Приличный омега

Юнги закутали в тёплый плед, накинув его даже на голову, чтобы прикрыть один из сюрпризов, так что понять, кто это, можно было только по крошечной фигуре. Джин и Югём решили не прикрываться — такую красоту и вообще не скрыть, начнём с этого. Омеги выехали из особняка на лимузине, где играла приятная музыка, а старшие успокаивали Юнги и объясняли ему, что всё хорошо. Следом за ними ехали машины из охраны, об этом позаботились, чтобы обеспечить полную безопасность важным омегам. Хоть это и свадьба, но обычно всё самое плохое случается именно в этот день. — Думаете, ему понравится этот цвет? — Юн теребит укороченный край рубашки в руках и смотрит в пол. — Ты, блин, родился с тёмным цветом волос, что ты переживаешь об этом? — ворчит Югём. — Хорошо, а другой мой сюрприз ему понравится? — М-м-м, если бы я показал такое Намджуну… Думаю, если исходить из их общих предпочтений, должно понравиться, — улыбается Джин и прикусывает губу, немного фантазируя. Альфы выезжают без всей этой шумихи, потихоньку свалив через гараж, пока никто не хватился. Намджун в шутку даже предложил по пути заехать в мак за кофейком, но Чон лишь фыркнул на такие подначки. Хотел бы он перемотать время и посмотреть на отца в день свадьбы. Папа говорил, что альфа выпил пол пачки успокоительного и сразу после церемонии вырубился почти до самого утра. А тут сидит и стебётся… Наконец, поблуждав немного по улицам, чтобы они приехали чуть позже, Чон притормозил у светлого здания с мраморной отделкой. Именно здесь и пройдёт их свадьба. Юнги и омеги уже прибыли и находились внутри, судя по восторженным разговорам прессы, что сейчас стояла за ограждениями. Крайний раз поправив на себе пиджак, альфа вышел из машины и направился внутрь, стараясь не бежать и не показывать никому волнения, для хороших снимков. Чона остановили у дверей. — Подождите пока жених приведёт себя в порядок. Как только гости соберутся до конца, мы дадим сигнал, и вы пройдёте к алтарю, жених присоединится позже. — Я понял… — натянуто улыбнулся Хосок и надел на руки белые перчатки — незаменимый атрибут любого жениха на свадьбе. — Вот чёрт, у меня сейчас сердце остановится… — пожаловался он подошедшему Шону. — Да ладно тебе, женитьба — не конец света, — похлопал его по плечу друг. — Что ж, мы тогда будем ожидать такого важного шага, как предложение от тебя для нашего садовника. Ты вчера так мило с ним флиртовал. Лицо альфы сначала покраснело, а потом побледнело: — Мы же с ним ничего не?.. — А вот не знаю, я к Юнги ушёл как раз в разгар твоего обольщения. Именно в этот момент прозвучало приглашение, и альфа под торжественную музыку и представление гостям зашёл в зал и прошёл к алтарю, где ему предстояло встретить и забрать из рук Югёма своего омегу, который совсем скоро станет его законным мужем. Тем временем Юнги думал, что в кровь расчешет себе кисти рук, сердце заходилось в бешеном ритме, что аж болело. А ведь он думал, что не будет нервничать перед свадьбой. Ну, пока на собственной шкуре не ощутишь, рано делать выводы. Югём помог ему вновь снять лёгкий плед и поправил волосы, что были аккуратно подстрижены и теперь окрашены в иссиня-чёрный цвет, который при искусственном свете действительно отдавал синим, вовсе не каштановым. Он уже был как в вакууме, ничего и никого не слышал от нервов, только смотрел на пап, которые одним лишь взглядом поддерживали его. Югём подошёл к сыну и взял его под руку, запах папы успокаивал и приводил в чувство, так что младший омега постарался сконцентрироваться. Джин поправляет ему рубашку сзади, смотрит, чтобы она была не помятой. Их ведут к огромным дверям, на которых был действительно невероятно красивый орнамент, и именно его хотелось пока видеть и запоминать, представляя что-то своё. Им говорят со стороны, что время начинать, и двери медленно открываются. Омега приподнимает подбородок и натягивает улыбку, потому что страшно до ужаса — его уже оттуда начинают фоткать, многие удивлённо вздыхают. В конце концов, омегу они видели всего дважды и такого точно не ожидали. Кожа молочного цвета, тёмные волосы, чёрная рубашка и свободные лёгкие брюки. Юнги сам по себе как что-то невероятное, а сейчас он выглядит совсем как самое настоящее божество. Только света божественного не хватает и крыльев за спиной. Омеги начинают медленно идти вперёд, пока самый младший Мин старается не смотреть на своего альфу — улыбается тем, кто пришёл с его стороны его поддержать, улыбается тем, кто всё ещё фотографирует его, и очень хочет показать всем, кто будет смотреть его фотографии в интернете средний палец, потому что он победил, он выходит замуж за Хосока. Чон видит Юнги и попросту теряет дар речи — они словно поменялись местами, теперь уже Мин весь в чёрном и даже волосы перекрасил. Да уж, убойная парочка из них получилась. Они подрали все негласные правила о том, что альфа на свадьбе должен быть в тёмном, а омега в светлом. Но, честно говоря, ему как-то что-то совсем похуй, лишь бы этот невероятный и цветущий омега был рядом с ним всю оставшуюся жизнь. Чон аккуратно забирает дрожащие пальчики Юна из руки Югёма и берёт в свои, чуть сжимая. «Потрясающе, » — одними только губами шепчет Хосок, глядя в глаза младшему, и чуть кивает, подавая знак, чтобы начинали церемонию. За спиной альфы стоят Намджун и Джин, при этом последний едва сдерживает слёзы и жмётся к мужу. Один только Югём просто улыбается слегка потерянному во всем этом Хосоку, стоя позади сына. Юнги смотрит на своего жениха и тянет к нему руку, аккуратно касаясь щеки, а большим пальцем проводя по губам. Ему сейчас вообще побоку, что на них смотрят — перед ним тот, кто скажет «потрясающе», даже если омега будет в одних только шортах и с пивным животиком. Улыбка теперь действительно настоящая, она становится шире и шире с каждой секундой, которую он отдаёт своему любимому. Он готов хоть все свои часы отдать этому альфе. Только страшно до безумия, ощущение, что он все слова своей клятвы, что каждую ночь рядом с альфой сочинял, забыл и сейчас не сможет и слова сказать, даже самые забвенные «я люблю тебя». Мин чуть отворачивается и слушает священника, что был специально приглашён на их свадьбу. — Дорогие возлюбленные, мы собрались здесь и сейчас для того, чтобы стать свидетелями вступления в брак альфы Чон Хосока и омеги Мин Юнги, что почитается всеми; ибо в него не следует вступать необдуманно, а лишь благоговейно, осмотрительно и торжественно. В этом месте судьбам двух людей суждено соединиться. Если кто-либо из присутствующих знает причины, по которым это не может произойти — пусть скажет прямо сейчас или вечно хранит молчание. Юнги с трепетом набирает больше воздуха в лёгкие, сильнее сжимает свою ладошку, потому что действительно страшно. Очень страшно, что даже пальцы на ногах колит. — Сейчас молодожёны должны произнести торжественную клятву, за слова которой они будут отвечать всю жизнь, с которой будут идти по жизни. И начнём мы с альфы. Хосок в момент, когда его просят произнести клятву, кажется, забывает делать вдох и чуть подрагивающими пальцами забирает микрофон. Другой рукой он держит омегу за руку. — Перед собравшимися здесь гостями и нашими родителями я клянусь, что буду с тобой пока мои глаза не закроются навечно. Клянусь, что принял и принимаю тебя таким, какой ты есть. Клянусь, что буду воспитывать с тобой наших будущих детей. Клянусь, что моё сердце будет биться только в твоих руках и ради тебя. Клянусь терпеть твои капризы, подколы и шуточки. Клянусь помогать тебе на твоём жизненном пути и быть тебе надежной опорой, к которой ты сможешь обратиться при малейшей проблеме, — альфа произнёс всё это, глядя прямо Юнги в глаза, но краем уха уловил всхлип позади — папа, не таясь, рыдал. Так что он не удержался и добавил ещё: — Также я клянусь баловать тебя, наше продолжение в лице наших детей. Ну, и обещаю вставать по ночам, если они будут плакать. Но последнее не точно. И Чон улыбается. По-хулигански так, весело. Потому что счастлив. Потому что Юнги теперь будет его мужем. А омега пообещал же себе, что плакать не будет, он крепко держится, ловит улыбку Хосока и верит, что она действительно его и ничья более. Даже ничего добавлять не хочется, говорить ничего не хочется, но надо. — Сейчас клятву должен произнести омега Мин Юнги. Он берёт микрофон из рук Хосока и не удерживается — целует тыльную сторону его ладони, не прекращая зрительного контакта. Омега разворачивается боком к присутствующим здесь и пока не смотрит на жениха. — Честно говоря, я в какой-то период своей жизни даже не думал, что когда-либо произнесу клятву на своей собственной свадьбе прямо перед своим любимым человеком, — Юнги перевёл взгляд на Чона, что на него тоже смотрел. Джин шикает на священника, что хотел попросить Мина сразу перейти к клятве. — Я не был сторонником тех, кто считает, что любовь с первого взгляда существует. Думаю, я и до сих пор не смогу себя к ним перечислить, но между мной и Хосоком сразу появилась связь… Буквально с его комплимента и моего неудачного коктейля… — Юнги улыбнулся, опуская глаза. — Я не хотел говорить много, но если я сейчас остановлюсь, я скажу целое ничего из-за того, что разревусь… — он берёт микрофон покрепче и вздыхает. — Я даже думал просто сказать, что я тебя люблю и всё… Омега смотрит на альфу, а потом прикрывает глаза. — Но это всё просто не так. Юн вытирает нос тыльной стороной ладони, в которой держит микрофон. — Я клянусь, что буду любить тебя абсолютно всегда, даже если ты меня разлюбишь, даже если нас кто-то разлучит, даже если что-то серьёзное случится, я всегда буду любить тебя, потому что ты — частичка моего сердца. Если я перестану тебя любить, то просто умру. Я клянусь, что буду поддерживать тебя во всех начинаниях, чтобы ты не решил, я всегда буду рядом, готов стать твоей правой рукой и быть твоим лицом. Я клянусь, что буду рядом, даже если не будет детей, даже если не будет денег, даже если не будет крыши над головой. Я клянусь, что стану действительно хорошим мужем, потому что пока мне это не очень даётся, но я буду стараться. Я клянусь, что буду всегда обсуждать любой свой выбор с тобой, что буду поддерживать твой и всегда буду честен с тобой. Я клянусь, что буду идти с тобой рука об руку, что не отпущу тебя, пока не испущу свой последний вздох, буду держаться за тебя и твою любовь. Я просто клянусь, что моя любовь будет расти к тебе, как бы громко это не звучало. Я люблю тебя… Юн говорил с опущенными глазами, но, закончив, вновь смотрит на Чона, смотрит на рыдающего за его спиной папой, и боится представить, что происходит с его папой и просто улыбается. Хосоку всё равно, что происходит вокруг. Сейчас он видит и слышит только Юнги и никого больше. Тот говорит и говорит, при этом на красивых лисьих глазках подозрительно поблескивает влага. — И я тоже тебя люблю, гораздо сильнее, чем ты можешь представить. Втройне, — альфа смеётся, привлекает младшего к себе так, что между ними не остаётся ни сантиметра и целует. И всё равно, что перед этим надо обменяться кольцами. Потом. Всё потом. Сейчас он хочет целовать своего любимого, успокоить его. Поцелуй заканчивается нехотя. Альфа отстраняется и улыбается вновь, после чего легко чмокает в нос: — Мы чуть-чуть не закончили… Священник лишь улыбается и всё-таки продолжает: — А теперь, раз клятвы произнесены и приняты, объявляю вас мужьями, можете обменяться кольцами. После чего Намджун подходит и отдаёт сыну коробочку с кольцами. Тот принимает её и быстренько надевает на тонкий пальчик обручальное кольцо. Юн действительно счастлив, и это обручальное колечко, что теперь было надето поверх его другого кольца, только сильнее возбуждает. Омега чуть вертит ручкой, а потом берёт второе кольцо, чтобы надеть на безымянный палец альфы, обозначая этим кольцом его принадлежность маленькому омеге. — Всё, я тебя окольцевал, никуда больше не отпущу. — Если я сам от тебя не сбегу, — тихо засмеялся уже Чон младший и сам притянул к себе мужа, чтобы поцеловать глубоко, совершенно наплевав на остальных. — Они сами справляются, — засмеялся священник. Впереди их ждал официальный банкет с принятием поздравлений и салют в честь молодожёнов. Все гости медленно переходят из этого импровизированного зала с алтарем в банкетный. Юнги остаётся на некоторое время вместе со своим папой, успокаивая его, ведь теперь омега не носил фамилию Мин. Хосок с отцом сразу же перешли следом за всеми, а Джин ворковал рядом с новым сыном, поправляя его причёску и лёгкий макияж. Юн немного растерялся, когда не сразу нашёл мужа, но потом чуть ли не мёртвой хваткой вцепился в него, принимая разные поздравления. Когда в помещение зашёл Джинен, омега посмел отойти от мужа и обнять альфу, по которому уже успел соскучиться. Он уже успел допросить его по поводу дел в клубе, как у него в личной жизни. — Я жениться не успел, а ты уже сбегаешь, — альфа незаметно оказался сзади и кивнул Джинену. — Дай ему и себе отдохнуть сегодня, будь в клубе что-то не так, он бы тебе сообщил. Ведь так? Альфа с улыбкой кивнул и пожал руку Хосоку: — Именно, поздравляю вас со свадьбой. Желаю счастья и побольше детей. Чон на такое пожелание лишь чуть сжал губы в попытке не засмеяться и серьезно ответил: — Мы работаем над этим, — Хосок получает в грудь несильный удар на фразочки про детей. Им точно не надо было, чтобы кто-то познал про положение Юнги. Помощника Юнги оттеснили другие гости, желающие поздравить новобрачных. Молодожёны принимают поздравления от людей, что собрались здесь, обмениваются вежливыми фразами со знакомыми или журналистами. Омега отходит, чтобы взять для себя немного сока, когда сталкивается плечами с одним из журналистов, что совершенно недавно ему мило улыбался, а сейчас уже перехватил его кисть руки и оттащил в сторону. Юнги взглядом скользит по Хосоку, что стоял рядом со своими друзьями и смеялся. — Что-то случилось? — неловко спрашивает омега, выхватывая руку. — Юнги, один мужчина попросил, чтобы я передал Вам проверить Ваш телефон и быть к чему-то готовым, — тихо мямлит бета, а потом оглядывается и тыкает в сторону, где стоял, судя по телосложению, альфа, лица которого Юн не увидел. — Смеёшься? Кто это? — Я без понятия. В любом случае, я сделал то, о чем меня попросили, — пожал плечами бета, когда Мин его перехватил за запястью и шикнул: — Если кто-то о чём-то узнает, я сам тебя выслежу и уволю с твоей нынешней работы без возможности устроиться на новую, ясно? — Ясно. Юнги остаётся стоять в стороне, поправляя подол рубашки и делая глоток сока из своего бокала, пока проверял телефон, где было сообщение от неизвестного номера. Он резко оборачивается, отставляя бокал и двигая в сторону мужа. — Шону, извини, дорогой, но я заберу у тебя друга, чтобы потанцевать, — ярко улыбается Юнги и берёт Чона за руку. — Кстати, твоя пассия тоже здесь, — хохотнул Хосок, поглядывая на друга. Тот заозирался по сторонам: — О ком ты? — Я про садовника, или ты уже забыл о вашем романе? — Чон насмешливо похлопал Шону по плечу. Тот уже готов был разразиться целой тирадой возмущений, однако Хо утащил собственно его муж. — Тебя так резко потянуло танцевать, что-то случилось? И что хотел тот журналист? Чон мягко обхватывает стройный стан Юнги и медленно ведёт в танце, прислушиваясь к такту медленной, словно патока музыки. — Нет, это просто первый танец молодожёнов, — улыбается Юнги, укладывая руки на плечах альфы. — А журналист… Он просто спрашивал имя дизайнера, чтобы указать это в статье, — ещё шире улыбается он и сам немного поворачивает альфу. Немного отойдя, Юн ждёт, когда Хосок закрутит его обратно и выкрутит, как в их первый танец, а потом улыбается только губами и быстро целует мужа в щеку. И плевать им сейчас на объективы камер и телефонов. Плевать на всё и это можно повторять, повторять, повторять. Это их день, безусловно. — У меня к тебе есть заманчивое предложение, — вновь прижимая Юнги к себе, шепчет ему на ушко Хосок, а после вопросительно поднятого взгляда добавляет: — Как тебе идея сбежать с собственной свадьбы? — А ты подготовился к этому? — также тихо отвечает Юнги, прямо в ушко, а ладонью поглаживает чужой затылок, создавая мурашки. — Просто если прямо перед зданием не стоит машина, то я никуда не пойду. Омега чуть отходит от любимого, все ещё держа того за руку, и обходит по кругу, заставляя кружится вместе с собой, а потом обнимает его, упирая лоб в крепкую грудь. — М-м-м… машины нет, — с лёгким сожалением в голосе отвечает Чон и скользит руками с талии чуть ниже, чем позволяют приличия. — Тебе принципиально нужна машина у дверей? Вертолёты на крыше не нравятся? — Хосок тихо смеётся и целует омегу в лоб, а после легко касается кончика носа. — Нет, ну, в принципе… Если подумать, то вертолёт тоже неплохо, но нас тогда однозначно спалят, — хмыкает Юнги и поправляет руки Чона, поднимая их чуть выше. Он краем глаза замечает папу, что залпом пьёт шампанское, и тихо усмехается. — Пускай палят, главное, чтобы не догнали. Тем более я уже вступил в преступный сговор с отцом и Шону, они помогут. Альфа снова кружит младшего, а после завершает танец, сжимая Юнги в руках и с медленным, тягучим удовольствием целуя в губы под оглушительные аплодисменты удивленной публики. Юнги прыскает со смеху после поцелуя и слабо кивает. После их танца в середину зала вышли ещё несколько пар, так что омега сам уводит своего мужа в сторону столов, уже продумыаая план побега так, чтобы, по крайне мере, здесь никто не заметил. — Так что за преступный сговор? Делись. Он достаёт телефон из кармана брюк, активно игнорируя все сообщения, и фоткает банкетный зал, чтобы выложить в историю. — Да впринципе план прост, как наши с тобой отношения, — альфа смеётся и отбирает телефон, после чего делает с омегой селфи и добавляет на его же профиль в историю. — Пока гости отвлекутся на выступления артистов, отец скажет, что нам с тобой нужно переодеться и в это время мы просто сделаем отсюда ноги. — Нас папы убьют за то, что мы пропустим фотосессию, — альфа задорно подмигивает мужу и чуть приобнимает за плечи: — У нас ведь немного другие планы на этот вечер, не так ли? — И какие у нас планы? Устроим бой подушками? Сбежим в кино? Примем ванну? — улыбается Юнги и кладёт руку на талию мужу. — Ну, перенесём это на потом, сегодня по плану у нас исполнение брачных обязанностей и оплата всех эротических кредитов по супружескому долгу. Альфа все это произносит так, будто речь идёт как минимум о деловом соглашении. — Очень о высоком, — фыркает Юнги. — О том, как ты затащишь меня в постель, а это очень высокое, прямо супружеский долг, — улыбается он и поддерживает вид, словно они говорят о чём-то серьёзном. Бизнес партнёры. Он убирает телефон в карман, а перед этим выключает звук и вибрацию, чтобы уже никто не мешал. — А если мы ещё слямзим вон те пирожные с собой, то считай свадьба удалась… — издевается омега и смотрит в глаза Хосока, иногда поглядывая на обольстительные губки. — Я тут о высоком, а он о пирожных… — Чон с притворной грустью вздыхает и подзывает официанта, после чего просит его упаковать эти самые пирожные и незаметно передать на крышу. — Так, дорогой супруг, а теперь скажи-ка мне, кто тебе там написывает? Уже изменяешь мне? — Конечно, у меня сразу столько ухажеров появилось, как я могу такое упускать? — Ну, ты их предупреди, что их ждёт судьба ухажёров Клеопатры. И вообще, почему сразу затащить? Добровольно не пойдёшь? Я вообще надеялся, что ты сам меня потащишь… Надеялся, что соскучился… Альфа тяжело вздохнул и сделал вид, что смертельно расстроен и ранен в самое мурчало. — Как так? Неужели ты вот так меня обломаешь? — Я обламывал тебя всего лишь раз, любимый, — улыбается Юнги и целует мужа в щеку, не скрывая своей яркой улыбки. — Всего-лишь раз, но как это ударило по моему самолюбию… — Чон притворно хватается за сердце. — Я пойду, если ты последуешь за мной и всегда будешь рядом, не забывай это. Юн поворачивается лицом к альфе и спиной к остальным, кладя ладошку в зону, где сердце Хосока и недавно была его рука. — Так что, не расстраивайся, любимый. Но потом обязательно, прямо обязательно, ты мне наберёшь большую ванную. Папа уже навеселе и всё порывается утащить Югёма танцевать, а тот вяло отбивается. — Кажется мне, что нашим папам будет не до нас в этот вечер, — с улыбкой произносит он и после подаёт знак Шону и отцу. Намджун же приглашает на небольшое возвышение артистов и начинает играть зажигательная танцевальная музыка. — Всё, ванну наберу, лично искупаю, а теперь пойдём сбегать с нашей свадьбы. С этими словами альфа подхватывает мужа на руки и скрывается за боковыми дверями из зала. План всё-таки частично провалился, потому как репортеры уж точно успели сделать пару снимков и привлечь вспышками внимание к удирающим молодожёнам. Однако, Чону уже был плевать. Пока внизу отец успокаивал сразу двоих разозлённых по случаю срыва свадебной фотосессиии, разрезания торта и прочих традиционных моментов, Хосок усаживал в кабину вертолёта и надевал на своего омегу наушники. Юнги перед тем, как Чон сам сел, чмокнул его и поправил наушники. Подождав, когда Хо сядет, он взял его за руку. Пилот кивнул и передал, что сейчас будут взлетать, а потом вертолёт медленно стал подниматься вверх вместе с шумом. На площадку уже выбежал раскрасневшийся Джин, что держал в руке одно из пирожных, а следом за ним бежал Югём, который пытался одернуть его, но было поздно — Джин уже замахнулся. Как только вертолёт приподнялся чуть выше, старший омега кинул его, но промахнулся, а потом с большей истерикой заорал, что было слышно даже в кабине. — Ох и достанется же нам… — глядя на лицо папы и притягивая омегу к своему боку, проговорил Хосок. Солнце ещё не скоро сядет, на часах только около четырёх, а город уже начинает готовится к вечерней жизни — в кафешках на открытых верандах все больше людей, на улицах больше детей. Вертолёт приземляется на площадке на крыше дома, где квартира Чона, которая в эту ночь однозначно будет пуст — не зря же Джин бронировал номера в отеле не только для гостей. Юн подождал, когда Чон поможет расстегнуться и вылезти из вертолёта, а потом сам быстро побежал в сторону двора дома. — Если ты меня поймаешь, то сможешь снять одну вещь! — крикнул Мин, закусывая губу и расстегивая одну из пуговиц так, чтобы это видел Хосок, а потом побежал дальше прятаться. И ему абсолютно наплевать, что кто-то может увидеть или услышать. — Предлагаю по-другому: когда я тебя поймаю, то сниму все вещи одним движением. Мин закусывает нижнюю губу и смеётся. — Я не думаю, что ты захочешь снять с меня всю одежду разом. Альфа ускоряется и у самых дверей в парадную ловит визжащего от неожиданности Юнги, после чего подхватывает на руки и заходит в лифт уже так. — Не будем нарушать свадебную традицию, — усмехается он и нажимает кнопку нужного этажа. Лифт останавливается на нужном этаже, и альфа спокойно выходит из него, доставая ключ. — Так, прекращай ёрзать и дай мне перенести тебя через порог, — тихим голосом говорит Чон, сильнее сжимая в руках омегу. — А вообще, — хмыкает Юнги и кое-как слезает с рук мужа уже в квартире. — Я могу прям так, — шепчет он уже на ухо Чону, медленно расстегивая пуговицы. — В сегодняшней программе значится стриптиз? — с появившейся лёгкой хрипотцой в голосе спрашивает он, приподняв одну бровь. А после и сам избавляется от пиджака и принимается расстегивать запонки на рукавах рубашки. — Можешь прям как? — с ухмылкой достойной самого дьявола спрашивает он, темнеющим взглядом охватывая каждое движение Юнги. — А вот так, — фырчит Юнги. Он больше принимает все за игру, чем за что-то серьёзное. Пальцами он спускается ниже и с каждой расстегнутой пуговицей всё больше оголяет свой живот, где был небольшой сюрприз. Прямо под рубашкой было это кружевное нечто — верх от темно-алого комплекта. Красивое сплетение ниток ярко выделялось на фоне бледной кожи. Юнги по-лисьи улыбался и смотрел за альфу открыто, расстегивая брюки и быстро их стаскивая, обнажая и кружевные трусы, что соединены с чулками. — А ты говорил, что снимешь с меня всю одежду разом. Не увидел бы ты всего, — хмыкает Мин и бежит наверх, в спальню. — Знаешь, беру свои слова обратно, — громко сглатывает альфа. Не то, чтобы омеги раньше не пытались соблазнить его подобным образом. Тот же Тэмин много раз проворачивал подобное. Но с Юнги всё это ощущалось по-другому. Надень он даже самое невинное, самое монастырское и закрытое белье — он бы реагировал точно также. Потому что омега играл с ним взглядом, своим запахом и эмоциями. И тряпки тут имеют второстепенное значение. Альфа с ухмылкой отбрасывает уже снятый жилет куда-то на диван в гостиной и, перепрыгивая сразу через две ступеньки, поднимается следом, настигая свою жертву уже за дверями спальни. — Всё это я уже увидел, теперь дай рассмотреть подробно и потрогать. Это мой свадебный подарок? — с чертятами в глазах спрашивает Чон и перехватывает младшего, после чего валит спиной на постель, нависая сверху. — Ну, вообще, да, я думаю, это свадебный подарок, но я хотел ещё кое-что подарить, но это позже, — улыбается омега, а потом медленно расстегивает пуговицы на рубашке Чона. — Сплошная провокация… — хмыкает Хо, чуть оттягивая пальцами край кружевного пояска от чулок. — Оберточную бумагу с подарка ты, можно сказать, снял, а сам подарок оставишь вот так просто? — Предлагаешь не растрачивать силы на прелюдии? Мне нравится такой подход, но не сегодня, — медленно опускаясь и целуя в живот, произносит альфа и, стянув рубашку, скидывает её на пол. Хосок прикусывает нежную кожу ниже пупка и обводит её языком, в то время как руки ощупывают ягодицы едва прикрытым кружевом. –Я хочу распробовать предложенный десерт… — Господи, Чон, мы забыли пирожные, — тихо говорит Юн, чуть приподнимаясь на локтях. — Мы забыли пирожные, — протягивает ещё грустнее он и хлопает ресницами.