они любили

— Это конец? Ее охрипший голос был слишком громким в образовавшейся полной тишине. И кажется это был вопрос на который она и не хотела, чтобы я отвечал. Слишком больно будет услышать ответ. Между нами было всего ничего — спина к спине, не считая одежды. Я чувствовал, как она тихо всхлипивает время от времени, но успокаивать ее я не имел права. Сам же довёл до такого состояния. Вокруг нас настоящий хаос. Разбитая посуда, перевёрнутый стулья, осколки чего-то стеклянного (кажется вазы подареной кем-то на нашу первую годовщину). Такое состояние дома всегда после наших ссор. Тихо выяснять отношения у нас не получалось никогда. Впрочем, мы никогда и не старались. — Тебе не кажется, что нужно разойтись? Что мы устали от этих чертовски долгих отношений? Наверное, на это все же нужно ответить. — Нет. Не кажется. Если мы сейчас разойдёмся, то всю жизнь будем об этом жалеть. Нужно пережить этот момент. А потом забыть как страшный сон. Мы снова погрузились в напряжённую тишину. Я краем глаза увидел, что она встала. Наверное, сейчас не лучшее время, чтобы идти за ней, успокаивать. Лучше пусть сама перебесится. Но я почему-то поднимаюсь и иду за ней. Не могу пустить ее страдать в одиночестве. Всё-таки виноваты оба, а она женщина. Ей тяжелее. В разы. В гостиной я не нашел ее. Как и в кухне и ванной. Остаётся лишь один вариант — наша спальня. Я действительно не ожидал, что из всех комнат в нашем огромном доме, она выберет ту, в которой самое большое количество воспоминаний. Она лежала на большой двуспальной кровати свернувшись калачиком. По ее дергающимся плечам я понял — она плачет. Сильно плачет. И виной тому я. Сдерживая желание ударить кулаком об стену, чтобы унять моральную боль от воспоминаний «обещаю всегда оберегать и не дать ни одной слезе пролиться из твоих красивых глаз». Я думаю, она почувствовала, что матрас прогнулся и я сел рядом. Но ее плач не прекратился и она не обратила на меня никакого внимания. И тут я понял — либо действую я, либо разрушается она. Выбор был очевиден. Я тихо притронулся к ее плечу. Никакой реакции, только всхлипы немного поутихли. Решив, что это хороший знак, я приподнял ее и развернул ее к себе. Теперь она тихо плачет мне куда-то в грудь. Я не успокаивал ее. Нет. Я равномерно гладил ее по спине и волосам. Я не шептал ей на ухо, что люблю ее и все будет хорошо — это лишнее. Она и так все знает. Без слов. Только легче от этого не становится. Просидев не двигаясь в этой позе точно час, я услышал, что ее плач немного приутих, а она сама отстраняется, выпутываясь из кольца моих рук. Сейчас будет тяжёлый разговор — я знал и понимал это. — Если мы разойдёмся сейчас, будет легче. Сделаем виноватой эту ссору и просто закончим это все. — А мы сможем вот так закончить это все? Неужто это так просто? Наши отношения не можно назвать лёгкими — они сложные. Они были такими с самого начала, с самой первой ссоры. И мы прекрасно понимали, что просто не будет. Мы сами пошли на этот шаг под названием «любовь». Мы это хотели. Мы любили. Но любим ли сейчас? Она молчала, явно обдумывая ответ. Я не торопил ее. От слов, которые она готовится произнести, зависит наше будущее. Будущее наших отношений. Будущее нашей семьи. — Наши отношения, да, были тяжёлыми. Мы любили, ссорились, мирились, творили полную чушь ради друг друга. Не это ли любовь?. Но вспомни, что происходит сейчас. Кажется, что на каждое хорошее воспоминание приходится десять плохих. Сейчас твои объятья успокоили меня, а что будет дальше? Сколько еще твоих претензий и криков ревности я выдержу? Через сколько будет первый удар? Через сколько начнётся алкоголь и табак? Я не хочу видеть что то, что мы строили долгими годами, рушится в один миг. Мне не нужны обещания, что этого не будет. Мне не нужны твои слова вечной любви. Мне просто нужен ты. Рядом со мной всегда. В трудные и радостные моменты. Я должна знать, что всегда могу на тебя положиться. Мне нужно знать, что на каждое плохое воспоминание будет двадцать хороших. Во время ее тихой, но чувственной речи, она снова начала плакать. Небольшие капельки слез скатывались по ее бледным щекам. Я нежным движением руки их стёр. Не хочу, чтобы она плакала — на сегодня лимит ее слез исчерпан. — Я буду рядом. Всегда и навечно. Я снова обнял ее, она не сопротивлялась. Нежный запах ее парфюма, который я до этих пор не замечал, приятно обвалакивал нас. Я медленно, будто боясь спугнуть момент, лег на кровать, притягивая ее поближе к себе. Сейчас мне жизненно необходимо чувствовать ее рядом. Такую тёплую и родную, с такими любимыми чертами лица и дурными привычками, с которыми я уже смирился. Она — моя. И это пожалуй самое главное. На мою фразу она ничего не ответила. Впрочем, я и не требовал ответ. Было гораздо важнее то, что она не ушла и ее тихое сопение мне в область груди говорило больше, чем любые слова, которые можно сказать в этот момент. И все-таки нужно произнести заветную фразу. Чтобы поставить точки в этой ссоре и никогда больше не возвращаться к этой теме. — Я тебя люблю. Поцелуй в знакомую макушку и я со спокойной душой отправился в Царство Морфея зная, что на утро не останется ни одного грустного следа от этого разговора. Снова настанет счастье.