Пылай

      Утреннее солнце вынуждает открыть заспанные глаза, и Лио делает это с неохотой. Помимо солнца, заглядывающего в комнату через окно, греет ещё и чужое тело, у хозяина которого Фотия находится в объятиях. Гало большой и тёплый.       Его растрёпанные волосы вызывают трепетную дрожь, проходясь по шее и плечам, и Лио жмурится, утыкаясь носом в крепкую грудь. На губах расцветает улыбка. Юркие пальцы пробегаются по мощной спине, вычерчивая выпуклые родинки и шрамы, пересчитывая позвонки, очерчивая контуры выступающих лопаток. Под кожей ходят мышцы, когда Тимос потягивается.       Лио замирает, прекращая исследовать давно изученное тело парня и притворяясь спящим. Он всегда просыпается раньше Гало, но часто делает вид, что ещё спит, чтобы почувствовать на себе все любовь Тимоса, которую тот дарит своему любимому по пробуждению.       — Знал бы ты, насколько я очарован твоей красотой, — шепчет синеволосый, чтобы не потревожить сон человека, делящего с ним одну кровать, причём уже давно.       В груди Лио растекается сладкая нега; он сдерживается, чтобы не улыбнуться до ушей. Ему хочется взять лицо Тимоса в свои ладони и долго-долго целовать, чтобы челюсти сводило от напряжения.       — Но больше я люблю тебя за твою целеустремлённость, упорство и упрямство, настойчивость, порой глупые ошибки, дерзость и наглость, справедливость и ответственность. В конце концов, я люблю тебя за то, что ты просто есть.       Гало ласково гладит Лио по щекам, убирая пряди ярких волос в сторону, чтобы ничего не мешало ему любоваться спящим личиком парня. Он ощущает себя счастливым как никогда прежде. И каждый день, проведённый с бывшим опалённым, можно назвать лучшим.       Ничто не имеет для Гало большее значение, чем Фотия. Этот худой и на вид слабый парень, что покорил своей внутренней силой; стремлением помочь тем, кого убивали и унижали; пылким рвением и готовностью сражаться до последнего. Лио не боялся жертвовать собою ради других. И всё это благодаря Промару, жившему в нём когда-то давно, ещё в самом начале их истории.       Но теперь Фотия уже не опалённый, он обычный человек, потерявший способности подчинять себе огонь и поджигать здания, однако ему влёгкую подпалить сердце Гало. Парню удалось это сделать ещё в их самую первую встречу, когда они ещё были врагами.       Сейчас им трудно представить свою жизнь друг без друга. Лио для Гало всё ещё является маленьким огоньком, который, однако, способен перерасти в огромный бушующий пожар, подчиняющий себе всё вокруг, и оставить после себя лишь пепелище, Гало для Лио является успокоением, неким «огнетушителем», в силах которого охладить чужой пыл и погасить разгорающееся пламя.       И для этого он использует такие беспощадные и запрещённые приёмы, как поцелуи, объятия, ласку — а беспощадные и запрещённые они потому, что Фотия никогда не мог противостоять им. Он лужей растекается в захвате чуть шершавых руках, позволяя мягким губам зацеловывать каждый миллиметр тела.       — Думал, что я не догадаюсь о том, что ты притворяешься? — Тимос берёт лицо Лио в свои ладони. — Так любишь получать мою заботу по утрам?       Пару секунд Фотия не двигается, действительно пытаясь сделать вид, будто спит. Но улыбка, которую просто невозможно сдержать, выдаёт его. Парень ощущает, как крепко обнимают его.       — Сказал бы сразу, и я бы специально просыпался раньше.       — Тогда бы это было неестественно, — Лио поднимает голову, обращая взор фиалковых глаз на Гало.       — Ты только что назвал мою любовь неестественной? — Тимос в шутку сводит брови к переносице, выглядя при этом всё равно по-детски мило.       — Н-нет, это я оговорился, — оправдывается Лио, предчувствуя приближение бури. Сердце его заходится в ускоренном темпе, но не от страха или тревоги, а от предвкушения.       — Не верю, — Гало резко подрывается, вскакивая на ноги.       Лио от этого слегка подбрасывает на кровати. Край футболки — явно ему великоватой, так как она принадлежит Гало, — задирается, открывая плоский живот с яркими багровыми засосами и следами от зубов. Вчера кое-кто хорошо провёл время.       — Мои глаза выше, — с ухмылкой говорит Фотия, когда замечает, что его парень слишком долго молчит. — Разве тебе не хватило вчерашнего?       Гало покрывает румянцем, и отворачивается, чтобы спрятать смущение. Он же такой мужественный, а краснеет лишь от одних воспоминаний о ночах, проведённых с Лио.       Фотия встаёт на ноги и обнимает Гало со спины, укладывая подбородок на его плечо. Солнечные лучи скользят по их фигурам, отбрасывающих на стены комнаты тени. Потоки свежего воздуха вливается внутрь сквозь открытое окно, колыша занавески. Два человека, окружённые золотым светом, тонут в ощущениях и чувствах друг к другу.       — Я живу твоей любовью, — шепчет Лио, прижимаясь грудью к Гало. — Благодаря ей я стал тем, кем сейчас являюсь. Она заменила мне Промара.       — Если ты дальше будешь продолжать в этом ключе, то я расплачусь, — слёзно информирует Гало, будучи на грани оттого, чтобы не залить всё вокруг своими слезами.       — Теперь я понял, чем ты тушишь пожары, — Фотия заходится в звонком смехе, одновременно запрыгивая на парня и обвивая его торс обнажёнными бёдрами. — Вперёд, мой верный конь, сегодня у нас много дел.       — Уф, ты такой тяжёлый, — Тимос наклоняется, подхватывая Лио под зад.       — Я ослышался? — Фотия усиливает хватку на чужой шее.       — Ты как пушинка, говорю, — для подтверждения своих слов Гало слегка подпрыгивает, а затем, приземляясь на пол, не удерживает равновесие и заваливается вместе с Лио на кровать.       — Может, в таком случае никуда не пойдём сегодня?       — Тогда я приготовлю ужин для тебя!       — И заодно сожжёшь сковороду, как в прошлый раз.       — Не проблема — купим новую.       — Тогда мы месяц не будем покупать пиццу.       — Милый, я всё понял. Больше не буду пытаться что-либо готовить, но только не разлучай меня с любимой! — Тимос складывает ладони в молящем жесте.       — Хорошо, — сев, Лио кидает грозный взгляд на Гало. — Вот и живи с ней, а я съеду к Мэйсу и Гуэйре.       Фотия складывает руки на груди и отворачивается, вздёргивая подбородок. На самом деле он не злится и не обижается, просто шутит. И Гало это знает. Они редко ссорятся, а если это происходит, то примирение после горячих стычек оказывается более жарким.       — Думаешь, тебе кто-нибудь позволит это сделать? — Гало вновь вскакивает и, схватив Лио за талию, закидывает его к себе на плечо.       — Эй, отпусти меня! — Фотия дёргает ногами и несильно хлопает пожарного по спине.       — Сейчас мы пойдём умываться, а потом закажем пиццу. Будем весь день валяться в кровати и смотреть фильмы. За это нам влетит от Игниса завтра, но не бойся, я возьму весь удар на себя!       Гало встаёт в боевую позу, чем вызывает тяжёлый вздох от Лио, за что тот получает шлепок по ягодицам. А уже за это сам Лио щипает Гало за зад, из-за чего у них начинается борьба.       Умыться им удаётся спустя полчаса, когда они оба, взъерошенные и запыхавшиеся, вваливаются в ванную, где борьба продолжается: кто первым почистит зубы, кто кого больше ущипнёт, кто кого успеет облить водой.       Заканчивается всё громким смехом и долгими объятиями, где есть всё, в чём нуждаются эти два счастливых человека: трепетная забота, тёплая ласка, трогательная нежность, бесконечное доверие. И всеобъемлющая любовь, наполняющая сердца безграничным счастьем.