Расставим все точки над i.

В тишине ночи раздавались звуки беспокойного сна молодого мужчины. Одеяло и простынь давно лежали где-то в ногах, пока измученное кошмарами тело металось в бреду. На Земле было тихо с тех пор как несколько месяцев назад Фитцу и команде Щ.И.Т. удалось чудом сбежать от горстки сбрендивших чрезвычайно продвинутых синтетических, полу-роботизированных существ - хроникомов, которые ранее действовали в Галактике в качестве наблюдателей, а недавно, казалось, перешли в активное наступление. Даже злой внутренний голос Доктора-садиста в голове Лео Фитца, который появился после неудачной сессии в инопланетном церебральном аппарате, не беспокоил его. Разве что по ночам, во снах… - Сделай ей больно! – говорил вкрадчивый голос во сне. Для ученого Лео Фитца эта ночь почти не отличалась от предыдущих. С тех пор как они вернулись на Землю, каждую ночь Доктор-садист приходил в его сны, управлял ими. В этих снах Лео полностью терял контроль над своими действиями и злобный ублюдок брал бразды контроля в свои руки, заставляя самого Фитца, словно раненному зверю, биться внутри своего сознания за возможность принимать решения и контролировать свои поступки пусть даже во сне. В прошлых снах Леопольд пытался убить кого-то из членов команды. Всадил нож в сердце Колсона на глазах Мелинды Мэй. Вырезал сердце Йо-Йо и Дейзи в своих опытах над нелюдями. Испробовал на Маккензи свою новую пушку… Всякий раз во снах Фитц был негодяем из-за которого кто-то из команды умирал, страдал… Каждое утро он просыпался в холодном поту и благодарил Вселенную, что это был всего лишь дурной сон, наваждение… Убеждал себя, что он не был монстром, которым видел себя в царстве Морфея. Обычно Фитцу удавалось успокоить бешено бьющееся сердце. Он верил своим убеждениям, что он не плохой человек. Большую часть времени… Сегодняшняя ночь была одной из немногих ночей, когда во сне он мучил Джемму. Доктор-садист полностью вырывал контроль и сам Лео лишь обливался горючими слезами бессилия и злости на себя, что не может остановить это безумие и спасти любимую из лап этого монстра… От него. Во сне все переплеталось слишком сильно. Доктор будто издеваясь иногда возвращал контроль самому Лео, чтобы он мог поверить, что весь ужас закончился и что ему удалось спасти Симмонс. Однако надежда разбивалась вдребезги, когда мужчина понимал, что почти не в состоянии противиться громкому голосу в голове. И тогда уже Его руки причиняли вред любимой… Сжимали ее до боли, оставляли безобразные следы на нежном теле, позволяя захлебываться в слезах боли и отчаяния. Всякий раз он боролся за контроль и всякий раз проигрывал. Когда во снах он выступал мучителем Джеммы, в его голове раздавался один и тот же диалог: - Сделай ей больно! - Никогда! - Схвати ее покрепче… сожми в своих руках! И не говори мне, что тебе этого не хочется… - Убирайся вон из моей головы! - Если ты этого не сделаешь, то это сделаю я! Очень скоро у тебя уже не будет права голоса… Ты слаб, Лео Фитц! - Я никогда не причиню вреда Джемме! - Посмотрим... Затем Доктор-садист полностью подчинял Фитца своей воле и под крики Джеммы Симмонс, тот резко выныривал из своего кошмара, садился в своей постели, полностью дезориентированный, непонимающий где сон, а где реальность. И тогда, глядя на свои руки, мужчина с облегчением понимал, что Джемма цела, что он не прикасался к ней и пальцем, не делал больно, не мучил, не насиловал… Этот чертов голос сидел где-то глубоко в голове ученого и последнее время почти не давал о себе знать. Иногда Лео казалось, что он сам себе придумал его как защитный механизм, чтобы справиться с последними событиями. Странным было то, что мужчина ни с кем не мог поделиться этим. Ни своими опасениями, ни своими снами (как бы чертовски плохо он себя не чувствовал от того, что он делал во сне, ему хотелось, чтобы хоть кто-нибудь из его друзей знал через что проходит ученый, хотел поддержки и помощи…). В сознании мужчины что-то щелкало и резко переводило разговор в другую колею, стоило только ученому попытаться поговорить о случившемся с кем-то из команды. Во благо своим друзьям, он старался держаться ото всех подальше, особенно от Джеммы. Фитц постоянно проигрывал в своей голове момент, когда девушка только очнулась после подключения к машине-пыток хроникомов. Он видел ее полный ужаса и непонимания взгляд, чувствовал как она в страхе шарахнулась от него. Видел, что в глазах любимой он был монстром. Чертовы пришельцы вскрыли все еще кровоточащие раны… События Фреймворка были слишком свежи в воспоминаниях. Они с Симмонс только начали преодолевать барьер боли и страха. Однако сейчас, когда иномирцы разбередили эти безобразные раны, прогресс в отношениях ФитцСиммонс сошел на нет. Мужчина знал это и просто не понимал что ему делать дальше. Инок, дружелюбный хроником, почти друг, не раз пытался поговорить с ученым, узнать как тот себя чувствовал после насильно прерванной сессии в машине-пыток его расы, но что-то внутри Лео заставляло избегать хроникома как чумы. Вся команда видела, что их близкого друга что-то беспокоит. Однако последнее «злоключение» оставило отпечаток на поведении не только гениального ученого Щ.И.Т.а. Дейзи Джонсон и Джемма Симмонс также прошли через муки церебрального аппарата хроникомов. Джемме досталось больше всех. Хоть она и простила Фитца за ужасы Фреймворка уже давно, еще тогда, как им всем удалось вернуться из Фреймворка, но липкий страх периодически пытался выбраться наружу, отравляя их с Лео попытки воссоединить былые отношения. Отношения до Фреймворка… До пыток, которым подвергла ее чокнутая злая версия ее доброго и любящего Лео Фитца… До попытки изнасилования… Она верила, что ее Лео Фитц не причинит ей боли, что никогда не сделает того, что пытался сделать с ней Леопольд Фитц, Доктор. Однако в последние месяцы очень часто, глядя в лицо своему любимому, она отчетливо видела не доброго Фитца, а злую версию Фреймворка. И тогда девушка просто сходила с ума… Ей чудилось, что Доктор рядом, и он мог напасть в любой момент. И тогда паника и страх охватывали ее тело полностью, заставляя его то застыть словно статуя, то трястись как осиновый лист на ветру. Симмонс понимала, что Доктора Зло здесь быть не могло, что все эти галлюцинации являлись следствием того, что хроникомы сделали с ней, что заставили ее вспомнить. «- Не сопротивляйся , Джемма, это тебя не спасёт. Хотя знаешь, сопротивляйся. Моя победа будет ещё слаще. Ты навсегда запомнишь кто это с тобой сделал... Моё лицо будет преследовать тебя по ночам. Конечно, если я оставлю тебя в живых после этого.» - слова Леопольда Фитца из Фреймворка в такие моменты отчаянного безумия всплывали на передний план сознания и ядом отравляли надежду девушки на скорое забвение от этого ужаса. Симмонс видела как страдал Лео всякий раз, когда она немного сжималась от его прикосновений. Она сама ненавидела это… но не могла совладать с реакциями своего тела. После Фреймворка Лео был терпелив и нежен с ней. Ни на чем не настаивал и не позволял себе никаких вольностей и поползновений в адрес Симмонс. Они просто маленькими шажками пытались двигаться вместе в правильном направлении. И им это удавалось. До того, как их похитили хроникомы и, подключив к церебральному аппарату Симмонс, Фитца и Дейзи, достали на поверхность ужасы последних миссий и заставили заново пережить всех неприятные моменты. Это очень сильно отбросило назад их прогресс в отношениях. Джемма чувствовала, что Фитц закрывался от нее день ото дня. Он фактически избегал ее, стараясь не оставаться наедине, будто боясь навредить ей. Мужчина почти перестал смотреть ей в глаза. Его сжирало чувство вины и с этим надо было что-то делать. Другие тоже чувствовали некую отчужденность ученого. Дейзи даже как-то пыталась поговорить с ним о том, свидетелями чего вся команда невольно стала. Однако Лео только еще больше замыкался и просил дать ему немного времени. Колсон, Мэй, Джонсон, Мак и Елена понимали, что ему нужно немного времени, чтобы принять то, что случилось во Фреймворке и понять, что команда всегда поддержит его не смотря ни на что. Они с беспокойством следили за ним и Джеммой. Прошло достаточно времени для того, чтобы Симмонс смогла немного унять свой страх и попытаться дать шанс их отношениям восстать из пепла, словно мифической птице Фениксу. Они ФитцСиммонс – один организм. Ни время, ни пространство, ни чертовы инопланетные недороботы не способны разделить их. Они разберутся со всем, со временем… Так себя успокаивала Симмонс. Иногда работа в Щ.И.Т.е требовала титанических усилий. Команде приходилось сталкиваться с тем, чего обычные люди могли не выдержать. Они разбирались с такими делами, которые требовали внутренних жертв от всех членов команды. Щ.И.Т. не мог позволить устроить хаос на Земле и в других Галактиках, раскрыв причину открытия пространственно-временного портала. Ведь Атара и другие, оставшиеся в живых после разрушения их собственно планеты Хроники-2, хроникомы требовали от защитников Земли невозможное – принести в жертву не только планету людей, но и миллионы, миллиарды других планет и экосистем в угоду желаниям оставшейся горстке иномирцев. Защитив свою планету, а возможно и многие другие, команда пострадала сама. Не физически, но морально. И теперь они вынуждены разбираться как жить дальше с теми картами, которые у них выпали. Команде Щ.И.Т.а повезло, что не все хроникомы поддались безумному желанию спасти Хронику-2. Инок остался верен своим убеждениям и строгому кодексу самих хроникомов, который еще до недавнего времени действовал. Главным его убеждением до сих пор являлось невмешательство в естественный ход жизни на планете, за которой они наблюдали если не было события уровня исчезновения. В этом конкретном случае риск исчезновения целых Галактик был связан не с каким-либо космическим провидением, а сами хроникомы-антропологи и хроникомы-охотники хотели стать причиной беспорядков и истребления рас во Вселенной. Этого антрополог вынести не смог. Он слишком «очеловечился» и, так сказать, привык к размеренной жизни эволюционирующей расы землян. Так что Инок рискуя своей жизнью и рискуя быть исключенным из сообщества хроникомов, помог Щ.И.Т.у выбраться из страшной передряги. Колсону и команде повезло, если это можно так назвать… *** Скай уже несколько месяцев чувствовала себя как на пороховой бочке. После того случая, когда ее пополам сложило от чувства беспомощности и странные видения-воспоминания Дейзи Джонсон проникли острой болью в ее голову, агент Щ.И.Т.а «Зеркальной» реальности вместе с Грантом Уордом и Филиппом Колсоном направились на маяк увидеть хроникома Ноа и потребовать ответы на странные события того дня, который так прекрасно начался. Девушка как раз закончила тренировку ближнего боя с Мелиндой Мэй и зашла в свою комнату освежиться перед тренировкой по стрельбе с Уордом. Грант Уорд… Он стал не просто опорой для нее в мире, где пока что она не чувствовала себя на сто процентов своей… Он стал ее другом, помощником, учителем и… любимым мужчиной, который не скрывая смотрел на нее взглядом полным любви и нежности. Уорд не жалел ее на тренировках, даже был жестче положенного. Но девушка понимала, что делал он все это из-за страха потерять ее. Скай легко вошла в команду Щ.И.Т.а. Мак, Симмонс, Фитц, Мэй и Колсон стали ей такой же семьей как и Грант Уорд. Когда начался этот странный припадок головной боли и крик Скай раздался на Зефир Один, вся команда прибежала ей на помощь. Она помнила как Уорд упал рядом с ней на колени. Его полный беспокойства голос только добавлял боли и так раскалывающейся голове: «Скай! Не молчи! Что происходит?» Выгнутое и застывшее в неестественном положении тело Скай от внезапной пытки напугало всех присутствующих. Поэтому никто даже не посмел сильно спорить, когда девушка придя в себя изъявила желание навестить Ноа. Однако, когда они прилетели на маяк, Ноа отказался вмешиваться в происходящее. «Кодекс Хроникомов гласит: не вмешиваться в в естественный ход жизни на планете, если нет события уровня исчезновения.» Хроником был непреклонен несмотря на все попытки Скай достучаться до его здравого смысла. Она умоляла его связаться с Иноком и выяснить хотя бы что происходит. «Мы должны попасть в мир Дейзи Джонсон» - неожиданно для всех сказал Директор Щ.И.Т.а. Однако наткнулся на равнодушный ответ роботизированного существа: «Это невозможно!». Команде ничего не оставалось, кроме как попытаться вернуться к повседневной жизни защитников Земли. И только назойливые ощущения Скай – «я должна что-то сделать» и «нечто страшное грядет» преследовали постоянно.