let loose your longing

«Мы были так поглощены друг другом, мы никуда не годились врозь», — Теодор Лоренс.

Сначала тётя Марч захотела есть, и Лори позаботился о том, чтобы ей тут же был принесён обед. Затем ей резко захотелось пить, и Лори стремительно помчался за чашкой чая. Через некоторое время ей стало нестерпимо жарко, и Эми приоткрыла окно, но уже через несколько минут его в срочном порядке пришлось закрывать, потому что тётушка замёрзла. На протяжении всего их пути она не переставала ворчать: то ей было слишком душно, то сиденья в поезде казались неудобными, то весь мир внезапно стал ужасно раздражающим. Теперь тётушке Марч захотелось прогуляться, дабы размять затёкшие ноги. Эми тут же с готовностью предложила ей свою руку, но была категорически отвергнута: — Хватит трястись надо мной, дитя! Я пока ещё жива и в состоянии пройтись без провожатых. Нахмурив брови и недовольно поджав губы, Эми приготовилась спорить, но тётушка уже направилась к выходу из купе. — Тётя Марч! — Эми бросилась вслед за ней. — Будьте осторожны! Поезд трясёт и… Дверь захлопнулась прямо перед её носом. Эми напряженно застыла. Последние несколько дней (задолго до того, как тётя Марч решила испытать их своим отвратительным настроением) Лори казалось, что Эми находится на грани нервного срыва. И иногда он думал, что в этом исключительно его вина. Несмотря на то, что они окончательно разобрались в своих отношениях и заключили помолвку, что-то определенно было не так. Эми старалась не сталкиваться с ним взглядом, всячески избегала его прикосновений и выходила из комнаты сразу же, как он появлялся. Было ли это из-за их поцелуя? Может быть, ему не стоило целовать её? В ту минуту ему казалось, что она ничего не имеет против, скорее даже наоборот. Но шли дни и становилось только хуже. Лори внимательно посмотрел на неё. Эми по-прежнему продолжала стоять перед дверью — неподвижно, не оборачиваясь. Ему казалось, что он чувствует охватившее её напряжение. Неужели она его боится? Неужели думает, что он воспользуется предоставившейся возможностью, наплевав на все приличия? Едва ли он мог винить её в этом, учитывая его прошлое поведение. — Эми, — Лори осторожно приблизился к ней. — Всё в порядке? Она обернулась и, резко выдохнув, выпалила: — Поцелуй меня. — Что? — он растерянно моргнул. — Поцелуй меня, сейчас же! Пока она не вернулась! Лори был сбит с толку, озадачен и застигнут врасплох (что случалось довольно часто, когда рядом с ним был кто-то из сестёр Марч). Однако, Эми, сама того не осознавая, попросила его о той самой единственной вещи, которую он был готов исполнить беспрекословно, не задавая никаких вопросов. Поэтому он тут же сократил расстояние между ними и прижался к её губам своими. Впервые за много дней Эми позволила себе расслабиться и утонуть в его объятиях. Нервная дрожь прокатилась по её телу — то же самое она чувствовала в тот солнечный день, когда он впервые поцеловал её и сделал ей предложение. Это было восхитительное, непередаваемое и ни с чем не сравнимое ощущение — словно она вот-вот спрыгнет с пугающей высоты. В животе затрепетали знакомые бабочки, прочно поселившиеся там с того самого момента, как она впервые увидела Лори. — Мне начало казаться, что ты передумала, — прервав поцелуй, хрипло проговорил он. — Ты так старательно меня избегала, что я подумал, что ты сожалеешь о нашей помолвке. — Не говори глупостей, — ответила она, опалив своим горячим дыханием его шею. — Мне просто было трудно находиться рядом с тобой и не думать о… Определенных вещах. Вот и всё. Лори облегченно рассмеялся, приподнял тонкими пальцами её подбородок и окинул её лукавым взглядом: — У тебя были неприличные мысли обо мне, Эми Марч? Уголки её губ дёрнулись в едва заметной улыбке. — Заткнись уже, Теодор Лоренс, и поцелуй меня. Она схватила его за жилет, стараясь притянуть к себе как можно ближе, и в итоге оказалась вплотную прижатой к двери купе. Их тела соприкасались настолько тесно, насколько это позволяли бесконечные слои её модной одежды. Неожиданно его язык коснулся её губ, и Эми застыла, не до конца понимая, чего он хочет. После очередного нежного прикосновения, она нерешительно приоткрыла губы и тут же приглушенно застонала, почувствовав, как его язык проник в её рот. — Лори, — сдавленно прошептала она, но он и не думал останавливаться. Внутренний голос твердил ей, что всё происходящее до крайности неприлично. Они были совсем одни, и Эми не покидала мысль, что еще минута наедине, — и она погибнет. С её стороны было чертовски неправильно и неподобающе так сильно наслаждаться поцелуем и так сильно желать кого бы то ни было. Внутренний голос вопрошал: «А что бы на это сказала тётя Марч?» Но его заглушал другой голос, — более громкий, торжествующий и счастливый, — который бесконечно повторял: «Лори, Лори, Лори». Тот самый Лори, что сейчас так самозабвенно целовал её. Лори, который уверенно обнимал за талию и крепко прижимал к себе. Лори, который стонал в её губы так, словно она — всё, чего он когда-либо желал. Лори, который повторял её имя, как самую искреннюю молитву. Когда они, наконец, смогли оторваться друг от друга, Эми прислонила голову к двери купе и закрыла глаза; происходящее казалось ей сном. — Что ж, у тебя это получается лучше, чем у Фреда, — наконец, отозвалась она. Последовала пауза. Лори перевёл недоумевающий взгляд на свою будущую жену, а затем, увидев хитрое выражение её лица, рассмеялся и ласково поцеловал её в нос: — Я не очень-то хочу думать о тебе и Фреде. — Да перестань. Как будто ты никогда ни с кем не флиртовал. Почему-то я уверена, что твои интрижки были гораздо более скандальными, чем всё то, что происходило между мной и Фредом. Лори смутился, его щеки покраснели. — Не могу сказать, что ты неправа, но… Его фраза была прервана раздавшимся снаружи шумом. С испуганным «тётя Марч!», Эми тут же несильно оттолкнула его от себя и принялась поправлять волосы. — Как я выгляжу? — Прекрасно. — Лори. Улыбнувшись, он поправил выбившуюся из её причёски прядь белокурых волос: — Выглядишь, как и подобает леди. Лори смотрел любяще, нежно, но, тем не менее, в его взгляде проскользнуло что-то, что заставило Эми неистово покраснеть. Она отвернулась, прочистив горло, села на своё место и взяла блокнот для рисования в свои дрожащие руки. Дверь распахнулась так же резко, как и захлопнулась несколько минут назад перед лицом младшей мисс Марч. — Эми! Почему ты такая красная? Ты не заболела, моя дорогая? Открой окно, парень, ты разве не видишь, что она вся горит? Неудивительно, ведь здесь жарко, как в аду. Не вижу поводов для смеха, Теодор Лоренс! Лори тут же принял серьезное выражение лица и учтиво произнес: — Прошу прощения, тётя Марч. Устроившись у окна, он почувствовал на себе взгляд Эми. Лори улыбнулся ей, в глубине души надеясь, что это не выглядело слишком самодовольно. Но, Боже, он ничего не мог поделать с собой. Довольная улыбка не желала сходить с его губ: от мысли, что он вызывает в Эми Марч такие сильные эмоции, от мысли, что она избегала его лишь потому, что неистово его желала. Эми Марч, леди и джентльмены. Эми Марч. Кто бы не чувствовал себя победителем в подобной ситуации?