Joke on me

Ночные переезды с одного конца города в другой казались ужасно длинными. Неоновые огни витрин, свет фонарей на пустых улицах долбили в глаза даже через тонированное лобовое стекло. Со стороны заднего сиденья доносились непривычно громкие пьяные возгласы, мешавшие сосредоточиться на дороге и порой намеренно перебивавшие голос навигатора. – Интересно, ты вообще умеешь затыкаться, Уолтерс? Что пьяный, что трезвый – одна и та же проблема. Тот самый Уолтерс недовольно шикнул в сторону водителя и затих, дав Джокеру несколько минут для раздумий. Бывший пилот ККА «Нормандия SR-1», лейтенант ВКС Альянса сейчас был занят перевозкой пьяного знакомого с корпоратива, хотя сам на нем категорически отказался присутствовать. Зато Джокер – единственный знакомый человек, способный водить аэрокар и практически свободный все время. Наверно, Уолтерс думал, что таким способом сможет отвлечь Джеффа от своих круглосуточных, пожирающих изнутри мыслей о своей ненаглядной Нормандии и не менее прекрасном Шепарде, раз вытащил его в два часа ночи под очень ужасным предлогом: пропустить по бутылочке. По бутылочке Уолтерс пропустил, но забыл поделиться со своим водителем. Сейчас бы пилоту, временно отстраненному от обязанностей, быть на месте валяющегося напарника, желательно со сломанной рукой, лодыжкой или ключицей. А лучше со сломанной шеей. Это лучше, чем сломанная жизнь. Всё, чем занимался Моро после крушения своей ласточки, – помогал в Альянсе, чем придется. Синдром Вролика не позволял заниматься тяжелой работой, но вот умелые руки и навыки вождения всегда имели значение, и этим Альянс решил воспользоваться, издеваясь над Джокером по полной. Такие пьяные поклонники заручиться помощью лучшего пилота находились чуть ли не каждый день. Видимо, его временное начальство вывесило адрес его почты на входе в военную часть Альянса, чтобы даже ленивый написал и попросил Джеффа о маленькой услуге. Такая жизнь, к сожалению, не избавляла его от мыслей и воспоминаний о последнем дне жизни капитана и своего корабля. Джеффри пока не решил, чья смерть на нем сказалась хуже. После доставки выпившего товарища по адресу Джокер направился во временное пристанище, чтобы наконец отдохнуть после почти суток в разъездах. Подобная работа была приятной тем, что вставать и ходить не приходилось практически, как и на Нормандии год назад. Или больше? Иногда Моро забывал отмечать дни в календаре или просто уставал от этого. Пока единственной проблемой для него были походы в туалет, а для этого приходилось каждый раз мотаться в выделенную ему квартиру недалеко от военной части, брать костыли в руки и топать справлять нужду. Проковыляв в дом, Джокер осторожно приложил ко входу пропускную карточку и оказался в пустой, холодной квартире, как холодный бескрайний космос, в котором… Впрочем, мыслей до сих пор было много, а смириться с ними было все так же сложно. Индикатор на личном терминале привлек внимание Джокера. Он не горел с тех самых пор, когда Джефф сюда заселился: все сообщения приходили к нему напрямую на инструментрон, через который было проще и быстрее связаться, но сейчас зеленый огонек здорово напрягал своим мерцанием. Лейтенант прошел к терминалу, оставляя костыли рядом со столом и открывая вкладку с входящими сообщениями. Имя и адрес отправителя были зашифрованы, но некто просил встречи с ним завтра в обед в хорошо знакомом Джокеру баре. Лишь в том случае, если пилот согласится сотрудничать. Обещание установить на новый корабль кожаное кресло показалось Джеффри более убедительным, чем воскрешение Шепарда, что было полным абсурдом, к тому же зачем присылать сообщение на терминал в квартире Альянса? Что-то тут не складывалось. Джефф проверил канал связи – зашифрован. Значит, никто из Альянса об этом не знает. Он снова перечитал сообщение и присел на стул. Нужно резюмировать: просьба о сотрудничестве в обмен на новый корабль и живого Шепарда, плюс встреча с агентом в назначенное время, чтобы узнать подробности. Все написанное с каждой минутой казалось чьей-то злой шуткой. Джокер заметил еще одно сообщение, которое пришло только что, нажал на него, а на экране появился до боли знакомый значок. Этот момент всплыл в голове пилота за секунду – момент ожидания, сомнения и недоверия, который дал ему шанс стоять сейчас перед створками дверей на базе Цербера, ожидая своего эффектного выхода. Когда створки раздвинулись, Джокер сделал пару шагов вперед: – Привет, капитан. Как в старые-добрые времена, а?