Нежность и сила

Первое время Серафима вела себя немного сурово по отношению к окружающим: она кричала на них, когда те сталкивались с ней внезапно на улице, она делала ужасающий взгляд наблюдая за влюбленными парочками, от которого невозможно спрятаться и после него спокойно спать, не переставая думать о нем. Что с легкостью получается у девушки — это надвигаться на каждого бурей из привычных нелестных высказываний, грубости и чрезмерной самоуверенности. Она из тех, кто извинится, если наступит на ногу незнакомца в поезде. Она из тех, кто протянет руку помощи упавшему человеку и поможет встать бедолаге. Она из тех, кто наградит ласковым и заботливым взглядом ребенка, что улыбнется ей на улице чистой и невинной улыбкой. Серафима не любит искренне улыбаться на улице, да и не может. Только не сейчас. Когда она идет с Бексом и его друзьями — ей вечно кажется, что все вокруг тихо осуждают ее, смотря на нее и шепчась за спиной, насмехаясь. Бекс знает об этом, поэтому выводит ее на прогулки лишь в отдаленные, безлюдные места. Сегодня — один из тех дней, когда он вывел девушку против ее воли, естественно, на прогулку. Но та, на удивление, не особо-то и протестовала этому, как она обычно делает. Она на самом деле не такая мрачная и жуткая, как кажется на первый взгляд — она улыбается друзьям, но эта улыбка не кажется настоящей. Настоящая улыбка бывает на ее лице очень редко, Бекс уже научился понимать ее мимику и различать по ее взгляду, что ей нравится и с чем бы она хотела расправиться особо жестоко. Серафима еще не отучилась от тех привычек, которые у нее выработались за все время ее отшельничества, отрешённости от отношений и привычек, которые появились после столь неудачной попытки. Юноша и девушка идут к небольшому озеру возле старинной хижины. Парень может заметить на лице подруги грустную мину. Она вздыхает и, когда они достигают живописного бережка, садятся на ковер из травы, и Бекс протягивает свою руку к руке Серафимы. Он кладет ладонь на тыльную сторону ладони девушки и легко гладит нежную и холодную кожу пальцами. — Что не так, Мина? Тебя что-то печалит? — спрашивает он, заглядывая в глаза девушки рядом, и осматривает ее платье, что удивительно переливается на ней в солнечных лучах. Она чувствует себя более чем комфортно, сохраняя хотя бы что-то от прежней жизни — пусть эта жизнь радости ей и не принесла. Но она — тот человек, который цепляется за прошлое. Вернее, за его остатки. Она смотрит вперед, подмечая красоту сегодняшнего дня: светло, солнце оглаживает грубые черты ее лица, длинные ресницы желают коснуться игривого солнца, греющего двоих на берегу. Ветер от озера доносит до девушки неизвестные голоса, говорящие ей сказать Бексу хоть что-то, не мучить его молчанием. Но пока она не насладится всем тем, что ей дано после всего что она пережила — голубой, тихое небо над головой, отдаленный смех детей — она не скажет ни единого слова. И Бекс понимает это. Бекс дает ей время для того, чтобы она могла собраться. И, наконец, девушка приоткрывает губы, чтобы сказать: —Бекс, — одно имя, а столько чувств, бурлящих где-то внутри, не дающих покоя и ни малейшего намека на ту силу, что была прежде — теперь здесь настоящая Серафима со сложенным оружием. Но она готова пожертвовать всем, лишь бы рядом был тот, чье имя произносится с таким облегчением и мягкостью. — Каждый день я думаю о том, как я была слепа когда-то. Я хотела покончить со всем тем, что вижу сейчас, и мне до того тошно от себя самой, от той своей стороны, которая была главнее и напутствовала меня на все то, что я делала раньше. — Фима, — прервал он ее умозаключения, чистосердечное признание, которое Серафима говорит каждый раз, когда встречается такая возможность — настолько ей неприятно окружение ее самой, настолько ей не нравится она старая. Но юноше она нравится. Любой. — К чему эти слова? Я вижу в тебе храбрую девушку, благородную, ты изменила себя к лучшему — это самое главное. — Но, я– Парень не дал девушке сказать ни слова. Он придвинулась ближе и накрыл ее губы своими, нежно целуя ее и, в то же время, крепко сжимая хрупкую руку. Волосы юноши слегка спали на глаза, а Серафима усердно боролась со своим внутренним «я», желающим заполучить контроль над ситуацией. Надо было держать себя в руках, ведь она не хотела спугнуть юношу, даже если тот был довольно инициативен. Девушка все равно пугливо вздрагивала каждый раз, когда Бекс двигал рукой по направлению к руке девушке. На губах друг друга они оставили невидимые следы поцелуя. И Серафима, даже когда Бекс оторвался от нее, смущенно отвернувшись в сторону, все ещё чувствовала этот самый след. — Вы здорово целуетесь, Ваше Величество, — отрезал лукаво Бекс, усмехнувшись в ладонь и смотря, как плечи девушки дрогнули от этих слов. Но потом он упал назад и, лежа на траве, смотрел на небо, прикрывая глаза, вдруг решаясь нарушить тишину, — подумать только, такая взрослая, но так стесняется. — Спасибо тебе. Девушка, наконец, повернулась на голос юноши, устремив взгляд куда-то вверх и вздохнув. Она осторожно легла на траву рядом с парнем в черной спортивной куртке. Серафима и подумать не могла о том, какими похожими они являются. Жёсткая ткань черной спортивной куртки была накрыта легкой полупрозрачной тканью, что укрывает сиреневую юбку девушки. Нежность и сила. Как никогда, знаменитая фраза «Противоположности притягиваются», безусловно, была права. *** — Думаете, нам нужно… — Что? Нет! Пикник подождет. Нужно уходить, пока… — предлагала Ира до тех пор, пока ее не прервала громкоголосая подруга. — Они целовались! — шепотом крикнула вторая девушка, на что Крис тут же пихнула ее в кусты, дабы двое на берегу не услышали их. Трое девушек тихо пробирались через кусты, чтобы тайно уйти и не вызвать подозрение со стороны Бекса и Фимы. Они не были готовы к тому, что увидели только что, но точно не собирались вылезать и громко кричать об этом, вводя подругу в смущение. Потому что дружба — это понимание и невмешательство в личное пространство.