The Police - Don't Stand So Close To Me
Господи, когда я уже научусь приходить на пары вовремя? Ну, или хотя бы вообще на них приходить? Я сначала прогуливаю половину семестра, затем пытаюсь восстановить доверительные отношения с преподавателями, а после чудом умудряюсь сдавать экзамены на четыре. Хотя иногда мне это не особо удается. Из шести сессий я завалила аж две. Это было непростительно для такого высшего разума, как я. В принципе, в этом семестре я могу легко восстановить свою стипендию, единственной проблемой был и оставался – мой преподаватель по английской письменной и устной практике речи – ПУПРу в народе. Нам его поставили в начале прошлого курса, как раз тогда я и стала стабильно «слетать» со стипендии. Мой дорогой учитель – Александр Константинович – наказывал меня таким образом за постоянные прогулы и опоздания. И я, положив левую руку на сердце, а праву - на библию (или как там правильно?), заявляю: этот бездушный человек совершенно несправедлив ко мне. Я ведь просто золотце. Я вот умная, ну, по крайней мере, довольно сообразительная, быстро могу понять новую тему, при этом посетив всего одно занятие, вместо пяти. Ещё я симпатичная (на любителя, если честно), высокая (что есть, то есть), стройная (худощавая, на самом деле), с темными волосами и глазами цвета собачьего дерьма. Но это всё уходит на второй план, ведь у меня жопа классная. Вот тут вообще без поправок каких-либо. Иногда я просто не понимаю, почему не могу быть как девушки из моего потока: красивые, ухоженные, уверенные в себе на все сто процентов, выглядящие на лет так пять старше своего возраста. Вот будь я такой же, у меня бы не было никаких проблем с преподавателями моего ВУЗа, особенно с такими молодыми «мажорчиками», как Сашенька. Почему «мажорчиками»? Да всё потому, что я учусь не в какой-то там «шараге», куда берут просто так, без опыта, всяких красавчиков с ещё не обсохшим молоком на, пиздец просто каких красивых, губах. Кстати говоря, Александр Константинович, на самом деле был до безумия привлекательным. Это был тот редкий случай, когда ты можешь понять всех тех безумных героинь из фильмов про влюбленных учениц и сексуальных учителей, которые пытаются отвязаться от девушек, не причинив им душевную боль. Хах, кстати о душевной боли. Вот кто-кто, а Сашенька никогда не брезговал этим делом: отшивать влюбленных студенток было его любимым занятием. При чём те самые студентки вылетали от него так шустро и далеко, что в дальнейшем даже лишнее слово боялись вставить на семинарских занятиях. Так вот я хотела описать Александра. Он довольно-таки молодой мужчина, лет так двадцати шести, с приятной щетиной на лице, с серыми глазами и таким, сука, «хитровыебанным» взглядом, что я бы могла с уверенностью поставить ему диагноз «безжалостный равнодушный к чужим проблемам социопат». Но какой же он, блять, красивый. Если бы не этот факт, я бы сейчас вряд ли летела к нему на пару. Хотя кого я обманываю? Я шла ритмично под ту музыку, которая играла в моих наушниках. Стоит мелодии стать более медленной, я буду идти как самый унылый меланхолик, наслаждаясь прекрасным весенним утром. Когда я наконец зашла в нужную аудитория, спустя полчаса как началась пара, то, к собственному счастью, заметила, что преподавателя не было на месте. - Ха! – крикнула я на аудиторию, заставляя все сонные лица повернуться ко мне. – Кого боженька любит? Меня боженька любит. Я почти вприпрыжку «поскакала» к своей парте, громко топая своими «мартинсами» по паркету, как Машка посмотрела на меня таким взглядом, будто сзади на меня мчится цунами и мне надо бежать из города. - Лизонька, это вы? – сзади меня прозвучал знакомый низкий голос с явной издевкой. - Блин, - прошептала я, но повернулась с таким лицом, будто бы я была безумно рада его видеть. – Александр Константинович, можно я войду? Попытка не пытка, знаете ли. - По-моему, вы уже вошли, - он забавно поднял брови. – Давно не виделись, кстати, Ли-зонька. Господи, как же я ненавижу, когда он так растягивает моё имя, выставляя меня дурой перед всей аудиторией. - Я вот соскучилась, - улыбаюсь, мило улыбаюсь, до скрипа зубов. – Вот и решила прибежать сразу, как только смогла. Преподаватель посмотрел на меня, внимательно окинув взглядом с ног до головы, хмыкнул и сказал: - К доске, Кононова, там я решу: можете ли вы остаться или вам придётся покинуть аудиторию. Я не против правила "пятнадцати минут", но оно должно касаться как преподавателей, так и студентов. А вы, - он посмотрел на часы, - так вообще на полчаса опоздали. Больше всего я ненавижу его поучительный тон. Отчитывает каждый раз как маленькую девчонку. - Я знаю, что вы хорошо умеете слушать на лекциях и просить у подружек конспекты, но вы же должны были и сами заниматься, пока отсутствовали, верно? – он ходил вокруг меня, сложив руки за спиной. Я была словно на допросе. - Д-да, - я скривилась, раздумывая о том, когда же я, действительно, последний раз так делала? В школе? В младшей школе? - Итак, Елизавета, можете ли объяснить мне и своим товарищам: что такое дополнение в английском языке? Какую функцию выполняет? – «препод» опять прошмыгнул мимо, будто змея, и уже присел на парту, сложив руки на груди, и внимательно на меня смотрел. Мне так неудобно, когда он, буквально, прожигает меня своим хитрым взглядом. Я чувствую на себе: он смотрит на мой профиль, когда я закусываю губу от волнения. Согнув ногу в колене, чтобы встать в более удобную для себя позу, складываю руки за спиной, тереблю свою клетчатую юбку, а затем начинаю стучать по полу ботинком, чем явно его раздражаю. - Дополнение обозначает лицо или предмет, на которое направлено действие, - наконец выдавливаю я, молясь про себя, чтобы он успокоился на этом и отпустил меня. - Хорошо, - он одобрительно кивнул. – На вопрос для первокурсника вы ответили, а теперь скажите мне: что такое «каузальное» дополнение? Чёрт! Ну вот откуда мне знать? Я, естественно, закатываю глаза и вздыхаю, понимая, что он слишком просто смог меня унизить. Я признаю, что знаний у меня ноль. Зато есть хорошие навыки списывания. - Вы в этих ботинках похожи на немецкую госпожу, - неожиданно для меня произнес мой строгий преподаватель. - Эм, спасибо, - я нахмурилась и отвернулась от его лица: решила уставиться в окно. Там на улице весна, тепло, солнышко греет. - Ich würde dich in deinen missfallenen Mund ficken, - ещё более неожиданно выпалил Александр Константинович. Стоп! Что? Это только что он сказал? Он точно знает, как это переводится? А кто-нибудь в группе вообще «шарит» в немецком? Судя по их реакции – нет. А вот судя по хитрой усмешке Александра – он знал, что говорил. Блять-блять-блять. Он же не серьезно? Я ведь понимаю, что он только что произнес. Этот хитрожопый ублюдок сказал при всех, что хочет трахнуть меня в мой недовольный рот. Заметив мой непонимающий взгляд, преподаватель решил дополнить: - Ich möchte dich für dein schreckliches Verhalten verprügeln. Schlecht Sehr böses Mädchen. Leute wie Sie verdienen eine starke Auspeitschung / Я бы хотел отшлепать тебя за твоё ужасное поведение. Плохая. Очень плохая девочка. Такие как ты, заслуживают очень хорошей порки, - я с ужасом посмотрела на него, открыв рот от удивления, а эта скотина просто облизала губы и подмигнула мне. – Садитесь, Кононова, два. Ну нет, двойку ты мне сегодня точно не поставишь. - Es hat Spaß gemacht, Lehrer/ Это было занятно, учитель, - выпалила я, когда села за свою парту. Наблюдать, как округлились его глаза, а на лбу выступил пот – было просто нечто. Это явно лучший момент за всё время его пар. К слову, он ничего не ответил, но остаток пары был необычно раздражительным, зато меня больше не трогал. А вот теперь самое интересное. Неужели Александр Константинович хотел бы меня трахнуть? Он был серьезен? Вот зачем ему так шутить тогда? Тем более на языке, которого, как он думал, я не знаю. Что мне делать? Как теперь ходить на пары? Или, может, можно его начать шантажировать, все же слышали, что он сказал? Хотя какие у меня есть доказательства? Ребята в группе и английский толком не знают, о каком немецком вообще могла идти речь? Боже, что делать? Я не сразу заметила как прозвенел звонок, поэтому очнулась только, когда преподаватель позвал меня по имени. - Лиза, всё нормально? – я сидела с невероятно выпученными глазами, смотрела в одну точку и держалась руками за голову. - А? – я удивленно разинула рот, но потом сразу же закрыла, когда заметила его потемневший взгляд. – Да, всё хорошо. Я уже встала и собиралась уйти, но он не дал, схватив меня за руку. - Я знаю, зачем ты осталась, - тихо прошептал Александр. – Ты же хочешь на стипендию? Он сейчас предлагает секс за оценку? Серьезно? Это точно не сон? Такое вообще происходит в России? То есть бывают такие случаи, когда красивые преподы предлагают секс ещё и за оценку? Да это же мечта любой девушки, но, сука, я слишком приличная для такого говна. - Да как вы смеете? – слишком театрально взвизгнула я, пытаясь чуть-чуть пошевелить рукой, якобы яростно сопротивляюсь. Он улыбнулся своей невероятной улыбкой, от которой любая девчонка бы поплыла, а затем подошел ещё ближе. Я замерла, затаив дыхание. Мой преподаватель прикоснулся к краю моей и без того короткой юбки своими красивыми длинными пальцами, а затем просунул их под ткань и осторожно погладил. Я решила ничего не делать, лишь ждать дальнейших его действий. Таким образом, он, получив моё негласное согласие, более нагло стал пробираться всё выше и выше, пока его рука не нащупала ткань моих трусиков. Моё сердце вот-вот выскочит из груди, стало так, сука, тяжело дышать, но я не двигалась. Александр Константинович медленно погладил меня там одной рукой, а другой обхватил талию. Я чувствую, как стала мокрой. Но ничего сделать не могу, лишь поддаюсь его руке. Даже когда его пальцы оказались во мне и стали там шевелиться, я лишь закусила губу и раздвинула ноги шире, стараясь самой садиться насаживаться на них. Он едва слышно зарычал и прижался ко мне собой, позволив ощутить мне бедром его возбуждение. - Так это да или нет? – прошептал он мне ухо, прикасаясь своей колючей щетиной к моей щеке. – После пятой пары в этом кабинете. Он резко отпустил меня. И сразу же прозвенел звонок. Жутко красная, я схватила свои вещи и выбежала из аудитории на ватных ногах, даже не удосужившись поправить свою юбку.***
Пары я его всё также стабильно пропускаю, но иногда всё же появляюсь, чтобы заставить его в очередной раз понервничать. Тот день, я знаю, что никогда не забуду, как, впрочем, и тот жесткий трах на его столе. Выпороть он меня не выпорол, как хотел. Но мы это оставили на следующие разы. Кстати, у меня теперь твёрдая пятерка по его предмету и я снова на стипендии.