stillstellung

— Спишь, — Сюэ Ян сжимает кулаки так сильно, что костяшки пальцев белеют. — Спишь, сука. Он почти пинает чёрный пыльный гроб, только в последнюю секунду уводит ногу в сторону, бьёт стену; ногу прошивает острой, белой болью, и он шипит, на мгновения забывая о боли чёрной, тяжёлой и липкой. Даочжан спит и не хочет просыпаться. У даочжана на лице застыло тупое благостное выражение, его вечная полуулыбка, ресницы, видные без повязки, длинные, густые и чёрные, брови — уверенные, прямые, вразлёт, как будто он, подобно женщине, красит и подстригает их каждые две недели. Сюэ Ян ненавидит его так, как, пожалуй, ненавидит только себя. «Прости меня», фигура в белом стоит перед ним, как неупокоенный призрак. «Прости себя», он прозрачный и невесомый, и тёплый, и настоящий, и живой, и его тонкие губы шевелятся, розовые и горячие, произнося эти слова, И Сюэ Ян просыпается, только услышав. Это как плохой алкоголь, думает Сюэ Ян. Мысль шальная, непрошеная, появляется и цепляется на секунду, на час, на всю жизнь. Это как плохой алкоголь, от которого слёзы льются рекой, трудно дышать и голову сдавливает тисками, только он до обидного трезв, до обидного не помнит, когда в последний раз держал в руках фарфоровые кувшины с терпко пахнущей и острой на вкус жидкостью. Тошнит его так же правдиво, как в тот, первый, раз, когда он купил слишком много и выпил ночью, смакуя каждый глоток своего. В городе И застыло время, в городе И нет вина, нет жизни и смерти нет тоже — почти, только Сюэ Ян до обидного жив, и его вопль до обидного громкий. — Спокойной ночи, — говорит Сюэ Ян, сворачивая верхнюю одежду в валик, чтобы было, на что положить больную голову. — Доброе утро, — говорит Сюэ Ян, набрасывая на плечи давно уже истрёпанное ханьфу, думая, где бы стащить еды в этот день, у какого торговца он не крал конфет достаточно времени, чтобы не попасться снова. Наверное, ему снится хороший сон, думает Сюэ Ян. Сон, где нет Сюэ Яна и где нет города И. — Спокойной ночи, — говорит Сюэ Ян. Губы даочжана холодные и бледные — как у мертвеца. — Когда ты проснёшься, я принесу тебе конфет.