Как приручить дракона.

Геральт говорил про золотых, зеленых и красных/бурых драконов. Борх золотой, а вот красный... Все знают, что самые ценные зубы дракона те, которые вырваны из пасти еще живого существа. У Три галки были зерриканки, ему были не страшны охотники на драконов. У Юлиана был Геральт. Все решается в тот злосчастный день, когда бард попадает под горячую руку. Юлиан никогда не выглядел как воин, не держал в руках клинок или меч, не ввязывался в потасовки и всячески избегал острых ситуаций, которые в обществе Геральта стали такими привычными, да так, что каждую неделю бард сочинял шуточные баллады. И тем страшнее возвращаться по горным тропам обратно в одиночестве. Его точно не тронут, Лютик уверен в этом, с бедного бродячего музыканта нечего взять. Банда дезертиров была уверена в обратном. Геральт натыкается на кровавый след через пару дней, когда возвращался той же тропой. Едкий запах въедается глубоко в подкорку: человеческая кровь вперемешку с драконьей. Но они распрощались с Три Галки ещё вчера. Неужели, был еще один? Ведьмак хмыкнул. Слишком много драконов для пары дней. Зверь явно был ранен и судя по следам, не нападал, а отбивался. Геральт осторожно проследовал по едва уловимому запаху. Раздвинув кусты шиповника, ведьмак замер, напрягшись всем телом: разбитая лютня среди окровавленных трупов. – Лютик?! - рявкнул Геральт, в глубине души прекрасно зная, что живых среди обнаруженных тел нет. В ответ тишина. Слава Мелитэле, если бард успел спастись бегством. Но неприятное чувство не дает бросить все на полпути, уйдя по своим делам. Лютик бы никогда не оставил бы лютню. Чуть поодаль валялась сумка с набросками баллад. Зараза. В пару шагов оказавшись рядом, Геральт повертел в руках один из окровавленных листов вчитываясь в едва разборчивый от свежей крови текст. Даже будучи в ссоре, Лютик подробно расписал, как ведьмака встречают с почестями после похода на дракона и всячески восхвалял лучшего друга. Выходило, что дракон забрал барда с собой. Напоролся таки. Найти временное логово раненого зверя было не сложно. Тот явно обессилел от кровопотери, выбрав одну из древних пещер для укрытия. Решив не тратить заветное время на приготовления к схватке, Геральт осторожно прокрался внутрь. Ведьмаки не убивают драконов, что-то вроде эдакого кодекса чести. Но Геральт был просто обязан спасти Лютика. Отвратительная ссора лишь подстегивала идти быстрее, пробираться между огромных валунов и вглядываться в темноту. Когда ведьмак наткнулся на монстра, все произошло слишком быстро: мелькнуло острие меча и пронзительный рев огласил все вокруг. Охотник на нечисть едва не потерял сознание, когда мощный чешуйчатый хвост резким ударом откинул его в стену. - Зараза... - прошипел сквозь зубы Геральт, поднимаясь на ноги, стряхивая осыпавшуюся каменную крошку с головы. Нет ничего хуже раненного испуганного дракона. – Я не трону тебя! Мне нужен бард! Примирительно крикнул Геральт, когда рычание понемногу стихло, а он сам смог различить огромный силуэт в полумраке. Драконы должны понимать речь. – Мне нужен человек, у которого разбили лютню. Здесь его запах. Осторожно подойдя ближе, ведьмак демонстративно убрал меч за спину и поднял руки ладонями кверху в безоружном жесте. Взгляд упал на широкую рану на покрытой гребнем спине. Хорошенько ему досталось. Ведьмак перевёл взгляд на шипастую голову и уже решил повторить вопрос, как дракон распахнул пронзительно-голубые глаза и внутри у Геральта похолодело. Все детали в голове разом сложились: Лютик был невероятно вынослив, умен, а главное, совершенно не менялся с годами. Да, Геральт был ведьмаком, но идиотом уж точно не был. - Ты шутишь... Дракон все еще тихо рычал, скалился, словно не до конца был уверен, кто перед ним. Возможно, виной всему были болевой шок или большая кровопотеря. – Проклятье, Лютик. Это я. Геральт. Их последний разговор был мягко говоря, не самым душевным. Тем тяжелее видеть Юлиана таким уязвимым. Сняв перчатку с одной руки, ведьмак медленно подошёл чуть ближе. Чешуя у Лютика темно-красного цвета, почти кирпичного, с едва заметными вкраплениями золотого. «Полукровка» - заключил про себя ведьмак, медленно подходя ближе. Из широкой раны на спине сочилась кровь, дракон шумно принюхался. Пара пронизанных напряжением минут и широкая чешуйчатая морда уткнулась в холодную ладонь ведьмака. – Ну-ну, тише. – примирительно произнёс Геральт, похлопав дракона по носу.Он обязательно все выскажет Лютику,но чуть позже. Даже хваленая регенерация могла не помочь в этом случае, время лучший помощник. Геральт не простил бы сам себя, если бы оставил друга в таком состоянии. Лютик оставался Лютиком, даже будучи пятнадцатиметровым чешуйчатым огнедышащим драконом. – Сможешь превратиться в человека? Заканчивая с импровизированным настилом из сухой травы, Геральт разбросал новый слой соломы. Лучше, чем голые камни, особенно для раненого друга. – Лютик? Обернувшись через плечо, ведьмак замер. Немногим удавалось стать свидетелем причудливого превращения и сейчас Геральт убедился, что практически все истории врали: тело Юлиана не корежило, он не издавал истошные вопли и не воспламенял все вокруг. Просто, в определенный момент, перед ним снова был ЕГО бард. Невероятно бледный, покрытый испариной и с чудовищной раной на спине. – Мне всегда казалось, что драконы не любят людей. А оно вон как получается. – примирительно сказал Геральт, затягивая импровизированную повязку на Лютике. Оставлять его одного тот еще риск. Неизвестно, выжил ли кто-нибудь из напавших, да и до деревни Юлиан мог просто не дожить. – А мне казалось, что ведьмаки не испытывают жалости. Зачем ты пришел за мной, Геральт? Голос Лютика был непривычно тих. Он не смотрел в глаза ведьмака, скорее куда-то мимо, старался лишний раз не прикасаться и не задевать Геральта. Воспоминания о последнем разговоре все еще свежи в памяти. – Это не жалость, Лютик... – - Тогда что, Геральт?! – рявкнул бард так, что с каменных стен посыпалась каменная крошка, а все вокруг огласило звонкое эхо. – Я прекрасно тебя понял тогда и как видишь, старался держаться подальше, решал свои проблемы сам и... – И чуть не погиб. - прервал друга Геральт. Между ними повисла такая тишина, что кажется из-за нее искрит пламя факела - единственного источника света в кромешной тьме. В пещере достаточно прохладно и Юлиан закутался в плащ ведьмака, смерив Геральта угрюмым взглядом. – Они разбили мою лютню. - не выдержав, продолжил он. – А ведь, это был подарок! Усилием воли Геральт прикусил язык, выдав свое привычное «хм». Ему не хотелось снова ругаться, да и Юлиан не в лучшем состоянии. Оставив его ненадолго, ведьмак решил поохотиться рядом с пещерой, а заодно привести мысли в порядок. Уж слишком много вертится в голове и, Мелитэле, Геральт готов был поклясться, что с языка чуть не сорвалась тирада о том,как ценна жизнь Лютика,как ничтожна какая-то лютня, пусть и подаренная самой Торувьель. - Зараза! - раздраженно прошипел ведьмак, идя по следу зайца. К его возвращению Лютик уже успевает уснуть, плотно укутавшись в ведьмачий плащ. Всяко лучше, не придется снова пытаться донести до него, что вернулся Геральт вовсе не из жалости. Следовало извиниться за случившееся на склоне, но скорее на Скеллиге вырастут пальмы чем Геральт наконец произнесёт заветное «я был не прав и прошу прощения». Не любил он извиняться, просто не умел. Да и к чему, если твои обидчики либо мертвы, либо сторонятся тебя? – Поешь, а потом спи сколько влезет. Толкнув барда в бок, Геральт кивнул в сторону костра, где на вертеле как раз дымилась готовая заячья тушка. Лучше, чем ничего. – А я уж размечтался о завтраке в постель. Мне как раз снился прием у Калантэ. Вино лилось рекой, а яства какие... Юлиан заткнулся только когда принялся за еду. Решив не беспокоить его, ведьмак расположился чуть поодаль, прямо на земле. Тепло костра еще позволяло спать без накидки, а ночью можно было насобирать трав для эликсиров. – Геральт,ты спишь? Голос Лютика вернул в реальность. Он что,уснул?! – Хмм. Фыркнув, Геральт приоткрыл глаза,повернув голову в сторону барда. Тот перебрался поближе к огню,но все еще сидел поодаль. – Знаешь, ведь здесь чертовски холодно. - помедлив, он добавляет, - Даже мне. – Так сядь поближе к костру, только смотри, не подожги плащ. Лежать на земле после трудного дня удобнее, чем на королевской перине. Только сон не шёл, а страдальческие вздохи то и дело доносившиеся со стороны Лютика, лишь нагоняли напряжения. – Зараза. Встрепенувшись, ведьмак резко сел. – Ты же сказал, что не спал. – Мало ли что я сказал. – Еще никогда не видел, чтобы не спящий так мирно посапывал с приоткрытым ртом. Раздраженный взгляд ведьмачьих глаз упёрся в барда, а тот, кикимора его дери, сидел, улыбался и уже мурлыкал под нос какую-то песню собственного сочинения. «Ему явно легче» - решил про себя Геральт, старательно перебирая склянки с оставшимися эликсирами. Он перебрал их еще до того как прикорнуть и ничего нового среди них не появилось. – Собираешься на кого-то охотиться? Лютик снова начал о чём-то болтать, а Геральт жалеть, что тот не остался драконом. Это золотые разговаривать умеют, остальные вроде бы молчат. Не то чтобы ведьмак слишком часто встречался с драконами, просто где-то все ещё теплились капли надежды, что хотя бы в облике дракона Лютик молчит. – Может, спустимся в деревню, Геральт? – Опасно. – Сменим место? А то здесь холодно и вообще... – Нет. Мелитэле, пожалуйста, пусть драконы-полукровки действительно молчат. В какой-то момент, Геральт поймал себя на том, что уже с пару минут крутил в руках склянку с Белой Чайкой. Это точно не выход. Но им обоим нужно отдохнуть. – Геральт? Так ты слушаешь? Я вот тебе про скачки все толкую, а ты... Тяжко вздохнув, ведьмак убрал склянку поглубже в сумку и вернулся обратно к костру. Он полностью заслужил это наказание.