Дом греха

† † †

Чимин аккуратно держал в руках овальное зеркало с красивыми и слегка вычурными узорами. Он склонил голову набок, с любопытством разглядывая человека с другой стороны предмета. Его палец поднялся, нежно касаясь стеклянной поверхности и проходя по гладкой чистой коже мальчика. Таинственный незнакомец по ту сторону зеркала, оглядываясь назад, в точности повторил это движение. Его палец начал изучающе двигаться вдоль щеки мальчика, касаясь его носа, губ, затем поднялся, чтобы очертить контур его бровей. Хёнвон лежал рядом с ним, наблюдая за всей этой сценой с лёгкой улыбкой. — Ты выглядишь очень мило, не так ли? — спросил Хёнвон. Одной его похвалы было достаточно, чтобы молодой человек покраснел, вспомнив, что он не один в комнате. Он не привык к тому, что в этом доме было ещё несколько человек, которые взяли себе на заметку каждый день хвалить Чимина за его красоту. Он всегда был один, если только его не навещала мать, принося очередные поручения. Его разум действительно не помнил, чтобы она когда-либо говорила ему хоть какие-нибудь комплименты. Она всегда читала ему лекции о том, как комплименты хороши для тех, кто нуждался в подтверждении своей собственной ценности. Скромность и смирение — вот две вещи, которые она всегда подчёркивала. — Если бы я не знал тебя, то решил бы, что ты из Дома гордости, а не зависти, — шутливо ухмыльнулся Хёнвон. — Только они могут часами рассматривать свою внешность с таким восторгом. — Простите, — Чимин опустил глаза, стыдясь того, что его застукали за разглядыванием своего отражения, хотя ему следовало бы помнить, что лучше не обращать внимания на свою внешность. По крайней мере, не так явно. Его мать говорила, что тщеславие ведёт человека только по тёмной тропе, и вот теперь он таращился на своё собственное лицо, напрочь забывая про все эти наставления. — Что? Ты не должен извиняться за это, я же просто пошутил, — успокоил он младшего. — Не воспринимай все мои слова близко к сердцу. И да, если будешь так часто извиняться, то значение этого слова просто потеряет свою ценность. Эти слова, казалось, не особенно волновали Чимина, потому что Хёнвон видел, что выражение его лица не изменилось. После того, как мужчина объяснил ранее, что мальчик, которого он видел по другую сторону зеркала, на самом деле был его отражением, Чимин до сих пор не мог поверить в это. «Таков был его образ? Неужели он так выглядел?» Он никогда раньше не видел своего отражения в зеркале. И поэтому Чимин не переставал смотреть на самого себя, с каждым днём всё сильнее осознавая, что не так уж и плохо выглядел. По крайней мере, у него была приятная внешность. «Неужели так плохо и неправильно было думать об этом? Развивать подобные мысли в своей голове» Но когда он думал об этом, то понимал, что его мать не одобрила бы такой образ мыслей и наверняка отчитала бы его за столь легкомысленное поведение. Ведь она вложила столько сил в его воспитание, а он бы только разочаровал её, не оправдав ожиданий. Хёнвон поднялся с кровати, подходя поближе к Чимину. Его щека коснулась щеки самого мальчишки, и он увидел себя в зеркале, которое тот всё ещё держал в дрожащих руках. — Я думаю, что мы просто красавцы, тебе так не кажется? — Хёнвон улыбнулся, глядя на Чимина через зеркало. Однако выражение лица парня стало только печальнее. После тяжёлого вздоха он продолжил: — Послушай, я знаю, о чём тебе могла рассказать Джису, чему могла научить за столь долгое время. Она могла на примерах показать, что хорошо, а что нет, но не всё из её слов можно ограничить в какие-то нравственные рамки. — Что вы знаете о моей маме? — Чимин медленно посмотрел вверх, разговаривая с отражением Хёнвона вместо того, чтобы повернуться к нему лицом. — Когда меня усыновили, она довольно много времени уделяла моему воспитанию. Так что у меня есть представление о том, чему она пыталась тебя научить. Я просто хочу сказать, что все её суждения не всегда были правильными. Она тоже могла ошибаться в некоторых вещах. Людям свойственно подобное поведение и ход мыслей. — Тогда во что же мне верить? — Я не из тех людей, кто скажет тебе об этом, но ты вышел из той комнаты и теперь можешь наконец выбрать то, во что хочешь верить сам, а не то, во что верила она. По крайней мере, я могу сказать тебе, что размышлять о своей красоте совсем не плохо, — Хёнвон улыбнулся ему, проходясь ладонью по его прядкам волос. Губы Чимина дрогнули в застенчивой улыбке от его слов. Может быть, так оно и было. Его лёгкая улыбка и покрасневшие щёки заставили Хёнвона осознать, насколько невинными всё ещё были мысли Чимина. Страх думать о себе как о прекрасном, любить свою внешность — может показаться Джису тщеславным — но это только понизило бы его самооценку в мире, где все только и делали, что всячески использовали это в качестве своего оружия. Хёнвон должен был показать Чимину, что это нормально — идти против того, во что Джису заставила его поверить, иначе он просто не выживет в этом новом мире грехов. Он узнал это на собственном горьком опыте. Единственное, что Хёнвон мог сделать, это помочь ему, направляя в нужное русло. Ущипнув его за щёку, мужчина шутливо надул губы: — Или ты не считаешь меня симпатичным? Этот вопрос поразил Чимина, и он понадеялся, что Хёнвон на самом деле не был серьёзен. С чего он взял, что Чимин так считал? — Ох, нет, я думаю, что Вы очень милый! — быстро воскликнул парень, поворачивая голову, чтобы наконец-то увидеть своего хёна. Хёнвон мог только посмеяться над тем, как искренне испугался Чимин. Его реакция была просто драгоценной. — Это была шутка, успокойся, я прекрасно знаю, что моя внешность довольна приятна для многих людей, — подмигнул он. Повернувшись, чтобы взглянуть Чимину в лицо, он опустил глаза, разглядывая простую одежду, которую тот носил. Напевая себе под нос, он повернулся в сторону полупустого шкафа, что через секунду навело его на гениальную мысль. — Я думаю, что мы должны немного обновить твой гардероб, — Хёнвон повернулся к парню, замечая на его лице некое замешательство. — Заодно и развеешься. — А что не так с моей одеждой? — Ничего, я просто думаю, что после того, как ты перенёс сюда свою одежду из прежней комнаты, у тебя осталось ещё куча свободного места. Я считаю, что было бы неплохо купить тебе что-то новое. Глаза Чимина загорелись от восторга, от чего он радостно воскликнул: — Правда? — Да, если ты хочешь, конечно. Я не настаиваю на этом. — Нет! Просто мама никогда не давала мне много вещей. Она всегда говорила, что чем проще будет мой гардероб, тем лучше, запрещалась даже слишком вычурная одежда. Ведь подобные вещи могли неправильно повлиять на меня. Хотя я отчасти согласен с ней, но думаю, что было бы неплохо попробовать что-то новое. Хёнвон улыбнулся его ответу, потому что он видел сильное волнение, которое мальчишка тщательно пытался скрыть, рассказывая подобные истории. Казалось, он всё ещё сохранял свои настоящие эмоции и мысли где-то глубоко внутри. Это было вполне естественно, поскольку сегодня он впервые выйдет из комнаты. На самом деле он справлялся со всем происходящим гораздо лучше, чем тот ожидал, поэтому ему было достаточно любого ответа. — Хорошо, тогда я сообщу остальным, что мы уезжаем. Встреча внизу закончилась пару минут назад, так что я уверен, что нам ничего не помешает уйти, — улыбнулся Хёнвон и достал свой мобильный телефон, отправляя сообщение Марку о своей идее взять Чимина с собой за покупками. Через пару минут ожидания Марк наконец ответил согласием при одном условии, что они возьмут ещё одного человека в целях безопасности. Направляясь вниз по лестнице, Чимин и Хёнвон увидели Юнгука и Марка, сидящих в гостиной. Увидев парня, Марк одарил его самой широкой из своих улыбок: — Чимин! Как тебе твоя новая комната? Понравилось? Чимин послал ему ответную улыбку и ответил: — Да, очень! Я совершенно не знал о наличии своей собственной комнаты, но она оказалась намного красивее и больше, чем моя предыдущая. Большое вам спасибо! — Я рад, что тебе понравилось. Хёнвон обмолвился, что вы двое хотите пройтись по магазинам, не так ли? — Чимин кивнул в ответ. — Я думаю, что это хорошая идея, однако мне будет спокойнее, если с тобой будет ещё один человек. — Мой брат Намджун может пойти с вами двумя, — добавил Юнгук, осматривая всех окружающих его людей. — Да, я думаю, что это прекрасная мысль, — кивнул Марк. — Я верю, что Намджун сможет позаботиться о вас обоих. — Марк, мы идём за покупками, а не на задание, — хихикнул Хёнвон от абсурдности всей ситуации. — Я понимаю твою гиперопеку, но нам не нужна защита. Если что-то случится, то я сам в состоянии защитить нас. — Да, так и есть, я в этом не сомневаюсь, — Юнгук сделал шаг вперёд, пристально глядя на него. — Однако только что мы разговаривали с Чонгуком, и, судя по тому, что мы видели, предлагаемые нами сделки представляют для него некий интерес. Но, он сказал, что пока будет думать над этим, наша задача быть предельно осторожными и следить за тем, с кем мы вступаем в контакт, когда речь заходит о других домах. Он говорил, что Дом гордости заключает нетрадиционные сделки, которые могут обернуться плохими новостями для всех нас. — Нетрадиционные? — Хёнвон поднял бровь и удивлённо посмотрел на собеседника. — Да, они имеют дела с бандами за пределами наших границ и границ других домов. С Домом гордости всегда было труднее всего иметь дело, и он всегда был одним из тех, кто был намертво связан с нами, поэтому нам нужно быть особенно осторожными, чтобы не выкопать себе могилу собственными руками, — закончил Марк. — Хорошо, — вздохнул Хёнвон. Чимин, стоя рядом и совершенно не понимая, о чём именно говорили мужчины, сделал себе заметку, чтобы позже спросить, что всё это значит. Но маленькая волна страха, которую Юнгук почувствовал от Чимина, была очевидна. Он положил руку ему на плечо и слегка улыбнулся: — Не волнуйся, я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я обещал Джису, что ты будешь в полной безопасности. Верь мне. Его слова придали Чимину немного смелости, чтобы улыбнуться в ответ, хотя неизвестность всё ещё пугала его. Что же будет дальше? — Намджун ждёт снаружи в машине, — наконец сказал Юнгук, отходя от прошлой темы разговора. — Он отвезёт вас туда, куда нужно, так что поторопитесь, ребята. Хёнвон и Чимин кивнули и пошли к входной двери, в то время как Марк и Юнгук смотрели им в спину. — А где Югём и Чжухон? — неожиданно спросил Марк, продолжая смотреть, как за мальчиками закрылась входная дверь. Уже через секунду они услышали, как завёлся двигатель автомобиля снаружи, и звук становился всё тише и тише по мере удаления от дома. — Югём является некой занозой в заднице Чонгука, поэтому я подумал, что Чжухон отлично поможет нам со своими связями с Домом жадности. Я приказал ему связаться со всеми проверенными людьми и просмотреть все источники, чтобы заранее сообщить мне о любых новых угрозах со стороны других людей, которые потенциально могут навредить нашей сделке с Чонгуком. О ком мы должны беспокоиться, так это о Доме гордости. Уж больно мне не нравится активность их лидера, который без серьёзной угрозы никогда не сдвинется с места. Марк кивнул: — Хорошо. А как насчёт тех медведей в Доме лени? — Я уже обыскал их сам, и мне кажется, что они почти не проявляют никакого интереса ко всему происходящему, хотя это вопрос времени. Единственное, что я узнал, так это то, что Шону, кажется, проявляет некоторую симпатию к брату Джина. — Что? К Кихёну? — Марк в смятении повернулся к нему. — С чего такие выводы? — Я застукал их на нескольких пикниках и случайных встречах. Не думаю, что это простая дружеская встреча. — Ладно, тогда просто приглядывай за ними на случай, если это выльется во что-то большое, — посоветовал Марк. — Подобные отношения двух домов не сулят ничего хорошего. Юнгук кивнул, но затем спросил, понижая голос, будто кто-то мог их услышать: — Что мы будем делать с Чимином? Как только они узнают о нём... — Мы не можем держать его в тайне ото всех вечно, кроме того, у нас не было другого выбора, кроме как пойти на компромисс с просьбой Чонгука о встрече. Это было почти единственное предложение, которое его интересовало, и если он согласится на сделку, то Чимин будет у него на виду. Он будет в значительной степени свободен делать всё, что он, блядь, хочет с ним или с кем-нибудь в этом доме. Он и все остальные рано или поздно узнают об этом, так что пока мы ничего не будем делать. Если что-то случится, мы разберёмся с этим сразу же. — Честно говоря, я думаю, что Чонгук станет самой большой проблемой, когда речь будет заходить о Чимине, — тяжело вздохнул Юнгук. — Он не оставит это просто так. — Может быть, — шепнул Марк себе под нос. — А как же твоё положение в качестве лидера? — Юнгук не решился спросить, не слыша предыдущего комментария Марка. Тот только ухмыльнулся, зная, что этот вопрос в конце концов должен был всплыть у лидера Дома гнева. Это был очень важный момент, о котором нужно было поговорить, но он избегал этого с тех пор, как узнал о существовании Чимина пару дней назад. — Не знаю, — честно ответил Марк. — Чимин сейчас абсолютно не готов стать главой дома. Я имею в виду, что он только что вышел из комнаты, в которой провёл большую часть своей жизни. Он не знает о реальном мире, об опасностях, окружающих его, если другие узнают об этом слабом месте в нашем доме, кто знает, что они сделают. — По твоим словам, ты считаешь правильным оставаться в этом положении до тех пор, пока Чимин не будет готов возглавить наш дом, — прокомментировал Юнгук. — Это мы ещё увидим. Пока рано об этом думать.