Whataya want from me?

Простите, я поменяла название. Зато теперь, наконец, довольна :) Я не знаю, что я делал целый день. Точнее, не так… Чего я только ни делал! Все и не вспомню. Время как-то само собой пролетело, я даже не заметил. Лухан оказался настоящим знатоком города и всех последних событий, в нем происходящих. Мне оставалось только рот раззевать да головой кивать. Как я и предполагал, парень оказался очень общительным, так что я не чувствовал себя неуютно в его компании. «Вот с таким человеком я мог бы подружиться!» - все крутилась назойливая мысль в моей голове. Мне нужен друг, но я не хочу никому открывать себя, свое сердце или свою душу. И так все трое изранены. Штопать по живому было достаточно больно для того, чтобы мне расхотелось вновь повторять эту процедуру. Так вот, Лухан стал идеальной кандидатурой именно благодаря своей непосредственности и, в некотором смысле, легкомысленности. Интуиция мне подсказывала, что он точно не станет копаться в людях, особенно если они сами того не хотят. Отметив Лухана галочкой в своем воображаемом списке «идеальных кандидатов», я смог расслабиться и отлично провести время. Только вот, когда я опомнился, было уже десять вечера. Что, что я делал все это время?? Всего по чуть-чуть, а в итоге уже ночь. - Лухан, мне пора домой, - внезапно прервал я воодушевленную болтовню парня. - Нет, ну, куда ты? Мы же только вошли во вкус! – расстроился мой новый знакомый и, возможно, даже друг. - Лухан, мне, правда, пора, - я решил играть на своей прямоте и открытости. - Ну, раз пора, значит, пора, - пожал плечами блондин. – Ничего не поделаешь! Было весело, обязательно повторим. Может, еще и Сехуна с собой возьмем… Ему полезно иногда выходить на солнце, - чему-то, понятному только ему, рассмеялся Лухан. - Кто такой Сехун? – это был очевидный вопрос, и не было никаких сомнений, что именно его-то блондин и ждал. Лухан хитро улыбнулся и покачал головой. - Вот в следующий раз и узнаешь! – интриган несчастный. Признаюсь, заинтересовал. Кто бы сомневался, у меня же врожденное любопытство. Входная дверь беспощадно скрипнула. Разве раньше она скрипела? Вечный закон подлости… Я на цыпочках начал красться в сторону лестницы, но внезапно услышал чей-то низкий голос. Я плохо вижу в полумраке, но мне не нужно было зрение, чтобы понять, что это Чанель. Если быть откровенным, то страх застать его бодрствующим по возвращению напал на меня, стоило мне распрощаться с Луханом. Я уговаривал себя, что это все мои выдумки, и Чанель уже либо спит, либо вообще еще домой не вернулся, но… Мое шестое чувство меня не обмануло. - Где ты шлялся? – звонкий низкий полушепот пробирал до мурашек. – Уже полдвенадцатого. В голове пронесся эпизод, случившийся перед моим уходом, и я снова не смог сдержать краски, заливающей уши и лицо. Неужели он ждал меня? Но зачем? - Ну, я пришел на работу, а там Лухан, а у него короткая смена, и вот мы пошли… - зачем-то начал оправдываться я. Чанель говорил, чтобы я пришел пораньше, а я не пришел, и что с того? Я ведь даже не обещал ничего, так почему чувствую себя таким виноватым? Что с тобой творится, Бекхен? - Значит, ты провел целый с день с этим…Луханом? – чем спокойнее был его голос, тем напряженнее я становился. - Д-да, - я еще и кивнул для дополнительного утверждения. - И кто же он такой? Этот Лухан? – имя моего нового знакомого Чанель произносил так, будто разрезал его языком. - Мой будущий коллега, я познакомился с ним сегодня, - я стоял на месте и боялся шелохнуться, а вот Пак, услышав мой ответ, скрипнул стулом и, судя по шагам, начал приближаться ко мне. - Ты обижаешь меня, Бекки, - огорченным голосом отозвался Чанель. – Я ведь не железный. Я так стараюсь стать твоим другом, но, даже зная об этом, ты продолжаешь меня отталкивать. Более того, мне кажется, ты намеренно хочешь сделать мне больно, демонстрируя, что даже с первым встречным тебе лучше, чем со мной. Жестоко. Это так жестоко, Бекки, - последнюю фразу он произнес, когда был уже в каких-то десяти сантиметрах от меня, после чего обреченно опустил голову на мое плечо. Не знаю, как ему не было неудобно, ведь пришлось практически пополам согнуться. - Пойдем, - он выпрямился и схватил меня за запястье. – Я ждал тебя, потому что хотел кое-что показать. Думал, ты вернешься раньше, но при свете луны, наверное, будет даже лучше! – Чанель вернулся в свое привычное состояние неунывающего оптимиста, и я облегченно вздохнул. Если честно, я был совершенно потерян и боялся, что не смогу найти правильных слов. Пак потащил меня на улицу. Мы обогнули дом (тут-то я и вспомнил, что еще ни разу не осматривал территорию, только до ворот и обратно) и моему взгляду открылся обширный кусок земли, по большей части еще не использованный. Только в левом углу у забора, стояла постройка напоминающая амбар или… - Это моя конюшня, - широко улыбнулся парень. – Сегодня перевезли моих любимцев! Хотел вас познакомить, - он, по привычке не дожидаясь от меня ответа, потащил меня прямиком через газон в сторону конюшни. Вот теперь я действительно расстроился – пусть я и не считаю его своим другом, но мы живем в одном доме, и я знал, насколько для него важны его лошади. Он открылся мне, а я не обратил на это должного внимания. Прости, Чанель, я правда не знал, что сегодня такой важный день… Деревянная дверь скрипнула и отворилась, пуская внутрь лунный свет. Я рассмотрел силуэты животных, спящих в стойлах. - Они, наверное, уже спят, - я чувствовал, что парень улыбается. – Постараемся их не будить, хорошо? Я лишь кивнул в ответ. Чанель зашел первым и повернулся ко мне лицом. Освещенный лунным светом он был похож на принца. В таких, как он, девушки влюбляются с первого взгляда. - Ну, что ты стоишь? Заходи, - понизил голос парень и подозвал меня жестом. Я неуверенно шагнул внутрь, смущенный необычной для себя атмосферой и странными мыслями. - Смотри, это Найт, - он подошел к первому стойлу и кивком головы указал на угольно-черную лошадь. – Найт значит ночь. Я использовал английское слово, чтобы не путаться. Найт у нас гордая и упрямая, но любящая…прямо, как ты, - Чанель засверкал своей улыбкой от уха до уха, а я оторопел. Значит, так он меня видит. Но с чего он решил, что я любящий? Я никогда не давал ему поводов так о себе думать. Тем временем парень уже подошел к другому стойлу. - А это Рэйн, - указал он на светло-коричневую лошадь. – Он живой, игривый, послушный, но, в глубине своей лошадиной души, одинок. Только, когда появилась Найт, в его дождливой реальности начались солнечные дни, - он с какой-то грустью и пониманием погладил коня по гриве, аккуратно, чтобы тот не проснулся. Может, это снова мои додумки, которые так актуальны в последнее время, но я отчетливо увидел в описании Рэйна самого Чанеля. Далее моя больная фантазия достроила картину до того, что история Рэйна и Найт – это история обо мне и Чанеле, и что-то мне совсем поплохело. - Теперь, я покажу тебе нашего нового жильца, - Пак подошел ко мне со спины, взял за плечи и подвел к третьему стойлу. Белоснежная лошадь мирно спала за деревянной дверцей. «На таких конях и ездят принцы», - подумалось мне. Я даже боялся представить, как бы выглядел на ней Чанель. О таком думать чревато, особенно сегодня, когда непонятные ночные волны как-то очень странно влияют на нас обоих. – Нравится? - Очень…, - восхищенно выдохнул я. - Это хорошо, - Чанель подтянул рукав своей кофты и посмотрел на часы. – Он твой! С Днем Рождения, Бекки, - он слегка приобнял меня за плечи, после чего подтолкнул поближе к подарку. Мне даже сперва не нашлось, что сказать. Мне? Подарок? Эта лошадь? - Ты умеешь ездить верхом? – только сейчас поинтересовался у меня парень, и я в ужасе замотал головой. – Ну, это поправимо! Я тебя научу, и мы сможем кататься вместе. - Но…, - начал было я. - Да-да, ты не мой друг и быть им не хочешь, но неужели откажешься от подарка? Скажи, ты действительно решил позволить своему упрямству отнять у тебя такой шанс? Я же знаю, ты любишь животных… Не в бровь, а в глаз. И когда этот черт умудрился так хорошо изучить меня и мои мысли? Хотя, с другой стороны, видимо я слишком часто повторяю одно и то же, трудно было не запомнить. - Спасибо, - все-таки выдавил из себя я. Правда, я был на сто процентов уверен, что Чанелю эта лошадь подошла бы лучше, но подарок есть подарок. - Вот и правильно, - улыбнулся Пак. – Кстати, завтра к нам приедет новый конюх. Он будет жить в соседней с Каем комнате. Вот и раскрылась тайна еще одной двери. К моему разочарованию, это оказалась всего лишь еще одна гостевая, а не секретная лаборатория или что-то в этом роде. К тому же, на завтра назначено пополнение среди психов, проживающих под одной крышей. Точнее, на сегодня. Ведь мой День Рождения уже наступил. Что ж, с совершеннолетием тебя, Бен Бекхен! Поздравляю, ты дожил! Когда мы уже поднялись на крыльцо, я вдруг вспомнил, что мне нужно было кое-что сказать Чанелю. Я остановился, и он остановился вместе со мной. - Что такое? – обеспокоенно спросил Пак. - Слушай, ты это…извини, что сегодня так получилось. Я не знал, ну…на счет лошадей… - Да не переживай, это ничего… - Подожди! Я не закончил. Спасибо тебе за подарок и за то, что пустил в свой дом, хоть я и обращаюсь с тобой так грубо… - Бекки, ты не заболел? - А завтра я приду встречать конюха вместе с тобой, ты только скажи во сколько, а то у меня работа… - Погоди-ка! Ты пойдешь на работу в свой День Рождения?! – удивился Чанель. – Но…как же… - Да, я уже давно договорился, хочу поскорее начать, - я нервно мял пальцы. - Ясно, - голос Чанеля изменился. – Что ж, тогда подожди здесь минутку, мне нужно тебе кое-что отдать, - сказал он и скрылся за дверью. Я потоптался немного на одном месте, а потом присел на ступеньку. Все-таки ночью, даже поздней весной, довольно прохладно. Месяц за несколько дней почти не изменился, разве что похудел немного. Мне повезло, сегодня все-таки не новолуние. Я задумался о том, как моя жизнь успела так быстро измениться, и что мне эти изменения принесли. В итоге, все указывало на то, что картина-то складывается красочная, а я все еще пытаюсь строить из себя несчастного, брошенного ребенка. Все, Бекхен, ты вырос! Больше ты не ребенок, а значит, пора забыть все свои обиды и начать строить самостоятельную жизнь. Эта мысль воодушевила меня, и я решил стать милосердным: всех простить и отпустить. Только вот отпустить свою семью пока не получалось. - Мам, пап… Я подержу вас рядом еще немного, ладно? – сказал я так, будто они могли меня слышать. В груди больно кольнуло. Я очень по ним скучаю, чего и скрывать. Сколько раз я винил себя в том, что не остановил их, когда они собирались уезжать! Задержи я их хоть на пятнадцать минут, возможно, все было бы по-другому.… Простите меня, пожалуйста, простите. Я еле сдерживал слезы. Воспоминания о семье делали меня слабым и поддерживать самоконтроль частенько оказывалось слишком трудно. Сегодня мне восемнадцать, мам. Ты же видишь, каким я стал, да? Обещаю, я буду хорошим человеком, чтобы вы с отцом могли мной гордиться. За спиной скрипнула дверь - это вернулся Чанель. Он тихонько сел рядом и тоже посмотрел на луну. Мы помолчали немного, но потом он шумно вдохнул и сказал: - Прости, я действительно не в силах выполнить твое желание, но… - и положил мне что-то на колени. Я уже говорил, что плохо вижу в темноте, но стоило мне дотронуться до кожаной обложки, как меня уже посетила догадка. Месяц лениво выполз из-за облака и подтвердил все мои предположения. Альбом! Наш семейный альбом. Дрожащими руками я открыл его, уже точно зная, что увижу на первой странице – фото, которое мы сделали, когда папа только-только купил дом. Мама на нем такая счастливая, папа гордый, а я улыбаюсь во все свои четыре зуба. Я перевернул лист и увидел фотографии с поездки к папиной бабушке, где две женщины пихаются и о чем-то спорят на кухне, а я надутый сижу с пустой тарелкой за столом. На другой фотографии мама обнимает папу, когда тот поймал огромную рыбу. Воспоминания накатили на меня волной: «Вот это я понимаю – рыба! Какую уху сегодня сделаем!». Я начал быстрее листать страницы и слезы сами собой покатились из глаз. Вот мы на Великой Китайской Стене, вот мы на океане, вот к нам приехали мамины подруги, вот я выпускаюсь из средней школы.… Слезы переросли в несдерживаемые всхлипы, и я, боясь испортить столь дорогие воспоминания, захлопнул альбом. Я начал яростно вытирать рукавами градом катящуюся из глаз воду, но она, казалось, текла лишь сильнее. - Ты же собирался быть сильным, Бен Бекхен, - произнес где-то рядом Чанель и, прежде чем я успел сообразить, что делаю, я уже рыдал в его объятьях, уткнувшись носом в широкое плечо. Только сегодня, только сейчас, пожалуйста, будь со мной рядом. Мне нужна твоя поддержка, а о последствиях я подумаю завтра.