К ним приходит Весна

      «Что же о тебе говорили, госпожа? Что твои руки холоднее льда, что у тебя в глазах снежная степь, где инистые великаны разжигают рассвет…       Что же говорили о тебе, госпожа? Что не ведомы тебе ни страсть, ни любовь, что не отогреет замерзшую кровь ни улыбка ничья, ни слеза.       Я верил им, госпожа. Я верил им, что говорили о тебе будто ты словно снежная королева, что равнодушна ко всем живым.       Мои глаза следили за тобой, находя новые и новые подтверждения. Я видел зиму, заплутавшую у тебя в волосах, она дышала на меня своей стужей…       Прости меня, моя госпожа. Прости, если сможешь!       Ведь щеки бледны твои не мертвенным хладом снегов, а невинною белизною цветущих яблонь. Ведь уста твои – не застывшая кровь во льдах, а первый робкий цветок, раскрывшийся среди мертвых равнин… И руки твои не бездушно сжимают тонкое кружево платья, а вдыхают свет и тепло каждым своим движеньем. Клянусь, я видел! – видел! – как по подолу платья будто заскользил вьюнок, обнимая ласково тонкие кисти…       Нет прекрасней тебя, моя госпожа! Ты – мой источник жизни, после суровой зимы я слышу, слышу, как звенят всеми голосами весенние птицы.       Всегда, когда ты рядом со мною, я чувствую себя наконец – живым…       Что же о тебе говорили, госпожа? Что твои руки холоднее льда, что у тебя в глазах снежная степь, где инистые великаны разжигают рассвет…»       Люциус пел изрядно фальшивя, стоя под балконом своего же менора. Нарцисса со светлою улыбкой на устах стояла и не могла налюбоваться. Да, пусть голосом ее мужа природа обделила, но нежностью и силой – нет. Это была не та сила, что вырывает с корнем деревья, уничтожает живое одной своей волей. Нет. То была сила родника, огибающего все на своем пути. То была сила тростника, склонявшегося, но не ломающегося. То была сила солнечного света, не имеющая физического воплощения, но влияющая на все.       Впервые за семь лет Люциус вновь ей пел серенаду-балладу, или как это вообще можно назвать. Война осталась позади.       Да, эта леди-война оставила свой след на всем – расчертила морщинами лицо, а кожу – шрамами, но… все останется в прошлом.       Скоро вновь откормят отощавших павлинов, вновь рассадят по клумбам цветы… Скоро Нарцисса вновь будет сидеть в той самой беседке, где ей сделали предложение, держа на коленях голову мужа. Ветер будет баюкать деревья, а она – баюкать самого родного человека, с грустью замечать серебристые пряди среди золота волос, с радостью вдыхать звенящий воздух.       Они – выжили.       Они – вместе.       И это – самое главное и самое ценное…       Ведь после зимы всегда наступает весна.