***
Как-то так получилось, что Наследный принц государства Сянь Лэ не заметил как, и, главное, когда их отношения перешли от простых просьб о помощи к тому… что происходит сейчас, а именно то, что бледные и крепкие руки нежно обвивали его талию со спины, а нос бездыханно зарывался в гладких и черных, запутанных за ночь, волосах. От этого тела не исходило ни грамма тепла, но нежность и забота накрывали Се Ляня волнами каждый раз, стоило принцу задуматься о незримо прекрасной картине под его боком.Возможно, что стоит просто принять это.
Се Лянь редко думал о любви, либо просто закрывал на любые её проявления глаза, ни в какую не желая принимать чувство как должное. Забот хватало с головой и без этого. И только сегодняшним утром решился наконец. Лучик солнца добрался до его прекрасного лица первее, чем до Хуа Чэна, и первый уже собирался встать, как вдруг почувствовал мягкое прикосновение к своей талии, что, казалось, шевельнешься — отпугнешь, и порыв заботы убежит, как маленький шустрый зверек, завидевший хищника прямо перед своим носом. Он, конечно, мог сейчас просто тихо собраться и уйти на заработки: работы много, храм пылится без дела, да и деревенским кроме него помогать никто не будет. Но что-то его останавливало… Сил не хватало ни на что иное, кроме как, не шевелясь, дожидаться рассвета, вместе с которым и встает Сань Лан. Уголки губ Се Ляня изогнулись в нежной улыбке, а глаза наполнились любовью, преданностью и заботой. Скажи кто-то сто, двести или даже пятьсот лет назад, что спустя какой-то месяц знакомства с князем демонов, эти двое будут лежать в кровати, касаясь друг друга так трепетно, он несомненно был бы одарен недоумевающим взглядом в его сторону и нервным смешком вслед. Но сейчас… Сейчас Наследный принц государства Сянь Лэ только умиленно-восторженно гладил одно из четырех великих бедствий по невесомо сомкнутым на собственной талии рукам.И… был счастлив.