Все оборотни такие душевные?

      Девушка тряхнула головой, собираясь с мыслями. Открыв свой ноутбук, она завела отдельный документ, запаролив его сразу. Если кто-то прочтет его содержимое, ей прямая дорога в психушку.       Эмма застучала пальцами по клавиатуре.

«Записки долбанутой.»

      Девушка посмотрела на пустой лист и вздохнула. Ей давно было пора начать вести этот дневник. Записывать мысли, фантазии, чтобы окончательно не свихнуться. И с чего начать? С момента, когда он ей впервые приснился или сразу с тех долгих недель поиска этого парня? Или вообще начинать прямо с ее последнего сна? Его-то девушка помнила более чем отчетливо.       Стараясь отвлечься от этих навязчивых фантазий, Эмма загрузила себя учебой и работой. На кровать она буквально падала. И сны ей больше не снились. И только девушка обрадовалась, что придуманный ей способ оказался действенным, как вдруг на тебе. Приснился. Еще и с просьбой разгрузить себя. *** — Ты не можешь грузить себя вечно. Ты сдохнешь, — как грубо, но тем не менее точно.       Эмма и сама чувствовала себя выжатым лимоном, но расслабиться не могла, боялась повторения тех снов. — А давай я сама разберусь? — девушка ткнула молодого человека в плечо и развернулась, уходя. — Давай, вали, тебя же все устраивает в твоей жизни, Эмма.       Он смотрел на нее строгим взглядом. Стоял в каком-то странном напряжении, скрестив руки на груди. Разговаривал он не подбирая слов. О таких говорят, что на уме — то и на языке. Парень не юлил. Казалось, будто он знает ее уже много лет. Если не всю жизнь, начиная с самого рождения.       Слова попали точно в яблочко. Зацепили за больное. То, что в ее жизни ее не устраивает практически все, Эмма старалась забыть. Она изо дня в день убеждала себя, что так будет правильно, что ей нравится учиться на эту специальность, что она добьется много ни смотря ни на что. И вроде же во все это поверила. А тут. Одним предложением разрушил все то, что она выстраивала месяцами.       Ярость заполыхала внутри девушки. Ведь под ее убеждениями, выстроенными пока в крайне шатком положении, рухнувшими, как карточный домик, теперь была похоронена гордость. Она не привыкла к чужой помощи, тем более советам. Шла наперекор всему, думая, что точно знает, как будет правильно. А сейчас ей просто взяли и сказали, что она чего-то не выдерживает. Эмма шагнула к незнакомцу, ставшему таким близким. — Тебя же нет, — голос казался больным, она сама удивилась его звучанию, — я тебя придумала. Сама. Тебя не существует. Это все, — она показательно обвела пространство вокруг, — сон. И ты тоже.       Казалось, что начинается настоящая истерика. Голос дрожал, Эмма едва сдерживала истерический смешок. Она самой себе казалась ненормальной. Так что же? Это прямое доказательство в ее неадекватности. Прощайте перспективы, яркая жизнь да и вообще хоть какая-то жизнь.       Парень помолчал, наблюдая за девушкой. — Окей, давай договоримся, — договариваться с собственной фантазией? Ну ты даешь, Эмма, — я найду тебя, как только ты разгрузишься.       Еще и бумажку какую-то тянет. Торопит. Что она подписывает? На что соглашается? Да и какая впрочем разница, если это только снится? Окей, Эмма подпишет. Пф, что может случиться?       Едва невесть откуда появившаяся в ее руках ручка была оторвана от бумаги, оставив размашистую подпись, какую по-настоящему ей бы никогда не повторить, парень убрал куда-то документ и, толкнув ее вперед, спокойно произнес: — До встречи в реальности. ***       А дальше будильник. Да, Эмма, заключать договоры со своей фантазией очень полезный навык. Как же ты раньше жила без этого?       Девушка и сама не заметила, как настрочила несколько листов, описывая свой сон. Начала с конца? Идеально. Взглянув на время, Эмма не сразу сообразила, что ей пора бы ложиться спать. Иначе к первой паре будет тяжело вставать.       Девушка как могла отгоняла мысли об этом парне прочь. Ей было трудно признаться, что каждый раз, засыпая, она надеется увидеть его во сне еще хотя бы один разок. Но незнакомец больше не появлялся, а фантазия так и рисовала его образ. Все это сводило с ума, особенно, когда ты стараешься не грузиться. Обещала же.       Под звуки будильника она мучительно открыла глаза. Радуйся, тебе больше он не снится. Все хорошо. Но нет же, опять все не так. Сползая с кровати, девушка наощупь нашла телефон, валяющийся где-то на полу.       Да, он был прав. Тысячу раз прав. Как себя не убеждай, а Эмма знала, что ее не устраивает ее жизнь. Но ей казалось, что что-то изменить она не в силах. Запряглась, так запряглась. Паши, лошадка.       Конечно, она мечтала о другой жизни. Полной приключений, впечатлений. Девушка посмотрела на фотографию, висевшую на стене и напоминающую о беззаботном детстве. Когда-то ведь она занималась тем, что ей нравилось. Каждый год с семьей она ездила на море, они жили в палатках, сидели ночами у костра и пели песни. Эмма помнила какой счастливой была в те моменты. Хотела всю жизнь прожить вот так. Ничто не могло сравниться по своей красоте с миллиардами звезд над головой, на которые можно смотреть до тех пор, пока не уснешь, закутавшись в папину олимпийку.       В какой момент все пошло не так? Эмма не знала. Может быть в тот, когда она решила, что ее предназначение — встать на защиту Родины. Кто ж знал, что девушка провалится с таким треском и грохотом, что потом целый год придется зализывать раны?       Грустно улыбнувшись, Эмма решила, что у нее достаточно историй для заполнения своих «Записок». Долбанутая, да. И она обязательно напишет о своих взлетах и падениях. И ведь были дни, когда она неслась к своей мечте, словно на крыльях. Но нет, что-то остановило. И у нее ничего не получилось. Теперь она просто программист. Такая же студентка, как и тысячи других. Затерялась в толпе, не зная, кому можно доверять, а потому закрылась ото всех, не подпуская ближе, чем просто общение на тему учебы.       Эмма с горечью осознавала, что все ее проблемы — только ее. И в принципе ей не с кем поделиться. И виной этому — она сама. Может быть поэтому она и придумала себе этот образ? Но даже собственной фантазии она довериться не смогла. И теперь ее выход — записывать свои мысли, раскладывая все по полочкам, в надежде разобраться в какой момент все пошло наперекосяк. Быть может докопавшись до истины, Эмма сможет перевернуть свою жизнь?       Она уже без особого энтузиазма записывала какие-то определения, не особо вникая в суть той информации, которую преподаватель старался донести до них, бестолочей. Над головой пролетел какой-то скомканный клочок бумажки, все загалдели. А Эмма машинально продолжала писать, не обращая внимания на шум. — Эмма, вы можете идти, — преподаватель, легонько коснулся плеча студентки. — Да, простите, — закидывая в сумку свои вещи, бормотала в ответ девушка.       Эмма прибывала в какой-то прострации. Ей казалось, что мира вокруг не существует. Все начинается и заканчивается в ней же самой. Она шла просто потому что надо было, кивала знакомым по привычке. А ее собственный мирок трещал по швам и рушился под звуки музыки в наушниках.       И если бы она знала отчего все это происходит, непременно попыталась бы все исправить. Но куда бы Эмма не бросилась — везде тупик. Будто находясь в стеклянном кубе, девушка задыхалась. С каждым днем ей становилось все теснее. И она уже чувствовала, что проживает чужую жизнь. Ей не было места здесь.       Но где тогда найти свое?