Открытая клетка

Когда стены их общей любимой квартиры стали клеткой? Дазай не мог точно ответить. — Осаму, я дома! Ты здесь? Мягкий, звонкий голос заставил парня вздрогнуть и оглянуться, загнанно смотря на выход в коридор. — Конечно, тигренок. Я на кухне. — спокойной крикнул Дазай, сдерживая невозможно сильное желание прыгнуть в окно. Лишь бы сбежать от Ацуши. От тигра с красными глазами и опасным оскалом вместо улыбки, от зверя всегда носящего перчатки чтобы не оставить отпечатков пальцев на глотке очередной жертвы. От заместителя босса Портовой Мафии, носящего шляпу и ошейник, как его погибший муж. Осаму жалел, что не смог тогда переубедить тигра вступать в мафию. После возвращения воспоминаний и смерти Шибусавы, Ацуши изменился. Неуловимо, но словно его тень стала темнее. Спустя месяц он исчез из агентства и никто не мог его найти. Лишь осенью, когда Йокогаму уже обдували промозглые, сырые ветра с моря, Дазай услышал о новом исполнителе Мафии. Носителе способности зверь лунного света. — Как прошел день? Ты уже ужинал? — отвлекая Дазая от мыслей просил Ацуши, ероша его волосы. Осаму слабо улыбнулся и сделал глоток чая, чтобы смочить резко пересохшее горло. — Всё как обычно, за исключением того, что я, кажется, сломал свой телефон. Случайно уронил в воду когда был в ванной. Я ждал тебя чтобы поужинать. — ответил Дазай, видя, как на секунду лицо Ацуши становится почти недоуменным, но всего один вздоха спустя возвращается к обычному выражению. — Хорошо, тогда я что-нибудь приготовлю. Завтра сходишь за новым мобильником? Не хочу чтобы ты долго был без связи. Осаму согласно кивнул и прикрыл глаза, снова погружаясь в воспоминания. Дазай вернулся в Мафию, чтобы поговорить с Ацуши, но его не подпускали к нему и на милю. Чуя всегда был на чеку, а Коё не отвечала на вопросы даже под пытками. Позднее он узнал совершенно случайно что Ацуши и Чуя вместе. Просто наткнулся на них в больничном отсеке и застал за пожалуй слишком личным. Не за сексом, нет, а за обычными объятиями. Они сидели рядом, а Чуя гладил оборотня по белым волосам, шепча какие-то абсолютно непривычные для него слова. Единственное что тогда услышал Дазай было — «Всё будет в порядке, вместе мы сделаем что угодно.» Время шло, он перестал пытаться понять почему Ацуши ушел из агентства и просто работал с ним и Накахарой. Спустя ещё пол года на пальце Ацуши появилось кольцо, сразу после командировки за границу Японии. Наплевав на всё, Осаму просто подошел и поздравил Ацуши, не замечая прожигающего взгляда Чуи. Впервые с их ухода из детективов Накаджима улыбнулся Дазаю. Или же теперь он был Накахарой? А потом Чуя погиб. Он и ещё двадцать человек на задании, попали под облаву Ищеек. — О чём думаешь? Ты молчишь уже почти пятнадцать минут. Осаму вздрогнул, открывая глаза и взглянув на Ацуши. Он сидел напротив, смотря внимательно и неотрывно, почти как змея. — Да так, всего лишь глупые воспоминания. Накаджима несколько секунд гипнотизировал его, но всё же отвернулся. — Не стоит, Осаму. Оставь прошлое прошлому. Дазай кивнул, зная, что Ацуши всё равно увидит, но всё же вздохнул, рассматривая потолок. Чую долго пытали. Каждый раз Ацуши видел записи с этими пытками. В какой-то момент, находясь на грани, Накахара сорвался и использовал порчу, но просто не удержал контроль. Он убил тех, кто поймал их и разрушил здание, но после просто сгорел в своей силе. Дазай не успел. Не смог подобраться достаточно близко чтобы обнулить его, а когда смог коснуться было слишком поздно. Накахара умер у него на руках, сказав всего две фразы. «Не говори Ацуши как я умер, только передай что я люблю его. Присмотри за моим котом пока меня не будет, ладно?» Дазай тогда готов бы отправиться вслед за Чуей, лишь бы не чувствовать тоже самое что и при смерти Оды. Вот только бежать тебе было некуда. На следующий день Мори сказал Ацуши что случилось, и внутри Накаджимы что-то сломалось. Отчаянно, с хрустом и совсем без сопротивления. «Чуя? Умер? Туда ему и дорога.» — ответил тогда Ацуши с абсолютно пустыми глазами и вышел из кабинета босса, не слыша как тот его окликнул. Дазай нашел его в тот же вечер, на берегу, в форме тигра. Зверь рычал, царапал песок и себя, бросался на скалы и плакал. Осаму смог подойти ближе, смог обхватить за шею и отключить стремительно скатывающуюся в бесконтрольное безумие способность. В его руках остался лишь рыдающих Ацуши, покрытый кровью. И Дазаю было лишь больнее от того, что оборотень цепляется за него словно за спасательный круг. — Ешь, иначе остынет. И прекрати, я почти слышу твои мысли, Дазай. — голос тигра звучал почти опасно, но Осаму флегматично улыбнулся, беря в руки палочки. — Спасибо. Ацуши нужен был Чуя, как воздух, но Чуя умер. Дазай, фактически, переселился к оборотню в первый месяц после событий на пляже. Накахара просил его, да и сам бы он никогда не бросил Ацуши. Один он был виноват в смерти Чуи. — Не уходи. Хотя бы ты. Я не выдержу если и ты… Дазай каждый раз слушал тихий шепот тигра, гладя по волосам, как когда-то это делал его муж. Он не знал, что это так обернется, Осаму лишь хотел помочь последнему значащему для него хоть что-то человеку. — Я же просил тебя прекратить. — раздается тихий и обманчиво ласковый голос прямо над ухом. Дазай открывает глаза, когда тонкие пальцы сжимаются на его горле, а Ацуши перекидывает ногу через чужие колени и садится, смотря, как парень сжимает его запястья, искривив уголок рта. — Пусти. — хрипло просит Осаму, а Накаджима склоняет голову к плечу и покорно разжимает ладонь, чтобы мгновенно переместить её на скулу Дазай, поглаживая и потом ещё выше, в коричневые волосы, оттягивая их и обнажая беззащитно дернувшийся кадык. — Петля на шее совсем разболталась, мне стоит сделать потуже? — спрашивает Ацуши, смотря в карие глаза с прохладным интересом, словно на примеряясь куда удобнее будет вонзить нож. Дазай молчит, лишь облизывает пересохшие губы и расслабляется, криво ухмыляясь. Оборотень смотрит на него ещё несколько секунд, но всё же отпускает и шепчет. — Я уже заслонил тебе солнце и заменил социум. Если ещё и наступлю на горло перекрыв воздух, что от тебя останется, Осаму? — Дазай рассмеялся, сжав его талию и выдохнул прямо в лицо. — Но всё же моя клетка открыта с обеих сторон. — Он кивнул на дверь, смотря Ацуши в глаза, а тот лишь фыркнул и сбросил руки Дазая. — Вот только мы никуда из неё не уйдем. Эта камера пыток твой единственный оставшийся у дом и ты уже зависим от меня. Осаму согласно кивнул, наблюдая, как эспер нажимает кнопку на кофе машине и выходит с кухни. Чуя завещал ему самое дорогое, что у него было, но Дазай так и не смог склеить разбитую статуэтку и она превратилась в ужасное чудовище, убивающее всё на своем пути. Ацуши рассказали тогда, что Дазай не успел спасти его мужа. Рассказали на похоронах, когда тигр смотрел на безмятежное лицо Чуи и не понимал почему ничего не чувствует. Почему внутри лишь глухая пустота и бесконечный холод. Вот только стоило ему столкнуться взглядом с Дазаем, как Осаму понял, что для него всё кончено. Такой смертельной ярости он не видел никогда в жизни. Со смерти Чуи прошел почти год. Почти год Дазай на короткой цепи у Ацуши. Как долго он ещё выдержит бесконечное чувство вины и всё большее количество крови на руках у тигра? Как долго ещё сможет смотреть как Ацуши превращается во второго Огая? Накаджима ходил на кладбище каждую неделю и в такие дни его нельзя было найти нигде. Он приносил на могилу букет черных ликорисов, любимое вино Чуи и исчезал. А на следующее утро возвращался и бросал когда-то белую рубашку в стирку, зная что кровь всё равно не отстирается. — Долго ещё будешь думать о том какой я мерзкий маньяк? Раздражаешь. — Ацуши уже стоял на кухне снова, в шортах и футболке, но с неизменными перчатками и черным чокером на шее. Налив себе кофе он бросил на Дазая презрительный взгляд и добавил. — Ты никого не вернешь своим сожалением. Из-за тебя погиб мой муж и ты никак это не исправишь. Прекрати уже. Провожая взгляд оборотня, Осаму понимал, что Ацуши прав, и будь Дазай прежним никогда бы не стал винить себя в чьей-то смерти, но сейчас он видел каждый день, как Ацуши замирает перед зеркалом, с которого так и не снял их с Чуей фото, крутит на безымянном пальце кольцо и снова его лицо застывает бесстрастной маской. Дазай давно не мог понять о чём думает Накаджима, смотря ему в глаза. Внутри когда-то живых зрачков Ацуши не было ничего, совсем. Теперь Осаму знал как выглядит настоящий черный цвет, без единого просвета или блеска. Как выглядит пустота после потери всего. Как выглядит существование, а не жизнь. Как глаза Накаджимы Ацуши.