мог из соотечественников его видеть? И потому бамбай зарычал, рухнув у какой-то огромной смердящей и пузырящейся лужи, с трудом перевернулся на спину и с ужасом вытаращился на медленно приближающегося к нему человека, прожигающим его полным ненависти и злобы взглядом.
— Всё-всё, ты крут, братан, я усёк, во всё врубился! — примирительно замахал перед собой истекающий кровью Деданга, — вот, возьми кредиты, чё хош бери!
— Засунь их себе в пасть, мразь, — прохрипела мембрана на респираторе рейнджера.
— Да чё ты так из-за бабы какой-то взъелся! — в отчаянии малок сорвался на крик и только по заплясавшей в руках винтовке понял, что ляпнул лишнее. Но думать для малоков — нетривиальная задача.
— Какой-то… бабы?! Ах ты сучара, ах ты петушара, ах ты выблядок!
Человек гораздо слабее малока в плане физической силы, но ни когда он в приступе неконтролируемой ярости, а противник изранен и обескровлен. Если бы рейнджер бил по лицу, он бы даже не почувствовал и посмеялся над жалкими потугами, вот только тут бил по ранам, так же методично, как и уничтожал его братков. А в конце и вовсе пнул так, что голова бамбая в нескольких сантиметрах зависла над жидкостью, чья смердящая вонь ударила в нос и едва не заставила стошнить завтрак. За несколько мгновений до того, как тяжелый ботинок надавил на затылок…
— С-с-сдох?
Шипящий голос пеленга вырвал его из кровавой пелены. Малок давно перестал сопротивляться, по крайней мере, начал это делать, когда часы были в положении на минут двадцать назад.
— Сдох, — подтвердил рейнджер, подтянув за шкирку свою жертву.
Из жидкости выглянул выбеленный до кости череп. Да, для пеленгов это не самая приятная, но бодрящая ванная, для остальных — смерть. И примчавшийся представитель администрации вместе с подкреплением не шибко расстроился гибели кланового пирата, разве что самую малость — что не смогли запытать до смерти или продать соседней малокской планете. Да и туда ему и дорога, свои места сохранили и ладно будет.
Они не стали на пути у бредущего к кораблю Бродяге, не стали останавливать или что-то спрашивать. Не было выгоды от его смерти или представления оваций; он сделал своё дело и пусть убирается куда его звездолёт несёт…
— За проявленную доблесть в бою по защите системы от криминальных элементов я, представитель комиссариата Ирузгартод вручаю Вам, — малок запнулся и подсмотрел на сенсорную панель позывной рейнджера, — рейнджер Бродяга, гальванический вымпел!
Массивная ручища передала человеку значок, но вместо радости или довольство его лик сковала печаль и неподдельная боль.
— Мы так же отдаём честь павшей воительнице твоего народа, — продолжил малок. — Смерть в бою — самая почётная награда, самая достойная, большая честь для защитника галактики!
От этих слов пальцы дрожащей ладони впились в металл, и с заострённых краёв по руке на красные плиты так же потекла алая кровь. Бродяга ничего не ответил, лишь и без того сутулые плечи поникли, не было радости и триумфа, а в голове лишь один вопрос:
Почему она?
Он покинул плац в полном молчании, так же, не обронив ни слова. Хотелось убраться с этой планеты, из этого сектора, вернуться на Солнце и направить на светило свой звездолёт, послав в чёрную дыру и пиратов и доминаторов и всю галактику. Но ноги сами завели его в космопортовый бар неподалёку, где огромный бармен-малок сначала поздравил с победой.
— Знаешь, рейнджер, у меня есть одно чудесное средство, как раз вами, людьми, придуманное. — Заметив в отклике лишь всепожирающую печаль и грусть, он полез под барную стойку.
И извлёк оттуда литровую бутылку с надписью «
Vodka»…
Он опустошил бутылку на целую треть, когда на заплетающихся ногах он добрёл до ангара со своим звездолётом. Вроде цивильная планета, а чуть ли не из сарая вылетать приходится. Пошатываясь, он взобрался в кабину пилота.
— Добро пожаловать на борт! — поприветствовал его обезличенный голос бортового компьютера, — какие будут указания?
— Автоматическое управление. Взлёт. — Прохрипел он, не в силах нацепить синтезатор речи, запавший куда-то в карман комбинезона.
— Проводится дозаправка топливного бака. Оплата спишется автоматически…
Куда ты полез, дегенерат! Конченный, лучше бы ты сдох! Ты мне больше не сын, сына у меня больше нет!
Бродяга не знал, вызваны эти воспоминания горечью утраты, алкогольным угаром или всем этим вместе. Отец никогда его не любил, а ему очень хотелось достучаться до него, показать свою любовь и заслужить авторитет и уважение. Даже когда полез чинить ядерный реактор. Даже когда тот всё-таки детонировал, хотя и гораздо позже и как попёрли его с волчьим билетом. Как потерял после этого все волосы на голове, а вместо лёгких получил «бобинный магнитофон» в грудную клетку и синтезатор речи вместо голосовых связок.
Наверное, именно это сделало его таким циничным. Ранее столько смертей он повидал и ни одна не вызвала у него ничего кроме брезгливости. Они сдохли, сдохли потому что слабые, невезучие, глупые, потому что… Почему тогда смерть какой-то блондинки в розовом шлеме его так печалит?
От этих мыслей ему стало дурно, желудок подпрыгнул, и отчаянный рвотный позыв был залит новой дозой спиртного. Даже имплантат уже не помогал, мысли, и образы в голове путались и петляли, наплывая одно на другое. Не смог вспомнить дату их встречи и смутно припоминал детали её самой.
***
— Вы были так любезны, что помогли мне, — Звёздочка одарила его милой улыбкой и игриво хихикнула.
— Давно в спецагентах? — поинтересовался Бродяга, облокотившись на крыло Молнии.
— Не очень, если честно, — призналась девушка и поправила упавшую на ухо прядку.
— Наша галактика ужасна не своей опасностью, а своим безразличием. Хоть кто-то кроме меня бросился тебе на помощь? Ссыкуны, вот так же и против доминаторов и против пиратов… все они мнят себя Коалицией, и у каждого хата с краю. Твою мать…
От произнесённой им тирады ему стало самому противно — что он такое несёт? Наверное, не так надо представляться перед девушкой, да ещё и выбившейся в спецагенты…
— Однако находятся те, кто несут в бескрайнюю тьму свой собственный свет, — парировала она.
Рейнджер удивлённо вздрогнул, не ожидая, что кто-то ещё знаком с афоризмами Стенли Кубрика.
— И если мы сможем прийти к согласию с этим безразличием и принять вызов жизни в пределах смерти — сколько бы ни расширял эти пределы человек — наше существование как вида может иметь смысл и подлинное удовлетворение.
— Гаальцы бы оценили, — хмыкнула она. — Жаль, что он не дожил до сегодняшних дней…
— Что ж, если мы пришли к пониманию в… — Он на мгновение умолк, подбирая подходящую аналогию, — столь узкой сфере философских взглядов… быть может, нам стоит держаться вместе?
Спецагент рассмеялась, прикрыв ладонью губы и спросила:
— Ты что, замуж меня зовёшь?
— Мы уже на «ты»? — мембрана синтезатора выдала усмешку. — Пока лишь предлагаю партнёрство, а дальше… — Он пожал плечами, — кто знает? Как говорили древние люди: «Fais ce que dois, advienne, que pourra*»… кажется.
— Не знаю этого языка, но звучит красиво…
— Кстати, на сканере высветился позывной — «Звёздочка», но… как тебя зовут — поинтересовался Бродяга.
— Мы не настолько близко знакомы, — блондинка подмигнула голубым глазом.
— А насколько?
Она приблизилась, стала на цыпочки, опираясь тонкими пальцами на плечо рейнджера, и прошептала ему в самое ухо, рядом с имплантат и пятном ожога:
— На шесть тысяч кредитов за шестнадцать месяцев…
— Губа у тебя, конечно, не дура, — парень рассмеялся в ответ. — Ладно, споёмся…
***
— …дальнейшие указания?
Он только сейчас заметил, что Молния продолжительное время зависает на орбите планеты. Что он больше не пьёт дурманящую жидкость, а лишь положив голову на ладони, не скрывая сбивчивого дыхания и всхлипов, почти бесшумно плачет. Удивительно, что он делает это по человеку, который ему стал спустя десяток месяцев, не один десяток боёв, приключения и авантюры и даже почти состоявшегося акта секса прямо в кабине звездолёта как никто другой близок. И так же плакал на могиле человека, который его никогда не любил и не признавал. В этом была определённая ирония, но в данный момент рейнджер отследить её не мог и не хотел. Вместо этого он поднял выпитую уже чуть больше половины бутылку и запрокинул голову и насильно влил ещё неизмеренную часть жидкости.
— Босс, ты чего там завис?
От знакомого голоса его передёрнуло, и рейнджер подумал, что допился и зашёлся в судорожном кашле. Но увидев на экране всю ту же знакомую до ноющего покалывания в груди мордашку ошалел, и всё содержимое желудка оказалось выблевано под ноги, сквозь хрип, сипение и бульканье.
— Э-э-эм… босс, всё в порядке? — нахмурилась Звёздочка, когда Бродяга невероятным усилием воли смог поднять голову, всё ещё закрытую ладонями, — неважнецки выглядишь…
— Мед центр… Автоклав… садимся, — прохрипел он то ли бортовому компьютеру, то ли ей, толи им обеим.
— Оки-доки… — Взгляд спецагента бегал от панели управления к экрану прямой связи, — ты только это, если что-то изменится, обязательно сообщи мне!
Прямая связь закончилась и лицо её схлопнулось в чёрном экране.
— Маршрут построен, — подтвердил бортовой компьютер и звездолёт начал движение.
Затуманенный алкогольными испарениями мозг принялся лихорадочно соображать и найти хоть какое-то логическое оправдание только что случившемуся событию. Самой очевидной, для Бродяги, конечно же, была трактовка о галлюцинациях на почве алкогольного опьянения и горечи утраты. И факт полёта на автопилоте, и последующее вымывание кабины звездолёта от собственной рвоты его не интересовали в данный момент абсолютно.
На не гнущихся ногах он покинул Молнию и не без труда добрался до общего зала из посадочного ангара, где его уже ждала непонимающая Звёздочка.
— Босс, что случилось? — в её голосе просквозило участие и опасение.
— Ты… там была… вспышка взрыва, — прохрипел он даже с нацепленным кое-как синтезатором речи.
— А, ну да, движок бабахнул, на выходе ползла, как черепаха, еле-еле до бизнес центра добралась, хорошо что дрон обшивку залатал… — спецагент рассказывала так, словно о неудачной прогулке по магазинам.
— Я думал, ты… погибла. — Выдохнул он, шатаясь на размякших от облегчения ногах.
— Чего?! — светлые брови негодующе наползли на переносицу, — а рейтинг посмотреть не судьба?
Пальцы в розовой перчатке быстро набрали на экране нужную информацию, и на одной из строчек показывался её анимированный портрет с данными.
— Мёртвых тут не публикуют! — подытожила девушка, — а это что… поминки по мне?..
Бродяга икнул, из пальцев почти допитая бутылка выскользнула и со звоном разбилась об пол, а он заключил её в объятьях.
— Фу, босс, от тебя разит, не дыши на меня! — при всей брезгливости и отвращении нынешнего состояния своего нанимателя Звёздочка не смогла скрыть от самой себя растёкшийся по щекам румянец, — дезинфекция мне не требуется! И вообще… контракт у нас истекает… Продлевать будешь?
Он ничего не ответил, только соскользнул в бок и без чувств распластался на белом полу.
— Пожалуйста, врача! — испуганно вскрикнула перепуганная не на шутку девушка; теперь они поменялись местами, — моему другу, товарищу плохо, он умирает!
Гаальские доктора её успокоили — Бродяга лишь получил алкогольную интоксикацию и меньше чем через сутки под капельницей будет бодр и весел… насколько может быть весел рейнджер, осознающий, что шансы его дожить до победы, невелики. И пока он спал, она подумывала, водя мягкими подушечками пальцев по бритой голове, что в контракт нужно добавить несколько пунктов, заключить его на иных условиях…
