***
Прошло несколько дней. Ожидание длилось гораздо дольше. Шикадай редко наблюдал за собой нетерпеливость. Но сейчас только это объясняло его нынешнее состояние. Ему некуда было деть руки, взгляд то не отрывался от одной определенной и туманной точки, то блуждал с одного прохожего на другого, ища светло-голубое кимоно в толпе. Нара все же удалось уговорить Мицуки о встрече. Рано утром, когда Боруто будет спать, как догадался Шикадай. В такое время парк Конохи совсем пуст, им никто не помешает. Все люди были на улице на платформе выше, слишком далеко, но шум доносился до безлюдного спокойного места на лестнице, где стоял юноша. - О чем ты хотел поговорить? - послышался холодный голос где-то за спиной. Шикадай обернулся. Он увидел знакомую фигуру, неспешно поднимающуюся по лестнице к нему. - Привет. Хочешь сразу к делу? - Шикадай заранее думал о том, о чем должен поговорить. Он нервничал так, что боялся, голос потеряет убедительность и твердость. Этого допускать было нельзя. - Было бы неплохо. Я не против дать Боруто поспать дольше обычного, но если он проснется до моего возвращения придется соврать ему, - взгляд Мицуки был опущен. Видимо, ему действительно неприятно при мысли об этом. Он казался спокойным, но Шикадай прекрасно понимал, что это могло быть только видимостью. - Я бы этого не хотел. - О чем врать? Не хочешь рассказывать о нашем разговоре? - сразу начистоту. Мицуки явно не хочет, чтобы Боруто знал о том, что Шикадай ищет встречи. И признавать своего отвратительного собственничества тоже. - О чем ты хотел поговорить? - он сделал вид, что упустил мимо ушей вопрос собеседника, хотя ответ был и так очевиден. - Ты знаешь о чем, - началось. Разговор, который назревал между ними давно. Еще когда они случайно встретились на улице, Боруто тогда пробыл у Мицуки меньше недели. Новость об этом разлетелась, как ворона с одной помойки на другую: быстро и беспрепятственно. Шикадай спросил, когда он мог бы прийти к нему, чтобы проведать Узумаки. Мицуки утверждал, что другу пока лучше больше отдыхать, а время, потраченное на их встречу, лучше пусть уйдет на его массаж. - Почему ты не разрешаешь мне... Нам встретиться с Боруто? Даже Сараде. Ты держишь его у себя, как в аквариуме. - Это ложь. Я не препятствую его встречам с семьей. И чуть больше двух недель назад он гостил у тебя часть дня, - взгляд Мицуки был непроницаем. Он будто читал слова, заучил их. Настолько они были безупречными, но пустыми, неестественными. - Я его не держу. - Ха, да кого ты обманываешь, - усмехнулся Шикадай. Даже упрекать его в натянутости его "правды" было неохота, слишком это очевидно. - Ты наверняка убедил его в том, что ему будет лучше с тобой, мол, лучше еще подождать, или что-то такое? - Не без этого, - Мицуки так свободно признался, что Шикадай замешался. - Что ты сказал? - собственный голос казался испуганным, тихим. - Ты просто отвратителен. Ты даже не скрываешь, прямо в глаза мне говоришь об этом. - Неужели? Хищная и уверенная ухмылка на безэмоциональном недавно лице. Нара ощутил собственное отчаяние, лицо его было растерянным, как у ребенка. Да, как у ребенка, который даже не подозревал о жестоком и лицемерном мире взрослых, который только сейчас столкнулся с ним. Беспощадно и открыто Мицуки признает свою вину. Он лгал Боруто, лжет до сих пор, ради самого себя. - Ты не лучше, - Мицуки вновь вернул дымку безразличия. Поймав недоуменный и еще немного запуганный взгляд Шикадая, он вздохнул. Еще некоторое время они молчали, а Нара все выжидал, что еще ему могут сказать. - Ты тоже. Тебе он нравится, - простая истина проявилась, как внезапная пощечина. Шикадай мысленно закачал головой в стороны, в знак отрицания. И слов Мицуки, и осознания происходящего. - Но ты боишься в этом признаться. Ты хочешь его себе, но, как и всегда, слишком ленишься. Сначала разобраться в себе, а потом сказать правду Боруто. Играешь в дружбу, а сам ищешь момента побыть для него особенным. Ты не лучше меня. - Голос Мицуки стал более мягким, Шикадаю даже послышались нотки понимания, или ему просто так казалось. Перед ним был его прежний друг. Как раньше. - Ты мог уже давно начать выяснять со мной отношения, чтобы добиться встречи с Боруто, но не делал этого. Знаешь почему? - он выжидающе смотрел на юношу, надеясь услышать ответ из его уст. - Потому что боялся, что все станет очевидным. Глаза Шикадая стал медленно застилать туман осознания. Это было так унизительно и жутко, то, как Мицуки легко читает его. Раньше он сам так делал, люди для него, как книги, которые по желанию можно без особого труда понять. Только когда дело касается тебя самого, почерк кажется неразборчивым, чернила чересчур тусклыми, а бумага старой и износившейся. Да и обложка-то не слишком привлекательная. Мицуки просто видел его насквозь. - И раньше у тебя было невероятное множество шансов, возможностей, но ты все упускал по собственной воле из-за страха все испортить. Я понимаю тебя. Близкая дружба и упущенная любовь или безразличие и отчуждение? Выбор очевиден. Ты упускал не только вероятность признания и открытости чувств. Ты упускал Боруто. И только сейчас ты нашел в себе силы побороться за него. - Замолчи, замолчи. Шикадай помрачнел и прикрыл глаза ладонью. Другая отчаянно держалась за поручень лестницы, пытаясь вернуть хозяину равновесие. - Это просто смешно. Я и Боруто? Ты просто свихнулся. Нара засмеялся. Слишком натужно и искусственно. Паршивый день. Паршивый разговор. Все слишком паршиво. Разбираться сил нет. - Почему? Я просто не понимаю. Почему я такой идиот? - голос Шикадая задрожал, как огонек свечки, готовый вот-вот погаснуть. Мицуки шагнул чуть ближе. До этого их разделяло около трех шагов. Лицо его исказило странное выражение, смесь сожаления и понимания. - Ты меня понимаешь. Для меня это возможность. Он для меня... Всё. - Да, - вздох был слишком тяжелым. - Знаешь, я думал ты сволочь, нет, серьезно, - Нара убрал ладонь с лица, и с чуть видимой улыбкой взглянул на Мицуки. - Нам всем его не хватает. Я скучаю по нему. Мне нужно увидеться с ним, пожалуйста, Мицуки. Я тебя прошу. - Взгляд его снова стал ясным, но не потерял своей прежнего бессилия, будто бы некая усталая борьба. - Ты знаешь, что ему плохо? - Мицуки заметно вздрогнул, теперь и его лицо приобрело выражение испуганного ребенка, пойманного за шалостью. - Он хочет, чтобы все было, как прежде. Но ему нравится с тобой. Боруто разрывается. Подумай о нем. Некоторое время юноши молчали. Солнце становилось все ярче, небо акварелью раскрашивалось в ярко-голубой цвет, изредка прерываясь пухом белоснежных облаков. Ветер игрался с зелеными блестящими ветвями деревцев, роса на траве задорно поблескивала, хлопая сияющими глазками. Утро было таким нежным, мягким, еще чуть теплым. Все было спокойным, тихим. - Хорошо. Когда тебе будет удобно, вы можете встретиться. Я... Я понимаю каково это. Я никому не расскажу, и ему тоже. Мицуки попрощался и ушел. Шикадай еще слышал звук удаляющихся шагов за спиной. Прошло десять минут, может, весь час. Юноша стоял неподвижно и смотрел на чистые светлые ступеньки лестницы, ведущих вниз, к парку. Ему не верилось, что разговор закончился. Он не сказал практически ничего из того, что собирался. И он не думал, что будет вот так откровенно просить Мицуки о встрече с Боруто. Шикадай думал, что Узумаки держат взаперти, врут, врут каждый день. Что Мицуки - мерзавец, который пользуется самочувствием друга без зазрения совести. Но он понял. Ведь его чувства к Боруто такие же. Просто, как и сказал Мицуки, он боится найти в себе силы признаться в этом в первую очередь самому себе. Но уже поздно. Будет лучше, если это останется в пределах разговора с таким же, как он. Бесповоротно и отчаянно нуждающегося в солнечном свете. Вдруг тишину безлюдного утреннего парка прорезал всхлип. Горький и беззащитный. Плечи юноши предательски дрогнули. Нара заплакал, по-детски и досадно. Ладонью он растирал по щекам горячие слезы, закусывая губу. Сердце, кажется, было готово выпрыгнуть из грудной клетки. Так билось, будто вот-вот вырвется. Из-за чего он плакал? От осознания собственных ошибок? Понимания, что ничего еще не упущено, но смелости изменить что-то не найти? Простой беспомощности, когда руки опускаются перед взрослыми трудностями?***
Хотя Мицуки и до этого догадывался о чувствах и тоске Боруто, он заставлял себя не замечать их. Он все хотел хотя бы чуть-чуть позволить себе быть с любимым человеком. Беспрепятственно, без страха. Но не замечать его собственных желаний было слишком эгоистично. Благодаря разговору с Нара он понял это. И он понимает, почему Шикадай так хочет встретиться с Боруто. Как бы ему не хотелось отпускать свое Солнце, это нужно сделать. Мицуки хочет, чтобы дорогой ему человек был счастлив, сделал выбор сам. Нужно лишь найти в себе силы открыться, иначе он потонет в оправданном страхе и отчаянии, как Шикадай. Утренний разговор изменил его отношение к Боруто, Шикадаю и собственным чувствам.