Говоря с пчёлами (Contandoselo a las abejas)

      Шерлок был младшим из трёх братьев Холмс, но именно он являлся наследником всего семейного состояния. Майкрофт, старший из них, после окончания университета перебрался в Лондон, где вскоре отказался от поместий и земель, которые должен был унаследовать в будущем, чтобы полностью посвятить себя политике.       Средний брат, с детства жаждавший приключений, едва достигнув совершеннолетия, ушёл из дома, чтобы посмотреть мир, и от него не было никаких вестей, кроме редких нерегулярных писем, приходивших из самых отдалённых экзотических мест. Таким образом, управление всеми владениями и фермерскими хозяйствами было возложено на самого младшего Холмса.       Шерлок любил сельскую жизнь, занимался анализом почв и консультировал соседских фермеров по самым продуктивным культурам на каждое время года, и те, кто следовали его указаниям, получали самые обильные урожаи. Но всего этого было недостаточно для беспокойного мозга молодого человека, и он увлекался ещё распутыванием всевозможных происшествий, случавшихся в окрестностях, и помогал тем, кто обращался к нему за советом и помощью. Однако большую часть своего времени и сил он посвящал пчеловодству.       Его ульи, разбросанные по всем уголкам обширного поместья, чтобы производить различные сорта мёда в зависимости от произраставших там видов растений, являлись самой большой его страстью. Он заботился о них, защищал от возможных нападений каких-нибудь животных, бродящих вокруг в поисках мёда, и рассказывал им обо всех событиях, происходивших в его жизни.       Да, Шерлок, как хороший пчеловод и настоящий глава английской семьи, говорил с пчёлами. И он рассказывал им не только о рождениях, браках или смертях своих родственников, как это делало большинство, он делился с ними всем, абсолютно всем, что происходило в его голове, чего было весьма немало. Такие разговоры помогали ему думать, анализировать, иногда заставляли прийти к правильному выводу, чтобы решить какую-нибудь таинственную загадку, беспокоящую его разум. Кроме того, пчёлы не злились, когда он был так сосредоточен на своих мыслях, что часами молчал, погруженный в себя, в отличие от большинства людей. Люди ему не нравились.       Однажды Шерлок рассказал им, как миссис Уотсон пришла к нему в гости с целым подносом вкусных пряников в знак благодарности за совет в делах её фермы, оказавшийся очень полезным. Хотя Шерлок не чувствовал себя особенно склонным к еде, но не мог отрицать, что её выпечка — лучшее, что он когда-либо пробовал, и она ему очень понравилась.       Но тем, что понравилось ему гораздо меньше, как поведал пчёлам Шерлок, была неустанная болтовня миссис Уотсон о приезде её сына, который возвращался домой после выхода в отставку из-за ранения на фронте. Эта тема была совершенно неинтересна Шерлоку, и он перестал обращать на женщину внимание, особенно когда понял, что та приглашает его на ужин на следующий день, чтобы отпраздновать возвращение солдата. СКУЧНО.       Шерлок даже не помнил этого Джона (Боже, само его имя было скучным), хотя это и не удивительно, ведь Шерлок, как правило, удалял из своего мозга всё, что считал не важным, и хотя миссис Уотсон и её печенье — это то, что стоило сохранить, то же самое не относилось к её сыну, несомненно, являвшемуся типичным солдафоном без интеллекта, не способного сказать хоть что-либо интересное, а готового лишь не закрывая рта вещать о своих военных подвигах.       Шерлок принял приглашение только лишь потому, что, пока он отключился от разговора с доброй женщиной, его экономка, миссис Хадсон, согласилась от его имени, думая, что для него было бы неплохо пообщаться с другими молодыми людьми. Глупости. Он прекрасно чувствовал себя в одиночестве, большое спасибо!       Через некоторое время, жалуясь на предстоящий ужин, утомлённый после всей суеты дня, Шерлок попрощался со своими крылатыми подругами и вернулся домой.       На следующий день он не смог снова навестить своих маленьких доверенных лиц. Как только он закончил со своими ежедневными обязанностями и собирался пойти позаботиться о пчелиных ульях, миссис Хадсон схватила его за пояс и заставила переодеться во что-то более официальное, чтобы отправиться на ужин в дом Уотсонов.       Когда Шерлок, наконец, смог снова навестить пчёл, он рассказал им, что ужин прошёл совсем не так, как он ожидал, и что Джон Уотсон оказался вовсе не типичным высокомерным и грубым солдатом, а даже имел некоторый ум и был врачом.       Шерлок поведал пчёлам, что едва увидев этого Уотсона, он, как обычно, не смог взять под контроль мозг и язык, и тут же сообщил свои обычные выводы обо всём, что в нём увидел, и, когда осознал всё сказанное, то закрыл глаза, ожидая получить хороший удар в челюсть.       Такое действие не стало бы новостью, оно было инстинктивной реакцией всех, кто слышал, как их секреты извлекали на поверхность после одного лишь короткого взгляда. Даже те, кто называл себя джентльменами и хвастался, что не прибегает к насилию без крайней необходимости, поступали именно так.       Но удара не произошло. Стоявший перед ним солдат, чьей профессией было насилие, просто смотрел на него широко распахнутыми глазами, и, смеясь, бормотал «фантастика».       Это была необыкновенная реакция, пчёлы знали об этом изо всех историй, рассказанных им раньше. Даже Майкрофт, старший брат, тоже умеющий видеть такие вещи, как и Шерлок, просто наблюдая, никогда не говорил ему, что его выводы были «фантастическими» или что-то подобное.       Ещё Шерлок рассказал, что за ужином, среди других гостей, также присутствовал инспектор Лестрейд, сообщивший им об одном загадочном преступлении, совершённом в деревне. Миссис Уотсон, казалось, была не очень рада, что такую тему обсуждали за её столом, но с выводами Шерлока и медицинскими знаниями доктора Уотсона Лестрейд сделал некоторые успехи в своем расследовании и пригласил их обоих на следующий день на то место, где было совершено преступление, на случай, если они смогут обнаружить какие-либо новые улики.       Шерлок рассказал пчёлам о своем стремлении поехать туда и посмотреть, что ещё у них с доктором Уотсоном получится выяснить. Он не ожидал этого, но вклад доктора, хотя в основном и ошибочный, привёл к появлению нескольких теорий о преступлении, весьма ценных, которые не смогли бы возникнуть без его участия.       Ещё одна вещь, в которой Шерлок признался пчёлам, заключалась в том, что он также считал загадкой самого доктора Уотсона. После того, как тот был ранен на поле боя, а затем уволен и отправлен домой для лечения, у него осталась хромота, весьма любопытная, поскольку, когда доктор забыл о ней, то совсем перестал опираться при ходьбе на ужасную трость, которую всегда носил с собой.       Следующий визит к ульям произошёл через пару дней, когда взволнованный Шерлок подробно рассказал им о том, что произошло в ходе расследования убийства, которым занимался инспектор Лестрейд. Он описал пчёлам все детали и мелкие подсказки, которые помогли ему обнаружить, что убийцей был кучер, сбежавший после того, как бросил трупы в деревне. Это было действительно захватывающе, и Шерлоку пришлось поблагодарить доктора Уотсона за участие во всём этом приключении, так как без него и его ловкости во владении оружием он, возможно, не был бы сейчас жив.       Джон Уотсон оказался настоящей находкой. И хотя, вполне вероятно, что после всех похождений, пережитых ими за несколько предыдущих дней, доктор вылечил бы свою хромоту, являвшуюся более умственной, чем физической, сам он по-прежнему продолжал оставаться для Шерлока столь же интригующим.       Шли дни, посещения ульев становились всё реже и реже. Раньше Шерлок не пропускал и дня, чтобы проведать своих питомцев, но в последнее время дела и занятия, которые Шерлок разделял с доктором Уотсоном, заставили его сократить свои визиты до трёх или четырёх раз в неделю; однако Шерлок продолжал рассказывать пчёлам обо всём, что считал важным в собственной жизни, и это всё больше и больше включало в себя одного вернувшегося с войны доктора и тайны, которые они вместе расследовали. Джон Уотсон продолжал удивляться его выводам и хвалить его гениальный ум каждый раз, когда у него был шанс, заставляя Шерлока всё сильнее стремиться заслужить его похвалы.       Они стали настолько близки друг с другом, что один раз Шерлок позволил своим маленьким подругам встретиться с доктором, чего никогда раньше не происходило: он никогда никого не брал с собой на пасеку.       Спустя пару недель, однако, визиты Шерлока вернулись к их ежедневной частоте, как до встречи с доктором, и несколько слов, которыми он удостоил своих пчёл, были недовольным рычанием и вздохами, подавленными из-за того, что Шерлок не осмеливался им рассказать. И это было странно, потому что пчёлы всегда были доверенными лицами всех его секретов. Однако сейчас он заверил их, что упадок его настроения не имеет ничего общего с тем, что доктору Уотсону пришлось отправиться в Лондон для медицинского осмотра, и каждый день он придумывал всё новые оправдания своему расстройству. Однажды Шерлок даже обвинил бедную миссис Хадсон, что та спрятала его табак, потому что он нигде не может его найти, хотя это был не первый раз, когда он терял его, но никогда прежде он не реагировал таким образом.       Вскоре, после некоторого времени молчания, Шерлок решился признаться пчёлам, что, возможно, что-то происходит в его голове, о чём он не может перестать думать, но ему приходится молчать и держать всё в большом секрете даже от них. Шерлок не знал, как сказать о чём-то совершенно новом для него, никогда не случавшемся с ним раньше. Но правда заключалась в том, что он никогда не был так счастлив, как с момента приезда доктора Уотсона. Лучшими моментами дня были те, что он проводил рядом с ним.       Шерлок не совсем понимал, что с ним, потому что никогда не чувствовал такого к кому-либо ещё, он просто хотел быть с ним, быть рядом с Джоном. И даже пчёлам он не мог признаться в тёмных мыслях, заполнявших его голову по ночам, в одиночестве его спальни, главным героем которых являлся доктор. Зато Шерлок рассказал, что неделя, когда они не виделись, была самой долгой и удручающей в его жизни, но он также боится и возвращения доктора, того, что тот догадается обо всём, творящемся в его голове, и в ужасе решит бежать. Этого бы Шерлок вынести не смог.       Рассказывая всё это, Шерлок, в отличие от нескольких пчёл, радостно летающих вокруг улья, не видел Джона, который медленно приближался к ним, потому что, хотя Шерлок всегда утверждал, что ему не стоит их опасаться, пчёлы продолжали внушать доктору неподдельное уважение.       Уотсон не застал весь разговор молодого человека с насекомыми, но услышал достаточно, чтобы счастливо улыбнуться. Подойдя к Шерлоку, он наклонился и, поцеловав его в висок, сказал: «Я тоже скучал по тебе».       С того дня в жизни Шерлока многое изменилось, кроме его дружбы с безмолвными пчёлами. Он рассказывал им о делах, которые расследовали он и его доктор, о том, как тот, вскоре после той недели, когда он отсутствовал, переехал в его дом. Он рассказывал им о том, как его брат, средний, в один прекрасный день вернулся, никого не предупредив, и как вскоре после этого жажда познания мира вновь заставила его уехать, о свадьбе старшего брата и многих других событиях на протяжении всей его жизни. Он признавался им, что считает себя по-настоящему счастливым человеком рядом со своим доктором Уотсоном.       Всё это продолжалось до тех пор, пока однажды Джон Уотсон, с красными от слёз глазами, не объявил пчёлам о смерти хозяина. Человек, с которым они разделили свою жизнь, так много прекрасных лет, оставил их, и долгое время чёрный креп висел над всеми ульями Холмса. Но пчёлы по-прежнему знали всё, что происходило в доме, потому что доктор Уотсон занял место мужчины, которого он любил больше всего на свете.