Потеряв себя

Антошин не спал уже вторые сутки. Он знал, что это неправильно, что он скоро «выпадет в осадок», но ничего не мог с собой поделать. Опер и сам не мог понять, откуда эта «сирена» в голове, но каким-то звериным чутьем он ощущал, что с его начальником что-то не так. Денис работал в СКМ уже не первый месяц. Никто и не обещал ему, что работа будет легкой. Порой он даже ловил себя на мысли, что с удовольствием попросился бы обратно в ГИБДД, если бы был шанс отступить назад. Но пути назад к «волшебным палочкам» не было, был путь другой. Иной. Сомнительная работа под руководством самого сомнительного персонажа в его жизни. Дэн зажмурился, и перед его глазами встала первая его встреча с Карповым. Тогда он едва не забрал заявление из отдела кадров, на что имел полное право. Никто ведь не предупреждал его, что отправляет на съедение волкам. Впрочем, на этот эпитет опера СКМ не претендовали, они были скорее волчатами, матерый волк был только один из них, и под его начальством нужно было еще и как-то работать. Войдя впервые в кабинет Стаса, Дэн замер на пороге. Он увидел длинный стол, стандартный для рабочего кабинета, пару стульев по его краям, книжные шкафы и несгораемый сейф. У стены стоял кожаный диван. Обстановка, скажем прямо, спартанская. Антошин, конечно же, привык к кабинету своего друга детства Глухарева: он был менее просторным, но более уютным, ведь в нем кроме самого его друга Сереги еще обитал когда-то и стажер Коля Тарасов, ныне преспокойно работавший следователем в ОВД. Тарасов со всем своим природным педантизмом мог навести порядок даже в кабинете Сергея. Стас сидел в форме за своим рабочим столом, погруженный в чтение уголовного дела с каким-то номером, который Денис не заметил. Антошин уже о многом был наслышан, что касалось этого «серого кардинала» ОВД. На миг ему показалось, что его напичкали «дезой». Все было в сотни раз хуже и он это понял по одному только взгляду подполковника. Карпов посмотрел на него исподлобья, хмуро, цвет глаз было невозможно уловить. Под этим взглядом, как под прицелом, Антошин двинулся к начальнику. Что его погубило тогда, он и сам не понял. Эти ледяные глаза ли, которые выхолаживали душу, выбивая из головы напрочь мысли о неповиновении? Этот цепкий, настороженный взгляд ли? Или быть может те мощь, сила, уверенность в себе и своей неприкосновенности, мужественность и величие, которые исходили от этой немного грузной фигуры в форме, восседающей в своем кожаном кресле, как на подобии трона?! По рассказам друзей Дэн прекрасно понимал, что такое поведение Стаса обоснованно, ведь Карпов был признанным криминальным авторитетом, «крышующим» преступников, берущим мзду и немалую, беспринципно и жестоко карающим врагов. Но не могло же быть все так предсказуемо и просто! Так не бывает! Тварями не рождаются, ими становятся! Денис решил понять, что толкало Стаса на то, чтобы быть таким уродом, каким он был. Правда, это праведное желание в нем не крепилось, иногда наоборот даже, сменялось желанием уничтожить подполковника Карпова и было плевать, что бы ему за это было – орден или срок. Да, плохой из тебя психолог, Денис, говорил Антошин сам себе. Ты так и не понял Стаса, то, о чем он кричал через свою маску безразличия и силы. Теперь же его нет, ты понятия не имеешь, где он, а ведь он тебе звонил! Да, да, было одно «но». Нюанс, о котором он не рассказал никому – даже лучшему другу Сереге. Звонок Карпова, в полчетвертого утра. Тот звонок, на который он не ответил, просто выключил телефон и лег спать, в обнимку с Настей. Антошин снова чуть ли не взвыл от ненависти к себе. Ведь тот звонок был криком о помощи, последним, прощальным. На глаза бравого опера навернулись непрошеные слезы, он попрекал себя за равнодушие и тупость. Холодная рука дурного предчувствия уже давно сжимала его сердце, с самой его бессонной ночи и такого же сонного утра. Спасательным кругом замаячил перед парнем кабинет оперов, он, казалось, шел к нему вечность. Антошин украдкой стер слезы, заходя в родной кабинет. Там его уже ждали Дима Воронов и Юра Пономаренко, «верные псы Карпова», как в шутку их прозвал сам Дэн. - Ну, что там Зиминоид?! Добро дала? – наперебой заговорили опера. - Да, - устало улыбнулся Денис. Странно, а он еще способен на это, как оказалось. - Я вот чего не пойму, - тщательно взвешивая слова, проговорил Юра. – Тебе-то Карпов зачем, да и мне с ребятами тоже? Уж кого-кого, а его не жалко. Дима, словно бы подтверждая слова друга, воззрился на Дениса. А Дэн просто запаниковал. А как он, вообще, может объяснить, что носится с утра в поисках Карпова, как «бешеная селедка»?! Как он себе это может объяснить?! Он Карпова терпеть не может и это факт. Об этом все знают. У них конфликт жизненных позиций и взглядов, так сказать. Антошин не хочет убивать, наступать себе на горло и брать эти «грязные» деньги, не хочет поступаться своей честью. Это, пожалуй, единственное, что у него осталось, а какой-то самодовольный ублюдок с замашками маньяка на них покушается! Со стороны Дэна гладь пруда не может быть ровной, от всех «блинчиков» периодически пускаемых Стасом, рябь и круги на ней постоянно. Со Стасом, казалось, дело обстоит проще, но Дэн-то знал, что в этой странной и чуждой жизни проще простого не бывает. Со Стасом все были либо заодно, либо против него. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять – вторую категорию людей рано или поздно ждет полное, тотальное уничтожение. Карпов не был настолько глуп, чтобы оставлять своих врагов в живых, были лишь те, чей конец он по какой-либо причине отстрочил. Неважно, на год ли, на месяц или на день. Он дарил им эту отсрочку, а они, само собой, ее не ценили, чем ускоряли свой неминуемый конец. Своеобразный оборот смертей в природе, естественный отбор в чистом и самом жестоком виде. Дэну всегда казалось, что ему тоже дана отсрочка. И срок ее скользящий. И Стас уже скоро его убьет. Ведь слишком много они ссорятся. Слишком часто Дэн подполковнику перечит. Слишком упрямый и «борзый» бравый опер Антошин… А Карпов таких «борзых» щенков, как он, есть на завтрак и обед. Ответ на вопрос Юры лежал на поверхности и в то же время в глубине глаз Дениса. Антошин просто скучал. Да-да, мазохистски скучал по своему начальнику. Переживал и беспокоился за него. Терзался угрызениями совести. - Так, время – деньги, ребята, - привычно отшутился Денис. – Нужно сделать распечатку звонков с трубки Стаса и сделать запрос по билингу. Сможешь сделать, Дим? Воронов кивнул и тут же ушел с поручением к техникам. - Юр, ты у нас целиком и полностью в курсе дел Стаса, даже самых грязных. Прошерсти всех, кого он «крышевал», может кто-то что-то и вспомнит, может быть, они видели его вчера. Пономаренко недовольно кряхтя, отбыл со своим распоряжением. Опера как-то сразу негласно приняли Дениса, как руководителя поисковой группы. Денису оставалось самое сложное – съездить к матери Стаса, племяннику его в дет.доме, да к другу детства Карпова – Вадиму Мельникову, крупному криминальному авторитету, контролирующему угонный бизнес в округе. Денис, пытаясь выкинуть все лишние мысли из головы, мчался по направлению к больнице, в которой лежала больная мать Карпова. Затрезвонил телефон в кармане его джинс, который опер, чертыхаясь, тут же вынул и приложил к уху. - Антошин у аппарата, - хмыкнул весело Дениска. - Денис, какого хрена?! Тебя из Главка ищут, ты обвиняешься в убийстве Карпова!!! Последний звонок с его телефона был зафиксирован в 03.30, он звонил тебе!! Дэн нажал на тормоза, жестко дрифтуя по скользкой осенней дороге, покрытой наледью. Его сотовый выпал тут же из рук на пол машины. Голос обеспокоенного Сергея Глухарева уже не звучал в ушах опера. Одна лишь мысль пронзила все его существо – Стас мертв!