Признайся

— Почему бы тебе ему не сказать? — не понимал Лунёв Кержакова. Если тебе признался человек, то стоит признаться! Зачем себя мучить? Даже если это мужчина. — А что, если он не любит? Ты представляешь, каким я буду в глазах Саши? — возразил Миша. Не стоило рассказывать Андрею, ведь теперь он знает, что Михаил неравнодушен к Васютину. Это стоило того? Явно нет. — Героем. Вы много времени проводите вместе, даже про меня забыли. — напомнил ему Лунёв о том, что довольно часто оставался за бортом, а Миша с Сашей обсуждали над своими темами, которые были понятны лишь им двоим. Даже песня про Сутормина исполнили вдвоём! — Нет, всё не так просто. Как-то раз он завязывал мне шнурки на бутсе, когда он был мелким. — улыбнулся Миша от одного воспоминания. Он и не думал, что пройдёт время, и они вместе будут вратарями одного клуба, не говоря уже о песне про Лёшу Сутормина или вот этих чувств, которые вспыхнули неожиданно для Кержакова. Всё началось с того, что вернулся из аренды Рудаков, с которым Саша поддерживал связь на протяжении длительного периода времени. Он стал вечно проводить время с ним на сборах, лишь изредка перекидываясь парочкой ничего не значащих фраз с Мишей и Андреем. Вот с этого и началась ревность, и Кержаков стал задаваться вопросом о том, что же это значило. Пока не понял сам. — Не думаю. Мы оба знаем Сашу, так что реакцию вполне можем угадать. — Ага, как же. — Тем более, он тебе уже завязывал шнурки, значит, готов слушаться тебя во всём. — елейным голосом проговорил Лунёв, за что и получил по плечу. — Я играл, а он подавал мячи на «Петровском». А что, если бы нам забили, пока я завязывал и натягивал перчатки? Тем более, их ещё надо правильно натянуть. — начал оправдываться Миша, а Андрей просто улыбался. Какой же всё-таки ребёнок, этот Кержаков! Вроде совсем здоровый мужик, но что касается любви и Васютина, который младше его довольно намного, становится ребёнком. Ноо он рад, что они нашли друг друга. — Просто спроси у Саши. — начал по новой Лунёв. Зачем мучиться, если можно сказать? Спроси Васютина. — Спросить о чём? — раздаётся за их спинами, и Андрей понимает, что Кержаков такую подставу, скорее всего, просто не простит. Особенно, если потом третий вратарь Зенита будет избегать Мишу. — Не хочешь перейти на те новые розовые бутсы? Наши все говорят, что они довольно хороши. — быстро нашёлся Кержаков. — Это и всё? А чего вы тогда такие напряжённые? — спрашивает Саша, явно недоумевая причину повисшей тяжести в воздухе. — У нас просто разные мнения. — нашёлся ещё раз Миша, когда Лунёв уже открыл рот, чтобы что-то сказать. — И всё? Нет, не хочу, и вам не советую. У нас чуть другая линия игры, чем у полевых.- он уходит, а Андрей смотрит на Мишу, явно ничего не понимая. — Я не буду ему говорить, потому что иначе я его навсегда потеряю. — Но это же не факт!