Шум из-под кровати

      «Нормандия» никогда не молчит.       Даже когда их заносит на очередную станцию или пришвартовывает к причалам Цитадели на временную передышку – «Тантал» сдержанно ворчит в своем металлическом кожухе, и эхо его голоса разносится по всем пяти палубам, так что экипажу не привыкать к посторонним звукам: Тали только смеется из своего гамака, утверждая, что нет колыбельной лучше этой, доктор Чаквас замечает, что после стаканчика «успокоительного» ее не разбудит даже армия кроганов, а Джокеру с его пропиской в кресле пилота вообще не привыкать спать в любых условиях!       И потому Гаррус Вакариан до недавнего времени считал, что капитанская каюта – это самое тихое, самое спокойное место на всем корабле…       Грызь-грызь-грызь.       …Досчитался.        – У-у-ух, – проворчал герой «Омеги», переворачиваясь на другой бок и силясь спрятать уши под недавно купленной турианской подушкой. К сожалению, сие произведение полимерного искусства обладало поистине кошмарными звукоизоляционными свойствами, тогда как Гаррус, как и любой турианец, мог похвастать весьма тонким слухом, доставшимся ему от хищных предков, и после трех часов вынужденной бессонницы он был напряжен и зол, как целый выводок голодных варренов.       Нет, понятное дело, что сам виноват – он даже не отрицает! – но, в конце концов, даже у высшей справедливости должны быть свои пределы. Ну, полазил он минут сорок под всеми столами, чуть не раздавил себе ступню в попытках передвинуть кресло и лишь чудом успел прикрыть отошедшую пластину обшивки, ужаснувшись при мысли о беззащитной проводке! – что, мало ему досталось? Так нет же, зловредной твари пришло в голову нырнуть под тот единственный предмет мебели, который даже очень изобретательный турианец при всем желании поднять бы не смог!       Чтоб его хаски задрали, этот маленький нахальный…        – Гха-а… Гаррус?        – Шепард? – вытащив голову из растекшейся по гребню подушки (тут же шлепнувшейся на простыню и вернувшейся к изначальной округлой форме), он обернулся через плечо, щурясь из-за голубоватого света аквариума. – Ты чего не спишь?        – Это мой вопрос, – она сонно ухмыльнулась, хотя в глазах сквозило беспокойство. – Ты уже весь извертелся… Может, сходишь к Карин за снотворным?        – Боюсь, самое лучшее снотворное для турианцев на этом корабле проживает у тебя за диваном еще с нашего первого свидания, – Гаррус только фыркнул, снова переворачиваясь на спину и закидывая руки за голову. – Расслабься, Шепард, я всего лишь…       Грызь-грызь… грызь.       …Твою мать.        – М-м? – Шепард слегка приподняла бровь. – Всего лишь что?        – Эм-м… думал о будущем?        – Посреди ночи?        – Между прочим, самое плодотворное время, – жутко хотелось закинуть ногу на ногу, но в постели такой жест смотрелся бы странно, так что Гаррус просто старался говорить так, будто «Гаррус Мечтатель» – его второе имя. – Днем, понимаешь ли, все как-то времени нет…        – А ночью, после шестичасовой перестрелки с «Цербером» на Гелликсе, время у тебя внезапно появилось, – ирония в ее голосе только что не капала, после чего, вздохнув, она подперла щеку кулаком и посмотрела на него плотоядным взглядом дорвавшегося до пациента безработного психотерапевта. – Отвратная попытка соскочить с темы, и она провалилась, так что колись, здоровяк.        – Шепард…        – Гаррус, – передразнивает она. – Ценю твое личное пространство и все такое, но не в наш единственный выходной за последние полмесяца.        – Ты называешь это выходным?        – Ну, мне не придется высаживаться на какую-нибудь загаженную Жнецами станцию в шесть часов утра…        – Зато в восемь у тебя очередные переговоры с Хакетом по поводу Горна, – он насмешливо морщит нос, и Шепард поджимает губы.        – Эй! Ты с Виктусом давно не разговаривал?        – Между прочим, уже четыре дня как.        – Ничего, вот понадобится ему еще одну гигантскую бомбу обезвредить…        – Очень надеюсь, что следующую гигантскую бомбу мы сбросим на головы Жнецов, и на этом успокоимся, – Гаррус чуть заметно дернул мандибулами, про себя порадовавшись, что кроме их голосов тишину каюты нарушало разве что чуть слышное гудение аквариума. Если Шепард, наговорившись, прямо сейчас уснет, а утром как можно быстрее выскочит из каюты, между делом попросив покормить ее…        – Га-арру-у-ус? – и, вытянув руку, эта невозможная женщина постучала его по груди. – Колись.        – Да ничего такого, я серьезно. Просто думаю.        – Ну хорошо, предположим, я поверила. И что ты надумал?        – Э-э… о чем?        – О будущем, – она щурится, явно продумывая план охоты на увиливающего от ответов турианца. – Ты же о нем так сосредоточенно размышлял, разве нет?        – А, ну да, – Гаррус нахмурился, лихорадочно соображая, что тут отвечать. Как нарочно, ни одной толковой мысли в его голове не появлялось, а между тем молчание затягивалось…       Грызь.        – Заид, – выпалил турианец, в очередной раз почувствовав, как нервно заскрежетали пластины у него на загривке. – В шезлонге.        – В шез… что? Ты это о чем? И при чем здесь Заид?        – Ну, ты же лазила по архивам Серого Посредника, нет? – Гаррус постарался, чтобы это прозвучало беззаботно. – Заид мечтает уйти на покой. Вот я и пытался представить его в шезлонге.        – Эм-м… – она с сомнением на него покосилась, явно гадая, как влияет длительный недосып на турианские мозги. – Очень… продуктивное занятие.        – Скорее забавное, – Гаррус невольно фыркнул. – Помню, когда я впервые услышал, что люди готовы платить деньги, чтобы просто поваляться на солнце, решил, что это такая шутка.        – Говорит уроженец радиоактивной планеты, часами не вылезавший с балкона на Интай'сей, – Шепард в ответ только усмехнулась, и взгляд ее чуть затуманился – явно умчалась мыслями в сторону первого года их знакомства, когда из всех проблем в Галактике на горизонте маячили лишь спятивший Спектр и его армия гетов, а «Жнецы» оставались полузабытой легендой протеанской эпохи. Признаться, сам Гаррус временами тоже ностальгировал по SR-1, полутемному трюму и вечно избитому «Мако», подвеску которого приходилось чинить едва ли не после каждой наземной миссии! – но одного взгляда на Шепард, привалившуюся к его боку или собственническим жестом закинувшую ноги ему на колени, обычно было достаточно, чтобы вспомнить: SR-2 подарила ему нечто большее, чем возможность вернуться в команду Спектра.       Нечто гораздо, гораздо более ценное.        – Шепард…        – Ох, Гаррус… нам вставать рано.        – Десять минут назад ты утверждала, что завтра выходной.        – Девять с половиной минут назад ты утверждал, что выходным он считаться не может. Беседа с Хакетом, помнишь?        – Обойдется твой Хакет, – его пальцы игриво спустились по ее плечу, и, подавшись вперед, он чуть прикусил тонкую светлую кожу – ровно настолько, чтобы с ее губ сорвался полузадушенный стон. – Или ждешь, что он расскажет что-то новое?        – Гаррус… – она показательно-укоризненно свела брови.        – Шепар-рд, – ответил он, нарочно добавив в тон урчащих ноток, на которые ее куда более честное тело ответило волной соблазнительной дрожи. В конце концов, до следующего пункта назначения – монастыря ардат-якши на планете Лесусс, откуда поступил сигнал о помощи – оставалось еще почти шесть часов ленивого перелета через скопление Нимба, поэтому, не теряя времени зря, Гаррус провокационно провел языком по чувствительной коже над ключицей, намереваясь костьми лечь, но исполнить возложенную на него миссию: позаботиться о приятном отдыхе героини всея Галактики, дабы утром, взбодрившаяся и полная сил, она вновь ускакала на Очень Важные Переговоры…       …и позволила ему поймать чертового хомяка!       

Конец.