Так близко

— Ты красишь волосы? — Что? — Сасаки поднял на наставника удивленный взгляд. — К чему этот вопрос, Арима-сан? Арима едва заметно улыбнулся и коснулся пальцем макушки Сасаки, заставив его наклониться и тем самым невольно уставиться в бумаги по новому делу. — Я об этом, — Арима редко начинал праздный разговор по собственной инициативе, но сегодня у него было хорошее настроение. — У тебя видны темные корни. Сасаки вздрогнул, а затем тихо вздохнул, понимая, что Арима определенно почувствовал эту дрожь. Не мог не почувствовать, ведь они были так близко друг к другу сейчас. И вдруг, словно обухом по голове, еще одна фраза: — Копируешь меня? — Не… Нет. Не копирую, Арима-сан, — конечно, они были похожи. Белые волосы, белая форма следователя, куинке Юкимура 1/3 — не хватало только очков. Впрочем, Сасаки был уверен, что разобьет их на следующей же полевой миссии. — Мм, ладно. Арима убрал палец, позволяя Сасаки сесть ровно. На долю секунды ему даже стало жаль, что их контакт оказался прерван… Но только на долю секунды. * Сасаки не понимал, в чем причина этих странных изменений. Смотря на свое отражение в зеркале, он думал о том, что год или два все шло нормально. Он определенно каждый день видел только белые от корней до кончиков пряди — и вот они начали темнеть. Реши кто-нибудь связать это с тихим злым голосом в его голове, он первым бы высмеял столь неправдоподобную причину. Сасаки считал, что в той, позабытой им жизни, у него из-за чего-то была проблема с пигментацией волос, а теперь регенерация гулей взяла свое — пусть и в такой странной манере. К сожалению, подтвердить или опровергнуть свою теорию он не мог. В его окружении не было никого, кто бы досконально знал его прошлое и мог назвать цвет его глаз или волос. Всегда ли он был обиженным на весь мир ребенком, чьи грехи стали цепями на окровавленных руках и ногах? Сравнивания его и себя, Сасаки чувствовал себя непозволительно светлым и чистым, несмотря на количество отнятых жизней. А тот парень, испачканный, грязный внутри и снаружи, казался лучше него самого во всех отношениях. Как глупо, Хайсе. О, верно, а еще он очень любил высмеивать нового себя. «Ты слабак, Хайсе», — часто говорил он. «Не можешь победить гуля даже внутри себя, Хайсе. Что уж тогда говорить об остальных, а?» — Как будто ты всегда мог управлять этой силой, — глухо пробормотал Сасаки, ощупывая макушку. Вот здесь касался Арима. Тепло его руки… Так близко. Может, действительно стоит начать краситься? * — Подарок? Это ведь ты получил повышение, а не я. Сасаки рассмеялся. Удивление в голосе Аримы не казалось наигранным, словно он на самом деле не ожидал ничего для себя. — Думаете, вам больше некуда расти, Арима-сан? — Может и так. Арима аккуратно открыл коробку и улыбнулся, глядя на подарок. — Спасибо. Сасаки кивнул, радуясь такой реакции. Однако у него было еще одно дело. Наверное, самое важное на сегодня. — Арима-сан, я хочу кое о чем попросить вас, — голос Сасаки самую малость дрогнул от волнения. — О чем же? — мягко спросил Арима, пряча подарок в карман. Он сохранит его. Обязательно. — Могу я обнять вас? Арима поднялся на ноги, и Сасаки пугливо зажмурился, ожидая отказа. Но прошла секунда, вторая — и вот он почувствовал, как теплые крепкие руки осторожно обняли его, будто боясь сломать. Так нежно. В груди у Сасаки все дрожало и ныло почти как от невыносимой боли, и он лишь крепче зажмурился, никак не отвечая на объятия. Он боялся, так боялся этой своей слабости и монстра у него внутри… А теперь даже не мог обнять наставника. Какой позор, Хайсе. Арима сделал шаг назад и провел пальцем по щеке Сасаки, стирая случайную слезу. — Хорошо отдохни сегодня, Хайсе. — Спасибо. После ухода Аримы всё тут же стихло, будто выключенное невидимой рукой, — звуки шагов, и дыхание, и даже стук сердца. Хайсе. Всё, кроме единственного голоса.