Не ходите, дети, по лесу гулять...

Не следует гулять по лесу одной. А я на задании. А я так хочу секса. А ты такая маленькая и беззащитная. Ну что ж... Своим одиноким беззащитным видом ты сама мне себя предложила. Когда она очнулась, то всё было уже готово. Её ноги крепко зафиксированы в коленном суставе и разведены, демонстрируя всю её прелесть. Руки закреплены наручниками к стене. Сам я уже был на пределе. Мне нужно было срочно кого-нибудь выебать, пока я не взорвался. В её глазах вовсю плескался страх пока я, почти с любовью, размазывал смазку по её половым губам и промежности. Если эта девочка думает, что отделается простым изнасилованием, то она глубоко заблуждается. Я откровенно смеялся ей в лицо, зная, что уже через пару минут я буду со звериным рычанием входить в её маленькую вагину. Я легонько потеребил её клитор и для начала ввёл в неё пальцы. Как я и ожидал, она была девственницей. Её короткий вскрик принёс мне наслаждение и, вытащив пальцы, я резко подался бёдрами вперёд. Разрывая её связки, я начал грубо трахать эту маленькую сучку. Я душил её и впивался в губы, из которых сочилась кровь от её же укусов. Я сходил с ума от того, как плотно её мышцы обхватывали мой член и от её болезненных криков. Девчонка билась в истерике, что дико меня бесило. Я дал ей пару пощёчин, что бы она заткнулась. Терпеть не могу, когда мои шлюхи начинают плакать. Сразу хочется сделать им как можно больнее. Чем я и займусь. Что же... Передо мной была не простая шлюха, а маленькая куноичи, которая, наверное, только закончила академию. Должны же их были там учить тому, что настоящий шиноби должен стойко терпеть боль, ну... или наслаждаться ею, как это делал я во время своих ритуалов. Я вышел из неё, пока ещё не кончив, чтобы поразвлечься. Достал из её сумочки кунай и нежно провёл по маленьким грудкам, задевая сосочки. Девчонка смотрела на меня с ужасом, но после пощёчин не смела что-либо сказать или даже простонать. Но это ненадолго. Скоро она будет заливаться криком и слезами. С этими мыслями я начал медленно вставлять ей в вагину кунай, не забывая его там прокручивать. Из ран полилась кровь. Сакура, кажется так звали эту девчушку, истошно закричала, а я с удовольствием продолжил трахать её остро заточенным лезвием куная, вставляя его по самое кольцо. Поддавшись неизвестному мне порыву, я укусил её за внутреннюю поверхность бедра, не обращая внимания на лившуюся красную жидкость с её разрезанной промежности. Чем быстрее лилась кровь, тем бледнее становилась куноичи. Я не хотел, что бы она отключалась так рано и, завершив забаву с кунаем, я переместился на отмеченные мною ранее сосочки. Сакура уже не кричала, а только хрипела, сорвав голос. Она не смотрела на меня, что мне не понравилось. Я люблю видеть ужас, смешанный с болью и отчаянием в глазах своих жертв. Я поднял её подбородок и укусил за нижнюю губу, в этот же момент, я сделал крестообразные надрезы на её сосках. Новая порция хрипов и конвульсий меня порадовали. Мой член уже болезненно пульсировал, мне нужна была разрядка срочно, но просто так я не могу её оттрахать, мне нужно было видеть, как она умирает... Я резко воткнул кунай ей в горло, пригвоздив её шею к стене, одновременно я вошёл в её разодранную вагину и начал быстро двигаться. Она булькала и плевалась кровью, пытаясь сделать вдох, который у неё не получался из-за куная в трахее. Кровь попадала мне на лицо, но мне было плевать на это, потому что я, придерживая её за маленькую задницу, вколачивался в кровоточащее тело и заходился в экстазе от её вида. Когда я с безумным смехом кончил в девчонку, её зрачки были уже расширены, тело полностью расслаблено, а кровь тоненькими струйками стекала из её рта и горла.