Broken wings

— Аластор? — переспросила девушка, разглядывая подходящего к ней мужчину. Тот встал на против неё на расстоянии двух шагов, удобная дистанция для общения, но слишком близко для незнакомцев, поэтому Чарли невольно попятилась назад. Желтоватый свет фонарных столбов падал на бледное лицо мужчины с выразительными очертаниями. Странный коктейль эмоций отображался в его карих глазах: любопытство, презрение и насмешливость, но всё ваше перечисленное умудрялась перекрыть наигранная доброжелательность. Про себя Чарли отметила, что внешность у него была весьма приятная: подтянутая фигура, широкие плечи, высокий рост, немного взъерошенный от ветра каштановые волосы, и приветливая улыбка. На возраст приметно 25-27. Одет он был строго. Красная, классическая рубашка, черные брюки с тщательно отутюженными стрелками, пиджак и такие же по цвету туфли с широкими, заостренными носами.Так как мужчина был выше Шарлотты, он немного наклонил голову, чтобы смотреть собеседнице прямо в глаза. «Он всё слышал?» — загорелась от стыда блондинка. Она так увлеклась, что забыла про место своего нахождения. «Ах, как же неловко!» — А вы? — оторвал он её от смущения, возвращая в реальность. — Чарли, — потерла она ладошками по раскрасневшимся щекам, — извините, что побеспокоила вас. Раздался легкий, хрипловатый смех: — Что вы, ma chérie, если бы весь городской шум, рёв машин и пустую болтовню по телевизору можно было бы заменить вашим чудесным пением, уверяю вас, я слушал бы вечность! От такой похвалы Чарли стало неловко. Слишком переоценили её способности. — Однако кого-то вы мне напоминаете, — Аластор прищурился, будто более досконально изучал объект, — вот досадно! Никак не могу вспомнить. А какая у вас фамилия, может быть, она освежит мою память. Внутренний голос подсказывал ей, что тут что-то не так. «С чего бы случайному прохожему интересовать фамилией. Поверить в легенду, что он её и в правду где-то видел? Может же такое быть. Определенно, может. Возможно, с мамой на каком-нибудь вечере, но тогда вопроса с фамилией не возникало бы. Мама известная актриса. Спектакли с её участием гремят на всю страну и за рубежом. Не посещает театров? А газеты, журналы и, в конце-концов, телевидение? Нет, слишком подозрительно. Ах, Чарли, ты параноик! Человек просто услышал знакомое произведение, подошел поговорить, а ты придумываешь непонятно что. Хотя, лишняя осторожность не повредит " — Форэст. — выдумала она на ходу. Молодой человек незаметно усмехнулся. Её недоверчивость не прошла мимо его. Но как не к чём не бывало, он продолжил непринужденную беседу: — А я вас раньше не видел в этих краях, вы не местная? И только после этого вопроса девушка смогла опомниться и оторваться от этого обольстительного взгляда. «А ведь верно. Где я вообще?» — она растерянно оглядела не о чём не говорящую ей местность, вдобавок было слишком темно, чтобы разобрать какие-либо детали.По спине пробежал холодок. Она не больше волновалась за себя, как за Лилит. Мысль, что та, должно быть, себе места не находит, заставила бросится в карман за телефоном, но к невезению мобильный был полностью разряжен. «Отлично! И что теперь делать?» — Эм, приятно было поболтать, но мне пора! — она развернулась и хотела двинуться на авось, но тут же затормозила. Всё-таки ночь на дворе. И не одного такси. Это странно. — Не подскажите, какая эта улица? — с робостью обратилась она к незнакомцу, который до сих пор стоял на своём месте. — Если вы не местная, разве одно название вам о чём-нибудь скажет? — хитро улыбнулся он, — Давайте лучше я, как истинный джентльмен провожу вас до пункта назначения. Где вы живёте? — На Green Street. — чувствуя свою безысходность, ответила Чарли, но снова соврала. Эта улица находилась ниже по расположению от дома Магне, но достаточно было знать, как добраться туда. — Хм, весьма знатный и зажиточный райончик. Значит я не ошибся, вы пилот высшего пилотажа! — С чего бы! — выкрикнула большеглазая, осознавая свою нерасчётливость, — Я просто работаю горничной и проживаю по месту своей работы. Вот! — хлопнула она в ладоши и развела руки в стороны: «Боже, что я несу?!» — Ох, подробности вашей жизни меня не интересуют. — подчеркнул Аластор и заводил пальцами по подбородку, — Green Street, это западнее отсюда, тридцать минут езды на машине. — Чего? О, нет! — ударила она себя по лбу, — Значит около часа пешком.Катастрофа! — Не беда! — бодрым голосом звякнул собеседник, — Я смогу довести вас. Мне это труда не составит. — завернул он рукава пиджака и начал обшаривать карманы, видимо, в поиске ключей. — Спасибо, конечно, но не стоит. У меня даже денег нет. — виновато призналась Чарли. — Да бросьте! Деньги — это последнее что интересует меня в этом безумном мире, — он нажал кнопку на чип-ключе, и где-то поодаль отозвалась пиликающий сигнал автомобиля, — Ну что? Если вас будет грызть совесть, из-за оплаты, я уверен, мы сможем договориться. Согласны? — протянул он свою руку, терпеливо ожидая ответа. Доверится человеку с улицы да ещё и поехать с ним в тёмное время суток — не самая лучшая перспектива. Даже дети знают эти простые правила предосторожности, но с другой стороны, а выбор-то есть? А чего ей в принципе бояться? Она многое знает, многое умеет, на крайний случай, у неё есть электрошокер. И помощь была бы принята, если бы свет ярких фар выезжающей из-за поворота машины не ослепил их. Чарли с отвращением зажмурилась, прикрываясь ладошкой. Почти у самых ног затормозил черный Toyota Land Cruiser, и из машины вышел Михаил. Горечь обиды стихла в сердце девушки, она была просто рада видеть родного человека, поэтому без капли стеснения прыгнула к нему в объятия. — Я так волновался! — ответил он взаимностью, но спустя пару секунд отстранился и принял самый серьёзный и грозный вид. — Что за дурачества?! Почему убежала от Севиафана? — Я…но. — испуганно забубнила Чарли, разминая пальцы рук. — В машину! — скомандовал Михаил, продолжая ругаться, — Безобразие! Лилит там вся извелась! Позвонить хотя бы не судьба? Чарли вдруг вспомнила про своего попутчика и оглянулась, но какого же было её удивление, когда в округе не оказалось не одной живой души. Ей даже стало казаться, что и не было никакого Аластора, уж слишком внезапно он исчез, но ведь она не сумасшедшая. Так ведь? — Никакой дисциплины! Эй, я с кем разговариваю? — мужчина раздражался всё больше, видя, что племяшка и не слушает его. Для кого он тут распинается? — Телефон сел, — обиженно возобновила диалог Чарли, пристёгиваясь, — а вы тоже хороши, — заводилась в свою очередь блондинка, — обещались же, что не будете вмешиваться. Лжецы! — Поогрызайся мне тут! — проскрипел Михаил, успевая отослать сообщение отряду, что нашёл потерю, — Нет, это додуматься надо! Переговаривать с преступником в открытую, без оружия, без охраны, а потом дать ему возможность уйти! А? — стукнул он себя по колену и огорчённо цыкнул, — А ещё этот твой отель. — равнодушно добавил, останавливаясь на сигнале светофора. — Как любой проект, он имеет право на существование! И не кричи на меня, я не маленькая. — фыркнула она и надула губы. — Правильно, ты не маленькая.Ты сумасбродка! Совсем как твой отец! Будь не ладны эти гены! — его лицо приобрело болезненно желтоватый оттенок, а на висках надулась вена толщиной с палец. Он, не обдумывая, выпалил не то, что нужно. И только блестящие капли, нарастающие в девичьих глазах, вывели его из состояния колкого бешенства и заставили прикусить язык. Если бы можно было отмотать плёнку и изменить трактовку мыслей, то он обязательно сделал бы это, но что сказано, то сказано. — Прекрасно! — сказала она подрагивающим голосом, но не отводя от него взгляда и не опуская головы, — И знаешь что? Я горжусь этим! — отвернулась она к окну и больше не проронила не звука. Дальнейшая дорогу они проехали молча. Михаил изредка косился на Чарли, перебирая способы извинения. Хоть он и был рассержен на Шарлотту за её опрометчивость, но закончился этот спор очень грубо по отношению к ней. Подъезжая к дому Магне, Михаил окончательно размяк. — Ты пойми, — начал он тихо и спокойно, — Мы все печемся за твою жизнь. И как твоя семья, мы обязаны тебя оберегать, — он взглянул на неё, Чарли не изменила своего положения, — Эй, Шарлотка. — ласково произнес агент и потянулся, чтобы обнять её, но Чарли брезгливо извернулась и отодвинулась, — Хорошо, — вздохнул Михаил, приподняв брови, — тогда завтра поговорим.

***

Не успела Чарли закрыть за собой входную дверь, как оказалась в теплых материнских объятиях, и осыпаемых её щёки поцелуях. — О, моё солнышко, я так переживала! — начала она прокручивать, осматривая руки и ноги, — Тебя не ранили? Что произошло? Севиафан говорил про какую-то перестрелку. Ты что же решила меня до удара довести? — слёзно шептала Лилит, распрямляя всклоченные пряди волос. — Мама, — прошептала она, сильнее прижимаясь к материнской груди, — не волнуйся. Со мной всё в порядке. Я дома. Остаток вечера мать и дочь провели в родительской спальне. Переодевшись в пижамы и перенеся ужин на журнальный столик, они ели прямо там. Чарли с большим воодушевлением и невероятной актёрской игрой рассказывала Лилит всё произошедшее с ней за день. Лилит внимательно слушала своё чадо, хлопая от удивления ресницами на моментах с стрельбой и погоней. Чарли завершила свой рассказ побегом от отряда и обессилено повалилась на кровать. Мисс Магне грустно усмехнулась: — Надо было отдавать тебя в театральное. — она дурашливо ткнула в её немного вздёрнутый носик. Чарли ответила добродушным хихиканьем. Она любила сидеть с мамой вот так. Без церемоний, без правил, делясь друг с другом самым откровенным. Девушка устроилась поближе, расположив голову на маминых коленях. — А могло бы получиться. — тоскливо перебирала она бахрому на шелковой ночнушке. Лилит поцеловала её в макушку, вдохнув едва уловимый запах корицы. — Получится, милая. Не сегодня, так завтра. Кстати, о завтра. Время уже час ночи.Пора бы тебе спать, а то будешь с ног валиться. — заботливо потормошила худые плечи дочери. — Да, — поднялась она и направилась в свою спальню, — доброй ночи, мама. — Сладких снов, котёнок. Хоть Лилит и выглядела спокойной, внутри она скрывала невыносимые переживания за дочь. Она не винила Шарлотту за рвение сделать всё самой, виноватыми, как она считала, были отец и Михаил. «Тоже мне, горя начальники!», — бурчала женщина, вытирая посуду: «Отправили одну на задания, а потом ещё чего-то хотят от неё. Изверги!» Мисс Магне была на взводе. И хорошо, что Михаил не догадался зайти к ним, она бы разукрасила его физиономию. «Завтра отчитаю обоих!», — решительно настроилась Лилит, поднимаясь к себе, но вдруг заметила слабую полосочку света в комнате Чарли. Она осторожно и почти беззвучно открыла двери и заглянула в спальню. Девушка лежала на кровати, вертя в руках какую-то вещь. Лилит аккуратно подошла к ней и увидела, что той вещью был семейный медальон. — Ох, детка… — полушепотом произнесла она на выдохе и улеглась рядом с ней. Медальон был не простым украшением. Он был с секретом, как шутили они когда-то с папой. Внутри находился семейный портрет. Последний портрет. Лилит с умилением и грустью смотрела на образ малютки Чарли, здесь ей всего четыре года, и на сияющее лицо мужа. Как они тогда были счастливы! Даже жизнь, не смотря на все невзгоды казалась, веселой и беззаботной. Но те времена в прошлом. Ничего уже не вернуть! — Я скучаю по нему, мама. — тихо-тихо произнесла Шарлотта, не отрываясь от портрета. — Я тоже… — ещё тише ответила Лилит. — Жаль только я мало про него помню. — Не вини себя. — обняла она дочь, — Ты была слишком мала. Снова повисло молчание. Всё было понятно для обеих без слов. Чарли закрыла медальон и повесила его обратно на шею, поворачиваясь к маме. — Можешь рассказать, как вы познакомились. — умоляюще пробормотала сквозь сон Чарли, гладя обручальное кольцо на руке мисс Магне. Лилит улыбнулась. Воспоминания были тяжелыми, ворошили сердечные раны, но в то же время согревали душу, окутывали чем-то теплым и приятным. Она поцеловала Чарли в лобик и, томно вздохнув, начала свой рассказ.