Вот она любовь моя!

      Следующий день… — Я не могу больше пить по 5 литра воды в день, дайте мне уже хоть что-нибудь поесть, — жалобным, почти что обессиленным голосом говорил измученный Дракула. Его кожа была бледнее обычного, глаза наполненные страданиями, боли в голове и животе, под капельницами он лежал целыми ночами. На это всё нельзя было смотреть без жалости. — Поймите же, — начал умолять врач, — Если бы вас вовремя сюда не доставили, ваш желудок разорвался бы на части и был летальный исход, вы чудом выжили после такого яда. И сейчас если хоть что-то упустить, то вам грозит смерть, — последние слова он произнёс с иронией. Тогда вампир задумался… И вправду он бы мог умереть если бы тогда рядом не было Дениски. И вдруг он вспомнил о Марте. Что тогда она имела ввиду, что они увидятся, она же умерла… Всё это не давало графу покоя и он, ворочаясь на кровати, пытался уснуть. Но всё же он понимал, что ему надо жить ради Дениса и Мейвис. Но господи… это всё тянется так мучительно, сколько страданий принесли им Ван Хельсинги! — Я не могу больше так, почему не работает регенерация? — так же жалобно спросил Драк. — Организм вампира не способен быстро излечивать такой яд, — ответил монстр. И опять этот измученный взгляд Дракулы, от которого хочется плакать. — Мы делаем всё, что в наших силах, остальное также зависит от вас, рекомендую вам поменьше переживать, — врач встал и вышел. Драк перевернулся на левый бок, положил правую руку под голову. Начал думать о чём-то и смотреть как медленно капает капельница. Спустя минут 5 к нему пришли друзья. Они зашли и стояли молча, не зная как начать разговор: — С возвращением, Драк, ты не представляешь, как мы все переживали за тебя, особенно Мейвис, — чтобы не казаться с траурным лицом, Франкенштейн говорил это с радостью, дабы хоть немного подбодрить друга. Хоть он видел в каком он состоянии, он всё-равно едва улыбался, ему так же как и всем было больно видеть его таким вялым, бессильным, слабым и замученным. — Как ты себя чувствуешь, Драк? — спросил волк с расширенными глазами то ли от испуга то ли от удивления. Ведь когда он видел его на полу умирающим, эта картина останется у него на долго и он боялся за друга. — Извини, что тогда заставил тебя паниковать и напугал детей, сейчас уже получше, только болит голова и есть очень хочется. Но мне совсем ничего не дают кроме воды и капельниц с уколами, — на всё это он пожаловался своим раздражающим голосом, таким же, когда он жаловался на телефон. Но всё же слабость и бессилие звучала в его голосе и он не мог полностью даже сказать, что его не устраивает. Он лёг на спину, запрокинув голову назад, закрыл глаза, тем самым показывая страдания. -Вы принесёте мне хотя бы «Густоквашино»? — таким же голосом он и сказал, надеясь услышать положительный ответ. Но друзья переглянулись. — Мейвис нас предупредила, что тебе нельзя нечего иначе у тебя снова повредится желудок, — поучительно сказал Гриффин. На это вампир лишь сжал губы… — Драк, ты же сильный ты должен держаться, мы все так надеемся на тебя, — с иронией в голосе сказал Мумий. — Потерпи ещё несколько дней, потом тебе будут разрешать есть в малых количествах и потом ты восстановишься и всё будет как прежде, — начал утешать Фрэнк. Но на это вампир лишь обратно повернулся на бок и сдвинул брови. Через минуту вошёл медбрат с подносом шприцов и лекарств, он намекнул им выйти. Монстры с грустным взглядом покинули палату. Но Драк не обращал ни на него, ни на них внимание он думал об Эрике, он не мог поверить, почему она убежала? Почему не осталась? Он больно ощущал предательство от той, которой доверял, но всё же он был так зол на Ван Хельсинга, что даже у него иногда лоб становился горячим, и из-за этого пришлось прописать ему успокоительные препараты, которые давали организму немного отдохнуть. Но Драку было уже всё-равно на эти уколы, он лежал как овощ и не реагировал ни на что. Когда зомби медбрат ушёл, мужчина лёг обратно на спину и стал грустно смотреть в потолок. — Где же ты, моя любимая Марта? — граф пустил слезу и, закрыв глаза, через несколько секунд погрузился в сон. Позже к нему пришла дочь. Увидев отца спящим, она легко улыбнулась и положила на него детский рисунок, тот самый от внука. К сожалению он не смог прийти, так как был в школе. Она заметила бледные глаза отца и такой же усталый спящий вид, и еле заметно была видна мокрая щека. Заметив это, у вампирши сразу же пропала улыбка. Она вытерла слезу с его щеки и сказала, что всё будет хорошо, после чего ушла. В это время графу снились Гавайи и их первая встреча с Мартой.