***
Когда через полчаса Дазай оглядывал своего ученика и даже попробовал коснуться его, хвост резко обвил его руку и дёрнул так сильно, что несчастный суицидник удивлённо выдохнул и болезненно поморщился. — Кажется твой хвост немножечко против. — Дазай-сан, вы в порядке? — испугался Ацуши, пытаясь отцепить свой хвост от семпая, что удалось только попытки с третьей наверное. — Всё нормально, просто мышцы потянул, хорошо ещё не сломал. Прости, ничем не могу тебе помочь, во-первых: он защищает себя, или тебя. А во-вторых: я всё-таки успел коснуться его, но как видишь ничего не изменилось. Будем ждать. — Хорошо, тогда мы пойдём? — вопросительный взгляд в сторону Акутагавы и Новый Двойной Чёрный покинули здание Агентства. Всего через пять минут, они, благодаря способности Рюноскэ уже были в своей общей уютной квартирке на самой окраине Йокогамы. Они конечно могли и пешком до неё добраться, но светить хвостом налево и направо что-то не хотелось, мало ли что. Всего предусмотреть не мог даже покойный друг Дазай-сана — Сакуноске-кун. — Странно всё это… — пробормотал Акутагава, наблюдая за ходящим из стороны в сторону, словно заводным, хвостом, а потом, быстро приблизившись, неожиданно коснулся серебристого меха. Хвост никак не среагировал на этот наглый выпад. Он только застыл и стал мелко вибрировать, а удивлённый Ацуши невольно и протяжно застонал, тут же покрываясь стыдливым румянцем. Акутагава улыбнулся и медленно повёл пальцы вниз по меху. Хвост не сопротивлялся и явно кайфовал, а Ацуши просто пытался посильнее закусить губу, чтобы не продолжать столь беспомощно стонать. Обеими руками он невольно схватился за диванный подлокотник, словно пытаясь удержаться или найти хоть какую-то опору, наивно полагая, что это хоть как-то скрасит положение. Не сложно догадаться, что он ошибался и ни закусанная губа, ни несчастный подлокотник чувствительность дополнительной конечности никак не убавили. — Что ты… А… Акута… Акутагава… Что ты… Делаешь? — с огромным трудом эти отрывочные слова-стоны сорвались с его полуоткрытых губ, которыми сейчас так хотел завладеть Рюноскэ. — А ты не чувствуешь? — пальцы уже спустились к основанию хвоста и стали почёсывать там, заставляя парня выгибаться и стонать ещё громче и протяжнее. — Когда-то давно Гин сказала мне, что где-то здесь, — он снова надавил пальцами на основания хвоста — Есть своего рода эрогенная зона кошачьих, смотрю она оказалась права, не правда ли, Тигр? Акутагава знал, что его Тигрёнок очень чувствителен, но чтобы настолько. Надо будет почаще просить его совершать неполное превращение, правда сначала надо будет разобраться с этим. И тут в голову Рюноскэ пришла одна идея. Может быть слегка эгоистичная, или даже немного сумасшедшая, но он уже всё для себя решил и пути назад не было. — Расёмон… — прошептал он, активируя свою способность. Хвост был настолько расслаблен, что не заметил этого, или сделал вид, что не заметил, что вполне было возможно. А Расёмон тем временем принял форму, напоминающую паучьи лапки, кажется эту свою форму он называл Паучья нить, вот только сейчас причинить боли, как лезвия, она не могла. Одна из «нитей» зарылась Тигру в волосы, вторая стала поглаживать спину, а ещё две обвили хвост. — Акутагава! Ах! — Ацуши не мог нормально сказать что-то, слишком сложно было сконцентрироваться на чём-то конкретном кроме множества прикосновений и поглаживаний в самых разных местах. Щёки его пылали алым цветом, волосы были взъерошены, а хвост отдавал вибрацией по всему телу, заставляя вздохи становиться всё громче и отрывестее. Последней каплей стали штаны, безбожно натянувшиеся вокруг быстро твердеющей плоти, в данной ситуации причиняющие не самые приятные ощущения. Сейчас хотелось совсем противоположных ощущений. — Рю… Рюноскэ! — наконец вскрикнул Накаджима и ослабев, упал на кремовый диван, наконец разжимая сильно дрожащие пальцы, которыми он так усердно сжимал его несчастный подлокотник последнюю четверть часа. Вечное его Акутагава, сильно раздражало, но вот по имени Ацуши называл его очень редко. Тот самый момент и был тем редким случаем, который кстати в последнее время становился всё более частым, ведь один из самых главных поводов — разрядка, повторялся каждый день и отнюдь не по одному разу, что не прекращало радовать Рюноскэ. Ещё немного, и Ацуши его совсем перестанет называть по фамилии, а самое главное — перестанет добавлять эти ужасные приставки вроде кун или сан. Хоть этот период они уже миновали месяца как три назад, что не могло не радовать, иногда всё-таки с его уст слетало вежливое: «Акутагава-сан», правда это случалось в основном в присутствии треклятого Осаму. Он как будто специально смущал мальчишку, задавая всякие непристойные вопросы об их с Акутагавой совместном бытие. Ну как же это всё-таки бесило Акутагаву. Радовало Рюноскэ только новость, что на следующие две недели Двойной Чёрный будет направлен на миссию в Америку. Он когда услышал об этом вчера от Мори, чуть ли не сплясал чечётку на месте и прокричал, мысленно разумеется: «Ну наконец-то!». Внешне он в лице совсем не изменился и только молча сдержанно кивнул, давая понять, что информацию получил и усвоил. Только Накаджима, всё ещё боязливо переминавшийся с ноги на ногу в дверном проёме, видел настоящие чувства своего напарника, а по совместительству ещё и любовника. При чём очень страстного любовника, хотя, сравнивать ему всё равно было не с кем. Пока подобные мысли мирненько прогуливались в голове Акутагавы, он без стыда и совести разглядывал своего красного, взъерошенного и всё ещё тяжелого дышащего Тигрёнка. Верхние две пуговицы его чистой белой рубашки были расстёгнуты и оголяли, пусть и совсем слегка, вздымающуюся грудь. Ключицы, с еще незажившими синяками от чужих зубов, очень неплохо выглядывали и приковывали к себе взгляд. Тут до Акутагавы дошло, что он уже сам стал заводиться. Не говоря ни слова, он подошёл ближе и, присев на край дивана, стал поглаживать парня по талии. — Сильно я тебя, — задумчиво протянул мафиозник, забираясь тонкими и длинными пальцами Ацуши под рубашку. — Не то слово! — тихо ответил Накаджима, пытаясь скинуть ласкающую его тело руку. — Акутагава, убери руку, пожалуйста. — И не подумаю, — усмехнулся в ответ Рюноскэ, запуская пальцы под ремень брюк. — Ммм… Акутагава, ты и так выжал меня до последний капли! Пожалуйста, перестань. — Тигрёнок, я сказал — нет, тем более, если у тебя ещё есть силы сопротивляться и спорить со мной, значит — выжат ты не до последний капли, что я сейчас же исправлю. — Рю! Ах! Рю…***
Ну что ж, эти двое уже нашли для себя развлечение на весь остаток дня и скорее всего на ночь включительно, а хвост… А что хвост? Наутро он просто исчезнет, так, будто никогда его и не было, но, слава богу, не на совсем, надо же развлекаться Акутагаве, да и Ацуши по-моему не будет против, по крайней мере, сегодня он точно против не был, что давало Рюноскэ надежду.