Work

      Громкий шелест, с которым задетая локтем стопка листов рассыпалась по полу, заставил Адама вздрогнуть и осознать, что он засыпает. Запустив руку под очки, он безжалостно, до разноцветных точек в глазах, надавил пальцами на веки. Немного полегчало.       Время к полуночи, а дел ещё так много. Под документами не видно стола, и это не считая тех листов, что в данный момент служат напольным покрытием. Отчёты, программы, проверочные работы, чертежи, конспекты, планы… Адам мог гордиться собой — не каждый сумел бы разобраться во всей этой мешанине. Мог, но слишком устал для этого.       Проморгавшись, он сполз со стула и принялся собирать разлетевшуюся по всей комнате бумагу, после чего придвинул стопку поближе к стене, во избежание дальнейших рисков. Рука рассеянно потянулась к волосам, и Адам неожиданно вспомнил о кружке, которая сгинула в недрах этого бумажного царства ещё часа полтора назад. Если в ней каким-то чудом остался чай, то он безнадёжно остыл. Главное, чтобы случайно не попал на важные документы.       Без десяти двенадцать. Адам тяжело рухнул на стул, откинулся на спинку и нахмурился в попытке сконцентрироваться. Затылок покалывало от недосыпа и затяжного умственного напряжения.       Ладно, осталось немного. Систематизировать планы на завтра — и можно будет лечь с чистой (хотя бы относительно) совестью. Чистой… Чёрт возьми, ещё десять минут придётся потратить на душ. Не стоит терять время.       Терять время…       Что он там хотел сделать?       Из коматозного оцепенения мозг вырвала глухая вибрация толстой чёрной папки с эмблемой Гарнизона. Запустив под неё руку, Адам вытащил свой телефон и на долю секунды превратился из порядком потасканного жизнью взрослого в подростка, у которого ёкает сердце и потеют ладони при виде входящего вызова от хорошенькой одноклассницы. Одноклассника. Не суть. Суть в том, что…        — У тебя же сегодня вечерние тренировки, почему ты ещё не спишь?        — Кто бы говорил, — хмыкнул голос в трубке.        — Мой режим потерян давно и прочно, а для тебя сейчас важно его соблюдать.        — Я не слышал твой голос четыре дня, Адам. Это слишком много.       Адам опустил голову и прикрыл глаза, чувствуя, как начинают гореть кончики ушей. Да, они не разговаривали четыре дня — а всё потому, что неделя вышла страшно загруженной, и Адам успевал только отправить дежурное сообщение в перерывах между сном и попытками объять необъятное. Такаши тоже был занят, но осознание этого вовсе не избавляло от иррационального чувства вины.        — Как ты? — уточнил он чуть дрогнувшим голосом. — Что нового?        — Ничего, кроме того, что мы почти закончили. На днях вернёмся, — сообщил Такаши.        — Когда именно?        — Не знаю точно, но можешь начинать ждать.        — Я начал с момента твоего отъезда.        — Приятно слышать, — выдохнул Такаши, и Адам практически почувствовал тёплую руку на своём плече. Если зажмуриться, можно представить, будто Такаши стоит у него за спиной и вот-вот дотронется… — Как сам? Голос усталый. Опять работаешь круглыми сутками?        — Скорее, квадратными и кубическими.       Тихий смех Такаши окутал утомлённое сознание тёплым одеялом. Плечи Адама постепенно расслаблялись, позвоночник превращался из титанового стержня в податливый пластилин. Нельзя, нельзя, ещё рано…        — Адам? Засыпаешь?       У Такаши слишком приятный и успокаивающий голос. А сам Такаши слишком… слишком… слишком Такаши.        — Эй?        — Извини, я тут… Мне нужно ещё… — Рука заметалась по столу, машинально перебирая какие-то листы. Об их предназначении Адам сейчас не смог бы вспомнить даже под дулом бластера.        — Понимаю, — легко разгадал Такаши его жалкий лепет. — Не буду мешать.        — А может, я хочу, чтобы ты помешал? — вырвалось у Адама. Стиснув телефон в пальцах, он зажмурился и хрипло добавил: — Только не так. Лично.       Раздался бархатистый смешок.        — Звучит заманчиво. Уверен, что не пожалеешь?        — Вернись и проверь.        — Обязательно.       Новая пауза, чтобы оттянуть момент прощания. Адам устало подпёр подбородок рукой. Обычно он прощался первым и клал трубку, но сейчас хотелось ещё немного послушать тишину, наполненную присутствием Такаши. Пересилив себя, он пожелал:        — Ну… доброй ночи?        — Доброй ночи, Адам. Увидимся.        — Увидимся.       Повторять каждый день слово «люблю» было не в их правилах, но это простое «увидимся» было наполнено нежностью до самых краёв. Откладывая телефон в сторону, Адам ощутил, как в его груди шевелится нечто, похожее на настоящее человеческое сердце.       Но время для человечности ещё не наступило — слишком много осталось работы. Отогнав подальше фантазии о тёплых сильных руках, обнимающих его плечи, Адам тряхнул головой, придвинулся к столу и раскрыл папку с планами.       На душ и пяти минут хватит.       ***        — Доброе утро, сэр!        — Доброе утро, — машинально отозвался Адам, даже не узнав голос кадета, хотя хорошо знал всех своих учеников.       Мозг вяло барахтался в склизком киселе усталости. Всё же не стоило вчера засиживаться допоздна — знал ведь, что день предстоит насыщенный. Ничего, как-нибудь справится, не привыкать. Разве что собственная несобранность ужасно раздражает.       Кадеты наверняка заметили, что с учителем что-то не то, но тактично молчали, даже когда у него начинал заплетаться язык, однако самого Адама это никак не могло устроить. После первого урока, разозлившись на самого себя, он рискнул выпить таблетку кофеина, и стало чуть легче — по крайней мере, теперь он различал лица кадетов и не путался в формулах. Возвращение в привычный ритм вымело из головы все посторонние мысли — было просто не до того.       Неожиданно увлёкшись объяснением новой темы, Адам исписал формулами половину доски.        — Анализ данных, полученных вами в ходе исследования, поможет выявить все необходимые значения, чтобы… — С маркером в руке он обернулся через плечо, взгляд упал на приоткрытую дверь, и слова застряли в горле.       На него смотрели лучистые, добродушно прищуренные карие глаза, и тёплая, самая лучшая в мире улыбка предназначалась ему одному.       Это не сон и не галлюцинация?       Такаши.       Здесь.       Буквально в паре футов…        — Сэр? Что писать после «значения»?       Адам медленно моргнул и заметил, как Такаши виновато кивает ему и отступает от двери. Сердце ошарашенно перекатывалось в груди. Собраться. Срочно собраться.        — Так… Значения…       С трудом восстановив в памяти последнюю фразу, Адам продиктовал предложение до конца и кое-как заставил себя сосредоточиться на теме. Урок был спасён, но учитель всё равно ждал перерыва гораздо больше, чем его ученики, и сразу после сигнала поспешил в столовую, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег.       Знакомая чёрная чёлка бросилась в глаза ещё с порога, но Такаши был не один — рядом с ним за длинным прямоугольным столом расположилось ещё семеро оживлённо болтающих пилотов. Разумеется, приветствуют боевого товарища, расспрашивают о командировке, длившейся почти три недели… Укол разочарования в груди Адама оказался невероятно болезненным. Стараясь сохранять на лице нейтральное выражение, он направился к столу.       Глаза Такаши при виде Адама засияли; он собирался подняться со стула, но Адам запретил, коротко мотнув головой. Неподходящая ситуация для выражения чувств.        — О, Адам! — поприветствовал его Вик и кивнул на стул рядом с собой (в противоположном углу стола от Такаши). — Мы как раз обмениваемся новостями.        — Активно, как я вижу, — резковато отозвался Адам, поднял глаза на Такаши и пристыжённо буркнул: — Привет.        — Привет.       До его руки вполне можно было дотянуться через стол, если бы не наличие непрошенных свидетелей. Адаму оставалось только смотреть в тарелку, поглощать утратившую всякий вкус пищу и тайком наслаждаться звуками бархатистого баритона Такаши, рассказывающего пилотам подробности своего задания, которые Адаму уже были известны. Как приятно слушать его голос вживую… но одновременно это — настоящая пытка.       Кое-как запихнув в себя последнюю ложку каши, Адам торопливо поднялся на ноги, попрощался и покинул столовую, не бросив на Такаши ни единого взгляда. Позже. Всё позже. Пока нужно абстрагироваться и…        — Адам!       Ну или нет.       Такаши нагнал его и слабо улыбнулся.        — Сбегаешь?        — Нужно подготовиться к уроку, — пробормотал Адам, отводя глаза. Проходящие мимо кадеты задерживались, чтобы бросить на знаменитого Широ восхищённый взгляд, а сам он смотрел только на Адама. И это… льстило?        — Пойдём, провожу, — предложил Такаши, и они зашагали по коридору вместе; по пути, кажется, говорили о какой-то ерунде вроде погоды, но в голове Адама не отложилось ни единого слова. Он просто старался не раствориться окончательно в исходящем от Такаши тепле. Так старался, что едва не прошёл мимо нужного кабинета.        — Ой, мне сюда, — спохватился он, взялся за ручку двери и поднял глаза. — Ну… увидимся вечером?       Улыбка Такаши вдруг исчезла.        — Увидимся, — тихо подтвердил он, не отводя взгляда от чужого лица. В чём дело?       Занервничав, Адам попятился, а Такаши шагнул в кабинет следом и захлопнул за собой дверь. Большие тёплые ладони обхватили лицо Адама.       «Такаши, не смей! А вдруг кто-нибудь войдёт? У меня урок скоро, а ты с мысли сбиваешь!» — мог (даже должен) сказать он. Но не сказал. Рот был занят.       Адам ответил на поцелуй со всей страстью, на которую был способен в тот момент, и обвил руками чужую талию, пока руки Такаши блуждали по его плечам и затылку, вызывая жгучие мурашки по всему телу. Если бы кто-то попытался сейчас открыть дверь с той стороны, навалившийся на неё вес двоих не самых миниатюрных пилотов не дал бы этого сделать.        — Адам…        — Тише… — всё-таки вспомнил о существовании здравого смысла Адам.        — Знаю…       Разорвав поцелуй, Такаши беспорядочно ткнулся губами в скулу, подбородок, шею, а затем уткнулся лбом в плечо и крепко обнял. Оправа очков, прижатых его затылком, впилась Адаму в переносицу, но менять положение не хотелось. Так они и застыли, на несколько мгновений сплавившись в единое целое.        — Вечером? — глухо уточнил Такаши с надеждой в голосе.        — Вечером.       И плевать, что объём работы ничуть не уменьшился. Если поднапрячься, можно всё успеть и освободить время для самого главного.       Они с трудом оторвались друг от друга. Такаши виновато ухмыльнулся и поправил Адаму взъёрошенную чёлку, прежде чем открыть дверь.        — Увидимся.        — Увидимся.       Адам выглянул в коридор, провожая статную высокую фигуру глазами. Скорее бы день закончился. Они, как обычно, завалятся в комнату Адама, выпьют чая, наконец наговорятся без посторонних ушей, а потом… Да что угодно потом. Лишь бы вместе. Лишь бы опять заснуть рядом…       Неожиданно навстречу Такаши неизвестно откуда выскочил Кёртис — налетел на него, извинился, заметил Адама и припустил к нему на всех парах. Голубые глаза безумно сверкали на тёмном лице.        — Адам! — выпалил Кёртис, хватаясь за дверной косяк. — Ты уже провёл контрольную диагностику?       Сердце рухнуло вниз со скоростью подбитого истребителя.        — Чёрт!        — Я тоже забыл! — подхватил коллега и отчаянно вцепился пальцами в свои короткие волосы. — А отчёт по ней сегодня нужно сдать!        — Точно сегодня?        — Точно! Контрольная диагностика. В трёх классах. По индивидуальным вариантам. Провести, проверить, заполнить статистическую таблицу и сдать строго до полуночи.        — Я за бланками, — обречённо вздохнул Кёртис. — Тебе взять?       Адам собрал волю в кулак, чтобы обрести пошатнувшееся самообладание.        — Пойдём вместе.        — Спасибо.       Прости, Такаши. Сегодня вечером вряд ли удастся увидеться.       ***       Стопка проверенных вариантов шумно плюхнулась на соседний стул — на столе места уже не было. Адам сделал последний глоток ледяного чая и взглянул на часы. Без пяти одиннадцать. Остался один класс и отчётность. Если не терять ни минуты, есть шанс уложиться в срок. Он решительно придвинул к себе нетронутые варианты, но тут раздался стук в дверь.        — Кого там принесло? — не выдержал Адам.        — Меня? — неуверенно отозвался бархатистый баритон. Уши Адама вспыхнули.        — Я… Да, заходи.       Такаши — умытый, с мокрой чёлкой, в чёрной майке и свободных тренировочных штанах — шагнул в комнату и вскинул брови при виде сгорбившегося в окружении бумаг Адама.        — Ого. Тебя решили завалить в буквальном смысле?        — Точно. Прости, я должен закончить сегодня, — сквозь зубы признался Адам и потянулся к верхнему листу из стопки. Смотреть на Такаши было неловко. Оба так ждали этого вечера, а теперь…        — Что у тебя тут? — Такаши перегнулся через спинку его кресла.        — Контрольная диагностика. Проверки много, так что ложись спать, не жди меня.        — Ключи есть?        — Что?        — Ключи к тестам.       Адам изумлённо обернулся через плечо, затем нахмурился.        — Даже не смей. Ты только вернулся с задания, отдыхай.        — Я пока не хочу спать, — заявил Такаши и стащил половину стопки быстрее, чем Адам успел его остановить. С такой же ловкостью он стянул из подставки ручку и направился к дивану.        — Такаши!        — Ты вроде говорил, что это срочно, вот и не отвлекайся.       Сердце наполнилось тяжестью. Адам, с горящей от стыда шеей, отвернулся к столу. Последнее, чего бы ему хотелось, — это вешать на Такаши свою работу. Однако время не останавливалось, и тратить его на споры было нерационально. Лучше увеличить темп проверки, чтобы оставить Такаши как можно меньше. Адам накинулся на варианты с новыми силами — прямо-таки второе дыхание открылось.        — С этим всё! — торжественно провозгласил он через полчаса и обернулся, чтобы проверить, как дела у его добровольного помощника.       А помощник мирно дремал сидя, скрестив руки на груди и откинувшись затылком на диванную спинку. Тесты лежали рядом аккуратной стопкой. Приблизившись на цыпочках, Адам осторожно пролистал варианты — всё проверено.       Тепло разлилось по телу от макушки до кончиков пальцев. Адам отложил стопку, присел на диван рядом с Такаши и ласково пропустил сквозь пальцы спутанную чёрную чёлку. От нахлынувших эмоций защипало глаза.        — Спасибо, — поблагодарил он одними губами, чтобы не разбудить. Голова сама клонилась к чужому плечу — Адам еле успел снять очки, прежде чем привалиться к тёплому телу Такаши и закрыть глаза. Напряжённые мышцы тут же расслабились и как будто вовсе исчезли из тела.       Чёрт с ними, с отчётами. Нет ничего плохого в том, чтобы хоть изредка отвлекаться от работы и всего на пять минут уткнуться носом в родное и надёжное плечо, совершенно ни о чём не думая…       Ну хорошо, на две минуты. А то ещё таблицу заполнять.       Адам вслепую отыскал чужую руку и почувствовал, как пальцы Такаши сонно сжимаются в ответ.