Все время мира

Я не осознавала, что Лара уже вернулась, ровно до того момента, как она сняла лук со своих усталых плеч. Выдохнув ее имя, я шагнула вперед, желая обнять, но наткнулась взглядом на израненное, выпачканное в грязи лицо, выражение которого в этот момент напоминало застывшую маску. Маску, смысл которой я не в силах была до конца расшифровать. – Когда мы услышали взрыв, мы подумали… – начал Уитмен позади меня, однако прикусил язык, замолчав на полуслове, что было для него невероятной деликатностью. Лара буквально рухнула на землю, придерживая ладонью левый бок. Она выглядела измотанной, ее глаза были опущены вниз. Глядя на нее, я почувствовала, как внутри что-то обрывается. – Алекс? – мне хотелось, чтобы это было вопросом, но получилось, скорее, как утверждение. Когда Лара, наконец, посмотрела на меня в ответ, я едва сумела вынести океан боли, плескавшийся на глубине ее зрачков. – Он остался на корабле, – она выговорила это абсолютно монотонно, и я больше не могла выносить расстояние между нами. Сорвавшись вперед, я опустилась рядом и обняла ее поникшие плечи, желая отгородить от этого всего, мечтая спрятать ее в себе и защитить столь же сильно, как она пыталась защитить меня. – Похоже, у любого рядом с тобой шансы на выживание резко уходят в ноль, – ядовито выплюнула Рейес с другой стороны костра. Я буквально почувствовала, как ладони наткнулись на колючие шипы, когда тело Лары дернулось под моей рукой. – Рейес! – воскликнул Иона предупреждающе. – В таком случае, лучше держись от меня подальше, – саркастически усмехнулась Лара, однако как-то тускло. Почувствовав, как она дрожит, я прижалась еще ближе, притягивая ее к себе. Посмотрев на Джослин с легким укором, Иона продолжил: – Давайте просто поедим, ладно? Эти ублюдки пока что от нас отвязались, но это не значит, что они не явятся позже. Если мне суждено умереть в этом месте, я, по крайней мере, собираюсь сделать это на полный желудок. Жареная рыба получилась совершенно безвкусной, но мы все были настолько голодны, что умололи ее в один момент, словно блюдо высшей кухни. Все, кроме Лары. Она долго, придирчиво выбирала кусок, чтобы, в конечном счете, все равно отдать большую часть Уитмену, когда тот – в очередной раз – пожаловался, что его порция меньше, чем у остальных. – Лара… – тихо пробормотала я. Мне не хотелось снова привлекать к ней внимание Рейес. – Тебе нужно поесть. Ты выглядишь паршиво. – Ну, я ведь действительно позволила себе уйти, – ответила она с бледной кривой усмешкой, которая тут же исчезла. Ее брови дрогнули, искажая обычно столь привлекательное лицо несчастной гримасой. Устало вздохнув, она бесцветно сказала: – Я слишком устала, чтобы есть, Сэм. Такое ощущение, будто я бегаю без остановки уже несколько дней подряд. – А ты и бегаешь, – попыталась пошутить я, что было, впрочем, лишь наполовину шуткой. Вновь придвинувшись ближе, я обхватила рукой ее плечи. Через круг тлеющих углей, повернувшись к нам спиной и желая немного поспать, вытянулась на земле Рейес. Иона тоже уже дремал, свернувшись калачиком на одеяле, как гигантский ребенок, а Уитмен ушел, чтобы сторожить в первую смену. Бедро Лары уперлось в мое, и только тут я заметила, насколько изодранно и нелепо выглядят ее практически уничтоженные брюки. Сквозь прорехи просвечивалась израненная кожа, покрытая синяками и ссадинами, во многих местах разорванная до крови. Не удержавшись, я провела пальцами по самой огромной ране, и тут же почувствовала, как спина Лары напряглась под моей рукой. – Прости, – поспешно прошептала я, стремясь извиниться за любую боль, которую могла причинить своим неосторожным касанием. – Тебе придется сжечь эти штаны, когда мы выберемся с этого острова. – Если. Если мы выберемся с этого острова, – повернув голову, она посмотрела мне прямо в глаза, оказавшись вдруг одновременно так близко и так недостижимо далеко. – Мы ведь сделаем это, Сэм? Я понятия не имела. Несколько долгих мгновений я абсолютно ни в чем не была уверена, но в следующую секунду собрала все свои силы, чтобы вложить их в утверждение: – Конечно мы сделаем это, Лара. Конечно. Мы найдем способ. «Ты найдешь способ», – на самом деле, хотелось сказать мне. В конце концов, разве не она была тем человеком, кто находил путь все это время? Но она и так уверена, что это ее обязанность – спасти нас всех. Я не имею права взваливать еще один дополнительный камень к уже лежащей на ее плечах горе. – Эти штормы… – нахмурившись, сказала она, звуча так хрипло и утомленно, что я не выдержала. – Лара, – перебила я, нежно сжимая ее руку, – мы можем поговорить об этом завтра утром. Тебе нужно отдохнуть. Пожалуйста. На ее лице застыло напряженное выражение прежде, чем она, наконец, слегка улыбнулась: – Да. Завтра, – ее ладонь потянулась к моей, обхватывая и легонько прижимая к ее бедру. – Далеко продвинулась с «Робинзоном Крузо»? – Пришлось остановиться спустя несколько страниц. Слишком сильно похоже на реальность. Я разглядывала ее избитую, покрытую синяками, печальную, но – боже мой – все такую же прекрасную и волнующую фигуру до тех пор, пока мое сердце больше не смогло этого вынести. В итоге, мой взгляд уперся в наши переплетенные пальцы. Высвободив ладонь, я как можно аккуратнее провела большим пальцем по ее изуродованным костяшкам: – Больно? – Все не так уж плохо, – тут же заверила она, однако, поймав мой взгляд, исправилась: – Да. Больно. Теперь мои глаза переместились с ее левой ладони к ноге, покрытой синяками, царапинами и темными сгустками крови, а затем к правой руке, где чуть повыше бицепса была обвязана тряпка, когда-то давным-давно бывшая, должно быть, белой. – Лара, ты лечила что-нибудь из этого? – Я сделала все, что могла, – она фыркнула почти безразлично. – У меня не было особо много времени. – Тебе следует заботиться о себе… – не успев подумать, начала я раздраженным и упрекающим тоном, однако тут же осеклась. Ей не это сейчас нужно. Она нуждается в заботе. Поднявшись с земли, я сходила за аптечкой, которую мы нашли на катере. В это время Лара смотрела на меня своими обычно такими выразительными карими глазами, бывшими сейчас столь неподвижными и неживыми, что я почувствовала новый укол в сердце. Разумеется, из-за этого я тут же принялась без умолку щебетать, как птица, обо всем подряд и ни о чем конкретно, пока, наконец, с облегчением не увидела легкую улыбку на ее лице. Усевшись рядом, я открыла комплект первой помощи, однако, увы, там не оказалось ничего существеннее пары бинтов, набора ватных тампонов, марли и немного антисептика. Настолько бережно, как только могла, я принялась очищать ее кисти, прижимая мягкий хлопок к истерзанной плоти. Должно быть, щипало и пекло просто безумно, однако Лара продолжала сидеть неподвижно, уставившись в огонь, пока я касалась ее. Закончив с пальцами, я принялась осматривать ее ноги, пытаясь понять масштабы нанесенного ущерба, когда ее ладонь вновь накрыла мою и мягко сжала. – Если мне придется снять штаны, боюсь, они просто разлезутся на куски, – сухо сказала она. – И у меня нет никакого желания бегать в трусах перед Уитменом. Может, лучше взглянешь на мою руку? Представив себе эту картину, я не смогла не усмехнуться про себя. – Окей. Справедливо, – слегка сдвинувшись, я размотала повязку на ее бицепсе. От открывшегося мне повреждения пришлось резко втянуть воздух сквозь сжатые зубы, чтоб не выругаться. – Что произошло, Лара? – Пуля, – рассеянно ответила она, после чего взглянула на меня поверх плеча. – Сэм, помнишь, о чем мы говорили на «Эндьюрансе»? Как раз перед всем этим? – Я цель номер один для одержимых сектантов, Лара, а не маразматик с амнезией, – попыталась ответить я как можно легкомысленнее. Правда, вышло это куда менее правдоподобно, чем хотелось. И, разумеется, совершенно лишенное юмора выражение ее ошеломляющих глаз, поймавших меня в плен, не оставляло никаких сомнений в том, насколько серьезно она все это воспринимала. Она продолжала смотреть на меня этим взглядом, пока я пропитывала тампон антисептической жидкостью. Продолжала смотреть, пока я промокала ватой жуткий разрыв на ее плоти. Продолжала смотреть, пока я болезненно морщилась вместо нее. Наконец, я обернулась, желая убедиться, что Рейес действительно спит, прежде, чем сдаться: – Да, Лара. Конечно, я помню. На миг она прикрыла глаза: темные тени от полумесяцев ресниц упали на ее скулы. – Я не собиралась заставить тебя ждать, Сэм, – вздохнула она, опуская голову. – Сначала нам кажется, что у нас есть все время мира, а потом… его просто нет. – Хэй, – я положила левую ладонь ей на спину и медленно провела к пояснице, стараясь не давить слишком сильно. – Лара, хэй. У нас есть время. – А что, если нет? – она вновь обратила на меня испытующий взор. – Сэм, когда они привязали тебя к тому проклятому столбу, а Матиас поджег его… Я просто не смогу больше вынести, если так и оставлю все это между нами, Сэм. Сердце в моей груди забилось, как ненормальное, стуча уже где-то в горле и ушах. Я не смела поднять на нее глаза и не решалась говорить что-либо – в прошлый раз, когда у нас состоялся подобный диалог, я была его зачинщицей. И я заставила ее буквально сорваться с места в попытке уйти от этих неудобных вопросов. Мне не хотелось, чтобы она вновь убежала. Так что вместо этого я вернула внимание к локальному бедствию на ее руке. Чуть сдвинув тампон, я поморщилась, когда она тихо зашипела от боли. – Я люблю тебя. Поразительно, но мне удалось сохранить спокойствие и не дернуться, вжимая вату прямо ей в рану. – Я знаю, что ты любишь меня, Лара. – Нет, – ее кисть внезапно в очередной раз накрыла мою, прижимая к ее разрезанному плечу, и это было, должно быть, адски больно, однако ее взгляд остался непоколебим. – Я люблю тебя, Сэм. Я люблю тебя. Я бы переплыла каждую реку, пересекла каждый водопад, взобралась на каждую гребаную скалу на этом чертовом острове, если бы это гарантировало твою безопасность. Я люблю тебя. Дыхание в моей груди сбилось, и я тяжело сглотнула от нахлынувших эмоций: – Лара… – проговорила я и тут же запнулась. Я всегда была той, кто говорит, а она той, кто делает. Теперь же у меня просто не осталось слов. Я потратила их все на нее тогда – боже, сейчас кажется, что это случилось многие годы назад – когда она попросила у меня немного больше времени. Поэтому вместо слов я подалась вперед и целомудренно поцеловала ее в губы. Все мое существо готово было взорваться от нахлынувших ощущений: от тепла ее кожи под моими пальцами; от слабого вкуса меди, оставшегося на моих губах; от звука ее прерывистого дыхания. Когда я отстранилась, из ее груди вырвался вздох, а затем она сама ласково обхватила рукой мой затылок и притянула меня еще ближе. Ее губы были сухими и потрескавшимися. На нижней чувствовался глубокий шрам, оставленный ботинком одного из придурошных последователей Матиаса. И это оказался самый трепетный поцелуй из всех, какие у меня когда-либо были. Переместив руку с ее предплечья на затылок, я попробовала сменить свое неустойчивое положение, желая прижаться к ней сильнее, в то время как ее рот касался моего рта в каком-то благоговении. Не разжимая объятий, она тут же откликнулась на мое невысказанное пожелание, перемещаясь под моими руками. Мы синхронно опустились на колени, не переставая обнимать друг друга: мои руки обвились вокруг ее плеч, а ее пальцы обхватили мое лицо. И Лара Крофт целовала меня так, будто мир должен был вот-вот расколоться на части. Впрочем, возможно, так все и случится. Наконец, мы все-таки вынуждены были прерваться – даже приближающийся конец света не мог пересилить острый недостаток в кислороде – и Лара прижалась своим лбом к моему, с улыбкой вглядываясь в мои глаза. Не с кривой усталой усмешкой, какие не сходили с наших лиц в этом проклятом месте, а с настоящей чистой улыбкой. – Вау, – выдохнула она. – Ага. Ух ты, – подтвердила я, обнимая ее за спину. Больше всего на свете мне хотелось вновь поцеловать ее, но на столь близком расстоянии я еще отчетливее увидела, насколько темными и глубокими были тени, залегшие под ее веками. Протянув руку, я погладила ее лоб, отчего глаза Лары тут же закрылись. – Лара… – все-таки, не удержавшись, я оставила на ее лице еще один крошечный поцелуй (в конце концов, я всего лишь живой человек, и я, наконец, получила то, о чем так долго мечтала) прежде, чем окончательно отстраниться. – Лара, тебе нужно отдохнуть. Давай я перевяжу твою руку, и тогда мы сможем лечь. – Хорошо, – в очередной раз вздохнув, с необычайно послушным видом кивнула она и тоже украдкой чмокнула меня в губы прежде, чем усесться обратно. Я принялась оборачивать ее руку чистой повязкой, время от времени останавливаясь, чтобы прижаться губами к ее плечу, наслаждаясь тем, как на ее лице расцветала мягкая усмешка всякий раз, когда я делала это. – Ты точно подцепишь бешенство, – проворчала она. С коротким смешком я, наконец, закончила перевязку ее руки и вновь пристально обшарила взглядом остальную фигуру: – Я заметила, что ты немного придерживаешь левый бок. Могу я взглянуть? При этих словах какое-то неуловимое непонятное выражение быстро мелькнуло и тут же исчезло в ее глазах. – Гм… думаю, не стоит, – она прикусила губу и скривилась, когда зубы попали на еще свежую царапину. – Почему нет? Лара, дай мне посмотреть, – подобравшись к ней с другой стороны, я приподняла край ее майки и буквально задохнулась, обнаружив под ней ужасающую рану. Какая-то мешанина из крови, открытой плоти и того, что было, похоже, следом от ожогов прямо над ней. Задержав дыхание, я притронулась подушечками пальцев к запекшемуся краю, чувствуя жар, исходящий от центра этого кошмара. – Ох, Лара… Как ты это заработала? – Упала на кусок арматуры. Затем пару раз разодрала ее, когда падала. Потом прижгла с помощью стрелы и зажигалки. Ну, и чуть позже искупалась в реке из трупов, – пожала она плечами, как ни в чем не бывало. – У меня было не слишком много вариантов. – У меня тоже. Я не знаю, что мне с этим делать, Лара, разве что, немного почистить, – в волнении я вцепилась зубами в свою нижнюю губу, однако Крофт лишь посмотрела на меня со снисходительной усмешкой. – Все в порядке, Сэм. Немного антисептика будет в самый раз. Совершенно очевидно, что она пыталась отвлечь меня своим легким тоном, но пришлось согласиться и на это. Смочив ватный тампон, я прижала его к глубокой ране на боку Лары. Сцепив зубы что есть силы, я наблюдала, как она пытается – и не может – придушить короткий болезненный всхлип. Почти целую вечность мы действовали по этой же схеме до тех пор, пока у меня полностью не кончился антисептик, а зрение не размылось от наполнивших глаза слез. Стараясь действовать как можно нежнее, я прижала марлю к ее боку и перевязала теми жалкими кусками бинтов, что у меня еще имелись. Закончив, я вновь опустила ее майку: – Ну, вот. Может быть, это хоть немного поможет. – Уверена, что поможет, – мягко отозвалась она, протягивая руку. – Спасибо, Сэм. Посиди рядом со мной. Обойдя ее так, чтобы оказаться у другого, не столь пострадавшего бока, я опустилась на землю максимально плавно и осторожно, после чего дождалась, пока Лара ляжет. Прямо сейчас я бы все на свете отдала за мягкий матрас для нее, потому что мне хотелось уберечь ее от голой жесткой земли, убедиться, что она в безопасности. Однако, похоже, не было совершенно никакого способа двигаться таким образом, чтобы не причинить ей еще больше вреда. Поэтому я просто крепко прижалась к ней и положила голову ей на плечо. Ее рука скользнула по моей спине, обнимая и притягивая меня ближе. Макушкой я почувствовала ее дыхание. – Сэм? – Да, Лара? – Мы обязательно сделаем это. Приподнявшись, я повернулась и поцеловала ее в эти серьезные, уверенные губы: – Мы обязательно сделаем это, Лара.