Разные тела, одна душа

— Куроюки! — то, как она произносит мое имя, я могу слушать вечно. Ведь каждый раз Энджу вкладывает в него разный смысл. Она может возмущенно кричать, прося меня прекратить вести себя неприлично. Может мягко произносить его с улыбкой, благодаря за что-то. Может шептать его, задыхаясь от смущения. А может с укоризной меня позвать, чтобы отругать за детское поведение. И каждый раз мое имя звучит по-особенному из ее уст. — Что, Энджу? — я тоже люблю произносить ее имя. Оно кажется таким мягким, сладким, воздушным, оставляющим после себя приятное послевкусие. Его хочется повторять снова и снова, шептать на ушко Энджу и наслаждаться, как она содрогается в его руках. И я тут же исполняю свое желание, обняв любимую за плечи и притянув к себе. — Сколько раз я просила не смотреть так пристально, когда я готовлю, — Энджу слабо пихнула меня под ребра, но я даже не шелохнулся. Только широко улыбнулся и мимолетно коснулся губами шеи Энджу. — Как я могу тобой не любоваться? К тому же мне обидно, что ты такое внимание уделяешь еде, а не мне, — недовольно бурчу, но в глубине души счастливо улыбаюсь. Если бы она хотела от меня избавиться, ударила бы намного сильнее.  — Но я ведь готовлю для тебя, — от этих слов я широко улыбаюсь, но не выпускаю любимую из объятий. Я только вернулся с миссии и не хочу ее отпускать. Мы не виделись целых пять дней! Все эти дни я мечтал, чтобы прикоснуться к Энджу, и сейчас, когда моя мечта в моих руках, я никуда не отпущу ее. Еще немного постоять с ней в обнимку, вдыхая нежный цветочный аромат. Как я скучал по этому аромату, как мечтал снова почувствовать его. Этот запах неповторим. Нежный и в то же время дразнящий. Едва уловимый, заставляющий снова и снова вдыхать его. Вожу носом по ее шее, наслаждаясь ароматом. Точно знаю, что скоро терпение у Энджу закончится, и она отпихнет меня. Но пока мне еще позволено, я буду наслаждаться моментом. — Если ты меня не отпустишь, то останешься голодным, — какая смешная угроза. Без еды мне приходилось обходиться неделю и даже больше. Да и что значит еда в сравнении с возможностью обнимать любимую. Но следующая угроза заставляет меня отступить. — Или я уйду сегодня с детьми заниматься на целый день! — И когда ты стала такой вредной, — с неохотой приходится отпустить любимую и сесть за стол, подперев подбородок. Все-таки, какая Энджу красивая! Это было первой мыслью в моей голове, когда я с ней встретился. В толпе незнакомых людей прекрасная дева из моих ведений сразу привлекла мое внимание. Хоть она и стала старше, я сразу же ее узнал. Те же серебристые волосы, та же мягкая улыбка, тот же нежный взгляд голубых глаз и чарующий голос. Она была похожа на луну. Такая же прекрасная. Она освещала ему путь во тьме, и сейчас манила к себе. Только люди, стоящие рядом с ней, раздражали. Энджу улыбалась и смеялась вместе с ними. Я так скучал по ней, а она даже не нуждалась во мне! Хотелось испортить их дружескую атмосферу, напомнить о себе! Но надо было терпеть. Сначала узнать их имена, чтобы они не узнали о моей потери памяти. Те пять минут были самыми долгими в моей жизни. видеть Энджу и не сметь не то, что коснуться, даже обратиться к ней! Это было так больно и мучительно! Но сейчас я могу обнимать ее сколько захочу. Вот сейчас она закончит с обедом, и я снова крепко-крепко прижму ее к себе и уткнусь носом в шею. Буду дразнить Энджу короткими поцелуями и наслаждаться ее смущением. Хотя в последнее время она стала меньше краснеть. И я даже не знаю, нравится мне это или нет. С одной стороны, она привыкает к моим касаниям и все меньше им противится. А с другой стороны, она так прекрасна в своем смущении. — Приятного аппетита, — Энджу ставит передо мной тарелку супа и садится напротив. А мне так хочется, чтобы она устроилась на моих коленях. Но Энджу, словно догадываясь о моих мыслях, садится еще чуть дальше, чтобы я даже не мог взять ее за руку. — Как можно наслаждаться едой, когда ты так далеко? — знаю, что веду себя как ребенок, но ничего не могу с собой поделать. Жизнь одна, и я хочу получить от нее все. — Я в этот раз не буду сидеть у тебя на коленях! — она отворачивается, но я успеваю заметить ее покрасневшие щечки. Опять смущается? — Тогда хотя бы покорми меня… — жалобно прошу, откладывая в сторону палочки. Энджу пару секунд пристально смотрит на меня, будто бы надеясь, что я шучу. Затем вздыхает и протягивает мне кусочек рыбы, который я тут же хватаю губами, не сводя взгляда с Энджу. Нарочно медленно облизываю губы и довольно улыбаюсь, когда Энджу в смущении отворачивается. Все-таки она прекрасна. И порой я не верю, что она со мной. Порой мне кажется, что все это лишь прекрасный сон, и стоит мне закрыть глаза, как я проснусь, а вокруг сплошная тьма, и Энджу нет рядом. Обычно в такие моменты я прижимаюсь к Энджу, чтобы поверить в то, что она настоящая, и все это не сон. Но сейчас нас разделяет стол, и, если я рвану к ней через него, опрокидывая приготовленный ею обед, Энджу расстроится. А это последнее, что я хочу делать. Я дал слово, что со мной она будет счастлива, и должен сдержать его. Потому подавляю в себе это желание и беззаботно улыбаюсь, твердя себе, что это не сон. Когда-нибудь я перестану бояться, что Энджу исчезнет из моей жизни. Но до того дня буду всеми доступными способами убеждать себя, что Энджу со мной. Например, сейчас возьму ее за руку и нежно прикоснусь губами к запястью, смотря, как Энджу краснеет. Какой же прекрасный румянец! — Куроюки! — и голос нежный, даже если она ругается. А еще очень милые надутые губы. Все в Энджу прекрасно. И я не устану об этом твердить. — Спокойной ночи, — Энджу всегда засыпает первой, а я лежу и любуюсь ею. Конечно, я не всегда даю ей сразу заснуть. Часто дразню поцелуями, которые грозят перерасти в нечто большее, но усилием воли всегда сдерживаю себя. Нет, еще не время. После поездки в Шуга Энджу стала сторониться меня. Даже от поцелуев порой уклонялась, а по ночам всегда отворачивалась. Стеснялась? Глубоко вздыхая и ложусь рядом, слушая ее мерное дыхание. Хочется любоваться ее личиком, но она снова лежит ко мне спиной. Через несколько минут, когда Энджу крепко уснет, я смогу обнять ее. А пока надо сдерживать себя. Но как же это сложно, когда она лежит рядом такая беззащитная. А еще ее аромат, который я ощущаю. Или это все мое воображение? Ночью становится сложнее определить где реальность, а где фантазия. Стыдно признаться, но я боюсь ночи и одновременно желаю ее. Ночью я могу крепко обнимать Энджу и отдаваться во власть фантазии, о которой Энджу знать пока не стоит. И в то же время ночью мне часто снятся кошмары, возвращающие меня в прошлое без Энджу. Интересно, приснится ли он мне сегодня? Прикасаясь к волосам Энджу и закрываю глаза. Охватившая меня тьма пугает, но аромат Энджу успокаивает. Она рядом. Я больше не одинок, и тьма не поглотит меня. Все закончилось. — Ммм… — Энджу что-то бормочет во сне, а я улыбаюсь. Что ей снится? Снюсь ли ей я? Даже во сне я хочу быть рядом с ней. Хочу держать ее за руку, крепко обнимать и целовать. Вдыхать ее запах и наслаждаться звонким смехом. Хочу… Так много желаний, что порой теряюсь. Мне всегда мало. Мало Энджу в моей жизни. Хочется проводить с ней каждую секунду и даже больше. Я зависим от нее. Если она исчезнет, я исчезну в тот же миг. Невольно вспоминаю, когда она была отравлена. И даже в тот момент Энджу улыбалась, чтобы меня успокоить. Ее слабая улыбка, надломленный голос и угасающие глаза до сих пор снятся мне в кошмарах. — Энджу… — она не отзывается, значит, уже уснула. И я могу теперь прижаться к ней. Энджу, знаешь ли ты, как сильно я люблю тебя? Я забыл все, но только не тебя. Даже во тьме я сохранил в памяти блеск твоих глаз, нежный голос, милую улыбку и серебристые волосы. Ты была моим ангелом спасения, отгоняющим жуткие тени, моим ангелом-хранителем. Как жаль, что я помнил только имя и образ. Мне хочется вспомнить все, что я забыл, но, как сказал Хандзо, это невозможно. Мои воспоминания сожраны тенями. Потому я так отчаянно желаю создать как можно больше новых воспоминаний. Но в то же время с удовольствием слушаю твои рассказы о нашем детстве. Если раньше эти истории причиняли мне боль, так как я ничего не помнил, то сейчас они вызывают улыбку. Здорово знать, что ты все помнишь. Значит, ты и вправду дорожишь тем временем, что мы провели вместе. И мне этого достаточно. Хотя кому я вру? Мне всегда будет мало Энджу. Мало ее касаний, объятий, поцелуев, голоса… список бесконечен. Когда-то Кьяра сказала, что я одержим. Может, она и права, но разве из-за этого можно говорить, что я не люблю Энджу? Что брат, что Кьяра, что остальные люди. Все они твердили, что это не любовь, а одержимость, помешанность, болезнь, которые ломают Энджу. После этих слов я был готов отступить. Я бы сделал что угодно, лишь бы Энджу была счастлива. Даже был готов исчезнуть из ее жизни. Но она пришла за мной, захотела остаться рядом. Она разделила мои чувства. И даже если это не любовь, мне нет до этого дела. Главное, что это взаимно. В тот день я дал слово, что любой ценой сделаю тебя счастливой. Я хорошо справляюсь? — Энджу… — шепчу ей на ушко. От шепота Энджу не проснется, а мне так нравится произносить ее имя. Готов повторять его тысячи раз. — Ммм… — Энджу дергается во сне и внезапно поворачивается ко мне, пальмами цепляясь за мою одежду. Даже во сне хочет быть ко мне ближе? Позволяю себе тихий смешок и прижимаю любимую к себе, целуя в лоб. Хочется совсем других поцелуев, но они подождут до утра. Пока можно перебирать ее шелковистые волосы и слушать мерное дыхание. Был ли кто-то так же близок к ней? Видел ли кто-то, как она спит? Обнимал ли ее во сне? Мы были в разлуке восемь лет, и за это время многое произошло. Энджу смеялась и плакала без меня, заводила новых друзей и с кем-то расставалась, становилась сильнее и находила у себя новые слабости. И жители Коги видели это, когда же я мог только об этом мечтать. Потому я им завидовал. Особенно брату, который все это время был рядом с Энджу и защищал ее вместо меня. Он словно был моей заменой. И я боялся, что он мог полностью занять мое место. Но в последний наш разговор я понял, что этого никогда не случится. Геккамару не посмеет посмотреть на Энджу иначе, чем на госпожу. Даже если в глубине души он ее любит, он никогда себе в этом не признается и не будет бороться за ее любовь, сочтя себя недостойным. А я всегда буду смотреть на Энджу лишь на как любимую девушку. И, когда она проснется, я встречу ее улыбкой и поцелуем в лоб. Если Энджу не уклонится от поцелуя и не спрячется под одеялом, то поцелуи опустятся ниже. И в постели мы задержимся минут на двадцать, пока Энджу не одолеет смущение. А ведь полгода назад ее хватало лишь на две минуты. Может, вскоре мы и целый час не будет вылезать из постели? На губах расцветает ухмылка при воспоминании о нашей поездки. Тогда мое самое заветное желание почти сбылось. Ну, ничего, я подожду еще немного. Мое кольцо Энджу приняла, и однажды это кольцо я заменю на другое. И Тогда Энджу станет окончательно моей.