Гостья из прошлого

      Прошло три месяца с того злополучного дня, когда Мэри стала пленницей этого странного мира. Сначала она просто не хотела верить в происходящее, списывая всё это на затянувшийся сон, потом стало ясно, что сон не может быть таким долгим, потом она думала, что сошла с сума, а потом, потом у неё закончились предположения и единственное, что ей оставалось, так это просто жить здесь. Признала ли она то, что с ней случилось реальность, неизвестно. А она, наверное, и сама этого не знала или просто на просто не хотела этого признавать.       Уже неделю она не рисовала, просто потому, что не видела в этом особого смысла да и просто не хотела наверное. Дома она бы себе такого не позволила бы не за что. Раньше, когда всё было хорошо, когда она была дома, она не задумывалась, для неё всё было просто, она рисовала просто потому, что рисовала мама, и все было предельно просто, она выросла в этой атмосфере, потому что сколько себя помнила столько и рисовала. Просто потому, что скучала по тому, как было раньше, и больше всего скучала по маме.       Мистер Тайлер, конечно же, был на работе, миссис Шайни ещё не было. И Мэри была совершенно одна в этой квартире, и что ещё хуже так одинока в этом мире. Ни книги, ни любимое дело не могли бы закрыть ту внутреннюю пустоту внутри, ту тоску по дому, просто потому как было раньше, до того как она проснулась здесь. Она даже больше не плакала, но легче от этого всё равно не становилось.       Прихода миссис Шайни долго ждать тоже не пришлось, и она была рада этому. От этой женщины так и исходило теплом и заботой. Она с уважение и любовью относилась к мистеру Тайлеру и с таким же теплом относилась и к Мэри так как считала её родственницей Тайлера.       — Мисс Мэри (Мэри поморщилась, видимо она никогда не привыкнет к такому обращению), погода сегодня на улице замечательная. Почему же вы не выходите? Неужели не хотите?        На самом деле Мэри очень хотела! Но она ведь совсем не знала города да, и наверное, нужно было бы спросить мистера Тайлера прежде чем, выходить из квартиры.       — Разве не нужно спросить у мистера Тайлера?       — Ох, а вот почему вы, но я собиралась идти за продуктами если бы вы хотели вы можете конечно пойти со мной!       О, как же было хорошо выйти из этого заточения! Они уже возвращались, когда Мэри попросила женщину немного остановится в парке. Лето — её любимое время года, именно тогда, когда много света тепла и зелени. В тени парка, где густые кроны давно отцветших сакур так плотно смыкались над головой почти не давая возможности проникнуть солнечному свету за исключением разве, что солнечных лучей которые прорываясь сквозь ветки, играли на мощеных тропинках сквера и его посетителей, которые неспеша прогуливались, или кто-то сидели на лавочках. Где-то чуть дальше было видно как дети лет десяти сражаются на LBX и даже собрали небольшую группку зрителей. Некоторые сидели группами, а Мэри просто было интересно их всех рассматривать. Её внимание привлекла многим бы показавшись совсем не примечательная фигурка она была одна, немного сгорбившись над блокнотом. Никто не смотрел на эту фигуру, и она не привлекала никакого внимания, просто существовала, и привлечь внимание могла только такого же единомышленника. Молодой парень, возможно, даже возраста самой Мэри или скорее всего чуть старше. Он рисовал, Мэри это сразу поняла, и сразу поняла что. Рисовал он птиц. Прямо перед ним была стайка практически ручные птицы привыкшие, что их подкармливают люди совсем не боялись и не улетали, а значит были прекрасными натурщиками. Мэри оглянулась, миссис Шайни пристроилась отдохнуть на лавочке — день выдался чудесным, что совсем не хотелось покидать улицу. Мэри подумала будет ли не слишком навязчиво если она подойдёт посмотреть, и познакомится и, возможно, скорее всего это так бы и было если бы ей так сильно не хотелось поговорить с кем-то таким же хотя бы художником. Незнакомый единомышленник даже не мог представить, что его уединённое занятие в скором времени решили вот так вероломно прервать какая-то плохоговорящая по-японски девица. Вообще-то ей бы тоже не понравилось если бы её отвлекали от рисования, что ещё хуже лезли со своими рассказами, или когда-то во времена своей юности посещали кружок рисования. Она не уверенно подошла ближе ещё можно было бы не знакомится, но ведь она же уже решила. Иногда ей так не хватало просто решительности или смелости.       — Привет. — Неловко поздоровалась вероломная девица.       — Привет. — парень ответил просто и идеально правильно, без акцента так же как говорили миссис Шайни и мистер Тайлер. Парень поднял голову на объект его вмешательства.       Птицы потревоженные поднялись в воздух и расселись на самых низких ветках деревьев.       — Ой, прости, твои птицы… я и не подумала… Мэри стало так неловко, она хотела извиниться как же она не подумала, что спугнёт такую тонкую натуру. Теперь он точно не захочет с ней разговаривать.       — О, не волнуйся, ничего страшного. — Парень даже слегка улыбнулся. — Садись ты ведь хотела посмотреть на рисунки, верно? Он указал на место рядом с собой.       — Ах, да. Наверное тебе часто надоедают такие как я? Мэри смутилась, ей не следовало начинать все это.       — О нет, что ты! мне нравится рисовать для людей, мне нравится когда людям нравится то, что я делаю. — простодушная улыбка парня не могла не быть заразительной. Мэри даже сама неловко улыбнулась.       — Держи.       Парень протянул ей свой блокнот в чёрной гладкой обложке.       Мэри устроившись здесь же рядом открыла маленькую книжицу. С первой страницы она убедилась, что он уже опытный художник, просто потому, что рука точно знала линии, жёсткий штрих рывками гармонировал с лёгкой растушевкой, отличался от тонкого и нежного, плавного штриха Мэри, цветные зарисовки тоже завораживали…       — Невероятно… мне нравится твой штрих и как ты сочетаешь цвета…       — Ты разбираешься? — Поинтересовался парень.       — О, немного, если так можно сказать… Мэри стало неловко он явно был лучше неё в рисовании. Даже к своему стыду, она почувствовала какую-то неуместную зависть. Мэри отдала блокнот.       — Ладно, прости я тебе помешала. — Мэри захотелось уйти и завершить неудачное знакомство.       Из своей сумки парень достал что-то, бросил в нескольких метром перед ними тут же до этого рассевшиеся неподалёку птицы слетелись на корм. Затем парень выдернул один лист из своего блокнота, и протянул его Мэри вместе с остро заточенным карандашом. — Хочешь тоже порисовать? — Предложил парень. — Хочу.       «Слово «Натура» переводиться как «Природа». Рисуя с натуры ты должна передать не просто общее представление о предмете, но и его эмоции. Наброски, это нечто сиюминутное и лёгкое по форме и исполнению, сиюминутная твоя эмоция живая, настоящая» — Так Мэри учила мама, даже сейчас она слышала её голос.       — А у тебя неплохо получается. — Парень смотрел через плечо своей единомышленницы. — Ты художница?       — Нет, скорее всего, я уже давно не рисовала. — Мэри крутила карандаш между пальцами.       — Почему же?       — Наверное потому что… больше не хочу. — Мэри пожала плечами.       — Не переживай, такое у каждого случается, просто ты забыла почему рисуешь. — Парень снова добродушно улыбнулся. Забыла… — Прошептала Мэри одними губами, ничего она не забыла, только соврала одному очень хорошему человеку о том что забыла, всё забыла.       — А ты почему рисуешь? — Мэри подняла глаза чтобы посмотреть прямо ему в глаза, и его глаза были такими же зелеными, как листья на деревьях.       — Почему я рисую? Потому что я жизни своей без этого не представляю. Потому что, когда рисуешь, как-будто находишься вне событий и времени. Да просто потому, что я люблю это! Разве у тебя не так? — Парень, казалось, даже немного удивился.       — Так, наверное, было, раньше… — Мэри действительно не знала, что теперь думать. Она оглянулась на миссис Шайни, она оглядывалась вокруг, может быть, она уже потеряла ее? О словах парня она хотела бы подумать. — Спасибо тебе, я подумаю. — Мэри поднялась и захотела отдать ему свой рисунок, но он её остановил:       — Оставь себе.       Мэри кивнула и хотела уже уйти и даже прошла несколько шагов как он её окликнул:       — Подожди как тебя зовут?       — Мэри. — Рыжеволосая девушка только оглянулась чтобы сказать своё имя.       Вернувшись в квартиру Мэри развернула свой рисунок. Почему же она рисовала? Потому что любила. Потому что жить без этого не могла. Потому что это связывало её с домом — и это было самое важное.