Pizdetstale - Последняя битва

      — Нет…       «Этого не может быть! Это всё неправда, это мои галлюцинации! Тебя нет! Тебя не может здесь быть! ТЫ НЕ ДОЛЖНА ЗДЕСЬ БЫТЬ! ЭТО ВСЁ НЕ НАСТОЯЩЕЕ!»       — Э-это н-невозмож-жно…       «Ты умерла десятки лет назад, ты жила в одно время вместе со мной. Ты не можешь здесь быть! Ты не должна быть на их месте! ТЫ НЕ МОГЛА БЫТЬ НА ИХ МЕСТЕ!»       Из глаз предательски хлынули слёзы, хотелось упасть на землю, биться в конвульсиях и кричать, что это всё не настоящее. Что всего этого не может быть. Душа ныла изнутри, подсказывая сознанию все счастливые моменты того времени. Снова вернулась та боль, которую она испытала при потере близкого ей человека. Человека, который значил для неё всё: был последней надеждой, при утрате которой она потеряла смысл собственного существования, при утрате которой несколько лет её жизни были превращены в ад.       — К-как же… т-так…       Руки задрожали, хотелось выть от боли, от эмоций переполнявших её душу, хотелось забыться, чтобы никогда больше не вспоминать всего, что произошло лишь несколько минут назад. Лишь бы она здесь не появлялась, лишь бы этого всего просто не было.       — Н-не… не…       Ноги подкосились, Папирус быстро среагировал и подхватил Кару, удерживая её от падения. Однако вторая уже захлёбывалась слезами, закрыв ладонями лицо.       — Катись ты к чёрту, Грёза. — даже их голоса были похожи, только этот казался немного женственнее. — С подобными представлениями в частности.       — Не обижайся, Элизабет. Тут тебе как раз подарочек, мне казалось, что только ей ты знакома и будешь. — ехидно ответила Грёза.       Завыл шквальный ветер, полил сильный дождь, небо становилось только чернее, а поляна внезапно стала серой и безжизненной, придавая только больше уныния, будто из мира высосали все краски и только огоньки от глаз, казалось, придавали этому месту жизни.       — Выруби свою светомузыку, не видно нихрена. — пожаловался Вилмар.       — Закрой пасть. — процедила Грёза. — Мне интересно смотреть за этим воссоединением семьи.       Тем временем Элизабет всматривалась в тело повзрослевшей дочери, которая рыдала в объятиях скелета. Смешивались чувства искренней радости и глубокого отвращения. Казалось вот оно, счастье, встретить собственное дитя спустя столько времени, но мысли о том, что оно, стоит на противоположной стороне затмевали разум.       — Милая моя Кара… Как же ты выросла, но реагируешь ты так же на всё эмоционально. — медленно протянула Элизабет.       — Потому что она явно не ожидала увидеть собственную мать в ваших рядах! — рявкнул в ответ Папирус, придерживая Кару.       — Я не с тобой разговариваю. — она перевела взгляд своих алых глаз на скелета и оглядела его с ног до головы.       Дождь только усиливался, в обуви присутствующих издавалось соответствующее бульканье, пусть никто так с места и не двигался.       — Я… Я д-думала… — начала Кара, немного пришедшая в себя. — Я думала… что ты у-умерла… Я… я…       — Что ж, пожалуй так и было, Магиролль была беспощадна, даже к Интимагам. — спокойно ответила Элизабет, смотря в лицо Каре.       — Я дум-мала, что ты такой же ч-человек, как и ост-тальные… я думала, ч-что ты просто моя м-мама!       — Добывать души для вечной жизни было не так уж и сложно. Хотя, признаю, при твоём рождении я даже хотела отменить заклинание, но не успела.       — К-как же так…       — Но да, жизнь была не сахар — приходилось раз в несколько десятков лет менять геолокацию, а так же заменять собственные данные. Муторно, но зато какие ощущения от одной только мысли: «вечная жизнь»!       — Либо ты умираешь героем, либо живёшь до тех пор пока не станешь негодяем, Элизабет. К тебе это несомненно подходит. — раздался хриплый голос.       Из-за огромной сакуры вышел Окомото, он держал руки за спиной, а на лице отражалось лишь хладнокровие.       — На себя посмотри, ты ведь передо мной стоишь.       — Мы думали ты сдох! — выкрикнул Вилмар. — Тебя поглотило Облако!       — К твоему разочарованию — я довольно живучий тип, поэтому так просто меня не убить. И да, взрыв Облака был подстроен мною же, поэтому я лишь вводил всех в заблуждение.       — Приветик, Окомото. — решила подать голос Грёза.       — Здравствуй. Кхм. Так вышло, что мне пришлось подстроить свою смерть, ибо могло пострадать намного больше людей. Но, как видите, я жив до сих пор. К слову, та же Элизабет могла жить дальше, если бы не умерла от болезни. В общем, Элизабет, тебе стоило закончить свою жизнь ещё в восемнадцатом веке, чтобы не провоцировать новые конфликты.       Окомото украдкой глянул на Кару, которая закрывала лицо руками, захлебываясь в собственных слезах, пусть и из-за дождя этого не было слышно.       — И это говоришь мне ты, Окомото? Не сто тринадцать лет назад, когда мы в последний раз виделись, а только сейчас, когда мы стоим по разные стороны? — она усмехнулась. — Тебе самому от этого не смешно?       — В чём проблема перейти на эту, раз тебе не впервой? Считай, состав почти такой же, за исключением добавления основного состава Муравейника.       — В тот раз мы стояли в защиту твоей… хм… не уверена что с вами потом стало, но ты так мило заботился о той девушке, я не могла устоять.       — Да неужели? Мне казалось, что твой повод помочь мне, был лишь за компанию к твоей… хм… не уверен что потом с вами стало… — передразнивал её Окомото, сцепляя руки у себя за спиной. — Пассией, но никак не по старой дружбе.       — Узнал всё-таки…       — От меня мало чего можно скрыть, не забывай, что я телепат.       Он оглядел всех присутствующих Интимагов.       — Я чувствую, как ты проникаешь мне в голову. — с улыбкой проговорила Грёза. — Словно паразит.       — Что ж, поздравляю, ты второй человек, который… Чего.?       Будто в стену упёрся.       — О, да. — Грёза рассмеялась. — Я ещё и так умею!       «Она полностью блокирует доступ к своему разуму?! Это может оказаться проблемой, незначительной, но проблемой.»       — Вы вчетвером сюда пришли? Мне казалось, что вас будет хоть чуточку побольше, в конце концов нам же проще.       — О, нет. Без этого никуда, хотя бы часть Интимагов то здесь… — ответила ему Элизабет, подзывая кого-то из леса.       Из-за деревьев вышел мужчина с рыжими волосами, доходившими ему до плеч, левая часть его лица была в крупном шраме от ожога, а его карие глаза с интересом наблюдали за происходящим. Форма была такой же, как и у остальных стоящих рядом Интимагов, за исключением того, что на поясе у него висели прямоугольные коробочки с неизвестным содержимым.       — Долго же ты, братец. — обратилась к нему Элизабет.       — Прости, Лиззи, я выронил одну из колод по дороге, поэтому пришлось притормозить. — голос у него был очень мелодичный и даже слишком… мягким.       — О, Джеймс Дренголин. Прекрасная замена для души храбрости на моём месте в Интимагах. — с иронией проговорил Окомото.       — А, это ты…       — Я вижу вы теперь в полном сборе, да?       — За исключением предателей — да.       — Вы же все сюда явно не с миром пришли. — утвердила Сильвер. — Так почему же мы здесь перед друг другом распинаемся, когда должны уже начинать бить друг другу морды?       — Нужно ведь потрепаться о жизни перед смертью. — едко ответила Элизабет, приглядываясь к Сильвер.       Они ненадолго замолчали глядя друг на друга. Как-никак старые подруги. И так прошла минута, две… И только шум ливня заглушал напряжённую тишину.       — Ну, в конце концов Подземелье пережили три войны, не считая войну людей и чертей. Так что и вас мы одолеем. — продолжила Мария как ни в чём не бывало.       — Я бы на твоём месте не была так уверена. В конце концов здесь пятеро Великих Магов, а по-настоящему сильные из вас только Окомото, Киран, да и ты. Так что если вы и захотите нам противостоять хоть немного, то мы всё равно придём позже.       — О, так ты хочешь поиграть в войну? — спросил её тут же Окомото.       — Козырей в наших рукавах достаточно, чтобы разрушить всю вашу армию, но поскольку наших битв не избежать, то думаю ещё раз ваше Подземелье выдержит от нашего натиска. Да, поиграем.       — Что ж, в таком случае, я объявляю Четвёртую Войну Подземелья       Где-то громыхнула молния. Даже атмосфера назревающей беды была в шоке от такого заявления. Если они смогут отразить их атаку, то Интимаги пропадут ненадолго время, или Гастер выкинет ещё что-нибудь, пока Муравейник будет готовиться к нападению, тогда это действительно будет очень похоже на войну, которую смело можно будет называть Четвёртой войной Подземелья.       — Так, все слушайте меня! — раздался в головах у всей вышедшей компании голос Окомото. — Сейчас я всех телепортирую в разные точки недалеко от Кирата, где мы сразимся с оставшимися Интимагами. Убить вы их не сможете, максимум — задержать, но этого нам впоследствии) и и нужно будет. Я сейчас распределю о группам, не удивляйтесь подобному выбору. Оливер запасной в случае опасности Муравейника ты будешь один из защищающих или если кому-то помощь из нас понадобится. Первые — Папирус, Андайн, Сара, Маффет идут на Вилмара. Будьте осторожны и не рассчитывайте на то, что его тесак будет медленно двигаться, в руках Вилмара это оружие смерти, так что не расслабляйтесь. Электра, Николь и Александра выступят против Мии, старайтесь не дать ей применить на вас психомагию, ибо от неё вы уже не избавитесь. Мария, Киран, Афина, Ями идут на Джеймса, опасайтесь его атак в целом. Я иду против Грёзы один и я знаю что буду делать. Кара пойдёт против Элизабет… Тоже одна.       — Что?! Нет! — раздался в головах голос Папируса. — Ты отправляешь её на верную смерть!       — Здесь делается расчёт на то, что она может переубедить Элизабет примкнуть к нам. Хотя бы попытаться. Кара, старайся больше уходить в защиту и пытаться её разговорить.       — Окомото, нет! Отправлять одного человека против Интимага 1 на 1 — сумасшествие! — продолжал возмущаться Папирус.       — Я справлюсь, Папс… — непривычно тихий голос Кары заставил чувствовать скелета себя не очень удобно. — Я приложу все усилия, чтобы вернуться живой.       — Не говори так, ты вернёшься живой. — он всё-таки сдался.       — Всё н-нормально…       — Так вот. — продолжил как ни в чём не бывало Окомото. — Мой план ясен?       В головах разнеслось положительное «да»       — Прекрасно, тогда стоит начать. Берегите себя.       И с громким хлопком их разбросало в разные точки.

***

      В лесах Сноудина было всегда тихо и умиротворённо, никто не мог нарушить здешнего умиротворение, но не сегодня. Из-за магии Грёзы на небе бушевала буря, ветер завывал, обрывая с деревьев листья и иголки, лишая всех хоть какой-то защиты от дождя. Но сейчас это мало кого волновало, три пары глаз смотрели за тем, как голубые волосы облипали лицо их врага. Мия стояла и с едва насмешливым взглядом наблюдала за стоявшей перед ней троицей. Если её волосы и одежда была полностью промокшей, то большой свиток, держащийся у неё за спиной на длинной лямке, и не думал подавать хоть какие-то признаки мокрости. И это лишь усиливало интерес к происходящему.       Если магия Грёзы вызывала у присутствующих головокружение, а когда остальные пришли, так вообще хотелось упасть без сознания, то от магии Мии просто чувствовалось сильное напряжение, будто грядёт что-то ужасное… Три сестры судорожно размышляли о своих дальнейших действиях: что же им делать? Атаковать? Защищаться? Стараться не давать ей применить психомагию? Но ведь прямо сейчас они смотрят ей в глаза, что является по сути их ошибкой, ведь стоит Интимагу немного напрячься, как три тела упадут в личный мир бесконечного безумия. Задание заключалось лишь в том, что нужно тянуть время до тех пор, пока Окомото или Кара не закончат своей задачи. Но как бы они не старались — убить Мию точно не вышло бы. Сил их троих не хватит против сил одного из Великих Семи магов, пусть и ослабленного на сорок процентов.       «Я не смогу использовать молнии.» — говорила у себя в голове Электра. — «Они электризуют капли дождя, а от этого могут пострадать Николь с Сашей, а мне этого не надо.»       «Интересно, кто из нас первый нападёт?» — думала Александра. — «Мы так уже две минуты стоим.»       «Чтобы не давать ей использовать психомагию, следует безостановочно её атаковать, или палить с расстояния.» — рассуждала Николь. — «Думаю, что с расстоянием я смогу справиться, только нужно наблюдать за её движениями тоже, не смотреть в глаза…»       Николь тут же их отвела…       И Мия прокрутив свою палку резко рванула в их сторону! Троица поспешно отпрыгнула в разные стороны. Александра быстро натянула на руки перчатки и встала в боевую стойку. Николь выхватила револьверы и нацелилась на Интимага. Электра находилась же где-то в стороне. Александра уже своими призрачными руками начинала атаковать Мию, пока та защищала ь своей палкой. Первая делает несколько выпадов, потом уворачивается от контратаки, подпрыгивает, а затем ударяет призрачной ногой! Но мимо. Магические пули уже вовсю летели в сторону Мии, которые она отбивала той же палкой, быстро раскручивая её в руках. Стоя в стороне, Электра нашёптывала какие-то заклинания, пока с неба начал спускаться искрящий от молний смерч!       «Отлично, природные молнии я ещё могу безопасно использовать.»       Мия проскользила по траве в сторону.       — Какие интересные у меня потомки однако. — протянула она. — У вас довольно разный набор способностей, пусть вы и сёстры. Хм, интересно, а ваш мир бесконечного безумия тоже слишком разный будет?       С этими словами она завела руки за спину и вынула из карманов две железные трубочки, которые, соединив между собой, образовали потрёпанную серебряную флейту. Троица с интересом наблюдали за сия действием. Мия вздохнула и поднесла флейту к губам. Стоило только приятной музыке начаться, как сестры моментально провалились на землю без сознания.       — Хм? — прекратив игру удивилась Мия. — У вас вообще нулевая сопротивляемость?

***

      — Давай. Раз! Два! Три!       Все трое резко навалились и начали толкать. Тяжёлые двери с протяжным скрипом начали открываться. Сёстрам не хватало сил, чтобы спокойно их отворить, поэтому пришлось применять намного больше усилий. В конце концов самой старшей из них только семь лет. Через короткий промежуток времени через множество кряхтений, они вывалились за пределы Руин и упали в снег. Двери тут же с грохотом захлопнулись.       — Ёмаё. — протянула Электра.       — Тебя мама отругала бы за такие слова. — ответила Александра.       Николь промолчала.       — Нет, она сказала что такие слова говорить ещё можно. Я же взрослая, мне почти восемь!       — Да-да, не хвастайся, у меня с Никой тоже скоро день рождения будет.       — Сначала нам бы выбраться отсюда… — тихо ответила Николь, натягивая свою шляпу ещё ниже.       — Ну, тут хотя бы какой-то лес. — в позитивном ключе ответила Эля. — Не то что там, одни кирпичи.       — Это называется стена.       — Цыц! Я старшая, я самая умная!       — А почему это ты самая умная? — спросила Александра. — Я тоже самая умная!       — А я тогда самая-самая!       — Человеки?! — вдруг они услышали чей-то голос на дороге.       Сестры синхронно обернулись и увидели скелета, одетого в синюю кофту и какие-то потрёпанные штаны. Ростом же он был… Лет на пятнадцать.       — Уаа! — испугалась Электра. — Это чёрт!       — Ну да, это я.        Скелет подошёл к троице и присел на корточки, чтобы не было общения на расстоянии.       — Вау… Человеки… — протянул он. — Приятно познакомиться! Меня зовут Парипас Вингдинг! Можно просто Папирус.       — Я Александра. — ответила, собственно, Александра.       — Я Н-николь… — она тепло улыбнулась, почему то ей показалось, что ему доверять можно.       — А я… Я Электра! Самая умная на этой планете!       — Почему это ты самая умная? — спросил Папирус. — ТЫ ЛЮБИШЬ ГОЛОВОЛОМКИ?!       — Э… Нет?       — Тогда почему.? Если ты не любишь головоломки, то ты не самая умная, потому что не сможешь их решить! Нья-ха-ха!       — Ну головоломки это сложно… А вот два плюс два…       — Четыре. А ещё умножать и делить умею!       — А сколько тебе лет?       — Десять.       А вот тут обомлели все три сестры. Папирус явно не выглядел на десять лет (ибо рост 170, при среднем в 140), от чего казалось, что он какой-нибудь страшеклассник.       — А-а-а… А мне семь. Почти восемь!       — Поздравляю, ха-ха!       Скелет на секунду о чём-то задумался и принял серьёзное выражение лица.       — Только вот с братом со своим я познакомить вас не смогу. Здесь людей ловят, а поскольку вы мои друзья…       Александра не поняла, когда они уже успели стать друзьями.       — …то я вас отведу в безопасное место. Безопасное место по секретному проходу Великого Папируса!       — Как интересно. — проговорила внезапно появившаяся Мия. — Так вот что вас связывает с чертями. Этот скелет вам помог.       Кажется, Папирус даже не обратил внимания на появившегося Интимага, лишь продолжал рассказывать о своём прекрасном секретном проходе в Трущобы.       — Что?! — вскрикнула Электра.       Мир снова ушёл из-под ног, в воздухе повис обрывок фразы Папируса

***

      Электра и Александра сидели на диване в гостиной. Николь ушла по магазинам, чтобы завтра можно было смело отпраздновать двадцатилетие Эли. На этом празднике будет присутствовать чуть ли не четверть всех жителей Трущоб. В конце концов друзей у неё много. Каждый день она находилась в компании разных чертей, с которыми она находила общий язык. И столько сейчас перед завтрашним праздником, она решила провести вечер в компании сестры, чтобы посмотреть на большом экране, как ни странно, юрийное аниме.       Если Александра в основном сидела с каменным лицом, то Электра с интересом наблюдала за происходящим, комментируя некоторые моменты, причём слишком эмоционально, что иногда бесило рыжую. И вот на экране происходит щепетильный момент. Две девушки попали в странную ситуацию, одна навалилась на другую и оказались они в весьма пикантной позе, отчего их лица почти соприкасались друг с другом. Взгляд глаза в глаза, тяжёлое дыхание, романтичная музыка, вроде вот, прекрасный момент…       — Поцелуй её, давай. Поцелуй её! — в пол голоса говорила Электра, прижал колени к себе и обнимая их руками. — Давай! Чуть-чуток совсем, ну!       — Куда они денутся то… — проворчала Александра.       Миллиметр за миллиметром их лица приближались друг к другу, но их прервала вошедшая в комнату подруга одной из девушек!       — Ну неееееееет! Ну куда! Ну за что! Так же близко было! Нуууууу!       Девушки, краснея, отстранились друг от друга и начали скоротечно оправдываться перед незваным гостем. Кажется, Электру это сильно расстроило, она опустила лицо между коленок и ворчала что-то про испорченные романтические моменты и какие люди мрази, что так делают.       — Закон подлости во всей красе. — ответила спокойно Александра, наблюдая за реакцией сестры.       — Да ну его этот закон, а…       — От него никуда не деться.       — Мэх…       Успокоившись, Электра снова принялась за активный просмотр тайтла, наблюдая за внутренними переживаниями главных героев по поводу их чувств. Две девушки потом старались избегать темы случившегося, но в конце концов разговор дошёл и до этого. Они смущались, запинались на полуслове, мялись с ноги на ногу, но в конечном счёте вроде пришли к тому, что они обе не против… И вот снова идеальный момент для поцелуя. Электра вновь смотрит с большим нетерпением.       …       Вот незадача! Их прерывает охранник и говорит, что парк для посещения закрыт до завтра!       — ДА НУ ВАС НАХРЕН! — разочарованно заорала Электра. — ЭТО НЕЧЕСТНО! ГДЕ ДРАМА?! ГДЕ РОМАНТИКА?! ГДЕ ЭТО ВСЁ?! ПОЧЕМУ ТУТ ЛИШЬ ГЛУПЫЕ СЦЕНЫ СО СРАНЫМ ЗАКОНОМ ПОДЛОСТИ?!       — Кажестя Эля новое словосочетание выучила. — усмехнулась Александра.       — Нет ну ты посмотри на это! Это же бред! Бред! Бред! Бред! Ну как же так! Я хочу романтики! Пикантных поз! Поцелуев, мать его!       — Да?       — Да! Где это всё, вот где?!       Электра тут же почувствовала, что стало теплее.       — Ха?       Оказывается Александра прильнула к сестре и крепко обняла её.       — Не расстраивайся, всё ещё будет!       — С-спасибо… Са-аш! Ой, что ты делаешь?       Александра резко отстранилась и схватив Электру за запяться, «прибила» её к дивану, а сама надвисла над ней.       — Что ты.?       — Ч-ч-ч. Ты ведь хотела пикантных поз, да? А тут прямо как там, да?       — Саш…       Рыжая постепенно приближала своё лицо к лицу сестры, хитро при этом улыбаясь.       — Хотела романтики? Поцелуев? Я готова тебе это всё отдать…       — Саша, мы же-       — Сёстры? О, боже, это нам никак не помешает, мы же с тобой смотрели одно такое аниме, там две сестры даже в конце поженились. (авт: кстати вот тут может быть несостыковка, ибо Александра имеет ввиду «Цитрус», а там они поженились ещё только в конце манги, ибо аниме там доходит только до ¼ сюжета манги насколько я помню, а на момент этого момента происходит примерно 2020 год…)       — Ты ведь знаешь как на нас черти смотреть будут?       — Знаю и я понимаю, на что иду. Я люблю тебя, Эля. И я знаю, что это взаимно. Тебе от этого не скрыться.       И с этими словами Александра поцеловала Электру, которая сопротивляться не стала.       — Ещё и инцест. Уууу. — протянула Мия, которая появилась за спинкой дивана. — Интересные однако у меня потомки, очень интересные. Ваша личная жизнь ещё интереснее.       — Какого х.! — вскрикнула Александра.       Мир был поглощён во тьму, а на губах остался лишь приятный привкус губ сестры…

***

      Пустоши… Такое тихое место, здесь всегда почти полная тишина, если какое-нибудь перекати поле не захочет вдруг проехать мимо. Высохшая земля и глина без какого-то либо намёка на воду оказалась весьма приятной на ощупь, что можно было спокойно ходить босиком. Что Николь и делала. Искусственное солнце в Подземелье приятно грело кожу, а столько пустого места в этой локации добавляло странного ощущения свободы. Не то что в Хотленде, хотя, пожалуй, Николь сравнивать не с чем. Ведь в последний раз они были лишь в Сноудине, а потом множество лет не выходили из Трущоб.       Девушка размышляла о разных аспектах своей жизни в Подземелье и порой часто задумывалась о том, что в компании любящих друг друга Электры и Александры она просто является третьей лишней. С того дня, когда первой исполнилось двадцать, они стали намного больше времени проводить вместе. Поначалу Николь была даже очень рада за них, но потом когда про неё начали забывать, всё изменилось. Теперь она просто каждый день уходит в Пустоши, чтобы остудить пыл и вместить все свои чувства на заражённых.       — Знаешь… — Мия появилась так же внезапно, но на этот раз она просто шла рядом. — Я старалась найти самые яркие моменты из вашей жизни, чтобы знать чем вас ломать. У Электры это встреча с тем скелетом. У Александры воссоединение с сестрой. А у тебя… Всё будто тусклое, будто ты никогда радости не испытывала. Просматривая твои воспоминания, ты всегда находилась в стороне, чувствовала себя лишней, вела себя максимально молчаливо… Что же с тобой?       — Я уже вторую неделю чуть ли не на целый день ухожу в Пустоши. О моём отсутствии спрашивал разве что кузнец, к которому я любила приходить пить чай. Остальным же плевать. — почти без эмоционально ответила Николь. — Даже сёстрам. Казалось, самые близкие для меня люди, а им насрать почему третья из них пропадает днями. Они даже не поинтересовались. Они просто про меня забыли.       — Возможно они просто не хотят вмешиваться?       — Нет, они конкретно забыли. В этом воспоминании я уходила в Пустоши на два дня. Не возвращаясь домой. Когда я вернулась… Они сидели за столом и мило беседовали, лишь поздоровались. Через месяц я уже уходила в Пустоши на неделю. Собрала еды, воды и ушла куда глаза глядят, ночевала в старых развалинах. Им плевать. И я так добавляла по дню, пока не дошло до двух недель. Вот тогда они уже подсуетились. Когда им что-то понадобилось, а они не обнаружили меня в комнате. И так на следующий день. Они решили, что я могу заседать у кузнеца, а он ответил что я уже как две недели не появляюсь в городе. Хотя, пожалуй, он и был единственным, кто хотел пойти меня искать. Он хотя бы ценил меня как хорошего собеседника. А эти две… — она вздохнула и гневно добавила — Подождали ещё день, авось появится! Подождали. Появилась. Только меня нашёл кузнец. Он в одиночку без всего пошёл меня искать. В Пустоши. Где куча заражённых. За это я ему признательна. Единственный кто обо мне помнил.       — Как его звали?       — Бишоп. По виду полярный медведь. Он и сейчас у нас где-то в Муравейнике отсиживается. Я с ним там зависаю в основном. Но вот теперь обо мне и Папирус помнит. Мы в столовую приходим раньше всех и он пытается меня разговорить. За это я ему тоже благодарна.       — Мне… мне жаль. — сочувственно ответила Мия. — Жаль что тебе меньше всех досталось.       — Да плевать уже. Папс и Бишоп — мне достаточно. А ну ещё у меня ученик появился. Но ему десять лет, о чем с ним разговаривать? О моём состоянии Бишоп только и знает.       — Тогда прости меня.       — За что?       — За это.       Мир ушёл из-под ног… Просто ушёл.

***

      — Воу, закрыть меня в глубины Таруса… — выругалась она.       Мия стояла перед тремя бесчувственными лежащими телами, которые изредка дёргались и издавали звуки похожие на кряхтение. Но сейчас она смотрела в сторону бури, где по идее идёт битва Грёзы и Окомото.       — Как много магии… Очень много… Он КУБЫ применил? Тогда это может быть проблемой для Грёзы. Чёрт. Ладно. Она справится.       Мия украдкой глянула на Николь. Пожалуй она единственная, кто более менее спокойно лежал.       — Бедняга… Хмпф. Продолжим тогда.

***

      Александра раскрыла глаза.       — А?! Что? Где я?!       Она приняла сидя её положение и огляделась. Это было огромное поле, засеянное только травой. Однако всё было в каких-то оранжевых оттенках. Небо, казалось, было постоянно закатным, облака стали тёмно-рыжими, а трава будто никогда зелёной и не была. Через силу встав, она почувствовала что здесь довольно жарко, поэтому тут же скинула жилетку и расстегнула пару пуговиц на рубашке. Посмотрев по сторонам ещё раз, она заметила железную дорогу, которая вела куда-то за горизонт. Александра подошла ближе. ЖД была односторонней и длилась, видимо, на множество километров.       — Так… Сохраняй рассудок… Всё нормально… — говорила она себе. — просто пойду по ней, попаду на какую-нибудь станцию.       И она пошла, но она не знала куда такое путешествие может её завести, поэтому шаги давались с трудом, а по шпалам идти было не всегда удобно, она то и дело спотыкалась и пару раз чуть не упала, поэтому дальше она шла уже рядом с рельсами.       А жара и не думала спадать, поэтому уже через несколько сотен метров Александра вытирала лоб от пота. Сильно хотелось пить, но ничего кроме полей не было обнаружено. Несколько раз она останавливалась, чтобы перевести дыхание, ложилась между двумя рельсами, подперев голову. Ничего кроме жажды её не волновало, пока что. А дорога всё не кончалась.       Час…       Два…       Сколько она уже прошла? Она сама не знает. Но явно больше чем пару километров. Пить хотелось всё больше. В разум забирались разные мысли о том, что возможно она так и ничего не найдёт, но какая-то надежда всё же оставалась.       — Да не может же быть так… фух… Чтобы тут было так пусто?!       И она шла дальше. Шла медленно. Шла быстро. Переходила на бег. Ползла. Отдыхала. Глотала каждую каплю слюны, пытаясь хоть как-то утолить уже невыносимую жажду. А железная дорога так и не кончалась. За это время здесь ни один поезд не проехал, только пустота. Птицы не поют, ветра нет, ничего нет. Только ярко-рыжее солнце, жара и железная дорога.       День…       Два…       Километров сто — точно прошла. Александра уже почти полностью отчаялась. Она уже не надеялась найти хотя бы населённый пункт, станцию или ещё что-то. Она хотела найти воду. Много воды. Очень много воды. Трава сухая. Воздух сухой. Кожа уже сухая. Всё сухое. Хочется плакать, да всё высохло, хочется кричать, да сил уже нет. Ноги идут сами по себе и то на последних своих оборотах. Разум уже не воспринимает происходящее как за настоящее.       Неделя…       Две…       Ботинки стёрты напрочь, она идёт уже почти пешком. Даже нет ЛЭП, даже других конструкций, только дорога. Бесконечная железная дорога. Она потерялась в бесконечности. Она уже не может этого вытерпеть. Уже нет сил остановиться. Уже нет сил жить. Ох, как же хочется пить!       Она уже стоит на каком-то мосту, но не может даже идти дальше. Нет сил. Нет надежды. Нет ничего. Она застряла здесь до конца. В бесконечной жаре. В бесконечной жажде. В бесконечной дороге. Она валится на бетон, колени болезненно заныли. Она уже не понимает как падает с края моста. Не понимает как падает в реку с водой. Нет сил чтобы сделать даже пары глотков. Нет сил чтобы открыть рот…

***

      — А?       Электра аж подпрыгнула от неожиданности.       — Я у себя дома? В Трущобах?!       Она сидела на том же самом диване, где порой любила посмотреть аниме в компании сестры. Или даже иногда поспать. Но это не отменяет того факта, что она оказалась в её старом доме. Магия, не иначе.       — Что за чертовщина…       Она встала и прошлась по комнате. За окном царила непроглядная ночь, даже фонарные столбы не работают.       — Бред.       Она снова села на диван и включила телевизор. Зомбоящик показал лишь помехи.       — Серьёзно?       Вдруг она услышала какой-то шум из другой комнаты. Будто кто-то опрокинул несколько кастрюль. Повернув голову, она увидела как дверь открылась и вошла Александра. И была она явно не в себе.       — П-привееееед, заюшш. — протянула она и рыгнула.       — Ты бухая что-ли? — спросила Электра.       — Да я таааааак. Чуть-чуть совсем, брррр.       — Да я вижу, ага.       При ней Александра в таком виде ещё не представлялась.       — А чччччёёё не так-то. Я не п-поняла.       — Да твоё состояние «не так-то»       — А чё те не нраиииица то, а, зай? — она хитро улыбнулась. — Я ж, вссссссссссссся твоя теперь!       — Иди поспи, Саш. — ласково предложила Эля. — А потом, ну… — она смутилась.       — А почччччччему потом, а?! Мож я щщщщщщщщас хочу, а?!       — Ну а я не хочу сейчас.       Александра, пошатываясь, пошла в сторону дивана и буквально свалилась на Электру.       — Э?!       — Да не сцы! Я же любяяяя.       Рыжая потянулась к груди сестры, но та лишь отстранилась.       — Ты чё?! Не люьишшшь меня шоле?!       — Люблю, но не когда ты бухая!       — Да ккккая разница, я тя попробовать хочу!       — Аэ?!       Младшая надвисла над старшей и приблизила лицо, наровясь её поцеловать, но её рот тут же закрыли ладонью.       — Саш, не надо… Пхе-хе-хе, что ты делаешь?       Электра почувствовала, как её ладони касается что-то влажное.       — Фру.       — Что?       — Фя фем фефя.       Рот Александры резко увеличился в размерах, что образовало довольно жуткую гримасу, после чего резко откусила половину кисти Электры.       -АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!       — Мном, Мном. Фкуфна, хофу ефё.       Теперь она приблизилась лицом к ключицам. Электра дрыгалась и пыталась вырваться, но Александра (или что-то, что осталось от неё) крепко впилась одной рукой ей в запястье, а второй давила на грудь.       ЖАМК!       Визг, крик, брызнула кровь, звуки характерного пережевывания костей с мясом.       ЖАМК!       Дальше уже пошло плечо. Куски мяса легко поддавались и переходили в стадию пережевывания. По подбородку рыжей уже текли реки из крови, которые заканчивались на одежде Электры.       ЖАМК!       Предплечье.       ХРУСТ!       Остальная кисть.       ХРЯСЬ!       Снова ключица. Электра не понимала почему она всё ещё жива, но так громко ещё никто не визжал.       ЖАМК!       Теперь пошло остальное тело. С него уже рыжая стягивала кожу, складывала её слоями как блины и измазывая в крови, будто в повидле, отправляла себе в рот.       — Хочешь попробовать? — спросила она улыбнувшись. — Ты такая вкусная, я не могу остановиться.       Но кроме визга она не могла выдавить хоть что-то другое.

***

      — Ничтожество…       Взяли за волосы, швырнули в стену. Боль.       — Мусор…       Удар сапогом по голове. Тёплые струи крови медленно потекли по её лицу.       — Да кому ты нужна…       Лязг каких-то инструментов. По звукам слышно, что арсенал большой.       — Б-бишоп… не надо… — проскулила Николь. — П-пожалуйста…       — Заткнись! Дешёвка.       Медведь взял в руки какой-то тяжёлый инструмент.       — Всем на тебя плевать, нахер ты тогда тут нужна?       ЛЯЗГ! ХРУСТ!       Вмятина на черепе точно останется…       Её вновь схватили за косы и поволокли куда-то в сторону двери. Один глаз давно заплыл, вторым же она наблюдала за стекающими каплями крови на наковальне. И раскалённой рядом кочергой.       Свет. Её грубо выбросили на улицу, прямо в грязь. Хуже уже не будет. Наверное.       Полетели помидоры и разного вида мусор. Здесь она ничтожество. Здесь она ничто. Через силу Николь заставила себя вставать. Целым глазом она увидела, что вокруг неё столпились черти и выбрасывали в неё всё что попадалось под руку. Еле-еле передвигая ногами она пошла вперёд, но толпа и не думала отставать. Порой её сбивали каким-то мусорным пакетом, когда-то её толкали, но сквозь слёзы она продолжала идти по грязи. Подошла к своему дому. Хотела открыть дверь, но её уже открыли с другой стороны и Николь больно ударилась, снова упав в грязь.       — А, это ты. — презрительно протянула Электра. — Что ты тут забыла? Нахер ты тут нужна?       — Нам и без тебя было великолепно. — добавила Александра. — Нам двоим было великолепно. Ты — третья лишняя, ты тут не нужна. Проваливай.       Сквозь слёзы Николь не могла разглядеть их лиц, но была уверена в том, что либо они злорадно ухмыляются, либо презрительно смотрят за её страданиями.       Кое-как встав, она пошла прочь. Прочь в Пустоши. Пусть её там лучше загрызут заражённые, нежели она ещё хоть немного проведёт времени с ними! Мусор всё ещё летел, но уже не важно. Всё уже не важно.       — Бесполезная. — раздался прямо над ухом голос. — Никому не нужная.       Она обернулась. Прямо позади неё стоял Папирус.       — Толку от тебя никакого. Слабая. Дохлая. Ничего не можешь. Никчёмная. Мелочь. Пустое место. Плесень. Убожество. Полный ноль. Никто тебя не полюбит. Никто в тебе не нуждается. Н И К О М У Т Ы Н Е Н У Ж Н А!

***

      — Мия!       — А?       Женщина удивлённо обернулась. Неподалёку остановилась Элизабет, придерживая на плече Грёзу.       — Я вижу ты над ними постаралась? — ухмыльнулась Дренголин.       — У них очень интересные страхи. Одна боится потеряться, другая боится странных желаний сестры, третья боится быть ненужной. Усилить всё это — и думаю они будут долго отходить.       — ААААААААААА!       — О, а вот и первая проснулась.       Электра задёргалась и начала судорожно ощупывать своё тело, не переставая при этом кричать.       — Кхеа…       Александра попыталась подняться на локтях, но она почувствовала огромную слабость, поэтому повалилась обратно.       — Мгх…       Николь же только присела. Из глаз хлынули слёзы. Она пощупала то место на голове, где по идее должна была остаться вмятина от удара.       — Весёлые они в общем-то. — вынесла вердикт Мия. — А тебя, Грёза? Жизнь потрепала, да?       И действительно. Грёза выглядела весьма потрёпанной. Волосы взлохмачены, плащ в каких-то местах порван, в каких-то много сажи, а на лице красовался небольшой порез, от которого шёл дымок и рана потихоньку затягивалась.       — Заткнись. Уходим уже. Только за остальными ещё сходим.       — Будь по твоему.