ID работы: 9115634

Ноль Овна: Сны Веры Павловны

Слэш
PG-13
Завершён
57
Пэйринг и персонажи:
Размер:
235 страниц, 38 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
57 Нравится 48 Отзывы 25 В сборник Скачать

Глава 11

Настройки текста
      — Сюда положи. — Рашидов, не поднимая головы, сдвинул папки на край стола, освобождая место для новых. — И вот ещё что, Артюх… — Тут он наткнулся взглядом на Бергера и нахмурился, сразу же вспоминая, что сын сейчас далеко, и это (чёртов Шойфет!), возможно, надолго. — Извини. Забылся, — душевно улыбнулся он Кириллу.       Бергер с независимым видом поправил очки и вежливо осведомился:       — Что-то ещё?       Рашидов вдруг отложил ручку и разулыбался так сладко и ласково, что Бергеру стало не по себе.       — Как ты возмужал-то, Кирюх! — Иван Семёныч неспешно поднялся, вальяжно обошёл стол и по-свойски Бергера за плечи обнял. — Давно я тебя не видел. А ты вон какой нынче завидный жених стал! — он встряхнул Бергера с такой силой, что тому пришлось покрепче сжать зубы, чтобы они не клацнули. — Как там Викентий Сигизмундович? Не заскучал в своей глуши? Как Николя́? Давай чаю выпьем, расскажешь.       Бергер не умел скрывать своих чувств, поэтому к чайному столику подсел недовольный и мрачный. Вскочил было, чтобы помочь с сервировкой, но Рашидов усадил его обратно, приговаривая, что ему только в радость поухаживать за дорогим гостем. Подвигая Кириллу коробку конфет, он обольстительным голосом библейского змия улещивал:       — Думаю, ты сумеешь оценить. Обязательно попробуй. Фантастический вкус! С коричным ликёром…       Бергер любил сладкое слишком сильно, чтобы устоять пред таким искушением. Он быстро распробовал этот чудесный горький шоколад с пряной начинкой и, разумеется, размяк, рассиропился, чем Иван Семёныч немедленно и воспользовался.       — Всё ещё злишься на меня? — Рашидов спросил это совершенно по-простецки и даже сочувственно, словно и вправду считал себя виноватым. — Из-за Шойфета, — пояснил он, — что я его к себе забрал.       Бергер едва не подавился пятой по счёту конфетой, поймав рашидовский взгляд — неправдоподобно прозрачный, невинный и тёплый.       — Дело прошлое, — натянуто улыбнулся Кирилл и потянулся к чашке, чтобы запить шоколад, по ощущениям застрявший прямо в горле. — И это был его выбор.       — Как же хорошо, что ты это понимаешь! — умилился Рашидов. — К тому же дело-то у нас общее. Викентий Сигизмундович зря от нас нос воротит. Издержки бывают в любом деле. А когда масштабы имперские, конечно приходится упрощать сакральное до комикса. Зато в таком максимально дешёвом варианте истина оказывается доступна каждому. А золото оно ведь и в виде крупинки золото. Ты вот не помнишь тех времён, когда ни к чему духовному доступа не было, а Радзинский должен хорошо это помнить. Странно, что он наших трудов не ценит.       — Возможно, потому что искажения в этих комиксах слишком дорого обходятся? Особенно в таких масштабах, — хмуро возразил Кирилл.       — Ты забываешь, Кирюшенька, — зацокал языком Рашидов, — что искажения это неотъемлемая часть восприятия. Все на своём уровне существуют и только своё способны понять. Но каждому нужна хотя бы малая толика истины, иначе он не выживет. И всегда, в любую эпоху большинству людей истину только в хитрой обёртке можно скормить. Кому-то в виде сказки, кому-то как полезный для здоровья совет.       — Что-то все как-то быстро наелись в этот раз, — не сдержал ехидства Бергер.       Иван Семёныч неодобрительно прищурился.       — Избаловали тебя, как я погляжу, наставники твои. Ты и раньше был бойкий, да дерзкий, а теперь совсем распустился. Уверен, что дядя Коля и дядя Кеша всегда за тебя впишутся?       Бергер не стал на это отвечать. Сцепил пальцы в замок и запыхтел обиженно.       Рашидов развалился по-барски в кресле, постучал по деревянному подлокотнику пальцем, украшенным перстнем с крупным чёрным камнем.       — Ладно, ты прав. В этот раз всё увязло, несмотря на государственную поддержку и солидные денежные вливания. Хотя начиналось бодро. И ведь нельзя сказать, что мы не на тех людей поставили — сами их вырастили. Просто работать всегда приходится с тем, что есть, и вписываться в контекст. А контекст нынче располагает к формализму. А христианство и формализм отвратительное сочетание. Вот и пошёл откат — попы из такой церкви бегут, с религиозным образованием в школах тоже не вышло. В такой ситуации всем закономерно хочется свободы. Или ты считаешь, что причина в другом? А, Кирилл Александрович? Ведь ты же у нас историк?       Бергер скользнул по рашидовскому лицу изучающим взглядом, неторопливо глотнул чаю.       — Формализм ведь сверху насаждают. При той структуре, что есть сейчас, очень важно, кто главный. А нынешняя фигура крайне неудачная.       — Зато соответствующая духу времени, — мирно возразил Иван Семёныч. — Против рожна не попрёшь. Но вот через пару лет ветер перемен подует и придётся ему на покой удалиться. А не уйдёт, так мойры нить его жизни обрежут.       Прозвучало это весьма зловеще. Бергер даже поёжился от ощутимой пробежки по телу целого табуна испуганных мурашек.       — Что значит «соответствует духу времени»? — мрачно уточнил он.       — Это значит, что тот, кто главный, всегда фигура отчасти пустая. И важно, чем она будет наполняться. А наполняют её те потоки и те силы, чьим воздействием окрашена эпоха. Соответственно, кто легче, того наверх и выносит. И очень редко это бывает сознательная пустота и лёгкость.       — Зачем они вообще туда лезут? — по-стариковски пробормотал Кирилл и взял из коробки очередную конфету, чтобы заесть свою досаду.       Вопрос был риторическим, но Рашидов охотно ответил:       — Затем, что всегда есть те, кто из родового пространства перешёл в социальное, осознал себя частью социального организма. Таким людям хочется под себя весь мир переделать. А кому-то хочется быть полезным. Все по-разному на этом уровне обживаются. И там же они понимают, что социальными процессами рулят такие силы, которые им не подвластны.       — И которые формируют «дух времени»? — всё также ворчливо уточнил Кирилл. Вся эта беседа с Рашидовым очень напрягала его.       — И дух времени, и будущего лидера, — покладисто кивнул Иван Семёныч       — То есть вы знаете, каким будет следующий патриарх? — неожиданно вдохновился Кирилл. Даже конфету за щекой забыл.       — Конечно! — горячо заверил его Рашидов. — И на мамкиного вундеркинда с гнусавым интеллигентским прононсом он совсем не похож.       — Это вы про?.. — захихикал Кирилл.       Рашидов величественно кивнул в ответ, но не удержался от смеха и тоже заколыхался, выталкивая из себя звуки, похожие на фырканье.       — Но почву готовить нужно уже сейчас, — отсмеявшись, веско сказал он. — Ты за ситуацией-то следишь? Смог бы парочку электронных ресурсов годным контентом регулярно наполнять?       — А годным — в смысле… — непонимающе нахмурился Кирилл.       — Недовольных много, нужно просто дать им высказаться. Ничего от себя не добавлять. Не требовать исповедничества. Пусть выступают анонимно те, кто опасается в открытую говорить. Просто излагают факты, рассказывают свою историю, жалуются. Не надо делать из этих анекдотов далеко идущих выводов, не надо призывать к решительным действиям. Пусть это будет как бы такая наивная попытка церковной стенгазеты, бичующая отдельные недостатки, но не трогающая систему. А через пару лет придут люди, которые сделают из этого нужные выводы. У них будет материал, понимаешь?       — Понимаю, — зачарованно кивнул Кирилл и машинально поправил очки.       — Возьмёшься?       Тут Кирилл слегка отрезвел и понял, что Рашидов очень ловко его завлёк в какую-то очередную мутную историю, сочинять которые был мастер.       — Идея мне нравится, но мне надо посоветоваться, — с комичным достоинством ответил он.       — С дядей Колей и дядей Кешей? — усмехнулся Рашидов.       Бергер оскорблённо вспыхнул и опять ничего не ответил.       — Ладно, советуйся, — снисходительно отмахнулся Иван Семёныч. — Только — Бога ради! — не подключай к нашим переговорам Радзинского. Терпеть не могу мажора этого. Штучный у него, видишь ли, товар, сплошной эксклюзив. Ответа я буду ждать от тебя, а не от него. Не согласишься, найду другого спеца. Поэтому не затягивай с ответом. А если согласишься, с меня техническое обеспечение и финансирование соответственно тоже. А теперь марш работать! У Артюхи там наверное завалы уже. Надо тебе в помощь кого-нибудь выделить.       И Рашидов горько вздохнул, прикидывая, сколько же всего тащил на себе его кроткий сын, которого про себя, тайком, Иван Семёнович с нежностью называл пыльной феечкой. Если кто и заслужил отпуск, так это он, Артемий свет Иванович. Пусть даже это отпуск в компании Вия.

***

      — Какой же ты всё-таки везучий сукин сын, Шойфет! Всегда на четыре лапы приземляешься! — Рашидов расстегнул, отдуваясь, пиджак, и лицо тоже подставил ветру.       Служебная машина, из которой они вышли, тронулась с места и, набрав скорость, скрылась из глаз. Травы вокруг были высоки, небо бездонно, а зной пряно пахуч. Теперь ещё и тишина гармонично наполнилась посвистом и шелестом, как только рёв мотора был проглочен пространством.       — Кому-то это моё умение покоя не даёт. — Вий выплюнул изгрызенную травинку и потянулся за новой. — Как это я вдруг буду спокойно жить? Вдруг форму потеряю? — зло спаясничал он.       Главный покосился на него и тоже сорвал какой-то лохматый колосок. Повертел его в пальцах, зачем-то понюхал.       — Ох, Ромочка, как же хорошо, что ты всё понимаешь! Не приходится тратить время на сантименты.       — Да чего уж там… Говорите, как есть, — кисло усмехнулся Вий.       Рашидов снова покосился на него — на этот раз с дружелюбным одобрением, но отвечать не торопился. Они неспешно шагали вслед за уехавшим автомобилем, и дорога до дачного посёлка была достаточно длинной, чтобы и помолчать, и сказать всё, что не предназначено для чужих ушей.       — Ты, наверное, и сам понял, что Орден снова использует тебя как алхимическую колбу. Никому до твоего мнимого безумия не было бы дела, если бы оно не было спровоцировано намеренно и для определённых целей.       — Снова литераторы, — с неприязнью процедил Вий. Выдернул изо рта измочаленный стебелёк, отшвырнул с досадой и потянул из нагрудного кармана сигарету. — Когда мы уже поставим их на место?       — Ну, ты вон прямо сейчас заставил их нервничать. — Рашидов с видимым удовольствием дышал полной грудью и щурился на яркое синее небо. — Сначала сбежал, потом ситуацию с куратором в свою пользу так ловко переиграл.       — Да? — Вий остановился, чтобы прикурить. — Только я почему-то чувствую себя дураком. Не верю, что кто-то мог всерьёз надеяться на моё плодотворное сотрудничество с Граниным.       — Думаешь, на то и расчёт был, что ты взбрыкнёшь?       — Сами-то как думаете? — огрызнулся Вий.       — Ромаша, — Иван Семёныч приобнял Вия за плечи, — я думаю, что затеял всё это Розен, а у него надёжных кандидатур было немного.       — Мог бы себя куратором назначить. — Вию теперь приходилось отворачиваться, чтобы выдохнуть дым, и сигарету держать в левой руке, но он отчего-то не протестовал против рашидовских объятий. И даже шагать стал не так широко, чтобы идти с Иван Семёнычем в ногу.       — Мальчик мой, мы оба понимаем, во что бы это вылилось. Каждая ваша с Розеном встреча заканчивалась бы эпичным трахом, а в промежутках вы бы громко скандалили и ломали мебель. И вся контора, забыв о работе, увлечённо наблюдала бы эту мыльную оперу. В итоге — ни работы, ни записей. Разве можно такое допустить?       Вий только хмыкнул на это и ничего не ответил. Некоторое время они шли молча, пока Рашидов не остановился, отдуваясь.       — Уф-ф, как же жарко! — Он стащил пиджак и бросил его Вию. Тот без возражений закинул его себе на плечо.       — И всё-таки интересно, зачем Розену эти тексты, — пробормотал Иван Семёныч, закатывая рукава рубашки. — Любые тексты у меня ассоциируются с литераторами. А это значит, что войну они объявили нам раньше, чем мы им.       — Если узнаем, зачем им мои записи, разгадаем и всю аферу, — согласился Вий, трогаясь с места вслед за Рашидовым.       Иван Семёныч, размеренно шагая, продолжал рассуждать вслух:       — Но уже сейчас ясно, что для того, чтобы эти тексты появились, нужен не Розен и не Гранин. Нужен книжный человек. С которым ты поневоле будешь писать.       Они оба одновременно остановились и посмотрели друг на друга. Вий мрачно чертыхнулся и сплюнул.       — Я же говорил! — со злым отчаянием бросил он. — Они этого и добивались! — Он сорвался с места, затягиваясь сигаретой так, что щёки его ввалились как у мумии.       — Ты вот что, — догоняя его, строго заговорил Рашидов. Он выдержал зловещую паузу. — Ты из моего сына пидараса не делай! — Он как-то совсем несолидно погрозил Вию пальцем. — И голову ему не морочь! Говорил он…       — Тёмушка уже большой мальчик, — гаденько усмехнулся Вий. — Сам разберётся, с кем ему спать.       — Он мой мальчик! — Рашидов остановился и выразительно ткнул себя пальцем в грудь. — Мой. Ясно тебе? Делай что хочешь, но чтобы Тёмка сам от тебя отказался. Потому что я точно знаю, что если литераторы получат тебя, они горько об этом пожалеют, а Тёмку они ассимилирует на раз. Он всегда к ним неровно дышал. Стоит ему только к ним попасть, он сразу и отца родного забудет. Какого хрена ты вообще его трогал?!       — А я виноват, что он как грёбаная Ассоль?! Только помаши алыми парусами…       Рашидов угрожающе кашлянул и Вий тут же сбавил тон.       — Ладно. Постараюсь устроить так, что Тёмушка будет счастлив со мной расстаться. И будет отмечать день нашего расставания каждый год словно праздник. — Вий с досадой сплюнул себе под ноги, следом бросил окурок и раздавил его носком кроссовки.       — Обещаешь? — не отставал Рашидов.       — Обещаю постараться, — с иезуитской улыбочкой заверил его Вий.       — Ты оху***л, Шойфет? — ласково уточнил Рашидов. — Я говорю, ты делаешь. А за такие игры я тебя в цемент закатаю.       — А если я влюбился? — Вий картинно развёл руками.       — Издеваешься? — не поверил Иван Семёныч.       — Нет.       Рашидов скрестил руки на груди, смерил Вия оценивающим взглядом.       — Допустим. В таком случае сделай так, чтобы мой сын во всей этой истории не пострадал. Или я тебя урою.       — Догадываюсь.       Рашидов шумно выдохнул и пошёл через это бесконечное поле дальше. Его статная фигура, элегантная седина и уверенная походка выглядели очень кинематографично в этом пейзаже.       — Вы б женили его, — сердобольно посоветовал Вий, нагоняя Иван Семёныча в несколько широких шагов.       — Не нашлась ещё та женщина, которой я бы с лёгким сердцем доверил моего мальчика! — высокопарно воскликнул Рашидов, многозначительно поднимая вверх указательный палец.       — Ну-ну. Уведут, будете потом локти кусать. Может, всё-таки мне его отдадите?       — Может быть, — не стал спорить Рашидов. — Время покажет. У тебя есть чудесная возможность зарекомендовать себя человеком, которому я мог бы доверить своего сына. Хотя мне эта ситуация не нравится, как я уже сказал. И у меня большое искушение придушить тебя в этом пустынном месте и под деревцем прикопать. Особенно, если учитывать, как удачно ты для всех исчез.       — И кто из нас маньяк? — Вий окинул Рашидова скептическим взглядом и только рукой махнул. Иван Семёныч ласково ему в ответ улыбнулся.

***

      Дом стоял в глубине участка среди сосен — тяжёлый, солидный, из толстых тёмных брёвен. Внутри было уютно, но сыровато и зябко, поэтому водитель уже суетился, таская чурбачки к камину, мимо зависшего в задумчивости у окна Артемия Ивановича.       — Здесь нет интернета, — вместо приветствия ровным тоном сообщил он, едва отец с Вием шагнули через порог. И поправил пальцем очки.       — Подключим, не переживай! — бодро заверил его Иван Семёныч. — Я же тебя не в ссылку сюда отправляю! Так что всё будет. Просто давненько тут никто не жил.       Он подошёл, явно любуясь сыном, нежно пригладил его волосы и вдруг крепко обнял. Но по спине похлопал осторожно, как младенца. Отстранился, удерживая Тёму за плечи, и с чувством чмокнул его в лоб.       — Куда мне? — апатично напомнил о себе Вий. Сунув руки в карманы, он перекатывался с пятки на носок, наблюдая, как млеет Тёма в отцовских объятиях.       — Наверх. Вещи твои уже там, так что не ошибёшься, — не оборачиваясь, ответил Рашидов.       — О чём вы говорили? Обо мне? — Артемий Иванович глянул на отца слегка встревоженно поверх очков, едва Вий поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж и, судя по звукам, зашёл в комнату.       — Конечно о тебе. — Иван Семёныч ласково провёл рукой по его щеке, заставляя сына смущённо порозоветь. — Я тебя предупредить хочу. Шойфет — маньяк. Натура у него такая. Молись, чтобы он на тебя всерьёз не запал. Потому что в таком случае он тебя просто задушит своей любовью. И вырваться из его объятий будет большой проблемой. И огромным счастьем.       — Спасибо, что этот разговор не про презервативы, — бледно улыбнулся Артемий Иванович.       — Кстати, о презервативах, — Вий свесился сверху через перила. — Магазин здесь есть? Аптека? И кто будет дрова колоть? Тёмушка что ли?       — Всё есть, — сурово ответил ему Рашидов. — И газ, и отопление тоже. За домом кто-то присматривал, пока он пустой стоял. Правильно я говорю, Василий? — Водитель кивнул. — Этот человек вам всё и покажет — как отопление включать, где продукты брать. И поможет — с дровами и прочим. Он сегодня вечером зайдёт с ключами, тогда обо всём и договоритесь. А сейчас давайте попробуем мангал найти. Нам с Василием ещё обратно сегодня ехать. Так что Шойфет, не умничай, а иди продукты из багажника выгружай. И посмотри, можно ли включить холодильник!       Все разбрелись по дому и только изредка сталкивались в дверях, таская во двор плетёную мебель, посуду и уголь. В очередной раз встретив по дороге Тёму, который нёс стопку подушек для сидений, Вий воровато огляделся, впечатал его в стенку и так присосался к его губам, будто хотел вытянуть из бедного архивиста душу.       — Меня эти ваши с папой нежности жутко заводят, — зло сообщил он ошалевшему Тёме, который испуганно моргал за перекосившимися на переносице очками. — Не надо, не отвечай. Мы же все здесь извращенцы и потому друг друга не осуждаем, правда?       Он ушёл в кухню, недобро оглядываясь на Тёму, который остался шумно дышать и глотать слёзы у стенки, стараясь успокоиться перед тем, как выйти на крыльцо.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.