Тонкие струны наших душ

Долго ждать будильника будильник мне не пришлось, он зазвонил буквально через полчаса. — Доброе утро, Ольга Дмитриевна. — Поприветствовал я вожатую. — Денис? Ты где был? Почему так поздно в домик вернулся? — Спросила она у меня сквозь сон. Нужно было выкручиваться. — Простите. Я был на пляже, присел под дерево, насладиться ночным пейзажем, и заснул. — Тебе следовало хотя бы меня предупредить, что ты там будешь. — Да, простите меня. После этих слов я взял свой пакетик и направился к умывальникам, а то зубы я так и не почистил. По дороге я от счастья даже песни напевал. «Sweet dreams are made of this Who am I to disagree Travel the world and the seven seas Everybody's looking for something Some of them want to use you Some of them want to get used by you Some of them want to abuse you Some of them want to be abused Sweet dreams are made of this Who am I to disagree Travel the world and the seven seas Everybody's looking for something Some of them want to use you Some of them want to get used by you Some of them want to abuse you Some of them want to be abused I wanna use you and abuse you I wanna know what's inside you Movin’ on, move along Movin’ on, move along Movin’ on, move along Move along Sweet dreams are made of this Who am I to disagree Travel the world and the seven seas Everybody's looking for something Some of them want to use you Some of them want to get used by you Some of them want to abuse you Some of them want to be abused I’m gonna use you and abuse you I’m gonna know what's inside I’m gonna use you and abuse you I’m gonna know what's inside you» Настроение было отменное. Оно и понятно, несколько часов назад мне ответила взаимностью самая красивая и самая милая девушка в этом лагере. Из-за нисходящей улыбки у меня начало сводить скулы. А когда я, наконец, закончил чистку своих зубов… — Угадай кто. — Кто-то закрыл мне глаза руками. К спине прижалось, что-то тёплое, мягкое и упругое, а по отсутствию писка в голосе, я сразу понял кто это. Но решил ещё немного поприкалываться. — Алис, давай ещё пару минут так постоим, а я пока попытаюсь тебя угадать. — Сзади раздался прыск. — Ну хорошо, угадывай. — Славя, это ты? Нечего помощнику вожатого заниматься такими глупостями. — Нет, не угадал. Дальше. — Ульянка? А ты выросла. Как ты умудрилась так вымахать всего за ночь? — Не угадал. — Серёга? Я знал, что ты странный, но не до такой же степени. — От этих слов Алиса разразилась хохотом. — Нет. Голубого огонька не будет. Пора было кончать. А жаль. Мне понравилось так стоять. — Ну ладно, хватит. Алиса! Она освободила мои глаза, и передо мной предстала моя ненаглядная. — Так не честно. Как ты так быстро понял, что это я? «Ты единственный настоящий человек в этом лагере. Я узнаю тебя будучи слепо-глухо-тупым, как что…» — У меня очень хорошая интуиция. — Я улыбнулся, а Алиса обхватила меня за шею и поцеловала. — Не расскажешь, как я перенеслась с пляжа в собственную кровать? — Она ехидно улыбнулась. Но я решил немного поиздеваться. — Ты о чём? Последнее, что произошло, это ты дала мне пощёчину и закрылась в домике. Больше ничего не происходило. — На что она дала мне щелбан. — Хватит придумывать! Я точно знаю, что мне это не приснилось. — Ладно. Ты заснула у меня на плече, и я, как истинный джентльмен, решил не будить тебя… и аккуратно отнёс в домик. — Она улыбнулась. — Надеюсь, ты не посягал на беззащитную спящую пионерку. — На что она получила только очень серьёзное выражение моего лица. — Да я шучу. Ты бы не стал лапать бедную спящую девушку. — Ну хотя бы это она понимает. — Или стал? — От этого я не выдержал и принялся её щекотать. — Пх-ха, п-прекрати! Хватит! Остановись, дурак! — Будешь ещё так говорить? Будешь? — Нет. Не буду, только остановись. — Лицо Алисы покраснело от смеха. А когда я перестал её щекотать, она открыла кран, и брызнула в меня холодной водой. Я ответил встречным залпом. Потом, резко ускорившись, сократил дистанцию, прижал к себе и поцеловал. От такого неожиданного хода с моей стороны девушка растерялась, а потом снова покраснела, только теперь от смущения. Я отпрянул от неё, а она бросила робкий взгляд куда-то в сторону. Там стояла мирно охреневающая Мику. — Ой. — Сказала японка. — Я… я, наверное, не вовремя. — Подожди пока тут. — Сказал я Алисе. И побежал за узкоглазой. — Мику! Стой! Стой, кому говорю! — Она остановилась. — Д-да? — Испуганным голосом сказала Мику. — Слушай сюда. Ты ничего не видела. Я знаю, как это происходит, сначала кто-то просто замечает, как ты с кем-то целуешься, а потом ходят такие сплетни, что на уши не натянешь. Надеюсь, что ты не станешь пускать слухи. — Я сделал грозный вид. Использовать его на хрупкой девочке было неправильно, но лучше так, чем оправдываться перед толпой посторонних. — Ты же не будешь пускать слухи по лагерю? — Нет. — Ответила она. — Отлично. Иначе можешь считать, что Omae wa mou shindeiru. На что она выдала лишь каноничное… — Nani? — Ну ладно расслабься, до такого не дойдёт, конечно, но ты можешь создать мне много проблем. После этих слов, я вернулся к своей рыжей красавице. — Я разобрался. Мику будет молчать, наверное. Посмотрим, сможет ли она долго держать язык за зубами. — Алиса всё ещё жалась от смущения. — Ты чего? — Мне не доводилось до этого встречаться с мальчиками, и не знаю, что делать в таких вещах. — Она спрятала взгляд, а я продолжал таять от её милоты. — Ну хватит смущать меня! — Не переживай. Мне тоже не доводилось встречаться с мальчиками. В этом нет ничего такого. — На что Алиса снова дала мне щелбан. — Перестань! Я серьёзно. Мне действительно некомфортно. — После этих слов я просто взял и обнял девушку, и снова принялся гладить её по голове. — Не переживай, никто ведь не будет тыкать в тебя пальцем и дразниться. — Я рассмеялся. — Да и я первому такому гению этот палец пропущу через весь его пищевод, не отрывая от остальной руки. — Спасибо. — Она потёрлась лицом об мою грудь. «Снова ведёт себя, как котёнок.» — Ну ладно, линейка скоро начнётся. — И мы разошлись по домам, чтобы занести наши пакеты. На площади уже все собрались, уже даже Ольга начала разогреваться перед произношением пафосных речей. Мы с Алисой встали в самом конце строя и принялись изучать местный пейзаж. Для меня самой интересной его частью была кое-чья рыжая голова с двумя забавными хвостиками и заколками-сердечками. Но чтобы немного разбавить скучную линейку, я принялся щекотать ладошку девушки. — Ты что делаешь? — Спросила она. — Как что, щекочу тебя. — Улыбаясь, произнёс я. — Тебе у умывальников не хватило? Перестань, пожалуйста. — Попросила меня рыжая. Я и не знал, что она так боится щекотки. А когда ты узнаёшь, чью-либо слабость, грех ею не воспользоваться. — Прекрати. А что, если Ольга Дмитриевна увидит. Но Ольга не увидела. А когда линейка закончилась, и все пошли на завтрак, Алиса надулась и снова дала мне щелбан. — Дубина. Как так вообще можно? Попросила же, как человека. — Я снова засмотрелся на неё. — Ау! Чего уставился? — Прости. Просто ты такая милая. Даже когда сердишься. На эти слова девушка просто отвернулась и тихо произнесла. — Дурак. — Сказала Алиса, и мы пошли в столовую. В самой столовой сегодня было значительно меньше людей, чем в прошлые дни. «Может быть, мы просто пришли раньше?» Мы с моей рыжей красавицей сели за отдельный столик и начали обсуждать, чем сегодня заняться. Самым первым предложением было провести время до обеда у Мику, и поиграть. Вторым — пойти искупаться в речке. После обеда Алиса предлагала пойти к сцене, либо, опять-таки, к Мику. А после ужина можно было погулять по лесу, либо найти кого-нибудь и немного над ним подшутить. Я решил, что распорядок сегодняшнего дня будет таким — сейчас мы идём на речку, потом к Мику, потом можно и жертву для издевательств найти, а завтрашний день провести по остаточному принципу, то есть сходить в музклуб, потом весь день провести друг с другом на сцене, а потом и в лесу, где почти никто не ходит. — Можем даже завтра сходить посмотреть старый корпус. — Сказала мне Алиса. — Там довольно интересно. — Может тогда отправимся туда сразу после завтрака? Будет время на исследования. — Предложил я. — Хорошо. Тогда потом просто будем бродить по лесу, а на сцену пойдём уже вечером. На том и порешили. После завтрака мы направились по домам, чтобы переодеться, и, встретившись на площади, пошли на пляж. Под утренним солнцем песок выглядел практически белым, буквально жемчужным, а вода сверкала, как полотно, усеянное бриллиантами. Мне сразу захотелось окунуться. В такой жаркий день купание в реке было самым лучшим решением. Мы быстро сняли с себя форму и уложили её под дерево. — Догоняй. — Сказал я и побежал в воду. — Эй! — Воскликнула Алиса. — Так не честно. А ну стой. — И она побежала за мной, а я уже погрузился в воду и был готов встретить свою красавицу с распростёртыми объятиями. Алиса вбежала в воду с кучей брызг, от которых сама поморщилась, а я, в этот момент, нырнул, обогнул её и схватил сзади. — Попалась! — Покричал я. — Аааа. — Девушка испугалась. — Ты чего творишь? Зачем так внезапно? — Потому что мне нравится тебя пугать. Что бы ты не делала, всё выглядит так мило, что мне становится любопытно. — От этих слов Алиса снова залилась краской, а я как можно крепче обнял её, а потом взял подмышку. — Отпусти. — Нет. — Сказал я. — Отпусти меня. — Девушка начала беспомощно барахтаться. В этой ситуации преимущество было у меня, так что всё, что ей оставалось, это бессмысленно болтать воду и пыхтеть. Через некоторое время она устала, и я поставил её на ноги. — Просила же. — Она надулась. — Получай. — И прыснула мне водой в лицо. — Ах так. Тогда получай. — Я пустил в рыжую короткую очередь из брызг. Но она нырнула, а я лишь принял выжидательную позицию. Но Алиса обогнул меня сзади, ухватила за спину и утащила под водную толщу. Всё, что я успел — это набрать воздуха в грудь. Но я даже не успел испугаться, как почувствовал, что она поцеловала меня. Сейчас мы дышали одним воздухом, это был интересный, и, что немаловажно, новый опыт для меня. Но всему приходит конец, и кислород не исключение. Мы всплыли, и я пристально посмотрел на девушку. — Ну, что скажешь? — Она ехидно улыбнулась. — Я сдаюсь. Ты победила. — Я поднял руки вверх. — Ты оказалась коварнее меня. Я вынужден сдаться. — Пленных не беру. Хочешь жить — присягай мне на вечную верность. — Выдала мне Алиса. Делать нечего, придётся. — Хорошо. Я в добром уме и светлой памяти присягаю на вечную верность своей любимой — Алисе Двачевской! — От этих слов она снова засмущалась. — Можно было и по тише сказать. — А зачем? Одно дело слухи ненужные распространять, а другое самому кричать обо всём, что происходит. И пусть все знают, что я занят. — Лучше бы этого никто не знал. — Пробубнила она. Я подплыл поближе и спросил. — Почему это? Пусть все знают, кто тут самая лучшая девочка, и кто её всегда будет. — Алиса продолжала краснеть. Теперь её лицо было ярко-пунцовым. — Мне просто не хочется распространяться об этом. Я снова обнял мою ненаглядную, погладил по голове и сказал. — Ты у меня самая лучшая, и этого не стоит стесняться. Всё будет хорошо. — На эти слова рыжая не ответила. — Ну ладно, пора выходить, а то у тебя уже губы синие. И мы вышли на берег погреться. Я сел на песок и уставился вдаль, попутно зевая. Алиса в этот момент прижалась ко мне сзади, обхватила шею руками и спросила… — Что такое? Не выспался? — Я вообще не спал. Ни минуты. — Как так? — Она удивилась. — Силы девать было некуда, поэтому я всю ночь фигнёй страдал, спать не хотелось совершенно. — Но не спать всю ночь… — Для меня это куда ближе к норме, чем нормальный и здоровый сон. Я даже удивлён, что смог отоспаться в эти две ночи. — Но как так… — Как так получается? — Перебил её я. — Врачи говорят, что дело в постоянных стрессах. Как подтверждение, у меня учащённый пульс, где-то в районе девяноста ударов в минуту, что не выбивается из нормы, но это уже её самый край. Также у меня кровяное давление где-то 135/90, что опять же для меня многовато. Но при всём этом я спокоен, как питон, и даже дискомфорта не чувствую, хотя с такими темпами инсульта не избежать. — На мгновение стало немного грустно. — Ну да ладно, мы сюда веселиться пришли. — Я немного повернулся, схватил Алису и усадил себе на колени. — Так-то лучше. — Ну и зачем? — Её смущённое лицо стало ярче раскалённого докрасна металла. — Мне надо высушить спину, а тебе перед, так что не спорь. — А прижал её чуть ближе. — Ты такая прохладная. — А ты очень тёплый. Так мы и сидели на том пляже, не замечая времени, пока наше одиночество не прервали…