Реанимация

слуга пристанищ близлежащих лежит в раздоре сизых лет, кому туман багряный, кому-то путь во мгле. и вот, сражается с волками холёный стриженный пират, зачинщик чести благосклонной, и неба голубого пируэт. скользя маслами по искринам, томясь в пучинах бледных кораблей, он точно белый рыцарь стоит до смерти, издыхая свой надломный апогей. покинут порт чукотки этим летом, оставив позади растаявшую гладь, украсив свою участь бедным мелом, якорёк остался на земле лежать. не знавший там уединенья, пошёл на север долгою дорогой юго-западный пришленец, с надеждой устранения порогов. тундра, тундра, белёсая, зелёная. звонко, звонко, бьётся колокольня призрачных посёлков, кладбищ с угольком. примёрзшая к тефлону накипь жизни не сползает со сковородки холостой, и только тает лишь весной. пришленец между тем дошёл, и праздник свой уговорил, чтоб был тот строен на лад и добрый мир. на край восточных побережий взобраться слухом мало, тайна снова будет не раскрыта, её сокроет снежный лай. только собственным ботинком, отпечатком разбивая снег, будет знание открыто как звон лопат умерших шахток. пришленец сделал тысячу шагов навстречу крайнему забвению, где снег с морозом глубоко лежит, и лодка строгим пахнет летом.