Не допивай ближнего своего

Глава 27 После того, как Лимир вывел сообщение от Лена о пропаже Лайнела на экран, Тая впервые взяла главенство над группой Фобиоса. Состояние Камелы улучшалось, но он все еще нуждался в поддержке, и командор не рискнула разлучать его с Антоном. Поэтому Фобиос взял капсулу и отправился вместе с ними к Бриссору и Лену помогать в поисках Лайнела и новых доноров. Сама же Тая перелетела на корабле в другой город, решив начать охоту там, и заодно дать Илье и Стасу возможность полностью восстановиться. К тому же Илья начал переживать о потере жилья и утрате места в секции бокса, так что Лимир занялся подделкой документов и перевел денег хозяйке квартиры Ильи. Стас предпочитал сидеть в одиночестве, читать или спать. Полицейскому тяжело давалось примирение с существованием в мире вампиров. *** — Да, просмотрел. Спасибо, Лимир, с меня причитается. Лен отключил связь и откинулся на спинку кресла, еще раз перебрал присланные файлы. — Что нашел? — Бриссор взъерошил волосы супругу и, обняв его, прижался щекой к щеке. — По документам приемный отец нашего донора чист... Что Рома? — Спит еще. — Сначала я думал, опекун избивал парня или хуже того — насиловал, но Рома молчит, а по характеристикам опекун спокойный и уравновешенный мужчина. Должен же был его истинный характер где-то проявиться. Загадка. — Как по мне, то Рома из-за ерунды не стал бы рисковать собой, так что, не все ли равно? Разберемся с приемным отцом, убьем или устраним, — предложил Бриссор. — Да, Лимир все подготовил, если дадим добро, опекуна отовсюду будут гнать, пока город не покинет. Но Рома подался в суицидники... — И мы не можем игнорировать этот факт, согласен. Еще и мальчишек каких-то защищал. Что по ним? — Семья готовит документы на усыновление двоих детей-малолеток. Кстати, есть упоминание, что у Ромы был младший брат, неродной. Тот погиб в результате несчастного случая. Бриссор нахмурился: — Какого именно? — Выпал из окна. Думаю, если и есть какие подробности, то спрашивать надо у Ромы. Пробуждение было резким, неожиданным. Рому просто привели в вертикальное положение, и человек растерянно уставился на вампиров. Роме казалось, что он заснул совсем недавно, от силы час назад. — Лайнела нашли? С ним все хорошо? — хриплым после сна голосом спросил парень. Других причин для такой побудки донор придумать не мог. — Ищем, — Бриссор сел позади человека, чтобы лишний раз не нервировать его. — Мы хотим о другом поговорить. Лен опустился у ног Ромы, сказал: — Об опекунстве над тобой. Что случилось два года назад с твоим младшим названым братом? Это связано с твоей попыткой самоубийства и оформлением документов по двум мальчикам? — Игорь выпал из окна, — собравшись, ответил Рома. Возможно, если бы он выспался, он бы и не стал откровенничать с вампирами, но сейчас просто не было сил следить за своими словами. Он продолжил: — Из окна, которое даже открыть сам не мог, вечно просил меня помочь. Моя мама любит сэкономить на всем, вот и стеклопакеты ставила по-дешевке. — Кому оказалась выгодна смерть Игоря? — вмешался Бриссор, решив задавать только короткие вопросы, чтобы Рома не отвлекался на мысли и не проснулся окончательно. — Да никому. Детдомовец, что с него взять, кроме анализов? — искренне удивился человек. — А какие отношение у него были с твоим отчимом? — мягко поинтересовался Лен. — Не знаю. Раньше думал, что Игоря он любит больше, пока однажды... — Рома прикусил губу до крови и замолк, замотав головой, словно заранее все отрицая. — Рома, — Лен взял человека за руки, погладил большими пальцами по тыльной стороне ладони. — Ты винишь себя в случившемся? Но ты не мог знать, как выйдет. Рома... Вампиры ободряюще приблизились к человеку, не обнимая, но так, чтобы он чувствовал их поддержку и тепло. — Какая вам разница, в чем я себя виню? Я ненавидел его, ясно вам? Ненавидел за то, что моей маме новый сын нравился больше, чем я. У него были друзья, он боялся грозы и смотрел мультфильмы. Был ребенком, а я нет. Я приехал на день раньше из универа, на выходные, просто, как обычно, сдал все экзамены экстерном. Я не позвонил своим родителям, так было уже не раз, и я не счел нужным предупреждать их. Думал, сами поймут. Отчим тогда не понял. Я знал, что я видел. Это было достаточно сложно объяснить чем-то, кроме того, что мой отчим — педофил. Они тоже видели меня, но я промолчал, не знаю даже почему. Маме я не рассказал, не то что в полиции. Даже не пробовал. Я действительно его ненавидел, своего, так называемого, брата. Только ему тогда было всего одиннадцать, я должен был о нем позаботиться, защитить, но не стал, предпочел сделать вид, что меня это не касается. А через месяц, в феврале, Игорь погиб. На подоконнике стояло средство для мытья окон, родители были на работе. Вот только открыть окно сам он не мог, как и не стал бы мыть стекла в феврале, в двадцатиградусный мороз. Я пытался это донести до мамы, до полиции, но им было все равно. Так же, как когда-то и мне. Человек резко замолк, собираясь, бешено соображая, что сказал слишком многое, и выпалил: — Но, скорее всего, я все это придумал. Хотя, может, и нет, в любом случае, вас, комары-переростки, это не касается. Лен положил руки на плечи. — Ты действительно виноват, Рома, в своем молчании. Но ты поступил так, как на тот момент счел нужным, не разбирая, к каким последствиям может привести любой из твоих шагов, сделанных или нет. Ты не обязан был любить кого-то, даже своего названого брата, и спасать или нет, тоже дело твое. Ты поступил, как поступил, — Лен заглянул человеку в глаза. — Мои слова могут показаться жестокими, и я вижу, ты придумал способ, как наказать себя и отчима, заодно помочь двум другим мальчикам. Но смерть не искупление, жизнь — да. Давай разберемся с твоим отчимом. Мы можем подставить его как угодно, других детей он не получит. Можем, и убить. — А если я не хочу искупления? Если я не верю в искупление и не ищу его? Если я просто хочу, чтобы мой отчим сел, а я сам больше никогда ни о чем не вспоминал? — встрепенулся Рома. — И что даст твоя смерть миру? — серьезно спросил Лен. — У всех есть воспоминания, которые они хотят забыть, но нужно простить свое прошлое. Простить и отпустить, чтобы смотреть вперед. Твоя жизнь еще многое может изменить, а лежа в холодной земле, ты будешь бесполезен. Ни грусти, ни радости, ни тепла, ни холода, ни друзей, ни любви, ни сожаления, ни прощения — ничего. Желанно? Да, пожалуй. И что с того? Успеешь еще в свой загробный мир, посиди пока с нами. Расквитаемся с твоим опекуном, найдем Лайнела и купим большой торт с клубникой, а то я обещал мелкому, — улыбнулся Лен. — Не уходи, Ром. Просто не уходи. — А что даст моя жизнь? Она что-то изменит? Ладно, сейчас, когда от этого зависит жизнь Лайнела, а потом? Зачем? — поинтересовался, спокойно и безучастно Рома. — Ну… Во-первых, даже если ты не будешь кормить Лайнела, ты можешь стать тем, от кого зависит жизнь вампира, тем, кто позволит нам похитить, забрать у родных и друзей на одного человека меньше. А если тебе этого мало, то могу добавить. Мы с Леном хотим сделать тебя третьим в нашем союзе, — вмешался молчавший все это время Бриссор. Донор фыркнул и почти шепотом проговорил: — Размечтались. — А что, мы такие страшные и ужасные? — Лен потянулся к губам человека, остановившись в миллиметре от них. — Просто закрой глаза и отдайся ощущениям. — Вампир коснулся уголка губ. — Все иллюзия. Прошлое, созданное нами, подобно сну, ведь мы уже не те. Будущее столь изменчиво, что полагаться на него невозможно, остается только жить и дождаться его, а настоящее — только мгновение между «сейчас» и «тогда». Зачем же от него отказываться, ведь это и есть жизнь, единственная жизнь, которая нам дана. Бриссор положил на живот Роме руку, Лен погладил человека по щеке. — Тепло наших ладоней, жар наших тел — только сейчас они реальны. — Угу, — отозвался неугомонный донор и добавил: — Замечательная перспектива, жить, ни о чем не думая, только я так не умею. Убрав со своего тела неучтенные конечности, Рома строго спросил: — Так что решено делать с Лайнелом? Вы его так и оставите неизвестно где? *** Лайнел сидел на деревянном полу и скреб его ногтями, выводя одни ему ведомые узоры. Небольшой дом, в который он принес человека, находился в аварийном состоянии. Во дворе валялся всякий мусор, от второго этажа имелись только опоры, зато первый выглядел вполне прилично. Здесь была и вода, и электричество, только телефон отключен. Лайнел устроил донора на матрасе, постелив его на пол, и теперь гадал, как дать знать своим, но не потерять человека, ведь тот вполне может сбежать. А еще совсем скоро наступит вечер, за ним придет чувство голода, и вампир пытался придумать, как убедить парня поделиться кровью. Лайнел подполз на четвереньках к донору, проверил веревки, стягивающие за спиной кисти рук, и тяжело вздохнул. Рыж возмутился: — Это тебе тяжело? Мажор, кажется, это ты меня связал и похитил, а не наоборот! Пусти меня, сученыш, немедленно! Рыж открыл глаза и уставился на больного придурка, злым, колючим взглядом. Подросток уже понял, что связали его вполне профессионально, и вырваться не получится. — Прости, но я не мог позволить тебе уйти. Я потерял своих, а обычной еды мне не хватит, — потупился Лайнел и чуть отодвинулся от враждебно настроенного человека. — Может, мы все же договоримся? Мне нужна кровь, и я заплачу за нее. — Сколько? Лайнел серьезно задумался. Цен на кровь он не знал, сколько платили донорам на корабле — тоже. У всех свои индивидуальные контракты и особенности, кому-то просто помогли уладить личные дела. А сейчас вампиру предлагалось вести переговоры самостоятельно... — Кровь нужна ежедневно, потом раз в два дня, дальше видно будет. Пока делишься, получаешь крышу над головой, еду, сколько сможешь проглотить, и деньги на расходы. Все в пределах разумного, — перечислил вампир. — Хорошо, договорились. Может, развяжешь? А то у меня уже руки затекли, — пожаловался Рыж. Парень состроил самую невинную, самую просительную мордочку, из тех, которые имел в своем распоряжении. — Конечно, — улыбка Лайнела стала шире. Он легко распутал веревки. — Готово. Рыж сел, старательно растирая ладони и усиленно соображая, куда бежать от этого странного, несомненно ненормального лоха. Простачек поверил, легко, с первой попытки в то, что Рыж просто сдастся, отдаст свою свободу в обмен на жрачку. Угу, наивный. Тупорылый мажор. — Тебя как зовут? — грубовато поинтересовался донор. — Напомни. — Лайнел. Можно Лай, — вампир скрестил ноги. — А тебя? — Рыж, можно просто Рыж, — передразнил лоха подросток. — Извини, что связал тебя, просто я не знал, как мне поступить и испугался. Люди на нас не очень хорошо реагируют. — А ты, прости, не людь? — удивился Рыж. — Я вампир, — с гордостью в голосе ответил Лайнел и показал клыки. — Видишь? — Пф... Тоже мне доказательства, небось, нарастил! — возмутился подросток. — И вообще, вампиры — они древние и мудрые... И сильнее людей. Лайнел обиженно запыхтел. — Я тебя сильней, — насупился парень. — И я еще вырасту! К тому же мне скоро кушать захочется. На, — вампир подвинулся к Рыжу, — трогай клыки. — Больно надо! Ты по-другому докажи! Ну, можешь, например, двери в эту комнату с петель сорвать? Быстро, одним движением, — предложил подросток. Лайнел с сомнением осмотрел стены и потолок дома. — Могу, но я не хочу, чтобы на нас крыша упала. Еще и силы потрачу. — Значит, ты не вампир, а просто выебываешься, — сделал весомые выводы Рыж. Парень тихо вздохнул и добавил: — Я тоже голодный, если честно. Может, пойдем, что-нибудь купим? — Не ругайся, пожалуйста, так много, — попросил Лайнел, грустный, из-за того, что человек ему не верит. — Мне бы крови... и мы пойдем. Вампир сник, подобрал ноги и обнял их. Уверенность, что он действительно договорился с Рыжем неуловимо таяла. Один, еще немного, и он снова останется один. Надо найти своих, вернуться к Лену и Бриссору, увидеть Рому. — Тебе крови, а мне бы сосиску, а лучше две. Эй, вампир, гроза всего сущего, ты чего сник, как стояк в холодной воде? — спросил подросток, вставая. — Пошли, раз уж твои деньги у меня, угощу тебя чем-нибудь, а там посмотрим. Лайнел снова принюхался к человеку. Не может он ошибаться, Рыж точно ему подходит, но вот впасть в кому, если все же... Нет, определенно не стоит рисковать, лучше походить с донором, а там добраться до своих и проверить наверняка. — Не ругайся, — вновь повторил Лайнел, чуть порозовев от сравнений Рыжа, и поднялся. — Идем. — Где я, собственно говоря, ругаюсь? Или у вампиров нет стояка? Или у тебя еще нет стояка? Что, такой маленький, что не знаешь, что такое стояк? Это когда твой член, при виде бабы встает и готовится к бою, непосредственно с увиденной девахой. Такое бывает у всех взрослых, — решил поиздеваться Рыж. — Хочешь, я тебе расскажу, откуда дети берутся? Без долбанутых аистов и ненавистной капусты? Лайнел закрыл лицо руками и замотал головой из стороны в сторону. — Не надо, — взмолился мучительно покрасневший вампир. — Я знаю, только... Не надо! — Ты смотри, может, тебе не то рассказали. Ты появился на свет так: мама твоя встретила папу. Папашка посмотрел на грудь мамашки, затем на жопу и подумал «было бы неплохо вдуть этой девке»... — Рыж замолк, все же сжалившись над Лаем. — Ладно, не кисни, плесень. Они вышли из строения, подросток довольно заулыбался и предложил: — Слушай, мелкий, тебе обязательно на вокзал нужно? Просто на берегу моря есть кульная шашлычная, там дешево и вкусно. Нет, мясо, скорее всего, раньше мяукало или гавкало, но все же... Там ниче так, да и до моря рукой подать... — Можно и в шашлычную, — несмело улыбнулся Лайнел, все же человек с ним разговаривал, хотя и на странном диалекте. Но вампир надеялся — это дело поправимое. Зато с Рыжем было весело и как-то уютно даже. — Давай клешню, если действительно вампир, то мои вши тебя есть не будут. Все ж родственники — кровососущие, — предложил Рыж и заграбастал руку своего лоха. — Блин, кто тебя, такого наивного из дома выпустил? Горе ты, да и только. Остановившись перед дорогой и осмотревшись, подросток потянул вампира через нее и уже на другой стороне спросил: — Твои родители вообще с головой не дружат? — Дружат. У меня очень хорошая мама, — на автопилоте ответил Лайнел, решив, раз его ведут за руку, то можно спокойно вертеть головой по сторонам. И он вертел. Стемнело, зажглись огни в окнах и на улицах. Зазывали неоном вывески, галдели люди, кто-то шел с работы, а кто-то на прогулку. Где-то лаяла собака, промчался велосипед. Вампир рассматривал здания, лианы растений на стенах, деревья на прямоугольниках земли среди ковра асфальта. Взгляд скользил с лиц людей на карнизы и окна, на бездомных животных, нигде подолгу не задерживаясь, все было в новинку. Рыж почему-то остановился, и Лайнел приметил большой плакат, подошел ближе и прочел вслух. — Сумерки, сага. — Ага, про вампиров, таких же, как ты. Только эти, наверняка знают слово «эрекция» и ведут себя как взрослые, а не как дети малолетние, — самодовольно пояснил Рыж. — Ууу, — взвыл Лайнел и внимательней присмотрелся к плакату. Вновь загрустил. — Я скучаю. Маленькая ладошка легла на холодное стекло. Обидно, даже картинку под ним не потрогать. — По ком скучаешь, мелкий? — уточнил Рыж. Подросток знал значение этого слова, хотя сам никогда и ни по кому не скучал. — По своим. Они мои друзья, мои собратья. Мы столкнулись с собаками, Бриссор приказал мне убегать, я не мог ослушаться приказа. Улочка привела к рыбе, ею сильно пахло, и потом я потерялся в потоке людей. Погулял по городу, а когда ел, ты подошел. Так и получилось, что со вчерашнего вечера я их не видел. Хочу их увидеть, — с мольбой в голосе закончил Лайнел. — Своих, то есть вампиров? Ладно, исправим! — выдал Рыж. Нет, подросток не уверовал в вампиров, просто появился реальный шанс напакостить. Достав из кармана несмываемый маркер, спертый давно, Рыж подошел к плакату и с ошибками написал: «Лай слышен у водонапорной башни» — Думаю, поймут! Все, идем, пожрем и вернемся, ок? Лайнел с сомнением поглядел на надпись, но согласно кивнул и доверчиво вложил свою кисть в теплую мозолистую ладонь Рыжа. Лен листал документы, просматривал человеческие новости на случай, если мелькнет сообщение о Лайнеле. Но больше покоя не давали мысли о Роме, который с отрешенным видом сидел в противоположной части гостиной. Оно и к лучшему, Лен с Бриссором уже начали чувствовать первые признаки голода, легкий зуд в деснах от близости к возможной еде. Вампиры ненавязчиво старались держать дистанцию, но Рома явно что-то подозревал. Бриссор снова навестил доноров, что жили рядом с кораблем, но их опять не оказалось на месте, а уходить дальше мужчина не решился. На дисплее коммуникатора высветилось сообщение о гостях, и через минуту в гостиной показались Фобиос с Камелой и один из их доноров, Антон. — Всем привет, — поздоровался капитан и многозначительно посмотрел на Рому. — И старым знакомым тоже. Мы сделали пару кругов над городом, побродили по окрестностям, но не нашли следов Лайнела. Уже стемнело, скоро ему понадобится кровь. Что делать будем? — А есть варианты? — устало отозвался Бриссор. — Будем разворачивать ночные поиски. Рома оживился, подошел к вампирам, прислушиваясь к разговору. Камела с шумом втянул воздух и констатировал: — Поиски — это здорово, но у нас есть четыре некормленых вампира и два донора. Еще неизвестно, в каком состоянии мы найдем Лайнела. И ты, Бриссор, похоже, слишком заигрался в благородство. Я чувствую запах твоей крови. Сколько по времени ты уже сдерживаешь регенерацию? — С момента выхода из комы, — ответил воин. — Замечательно, а теперь, дорогой мой, попробуй ее не сковывать, и посмотрим, что из этого получится, — скрестил руки на груди медик. — Не важно, я справлюсь, — откликнулся мужчина, но под суровым взглядом медика сдался и расслабился. Позволил крови течь, как ей вздумается, направиться к поврежденным тканям и... ничего не произошло. Совсем. Бриссор прислушался к ощущениям и ошарашенный уставился на Камелу. — Но почему?.. — Потому что стоит больше интересоваться способностями тела. Сейчас организм даже не сможет функционировать в полную силу. Нам нужно исследовать за одну ночь весь город. Но, ты, Бриссор, да и я, сейчас не в лучшей форме. Фобиос, думаю, Роме следует накормить кого-то одного, возможно позже придется дать Лайнелу выпить больше крови, чем обычно. Антон сейчас может накормить без вреда для себя еще двоих. Есть две возможности, ты ведь понимаешь, о чем я? Первый вариант, в форме будет Лен, ты, я, а вот Бриссор останется на корабле. При другом раскладе на корабле останусь я, но Антон будет чувствовать себя лучше, да и Бриссор придет в норму. Насколько я понимаю, Тая назначила именно тебя главным, решай, — Камела замолк. Фобиос задумался. Конечно, он предпочел бы видеть всех бойцов одинаково сильными, но тогда для этого... — Камела, а что с твоими индивидуальными качествами крови? Если дать ее Бриссору, то понадобится меньше, чем донорской. Тогда я укушу Рому, а Антон сможет помочь Лену и тебе. Оставим на корабле людей, а завтра при любом раскладе придется искать донора хотя бы на укус и сразу отправлять на орбиту. Все равно нам все меньше нужно, вот только кое-кто оказался несколько халатен, — Фобиос бросил красноречивый взгляд на Бриссора, — но я уверен, причины были. Так что, Камела? — В принципе, должно сработать, только завтра я, как обычно, есть буду за двоих. Так что нужно будет иметь под рукой пару доноров, минимум, — медик подошел к севшему на стул Бриссору, подставляя шею. — Иногда мне хочется отвернуть твою упрямую голову, если честно. Словно признавая себя виноватым, вампир потерся носом о подставленную шею, мягко и медленно ее облизал, и только затем укусил. — Между прочим, отличный вариант для третьего в ваш брак сидит на коленях твоего мужа, Лен, — почему-то слегка обиженно заметил Рома. Антон скрипнул зубами и сжал кулаки. Сознание вспыхнуло болью и взорвалось жгучей неистовой ревностью. Даже Фобиос с Леном отшатнулись, уловив острый запах гнева. Хриплым от плохо контролируемой ярости голосом, Антон заговорил: — Никакого третьего, думай что несешь, — бросив убийственный взгляд на Рому, байкер тихо выдохнул. — Кам... Антона сильно трясло. Где-то билось в голове, что он не прав, этот укус просто необходимость, помощь товарищу. Но этот здоровенный, немного превосходивший размерами самого Антона, воин так нежно обнимал Камелу, ЕГО Кама, за талию и пил, жадно касаясь губами заботливо облизанную шею. А Камела льнул к торсу мужчины, держась за его широкие плечи. — Что? — отозвался медик, все еще сидя неподвижно, опираясь на Бриссора. — Антон, это просто необходимость, не более. Лайнел — ребенок, пусть и вампир, и он один в незнакомом городе. Мы просто не можем себе позволить выйти неполным составом. — Я знаю, — хмуро буркнул Антон. — Но вы могли бы... делать это как-то более технично. И не обниматься! Мужчина скрестил на груди руки и уставился на Камелу. — Если он меня отпустит, я упаду на пол, а его клыки порвут мою сонную артерию. Ты точно этого хочешь? — насмешливо уточнил медик, убирая руки с плеч вампира. — Я сам тебя подержу, если надо, — заявил байкер и, подойдя к медику, протянул руку. — Иди ко мне, восстанови силы. Камела улыбался и примирительно выдал: — Мне нравится, что ты меня ревнуешь, а Бриссор... По большому счету у меня с ним и его супругом весьма натянутые отношения. Всегда были и такими и останутся. Затем, облизав подставленное запястье, впился в своего любимого донора, умудряясь пить и улыбаться одновременно. Антон слегка смущенно хмыкнул и по-хозяйски пристроил ладонь на бедре Кама, провокационно поглаживая большим пальцем сквозь тонкую ткань. — Устроили тут шоу, — показательно закатил глаза Лен и подошел к Антону, ожидая своей очереди, нетерпеливо постукивал мыском ботинка. Оторвавшись, наконец, от запястья, Камела поднялся, и поцеловал своего жениха в подбородок. Скрипнув зубами, напряженно уставился на Лена, словно ожидая от него подставы. Беловолосый вампир подмигнул медику и, глядя в глаза Камеле, бережно прокусил запястье байкеру. Антон же просто отвернулся от Лена и меланхолично разглядывал обстановку гостиной. Судя по всему, все корабли у вампиров были одинаковой планировки. Стоило запястью освободиться, как Антон сцапал Камелу и уставился на Фобиоса, капитану тоже предстояло подкрепиться, а Рома выглядел враждебным и хмурым. — Что вы на меня смотрите? — тихо спросил бывший охотник. — Нужно — кусайте, только не ждите, что я сам буду за вампирами бегать, как этот недоделанный байкер. Не дождетесь. Последняя фраза почему-то была сказана лично Лену. — Следи за языком. Банальную вежливость еще никто не отменял, — заметил Антон. — Ни к чему грубость, это дешево выглядит, парень. — Прости, тебя лично я задеть не хотел, — признал миролюбиво Рома. — И блондина твоего — тоже. Думал этих двоих поддеть, эти сволочи не дали мне выспаться вот и соображаю плохо. — Ничего, бывает. Предлагаю еще раз познакомиться в спокойной обстановке. Я — Антон. И так уж вышло, что я с Камелой и другого мне не надо. Вампиры спокойно наблюдали за людьми, медик с гордостью, Фобиос с Бриссором равнодушно, а Лен со своей извечной ухмылкой. — Антон, на твоего вампира не претендую, упаси Бог! — отозвался парень. Фобиосу все же пришлось подойти самому и впиться в небрежно подставленное запястье. — Отлично, — облизнулся капитан. — Спасибо за кровь, отдыхайте и, пожалуйста, не покидайте корабль. Мы постараемся вернуться быстро, и с Лайнелом. Рыж довольно откинулся на спинку пластикового стула. Подросток был счастлив, как бывало всегда, когда он сыт. Лениво смерив «вампира» взглядом и спросил: — Мелкий, ответь честно, на кой я тебе сдался? — Но я, правда, вампир, — почти отчаянно заявил Лайнел и уткнулся взглядом в тарелку с последним кусочком вкусного, пахнущего костром, мяса. — Я не вру. — Верю-верю... — решил больше не дразнить сумасшедшего Рыж. — Ну что, обратно в тот дом? Именно там тебя и будут искать твои вампиры. Выбора-то нет! — отозвался сытый оборванец и встал из-за стола. Рыж напрягся, едва заметив пятерых, таких же оборванцев, как он сам. Не осознавая этого, подросток вышел чуть вперед, закрывая собой лоха. Смуглый, явно с примесью цыганских кровей, парнишка вышел вперед. Он не был самым старшим в группе, но Черномазый был заводилой в этой компании. Как назло, ни одного прохожего на маленькой улочке, а ведь до нужного дома всего ничего оставалось. Минут семь-десять. — Смотрю, ты решил создать собственную семью, — ухмыльнулся цыганенок. — Че, одиночкой быть западло, или лохи уже не покупаются на твою никчемную мордашку? — Не семью, — отозвался Рыж, понимая, что только отрекшись, может защитить придурковатого парнишку. — Это мой лох, он в городе заблудился, дебил. Вот я и решил вернуть родителям его за бумажки. Че, опять со своими нариками за моей шкурой пришел? По шее давно не получал, Черномазый? Лай высунулся из-за плеча Рыжа. Пятерка хмурых и диковатых парней ему не нравилась, от них веяло злостью, адреналином, на лицах — азартные улыбки. Они неспешно, вальяжно окружили вампира с донором, и Лайнел почувствовал себя дичью в среди гончих карсов, тонкокостных мускулистых животных, чем-то похожих на земных собак, хотя на его родной планете охота не пользовалась такой уж популярностью, как на Земле. — Рыж, — Лайнел вцепился в подол тонкой ветровки донора, — это ведь твои друзья, правда? Вампир настороженным взглядом обвел пятерку. Нет, конечно, не друзья, но так хотелось верить, что Лай не сдержался, ведь в его нынешней форме эти чужаки могут стать смертельной угрозой. Да и Рыж не выглядел тем, кто сможет с ними справится. Высокие, обманчиво костлявые, но жилистые парни, сбитые костяшки рук, заметно мозолистые ладони. Уверенные, злые, опасные. — Ага, мы его лучшее дружбаны, — отозвался цыганенок. — Рыж, твой лох что, немного того? — Нет, не немного, прикинь, он типа вампир, — отозвался подросток, загнанно оглядываясь. — Страшное исчадье Ада, ага. Черномазый ухмыльнулся и смерил блондинистого лоха надменным взглядом. — Ясно, значит его «воспитывать» не будем, — снизошел заводила, и Рыж облегченно вздохнул. Подросток отошел на пару шагов от Лая, решив, что так его в назревающей драке не заденут. Рыж привычным взглядом замечал, с какой-то обреченной злостью за тем, как парни вытаскивали обрубки труб, обрывки цепей. В собственном кармане лежал настоящий кастет, но подросток не спешил его доставать. Зачем? Рыж понимал, что его опять побьют при любом раскладе, а так оставалась надежда на то, что кастет придурки не найдут. — Ну че? Любуешься, Черномазый? — огрызнулся Рыж. — Тобой? Рыжий, у тебя сиськи пока не выросли, не на что любоваться! Цыганенок не спешил давать отмашку своим, понимая, что чем больше времени пройдет, тем злее будут парни, и тем вероятнее, что Рыж все же запомнит — вокзал, это их территория. — Эй! Слева взрослые хмыри! — резко подал голос Помойник. Фобиос первым понял, что творится нечто неладное, стоило уловить общий фон напряжения, охвативший компанию подростков. В центре которой ко всему прочему стоял Лайнел! Ну, хоть нашли, хотя странное сообщение на щите, привлекшее внимание любопытного Камелы, здорово походило на шутку и вроде бы их не касалось, но проверить стоило и вампиры связались с Леном и Бриссором, чтобы общими силами прочесать квартал у водонапорной башни. И им повезло, Бриссор уловил запах Лайнела, и вот, теперь они здесь, в узкой подворотне у мусорных баков. * — Никого не калечить, еще не ясно, как в этом замешан Лайнел, — коротко приказал Фобиос и ускорил шаг, оттягивая момент, пытаясь спугнуть подростков. * — Вам не кажется, что тот тощий рыжеватый парень оттеснил себе за спину Лая? — задумчиво протянул Лен.* Фобиос присмотрелся и сказал: * — Бриссор, метнись-ка на них и сделай морду посуровей.* Воин подобрался и чуть развел руки в стороны, словно грудью готовый смести всю компанию или принять первые удары на себя, надменно не пуская в ход кулаки и не желая уйти в защиту, будто противники для него лишь мелкие сошки, впрочем, именно так оно и было. Цыганенок рыкнул, этот рыжий урод опять избежит расплаты за свое упрямство? Хрена! Нож сам собой появился в руке, и Черномазый ринулся вперед. Рыж инстинктивно отклонился назад, но закрыться он не успевал, да и не было чем. Увернуться растерявшийся парень даже не подумал, взгляд намертво прилип к блеску холодной стали, и внутри все сжалось в ожидании неминуемой боли. Секунды казались долгими минутами. Лайнел все это время стоящий чуть позади и в стороне от Рыжа готовился к драке, отращивал когти, от чего жажда крови просыпалась и ворочалась голодным зверем глубоко в сознании. Вампир метнулся к донору, не успев удивиться, когда чумазый подросток стал настолько дорог, что ради него стоило рискнуть собой. Не могло быть дело только в инстинкте защищать донора, да и донором Рыж мог не быть. Запах стопроцентной уверенности не давал. Рыж не понял, но в какой-то момент лезвие ножа исчезло за чьей-то спиной, и как-то отрешенно парень заметил блондинистую шевелюру. Лайнел — тупой идиот. Вампир ощутил боль в животе и рухнул на колени, зажимая рану, так и не вынув нож. Теплая кровь текла сквозь пальцы, на асфальте распускались алые цветы, а в ушах слышался торопливый бег мелких хулиганов. Лайнел завалился спиной назад, но чьи-то руки подхватили, и вампир улыбнулся Рыжу. — Прости, — выдал вампир. — Я такой неряшливый. Камела приземлился на колени рядом, вытянул нож и залез пальцами в рану. — Плохо, — констатировал медик, — задета поджелудочная. Регенерации нет, организм не восстанавливается и начал слабеть. За Ромой не успеем. — Черная дыра их поглоти, — сквозь зубы процедил Лен, осматриваясь по сторонам, на случай возвращения оборванцев. Бриссор принюхался и шагнул в сторону убегающих: — Я за ними. — Не надо. Ты не сдержишься, а трупы нам ни к чему, — остановил воина Фобиос, хотя сам с удовольствием перегрыз бы идиотам горло. — Камела, чем помочь? — Вы че — выгул дебилов? В больницу его, срочно, — Рыж сам не понял, как оказался на коленях в луже чужой крови. — Лай — ты король всех лохов. Нахера вмешиваться в чужие разборки? Камела с шумом втянул воздух и обернулся к рыжеватому оборванцу. Ничего не спрашивая, просто прижал анализатор к грязной коже и выпалил: — Он подходит Лайнелу, с точностью девяносто процентов. Ухватив за грязную руку, подтащил запястье к губам раненного вампира и резко приказал: — Кусай уже, твою мать. — Рыж, — умоляюще посмотрел на парня вампир, не готовый даже в такой ситуации поступиться с мнением странного, но ставшего каким-то привычным и нужным, бродяги. — Блядь, вечно мне везет на дебилов! Кусай, эти извращенцы убедятся, что ты не вампир, и отправят тебя в больничку! — прижимая запястье к зубам приказал Рыж. Но тонкие клыки, едва сдерживаемые силой воли, послушно вылезли, и Лай с видимой долей облегчения лизнул запястье, больно и не слишком осторожно его прокусил. Рот наполнила живительная влага, она ринулась в гортань, ухнула вниз, и сила растеклась по телу. Лайнел первым делом направил ее на регенерацию, и рана без следа затянулась. Вампиры вокруг слегка улыбнулись, искренне радуясь за мелкого, и ощутимо расслабились, понимая, что кризис миновал и на Ту Сторону никто больше не собирается. Лайнел распахнул играющие счастливым блеском голубые глаза и, зализав проколы на запястье, порывисто обнял шокированного Рыжа. Потеревшись о него лицом, вампир коротко поцеловал донора в губы и шепнул: — Спасибо, ты спас мне жизнь. Тонкие ручки сильней обхватили плечи Рыжа. — Стоп! Лох, у меня глюки или...? — что «или» Рыж решил не добавлять. — Че с поцелуями лезешь? Я тебе не телка! Пусти, прилипала! Подросток дернулся, потом затих, хмуро продолжив: — Ты спас мою, я твою... Все, посчитались, я, пожалуй, свалю. — Не так быстро, молодой человек, — на плечо легла когтистая лапа, не менее клыкасто улыбнулся Фобиос. — Мы бы хотели пообщаться. — О чем? Граблю убери, извращенец клыкастый! — дернул плечом Рыж, не замечая как от его движения когти вампира сквозь грязную одежду впились в кожу, царапая до крови. — Я твой лапатник не тырил, так что нехер предъявы кидать! Камела нервно дернулся, пытаясь понять — что говорит молодой донор. Капитан и остальные уставились на рыжего парня с нескрываемым интересом. На Лайнела надежды не было никакой, он поел, восстановился и теперь цепко висел на шее Рыжа, блаженно улыбаясь и прикрыв глаза. Изредка, пытался потереться о грудь донора щекой. * — И что с этим делать? — озвучил общую мысль Лен.* Бриссор внес предложение: * — Заберем силой, на корабле разберемся.* * — Камела, усыпи его что ли, — неуверенно приказал Фобиос.* *— Хорошо. Все равно добровольно этот с нами не пойдет, — тихо признал медик* Быстрое неуловимое человеческому глазу движение, и Рыж начал оседать на асфальт. Камела подхватил очень легкое тело подростка, и отцепил от него Лайнела.