Жди меня...

Заходящие лучи солнца жарили нещадно, но едва ли это волновало мужчину. Лир встречал здесь рассвет, здесь же провожал солнце за горизонт. Соседские мальчишки приносили ему иногда перекусить или уговаривали поиграть с ними в теньке. Но ни разу за день не покидал он сумрака под старым дубом. Где-то далеко, на границе, шла война. С войны, конечно же, возвращались. Но, разумеется, не все. Страх разрастался в душе с каждым днем. Лир улыбается натянуто и страшно. Перед глазами стоит такой же летний день. День, когда Ар ушел. Ушел один, а светловолосый подросток со слезами на глазах проклинал какие-то жалкие пару месяцев, не будь которых, Ар остался бы с ним. А сейчас он мог лишь бессильно сжимать кулаки и считать мгновения. С того дня прошел год. Каждая песчинка родного города напоминала о днях, проведенных вместе. Фонтан с прохладной водой, которой можно было напиться в один из таких дней, небольшая лавка с домашней выпечкой, ароматной и мягкой: такой было приятно позавтракать, наблюдая, как Ар готовит кофе. Такой кофе больше никто и никогда сделать бы не смог… Лир чувствовал себя брошенной девчонкой, страдающей по своей несбывшейся любви. Но поделать с этим чувством ничего не мог. В груди в тугой ком собирались боль и страх за любимого. Не давали спокойно жить и дышать, наполняя все сознание переживаниями. В памяти хранились сильные надежные руки, которые всегда укрывали от всего мира, глубокие омуты – темные глаза, и долгие поцелуи со вкусом кофе и корицы. Лир проводил взглядом последние солнечные лучи и встал с насиженного места. Очередной день прошел. Пора плестись домой по оживленным улочкам, наполненным детьми и парочками. В пустой дом. Блондин помотал головой, в надежде прогнать бессмысленные мысли. Хвост отрезвляюще хлестнул его лицу. Хватит. Его ждет работа. С некоторых пор первую половину ночи Лир проводил в местном трактире, обслуживая посетителей. Там всегда было шумно и весело, а наблюдение за людьми отвлекало от собственных проблем. Лир приходил домой с рассветом. Улицы были пусты, город спал, а солнце уже ласково касалось лучами брусчатки. За спиной неожиданно послышались шаги и, не успел Лир обернуться, как попал в крепкие объятия. Чужие руки обхватили его, прижимая к себе и не давая возможности двигаться. Сердце забилось в спешке, все словно застыло. Лир постарался выскользнуть, вывернуться, но все его попытки не увенчались успехом. Он хотел было оттолкнуться ногами от земли и повалить схватившего, но чужие руки резко разжались, а человек за спиной сделал несколько поспешных шагов назад. Мимолетное желание вернуть объятия осталось незамеченным, а Лир резко обернулся в надежде хорошенько врезать незнакомцу. И замер. Человек напротив стоял уверенно и будто бы даже ждал удара, широко и на удивление приветливо усмехаясь. Но глаза смотрели с непередаваемым теплом, как будто во тьме горел большой костер. Тело ощущалось чем-то отдельным. Лир не понимал, что делает, не верил в происходящее. Эта улица, рассветные лучи, косо падающие на такое знакомое лицо, сам человек в потертых штанах казались невероятным сном. Губы темноволосого мужчины дрогнули, и Лир с запозданием услышал родной голос. - Испугался, Феникс? Хриплый, глубокий и почти забытый уже. Он стоял и не мог поверить. Феникс. Феникс! Блондинистое прекрасное создание с длинными волшебными перьями, которые дарят всем окружающим тепло и свет. Едва ли его мог так назвать кто-то другой, но… - Ар… Тихий шепот. В горле стоит ком, руки дрожат, а ноги сами делают неуверенный шаг вперед. Мужчина улыбается мягко и шагает навстречу, до хруста сжимая Лира в руках. Только теперь блондин не сопротивляется, сам обнимает его за шею, хватаясь, как будто он в любой момент может пропасть, и утыкается носом в загорелую шею. Ар сильнее прижимает и делает глубокий вдох. От волос его феникса по-прежнему пахнет спелыми яблоками и чем-то неуловимо теплым. Так, пожалуй, он ощущает счастье. Лир бормочет что-то, задыхается, шею обжигает его горячее дыхание и слезы. Глупый… - Я вернулся, Лир. К тебе. Я там… только ради тебя жил, слышишь? Все хорошо будет. Я больше никогда никуда не уйду, обещаю. Пойдем… домой. Из груди рвутся слова о памяти, о любви, а вырывается только какой-то хриплый глухой стон, и хочется не двигаться, никогда больше не отпускать. Год, надо же. Лир шепчет, едва касаясь губами уха. - Не хочу. Теплая улыбка касается губ Ара и тот, на мгновение разжав руки, подхватывает Феникса под бедра. - А так? Лир скрещивает ноги у него на талии, и ответа, кажется, не требуется. А блондин про себя отмечает, что их поцелуи по-прежнему остаются на языке горечью и вкусом корицы.