— Я ничего не умею. — Ты умеешь ходить, ты умеешь говорить, ты умеешь видеть. Тебе надо что-то ещё? — Я ничего не умею. — У тебя есть руки, у тебя есть ноги, у тебя есть глаза. Тебе надо что-то ещё? Я ничего не умею. — У тебя есть руки, у тебя есть ноги, у тебя есть глаза, у тебя есть чёлка, у тебя есть брови, у тебя есть ключицы, у тебя есть щитовидная железа, у тебя есть ушные раковины, у тебя есть лобковые волосы, у тебя есть душа. Душы нет. — Вот оно как.
***
Колёса, шестерёнки в голове — нерадивые неполные мысли. Я глотаю одно за другим, одно за другим, окончательно сбиваясь со счёта, окончательно забывая, зачем я вообще начинал это пить. У меня действия. У меня механизм заместо души. (У меня нет души). Однажды в коридоре я заметил тень скрытого в подсознании. Взгляд, полный любви и ********* мне не забыть уже никогда. Страшно. Очень страшно. Липкое ощущение на коже, от обиды и ужаса накатываются слёзы. Теперь дверь туда заперта, последняя возможность побега тоже. Но так тому и быть. Либо заключение в зловонной камере, либо смерть от разрыва сердца — так странно, что этот выбор мне предоставляли дважды в жизни, а на ошибках я учиться не умею. Лучше уж смерть от безумной любви или ненависти, чем это. Чур меня, чур меня, чур меня. Улыбка готовится сожрать меня с потрохами. Чур меня, чур меня, чур меня. Пол на кухне покрыт странной противной плёнкой, поэтому я стараюсь ползать по нему, а не ходить. В холодильнике хранятся отрезанные пальцы и отголоски прошлой жизни. На них смотреть противнее, чем на сырое мясо, и грустнее, чем на детский труп. Призраки сухой спокойной жизни виновато улыбаются с фотографий. Когда я всё упустил? … Это риторический вопрос. Ха-ха. Свет в этой комнате отключили давно. Не видно почти ничего. Иногда я зажигаю свечи, и в отражении пыльных зеркал вижу уродливое, испачканное в крови и рвоте лицо. Как ты смог полюбить меня такого? Зеркала разбиваются. Плешивые ковры и дырявые занавески, следы борьбы и разбитые окна, а за ними — беспросветная тьма. Нелепо кружась, невольно задеваю трупики крыс и неизвестных мне животных. Отскакиваю. Снова кружусь. Искажённые картины, больше похожие на чью-то жестокую шутку, сломанное радио, из которого кроме помех ничего никогда не услышишь. Ноты. Твои почти нетронутые ноты. Жаркие майские дни, что мы дарили друг другу. Сбегали от бестолковых братьев и сестёр, учителей и одноклассников, мира и общества. Прыгали с крыш высоток, непременно взмывая вверх, били друг друга до кровавой каши, звонко смеясь, кутались в плед, прячась от злых духов и счастливо, самозабвенно танцевали. Прямо на этом месте, под глухую музыку прошлых лет, молясь, что соседи не услышат, не опорочат эти мгновения своими гадкими сплетнями. И мы кружились. И ты прижимался ко мне, а я к тебе. И ты говорил мне, что у меня нет души, а я отвечал, что в тебе есть что-то демоническое. И ты глухо смеялся, а я… Я? Ладно. Хватит. В этом больше нет смысла. Радио сломано. Трупный смрад. Испражнения и кровь. Мая больше нет. Ничего больше нет. В огромных окнах спальни приглушённый свет, будто в облачный день. Интересно, а сегодня на улице и правда облачно? Интересно, как сегодня там? Девочки с анимешных плакатов 80-х годов выкалывали себе глаза вилками, больно задорно улыбаясь. Я всё пытался расправиться с этими глупыми страшными лицами, но каждый раз они возвращались на своё место, будто насмехаясь. Интересно, это тоже всё проделки девочек-волшебниц? Интересно, у этого есть смысл? Кровать, на которой мы встречали рассветы. Часы, которые мы пытались убить. Теперь везде следы от пуль. Я палил беспощадно по твоим силуэтам, по утихающему голосу и словах о любви. «Поспешите увидеть единственного мальчика-волшебника в мире!» Одна добрая девочка сказала мне, что таких не существует. Что ж, видимо, мне очень повезло. Или же ему повезло? Я стрелял в стекло и бил тени. А они, суки, они, твари, они специально эту комнату почти нетронутой оставили. Они специально, специально, специально! «Поспешите увидеть единственного мальчика-волшебника в мире!!!» Кто из нас заманивал другого в свой тревожный плен? Кому было это выгодно и кто всё это время врал? Неземная сила, ищущая энергии и любви, живущая где-то далеко, на берегу буйной реки. Хаотичная сила. Что тебе нужно? Мне не выбраться отсюда уже никогда. Вся жизнь оказалась перечёркнутой. Моя ли?.. Призраки, призраки, монстры подсознания. Чур меня, чур меня, чур меня. Сжимаю сильнее в беспамятстве. Холод у виска. Бегая за силуэтами и воспоминаниями, я совсем забыл о том, что стрелять изначально надо было себе в голову. Ведь точно. Ведь точно. Ведь ты там. Ведь с самого начала всё было ясно. Я совсем забыл о том, что… «Попрощаемся с единственным в мире мальчиком-волшебником».