На диване

      Когда Шепард заваливается в свою каюту, ее состояние колеблется где-то между «охренеть как паршиво» и «здравствуйте, с вами говорит автоответчик». Ни на душ, ни даже на энергетический батончик сил не остается: перед глазами все плывет, будто после тяжелой контузии, и больше всего хочется не упасть на ступеньках, не врезаться в аквариум и не сбить к чертям собачьим какой-нибудь хрупкий предмет мебели по пути к вожделенной кровати.       Шарк. Шарк. Шарк. Она уже почти не чувствует собственного тела, и отрывать ноги от пола кажется непосильной задачей, поэтому приходится волочить их за собой, на ходу избавляясь от треклятой туфли… благотворительный вечер, вашу мать. Не вылазка на захваченную Жнецами планету, не стычка с «Цербером», не очередные разборки с гетами. Полезная общественная деятельность, чтоб ее хаски драли. Всего-то четыре часа драгоценного времени коммандера Шепард, ради встречи с которой целая уйма важных шишек была готова расстаться с далеко не символической суммой и тем самым помочь прибывающим на Цитадель беженцам…       Вашу. Мать.       Четыре часа. Четыре гребаных часа ее не выпускали из наманикюренных когтей – ослепляли вспышками, пожимали руки, приглашали сказать тост… как минимум трижды пытались заставить подписать некие сомнительные договора (кажется, один из них был брачным?..), два раза чуть не скопировали отпечатки пальцев, а перед самым уходом едва не разрезали на ленточки ее единственное приличное платье, ибо, как оказалось, на черном рынке Цитадели даже за клочок ее одежды готовы вывалить целую уйму кредитов! На этом моменте – она была готова в этом поклясться! – знакомый голос одной пронырливой воровки раздосадовано воскликнул «И как я сама до этого не додумалась!» – но к тому времени Шепард уже была настолько вымотана, что лишь едва заметно пожала плечами в ответ, кое-как распрощалась с организовавшей этот шабаш азари (той, к счастью, хватило мозгов не уговаривать ее остаться) и прямо от крыльца заказала такси в доки…       …Она определенно что-то забыла. Нет, не вторую туфлю, которая зацепилась за кабель и не самым изящным образом улетела в сторону голографической карты. Что-то важное… Она хотела куда-то зайти. Кого-то проведать. Она хотела… черт побери, ей в самом деле скоро придется последовать маминому совету и добыть где-нибудь блок с отрывными листками, чтобы делать пометки и клеить их на все подходящие поверхности. Можно поклясться, Гаррус будет смеяться до следующего Рождества, когда она залепит разноцветными бумажками аквариум и попытается посягнуть на…       Гаррус…       Гаррус?        «Гаррус Вакариан. Одна штука», – согласился явно пребывающий в кратковременном одурении мозг, пока она с весьма глупым выражением лица рассматривала развалившегося на диване турианца. Кажется, изначально его поза подразумевала нечто развязное и абсолютно уверенное в себе, но сон внес свои коррективы, так что теперь уткнувшийся лицом в грудь и сопящий в две дырочки Вакариан представлял противоречивое и на редкость трогательное зрелище. Во всяком случае, Шепард как-то забыла, что, как капитан корабля и непосредственный командир, она должна возмутиться, заругаться и, вызвав кого-нибудь покрепче, отконвоировать сбежавшего пациента обратно в медотсек… но вместо этого она, мысленно махнув на все рукой, просто присела рядом, чтобы на минуточку прислониться к его плечу… только на минуточку…        – Шепард?..        – М-м? – она чуть приоткрыла глаза, чувствуя себя… нет, не отдохнувшей – частично восстановившей функциональность. Все-таки задремала… – Гаррус? Как ты себя чувствуешь?        – Ты уверена, что на этот вопрос следует отвечать мне? – в его голосе, несмотря на напускную иронию, звучало искреннее беспокойство, и он осторожно провел тыльной стороной ладони по ее лицу. – Выглядишь паршиво, Шепард… еще более паршиво, чем обычно.        – О-о-о, – она довольно зажмурилась. – Повтори еще раз.        – Э-э… что?        – Про то, как я выгляжу.        – Паршиво?..        – Ну, чего так неуверенно, Вакариан? С чувством давай! С выражением!        – Та-а-ак, – протянул он. – Все было настолько плохо?        – Шесть дохлых хасков из десяти, – Шепард поморщилась. – Никаких перестрелок, никаких контрабандных артефактов, ни одного завалящего торговца оружием. Правда, в последнем бокале шампанского явно плавала какая-то неучтенная дрянь, но вполне возможно, что один из газовых мешков просто обгадился над подносом…        – Газовые мешки? – Гаррус фыркнул, явно посчитав, что встроенный переводчик с английского на турианский где-то ошибся. – Серьезно?        – Прямой доставкой с Иден Прайма, – Шепард небрежно кивнула… а вот Вакариан еще с минуту пялился на нее круглыми-прекруглыми голубыми глазами.        – Шепард… они ядовитые.        – Представь себе, я в курсе, – в конце концов пришлось все-таки отлепиться от теплого турианского плеча и, скорбно вздохнув, уронить голову на подставленные ладони. Сейчас… сейчас она встанет. Вста-а-анет. Вста-а-а-анет…        – Шепард.       …Нет, не встанет.        – Ты не ответил, Вакариан. Что сказала Карин?        – Ничего такого, чего я от нее еще не слышал. Разрыв мягких тканей, умеренное заражение… покой, покой и еще раз покой.        – И поэтому ты решил сбежать из медотсека и перебраться ко мне в каюту?        – Исключительно после того, как приперся Вега и начал подбивать Аленко «как следует расслабиться» с помощью бутылки чего-то дурнопахнущего. Даже для лево-алкоголя эта дрянь воняла как отрыжка крогана.        – Ну, если хочешь, у меня еще остался тот твой подарочек…        – Шепард! – он все-таки засмеялся. – Им скоро можно будет отмечать годовщину!        – Нет уж, Вакариан, такое событие я предпочту отметить как-нибудь поинтереснее, – она улыбнулась, чувствуя, что еще немного – и в самом деле сможет встать.        – Взрывающиеся хаски?        – Гаррус!        – Что? В последние дни это прямо-таки хит сезона… Летающие хаски?        – Тебе мало сборщиков?        – Летающие взрывающиеся хаски?        – ГАРРУС!.. Под словом «интересное» могут скрываться не только Жнецы.        – Ага, еще молотильщики. И кликсены. И… Шепард!.. Не ушиблась?        – Постоянно забываю, как вам, засранцам, повезло с эволюцией, – прошипела она в ответ, потирая ноющий после встречи с турианскими ребрами локоть… м-да, уж теперь-то точно проснулась. – Ладно пора… э-э?        – И куда это ты собралась? – он вежливо придержал ее за руку, вынудив шлепнуться обратно на диван.        – Работать.        – В три часа ночи?        – Только три часа?..        – Вот-вот. Уверен, даже Хакет сейчас дремлет где-нибудь в кресле и знать не знает ни о каких сеансах связи, так что повторяю вопрос, Шепард: и куда это ты собралась?        – М-м… на кровать?        – Это направление нравится мне уже больше, – он усмехнулся, притягивая ее поближе. Возражений не последовало, и вот уже Шепард привалилась к его плечу, а затем – оказалась на коленях, и аккуратно затупленные когти начали перебирать ее коротко подстриженные волосы, вызвав нелепое желание по-кошачьи замурлыкать.        – Больше никаких благотворительных вечеров.        – Угу.        – Лучше хаски. И побольше. Их, по крайней мере, отстреливать можно… о-ох… пониже… еще ниже… о-о-ох! – она блаженно выгнулась, подставляясь под чуткие пальцы. И пусть говорят, что из турианцев массажисты как из варренов танцовщицы, – то, что творил с ее телом Гаррус Вакариан, Шепард не променяла бы на самый дорогой спа-салон Цитадели: по мере того, как эти крепкие ладони разминали ее спину, она все больше ощущала себя просто уставшей женщиной, а не разболтанной заводной куклой, скрипящей на каждом шагу… о-ох… о-о-ох…       Оу-у-ух!        – Га-арру-ус… – протянула она, бросив на него задумчивый взгляд через плечо. – Диван узкий. А я во сне лягаюсь. Так что либо ты утром просыпаешься на полу, ли-и-ибо…        – Понял, Шепард, – нет, он явно смеялся! Впрочем, ладони со стратегической точки так и не убрал, поэтому пришлось его простить. – Разрешите начать передислокацию, мэм?        – Разрешаю, – она вяло махнула рукой, снова взявшись изображать плюшевую игрушку. В голове, правда, мелькнула мысль, что раненого оперативника неплохо бы и поберечь, благо, тут идти-то шагов пять, не больше… но исчезла она столь же быстро, как и появилась.       Уж если маленько продырявленному турианцу хватает сил шататься ночью по капитанским каютам, значит, до кровати он ее точно дотащит!

Конец.